Работа обязательства.

Меттатон резко выпрямился и отошёл куда-то в другой конец комнаты. Санс с какой-то жалостью посмотрел ему вслед. Он подозревал, за какой вещью отошёл робот. Спустя несколько минут, а может и секунд, Метт вернулся с каким-то странным ошейником. Санс удивился, и не столько с того, что принёс босс, а с того, что данное приспособление он до этого момента ни разу не видел. Конечно же, это не то, о чём подумал скелет. Он, дрожащими от нагнетающего страха зрачками, смотрел на странную штуку, никак не решаясь спросить, зачем и для чего она. Спустя пару мгновений, которые длились как целую вечность, Меттатон уже стоял возле Санса, что-то щёлкая на этой штуке. На вид это просто обычный ошейник с прикрученным к нему поводком, но на нём были не то переключатели, не то колёсики; не видно, настолько они маленькие. — На-ка, надень, — с похотливой ноткой в голосе и нежно, на сколько это было возможно, попросил робот, докрутив, как Санс понял, настройки ошейника. Комик с крайним недоверием послушно взял и застегнул на своей костяной и тонкой шее эту странную штуку. Наконец тот собрал силы, и решился спросить, что это такое. — Босс, а чт… — но договорить мысль ему не дал сам же этот предмет. Ошейник больно стрельнул по каждому шейному позвонку, а позже боль пронеслась и по всему телу. Санс непроизвольно вздрогнул и от этого упал на колени, благо, опомнившись, выставил руки вперёд, оперевшись на них. Из глазниц скелета пропали огоньки, которые, кажется, были практически весь день погасшими. Он аккуратно и неловко поднял голову, пытаясь понять по лицу босса, что происходит. По взгляду Меттатона давно было всё ясно: левый, и единственный видный глаз на лице робота, слегка прикрылся, а зрачок образовал какую-то странную и необычную форму. Какую — Санс, к сожалению, разобрать не смог. Этим глазом Меттатон пристально рассматривал лицо своего «питомца», приподняв бровь. — Не понимаешь, что происходит, верно, сладкий? — спросил робот, наклоняясь к слегка дрожащему лицу скелета. Ему хотелось просто дать волю чувствам и пропустить прозрачные синие слёзы, но ему приходилось сдерживать свои чувства и не подавать виду. Спустя пару мгновений Санс уже был затянут в поцелуй, от которого ему было противно, как никогда противно не было. Он попытался как-то отстраниться, но эта жалкая попытка была тщетна. Затем скелет попробовал как-то отодвинуться, оттолкнуть нависшего над ним кусок пошлого металлоломаПростите, слишком уж гордо это звучит.. Пытаться ему долго не пришлось. Санс отполз как можно дальше от него и попытался снять с себя этот проклятый ошейник. Но никак не получалось; он никак не мог найти той самой застёжки, которой сам же минуту назад застёгивал столь кошмарный предмет на своей шее. Неожиданно в шею снова стрельнуло, что заставило Санса отвлечься от этого занятия и схватиться за шею, слегка постанывая от боли. Но Меттатон был тоже не промах. Он предварительно поставил время каждого удара. То есть, через каждую минуту скелета должно шарахать током. Почему или зачем? Робот предвидел такой исход событий и посчитал его более вероятным, поэтому предпринял такое жестокое, но, по его мнению, верное решение. Санс решил не обращать на это внимания и, не долго думая, поспешил спуститься вниз. Меттатон лишь устроился поудобнее, прямо на полу, и наблюдал, как его жертва сбегает от него, при этом выкрутив удар тока на максимум и, для проверки, решил жахнуть его. Но чуть позже… В это время Альфис мирно и спокойно сидела за своим вторым рабочим столом около ноутбука, смотря какое-то аниме. Она услышала, как кто-то сбегает по, так называемому, эскалатору, и решила ненадолго отвлечься от своего занятия. Стоило ей поближе подойти, как с лестницы буквально вылетел Санс. — Аль… фис… Он… Там… И… Я… — выдавил что-то нечленораздельное скелет, после чего рухнул прямо на пол, громко постанывая от боли, а после долго и мучительно больно откашливаясь. Вот сейчас Меттатон решил испробовать свою игрушку на максимум. — Б-Б-Боже, С-Санс!.. — учёная подбежала к скелету, осматривая его шею, и, заметив ошейник, поспешила удалить его с тела бедного Санса. * Компания не на шутку начала волноваться. Ведь Санса не было уже час, а то и больше. — Папайрус, а где Санс? — задал вполне логичный вопрос человек. — Мы не знаем, Фриск… — обеспокоенно ответил Гриллби и за Папайруса, и за себя. — Может, пойдём его искать? А вдруг с ним что-то сделали? А если его похитили? — засыпал вопросами мальчик. — Да, Гриллби, думаю нам стоит его поискать, — согласился Папайрус. — Да, идём. Только прошу, не разделяемся, ладно? — Конечно! — отозвался Фриск, и они начали совещаться, куда им отправиться искать друга. … Ребята решили, что в первую очередь спросят у лодочника, так как он был единственный в этой локации живой душой, помимо нашей компании. — Хэй, Лодочник? — первым подскакал к нему Фриск. — Привет, дитя, — поприветствовал Лодочник. — Можешь сказать, пожалуйста, — продолжил подходящий к обоим Папайрус, — ты не видел Санса? Просто он пропал на довольно длительный срок… И… — … Мы волнуемся, — завершил рядом стоящий Гриллби. Недолго думая, тот, к кому они обращались, указал на Хотлэнд. Как по команде переглянувшись, компания тут же смело шагнула на борт лодки. Управляющий ею без лишних вопросов направился в сторону жаркого региона. На удивление, поездка выдалась довольно быстрой и тихой. Разве что Фриск пару раз всхлипнул, но лишь оттого, что плавно влажность сменялась душноватой сухостью. «Пришвартовавшись», Лодочник сопроводил буквально бегущих монстров с ребёнком смирительным взглядом. Безусловно, никуда, кроме как в Лабораторию, они направиться не могли. И причина на то не одна; во-первых, большая вероятность, что Санс направился именно в это место ради своего драгоценного босса, который явно находился именно в этом месте, во-вторых, там всегда находилась доктор Альфис, которая в любом случае имела по всему Хотлэнду камеры, вследствие чего поиск Санса с более высоким шансом упростился бы, в-третьих, конечно, скелет мог просто оказаться на своей подработке в будке, но если припомнить события данного таймлайна, то в ней не было сравнительно никакой необходимости, — люди больше не попадают в Подземелье, выслеживать их просто бессмысленно. Так что именно поэтому-то наши герои направились именно в Лабораторию Альфис. Гриллби оказался у двери первый, готовый уже было постучаться. Однако в этом действии был опережён Папайрусом, который тут же распахнул дверь собственными усилиями ноги. Элементаль только собрался упрекнуть младшего в нерациональном подборе вхождения в здание, как заставил себя умолчать. И дело-то не в том, что за дверью оказалась страшная картина. Лишь рефлекторно. Стоило только перейти порог, как в обонятельные рецепторы хлынул некий запах чего-то палёного. На стук обуви к компании тут же подбежала владелец Лаборатории, нервно переминаясь с лапки на лапку. — Ох… Зд-здравствуйте! — измученно прокряхтела та. — В-вам что-то нужно?.. — Доктор Альфис, не могли бы вы подсказать, пожалуйста, где находится Санс? — уверенно начал Гриллби, подпуская язычки пламени вниз к очкам, будто хмуря брови. — Он… ах, Санс… — тут жёлтая монстриха замялась, явно неумело пытаясь принять важное решение, — он н-наверху, но… Н-но не торопитесь подниматься! «Пожар» недоверчиво склонил голову, глядя на неё с непониманием. — Я… я сейчас вернусь! С этой репликой Альфис поспешила скрыться на эскалаторе. К слову, отключенном. — Гриллби… С Сансом всё в порядке?.. — расстроенно спросил поравнявшийся с монстром Папс. — … Я уверен, с ним всё в порядке, — тот же в свою очередь положил руку на плечо удручённого скелета, как будто пытаясь придать таким образом ему уверенности. — А почему доктор Альфис сказала не подниматься?.. Поперву в этом Гриллби не нашёлся с ответом, но, заметив, что глазницы младшего как будто принялись трястись в волнении, выдумал ответ: — Думаю, она поднялась, чтобы позвать Санса. Решивши, что расспросы элементаля — бесполезное дело, ведь он сам-то ответов не знал, Папайрус потихоньку успокоился, отведя взгляд вниз. Тем временем дитя, которое уж точно не станет слушаться столь неуверенных просьб, уже практически оказался наверху. Прежде, чем шагнуть наверх, он услышал голоса, которые и побудили его остановиться. — М-Метаттон, тебе стоит прекратить это занятие! — неуверенный, на высоких волнительных тонах заикающийся голосок. Точно его обладательница старалась говорить потише, но в порывах эмоций не очень хорошо справлялась. — Дорогуша, подобное ведь не способно и единицу от здоровья Санси забрать… — механический голос, который оказывался механическим только тогда, когда внимательно вслушиваешься в него. — Н-но так нельзя.! — Хе. Всё, что ни ранит, делает сильнее, — Меттатон явно непринуждённо склонил голову, — так, вроде, говорят в твоих мультиках. — Довольно, Меттатон! — внезапно женский голос обрёл куда больше уверенности, хоть в интонации произношения почти и не сменился. Послышался быстрый звук соприкасания лапок о пол и резкий скрежет металла о него же. — Аль-Альфис! Дорогуша, что ты позволяешь себе?! Ответа не последовало. Послышался лишь звук отключения, а затем опадание металла о стол. Именно а этот момент Фриск решился явиться на картину событий. И то, что его встретило, ни много, ни мало поразило его. На стульчике рядом со столом сидел (если только не был просто уложен сюда) Санс. На его не прикрытой шее оказался чёрный обруч, который слишком сильно контрастировал с его белизной костей. Вот, от чего исходил запах гари! Так или иначе, самое страшное было на столе: «обмякшее» металлическое тело Меттатона покорно свешивалось головой и конечностями вниз. С ним рядом стояла доктор, уныло оглядывая выключенный вручную механизм. Но стоило ей в полной тиши услышать стук обуви, как она тут же испуганно обернулась. Некоторое время царила волнительная пауза. Только потом Альфис решила подать голос: — Ч-человек, это не то, что ты… — и тут же замялась, потупив глаза в пол. Фриск продолжал хранить молчание, пока медленно не подошёл к столу, но вовремя сменил курс на Санса. Альфис что-то неразборчиво промычала, чего, конечно же, мальчик не понял. Он осторожно коснулся расслабленной руки скелета, затем тихонько приподняв её. — Бу. Тут же высвободив костяную конечность из рук, Фриск отпрыгнул. — С-Санс?! — бесцеремонно громко воскликнула Альфис, на что к ним прибежали — вернее даже сказать «прискакали» — Папайрус с Гриллби. Первый тут же ринулся к шее брата, которая сразу же бросилась ему в глаза. — Санс! Санс!!! — завопил он, вцепляясь перчатками в синюю куртку. — Что случилось?! Куда ты вдруг пропал?!!! — Бро… Успокойся, всё норм, — обыкновенно ответил комик, по-прежнему непринуждённо ухмыляясь. — Нет, Санс. Что это за след? — тут же перед скелетом оказался на одном колене Гриллби, указывая словами на шею Санса. В ответ он промолчал. Альфис, что вновь что-то промычала, так же сохраняла молчание, нервно перебирая пальцы лапок. — Это мы выясним потом!!! Сейчас… Нужно что-то сделать! Доктор Альфис, это же можно как-то вылечить?! — младший скелет тут же бросился к монстрихе чуть ли не ей в ноги. — … Д-да, это вовсе не проблема!.. Сразу же шейные позвонки были вновь выбелены. Обеспокоенная компания сидела возле того же стула, обступая комика со всех сторон. Все молчали, будто не зная, о чём лучше завести разговор: продолжить расспрос или разбавить ситуацию более позитивными мыслями. Но долго думать не пришлось — сам Санс приподнял голову: — Что сделал судья, когда признал скелет виновным? — затем, выдержав некоторую паузу, в которую остальные подняли на него взгляды, он завершил: — Он приказал заключить скелет в грудную клетку. Кто-то, непроизвольно улыбнувшись, хмыкнул, а кто-то тут же случайно усмехнулся. — А ты не теряешь хватки, Санс, — улыбаясь, произнёс элементаль. * Проводив гостей из Лаборатории, Альфис, стоило только двери закрыться, тут же нервно вздохнула, чуть ли не срываясь на плач. Утирая слёзы халатом, она медленно переступала по ступенькам вверх, то и дело хныкая на каждой второй. Поднявшись же, она так же нерасторопно прошла к столу. Глубоко вздохнув и утерев влажные следы на щеках, она приподнялась к спине Меттатона, чтобы, порывшись в его панели, возобновить его работу. Не прошло и минуты, как все настройки были возвращены к работе. Но робот не менял положения. — Меттатон, достаточно, — минутная тишина, после чего доктор продолжала: — это выходит за рамки моей программы. Ты не должен вести себя подобным образом… Ты… не смеешь причинять вред другим монстрам. Это нужно прекращать… Но молчание со стороны Метты продолжалось. Только спустя полторы минуты он тихо вздохнул и только затем приподнял голову, но лишь напротив, отворачивая её от Альфис. — Это не моя вина, Альфис. — А кто же тогда виновен?.. — вновь ощущая приступ слёз, монстриха тихонько всхлипнула. — Это сбой программы. Сбой программы. Чьё-то вмешательство. Утирая подступивший слёзы рукавом халата, доктор хотела было спросить, чьё вмешательство только могло внедриться в робота при его активной работе, однако довольно шумный звук заставил её на время успокоиться, если застывание в одной позе можно было таковым словом назвать. Отодвинувшись чуть подальше, Меттатон поставил на стол ноги, притянув затем к себе. Лёгкий скрежет металла об дерево в полнейшей тишине звучал громко. опустив подбородок на колени, робот утыкался взглядом в пол, изображая тем ни то сожаление, ни то безразличие. Однако учитывая тон его голоса, этот жест вполне мог быть и поддельным, совершённый для правдоподобности картины. Слишком хорошо ему удавалось изобразить абсолютно любое поведение. В этом была лишь косвенная заслуга Альфис, ведь, слившись с душой призрака, тело было запрограммировано лишь по подобию организма всех прочих монстров. Импульсы от души шли в конечности и торс, которые вследствие выполняли заданное действие. Однако же у людей всё иначе. У них этим процессом заправляет мозг. Да и не сказать, что у монстров так же. Просто кто-то из них наделён этим органом, а кто-то… Тем временем сама Альфис в голове проворачивала возможные сюжеты происшествия. Отбросив излишние эмоции, она всерьёз занялась мыслями. Взглянув на стульчик, где только недавно восседал раненный Санс, та присела на него, обхватив лапками свои щёки и уперев локти в колени. Меттатон никогда не отчитывался ей о том, в какое место идёт. Возможно, он просто был уверен в том, что по всему Подземелью навешаны камеры, через которые доктор и следит за ним. Так что в ближайшие часы он находился в доме Андайн, но… Не могла ведь она вмешаться в работу робота! В технике она смыслит лишь то, что холодильник вовсе не должен быть холодильником, о каких роботизированных телах речь?! Кстати говоря, камеры ведь способны записывать происходящее. Но вот же ж какое совпадение — в тот день память у камер, находящихся в доме Андайн (с позволения хозяйки Альфис удалось даже туда камеры навесить, оправдываясь появлением человека; со временем, когда Фриск был уже как родной всем монстрам, камеры всё ещё висели в доме монстрихи, однако все о них позабыли, кроме доктора, которая при свободной минуте не упускала момента взглянуть на то, чем занимается крайне симпатизирующая ей глава Королевской стражи) внезапно кончилась память, из-за чего они просто не сумели сохранить то, что снимали! Стоило напрямую спросить Андайн об этом… Но пока, может, лучше повременить?.. Ведь пока ещё не все варианты развития событий продуманы!.. Решившись ещё немного подумать, Альфис мельком взглянула на Меттатона. Он в свою очередь принялся ковырять что-то на своём корпусе возле шеи, где постепенно начинаются его широкие наплечники. Там была царапинка. * Друзья прибыли обратно в свою родную местность Сноудина. Не без помощи Санса и его «короткого путя», конечно же! Однако хочу прервать повествование. Ведь наверняка вы задаётесь вполне очевидным вопросом: а почему до Меттатона Санс добирался благодаря Лодочнику? и почему от него же этот скелет не сбежал, тогда как у него была такая возможность? — А ответ на то прост. Что-то удерживало его возможность телепортации. И отчего-то как раз рядом с Лодочником его душа съёживалась ещё сильнее. Но в тот момент комик не придал сему такое крупное значение, ведь последующие события, нам известные, оказали большее влияние на скелета. Так почему же от Меттатона он был не в силах сбежать? А вы обратите внимание на то, как к нему относится Санс. Обыкновенно в таких отношениях состоят люди двух типов — босс и подчинённый. А при каких обстоятельствах эти отношения вообще появляются? А это уже загадка на пытливые умы моих дорожайших читателей. Возвращаясь к основному повествованию… Держась ближе всего к Сансу, его брат, как малый скелетик, то и дело брал его за руку, крепко сжимая, точно боялся в очередной раз потерять его. Гриллби же нёс Фриска на своих плечах, придерживая тёплыми руками его ноги. Более об этой ситуации никто речи не заводил. Их прогулка была наполнена оживлёнными разговорами, приправленными уместными в этом случае каламбурами Санса. Подойдя к дому скеле-братьев, компания остановилась. — На этом мы и расходимся? — спросил Гриллби, на что получил лёгкий пинок ногой в грудь со стороны мальчика. Это явно значило возмущение. — Наверное, да… — чуть уныло ответил Папайрус, задрав свободную руку за шею. — Ну, если кому-то так хочется продолжить прогулку, то я б мог составить компанию… — выдержав короткую паузу, Санс всё же продолжил на разочарование Фриск и Папса: — … Но мне лень. В очередной раз упрекнув старшего в том, что лень — огромный порок и от него уже давно пора избавляться, высокий скелет взглянул на Гриллби. В ответ он ласково улыбнулся. Только вот человек на его плечах не имел ни малейшего желания расставаться с удобными плечами элементаля, отчего крепко вцепился в него. Стоит заметить, что Гриллби — не просто огонь, к которому прикоснуться невозможно. Всё-таки и для работы в том числе ему приходится слегка менять свою температуру пламени, что он и сделал в данный момент. Безопасность ребёнку нужно обеспечить. Ведь этот таймлайн ещё не был сброшен. В конце концов компания пришла к выводу, что Фриск пока останется в баре Гриллби, а скелеты останутся дома. Зайдя в дом, Папайрус тут же успел напомнить и про носок в гостиной, и про домашнего камня Санса, и про ужин, и про уборку в комнате. Неудивительно, но Санс в очередной раз бросил своё «ок» на ветер и направился в свою комнату. Вздохнув, Папайрус присел на диван. Его голову тут же начали посещать какие-то неясные мысли, о которых ранее он и не подумал бы никогда. Возрастающее чувство тревоги охватывало его душу, а тот, в свою очередь, не знал, что с этим делать. Что, если такая ситуация повторится? Вдруг Санса в очередной раз похитит этот робот? А ведь младший так любит смотреть его передачи! А главное, чем вообще занят его брат на работе у Меттатона? Но это занятие до невозможности изматывает его… Значит ли это, что он там занимается какими-то тяжёлыми физическими нагрузками?.. Да нет. Чтоб Санса, да совместить с физическими нагрузками? Чушь ведь полнейшая!.. Но ход мыслей прервал телефонный звонок. Тут же подняв трубку к месту, где у людей находится ухо, Папс ответил: — Папайрус Великолепный слушает! — в ответ послышался разъярённый голос Андайн, от резкости которого скелет чуть не выронил телефон: — Папайрус!!! Где тебя носит?! У тебя ещё двадцать минут назад должен был начаться урок готовки!!! — А-А-Ан-дайн!!! Я!!! Я!!!.. — Забыл, да?!!! — Д… То-то есть нет!!! Я!!!.. — Папс вдохнул и прекратил кричать. — … Андайн, а… а можно провести урок в моём доме? В ответ было тишь молчание, а через пару секунд послышалась усмешка. — Тц, конечно можно, без проблем, — скелет тут же издал воодушевлённый вздох, — Тогда жди! Собираю вещи! * Подхватив сверх всех нужных продуктов кетчуп, Андайн опустила сумку и только подошла к выходу, как её телефон зазвонил. Тут же поставив сумку, она подняла трубку. На экране засветился номер, подписанный как «Альфи». — Привет, Альфис, — с лёгкой улыбкой поздоровалась монстриха. — Андайн, ты… Случаем, не… э-э… я, прости, перезвоню! — и тут же вызов был сброшен. Хмыкнув и про себя решив пока на этот счёт сильно не беспокоиться, Андайн направилась к Лодочнику. … — А вот и я!!! — воскликнула монстриха, с ноги снося дверь. На пол тут же бухнулась сумка, а сама Андайн подняла руки, сжатые в кулаки, на пояс. — Ну что, Папс, ты готов?! — Да!!! — крикнул тут же появившийся скелет, повторяя позу своего учителя. — Тогда сейчас же сумки разбирать! Ать-два, ать-два!!! Как только Папайрус с живой резкостью схватил продукты и крепким шагом скрылся в кухне, телефон главы стражи вновь зазвонил. Конечно, как она и была уверена, то была Альфис. — В этот раз только не сбрасывай! — не грозно, но и не мягко сразу утвердила рыбоподобная. — Эм… хорошо… — выдержав паузу, прочистив в это время горло, Альфис затем начала: — А ты, случаем… Н-не знаешь, что могло бы случиться с Меттатоном? Т-то есть… Ну… Например, что его кто-то схватил, что-то с ним сделал, э-хе-хе… — Хм, дай-ка вспомнить… — махнув рукой повернувшемся Папайрусу, мол, обожди чуток, дело надо решить, Андайн подошла к лестнице, — Ну да, было дело. Я ему зад надрать хотела за кой-чего, а потом, думаю, этот же борыга нажалуется, сопля эта ходячая… Ну и не стала слишком сильно ему трёпки давать. Только он потом чё-т возмутился, а чего, я не услышала. Вот и ушёл весь такой возмущённый. Фифа напыщенная… — П-подожди, а за что?.. — тут же после речи монстрихи на другом конце трубки послышался обеспокоенный и на высоких тонах голос. — Да как обычно, подкатнуть решил! Ты ж знаешь, как я к такому отношусь, — а особенно со стороны твоей фуфляйки розовой! Вот и вспылила… но, знаешь, заслуженно, вообще-то! — Ты нанесла ему какие-то у-увечия?! — не снималась доктор. — Увечия? Да не. Думаю, там царапинка, не более. Я ж знаю, ты у нас гений в сфере этих технологий — в миг починишь! — от этого комплимента Альфис, ощутимо даже по звукам, до красноты мордочки засмущалась. — А так не более. Он там чё, доносит уже? или чего спрашиваешь? Только-только возжелав повесить трубку, Альфис вдруг вздрогнула, срочно пытаясь найтись с ответом. — А… э-э, а, ну… Н-ну да, немного… — Вот же ж сволочь! Я его в следующий раз жалеть не стану! — потом, немного помолчав, а затем чуть покраснев, прибавила: — ну… Я постараюсь так, чтоб тебе меньше работы… На этих словах звонок оборвался. Ещё некоторое время монстриха держала телефон в руке. Оказывается, во время разговора она успела и походить кругов так двадцать и в конце концов о перила опереться. Так или иначе, наспех сунув устройство в карман, она с громкими возласами направилась на кухне, где её терпеливо дожидался Папайрус. * Восседавший всё то время на столе Меттатон разве что успел лишь сменить позу, опрокинув торс назад, сталкивая корпус с покрытием стола. Скоро надо бы вернуться в прежнюю форму, иначе заряд этого тела просто-напросто иссякнет, добавив проблем доктору Альфис. С другой же стороны, с каких это пор ему стало не плевать на других? То ли берёт воспитание? характер? обстоятельства?.. Склоняясь к последнему варианту, вопрос отпал сам собой. Как удержаться от той роскоши, что стала доступна тебе только благодаря помощи этой дурочки? Как удержаться и одновременно не потерять голову? История насчитывает таких лишь по пальцам, а в большинстве случаев… Как бы ни казалось, что, мол, «Меттатон лишь робот, как он вообще может мыслить?» — а всё-таки те, кто так думают, просто не знают того, что на деле этой оболочкой управляет обыкновенный призрак. Обыкновенный призрак, что вполне имеет возможность принимать решения и дискуссировать на определённые темы. Так отчего бы спрашивать, по какой причине этот робот терзается сомнениями? Так что вернёмся к первоначальному повествованию. Меттатон, глядя на потолок уже двумя глазами, так как чёлка его отпала в сторону, внутренне корил себя за такое поведение. Ведь всю прежнюю жизнь он посвящал помощи своему дорогому кузену, которого ласково звал Блуки. И та улиточная ферма, которую он терпеть не мог… А что на ней теперь? Ведь давненько он не заглядывал в тот уромный уголок Ватерфолла. А уж и в гости к Напстаблуку и подавно! Именно эта причина заставила Метту почувствовать что-то, что люди называют «груз на душе». Когда-то ещё давно он вычитывал это из книжки людского сочинения. Часто подобные обороты, которые они называют «крылатыми выражениями», использовались в любой литературе, куда ни глянь. А ещё было время, когда Меттатон не понимал значения «крылатые выражения». В его представлении это было облачко с прекрасными воздушными крылышками, что то и дело вздымались к самому небу! И только сейчас он полностью осознал, что это такое. Никакие это не облака с крыльями. Это нечто, несущее в себе суровый подтекст. Ничего милого в этом не было. И как же тяжело осознавать, что это — действительность, которую Метта прятал от себя в розовых очках! И это приносит терзаниям новую силу. Душа сжималась, что даже бросало в дрожь. Однако как? Ведь эта оболочка — робот, ни о какой дрожи речи быть не может, это ведь биологическая особенность живого организма! Но дрожь оказалась не снаружи. Как будто бы даже незримая призрачная оболочка готова была вырваться отсюда, — лишь бы высвободиться из плена суровой клетки! Схватившись руками за волосы, Меттатон резко поднял торс вверх, вновь принимая сидячее положение. Но теперь торс оказался ещё ниже; ноги под напором соскользнули вниз. Пальцы в бледных мягких перчатках принялись шариться по лицу, общупывая каждый болтик, каждый пласт металла на лице, затылке, висках. В конце концов они остановились. Возникла тишина. Что-то кратко пикнуло, но этого Меттатон уже не услышал… * Под звуки активного продвижения процесса готовки Санс как обычно лежал на своём матрасе. Кажется, что скоро в области тазовых костей тут скоро образуется настоящая дырка. Однако, почему-то она не образовывалась. То ли секрет материала, то ли секрет скелета. Сам он лежал, как ни в чём не бывало, обдумывал произошедшее за эту первую половину дня… А ведь впереди ещё одна половина. Не было бы хорошим знаком провести её во сне? А отчего бы и нет, это ведь просто замечательное занятие. Закинув руки за голову, комик вскоре прикрыл глазницы, погружаясь в тёмное пространство сна. … Однако вдруг кто-то схватил его за рукав куртки и вытащил в некое пространство, походящее на портал. Не успел Санс взглянуть, кто же вытащил его, как оказался в действительной черноте. Действительной или всё-таки не существующей? Попытавшись оглянуться, скелет вдруг обнаружил, что ни двигаться, ни как-либо даже осматриваться он не мог. Что-то сковало его движения. Душа заныла настолько сильно, что было невыносимо. Хотелось залезть под собственные рёбра и как можно быстрее вытащить свою душу, чтобы дать ей передышку. Однако тело оказывалось под подобным же эффектом! и никак нельзя было хоть на чуточку высвободить хоть бы палец руки. Вдруг спереди появилось что-то. Что-то, что не подвергалось закону тени. Это была синяя накидка. Но что за ней было… Не успел скелет и поразиться, как вдруг: ✋❄🕯💧 💣☜📬 💣☜❄❄✌❄⚐☠📬 Накидка потихоньку слезла с лица благодаря руке… с отверстием посередине. Лицо — нет, скорее, маска — с двумя огромными глазами со шрамами издало ноющий звук, и вдруг мрак спал. Вместе с ним Санс полетел вниз, сопровождающийся ослепительный белоснежным светом со всех сторон. … Комик очнулся в своей кровати. Побегав глазами по потолку, он приподнялся, сжимая и разжимая пальцы, пытаясь убедиться, что может ими двигать. А ведь они оказались онемевшими… Голоса внизу стихли, отчего дом был погрязнут в грубую тишину. Андайн ушла, а что насчёт Папса? Вряд ли он бы стал уходить, ведь решился провести этот урок в их доме… Самый логичный способ узнать — спуститься и проверить. Впрочем, чего уж там спускаться? Можно ведь просто взять и… Нельзя. Как бы ни пытался он — телепортация никак не хотела совершаться. «Эх. Теперь придётся в сто крат больше ходить», — уныло подумал Санс, после чего всё-таки встал с матраса и медленно побрёлся из своей комнаты. Спустившись по лестнице, он, как не удивительно, обнаружил своего брата, который стоял над столом, что столь долгое время стоял рядом с дверью. Он что-то шептал себе под нос, согнувшись. Комик медленно подкрался к нему со спины и встал рядом, улавливая уже речь брата вполне хорошо. На деле он просто стоял над камешком, «ухаживая за ним», и бранил своего ленивого братца. — Сап, бро, — произнёс старший скелет, отчего младший тут же завопил, точно Альфис при виде Андайн. — Нье?! Т-ты… Санс!!! Не смей пугать Великого Папайруса! — прикрикнул Папс, тут же оборачиваясь на Санса. — Как делишки? Чего с Андайн наготовили? — Ох, мы готовили лазанью! — И это ты так быстро уже убраться успел? — Нье-хе, в отличие от тебя, да! — Папайрус встал в героическую позу. Для пущего эффекта Санс хотел воспользоваться силами, чтобы создать эффект раздувания плаща по ветру, но… не смог. — А ещё мы решили, что теперь будем готовить здесь! Андайн сказала, что тут безопаснее. — Прикольно. Я всегда знал, что у тебя есть талант к готовке, бро… — хотел было тот отпустить в своём духе шутку, однако что-то будто стало у него костью в горле, отчего брата побесить не удалось. — Нье-хе-хе-хе-хе! Конечно, я знаю! Перекинувшись ещё парой фраз, скелебратья пришли к выводу, что Папайрус сходит к Андайн за уроком боевых искусств (его проводить было возможно только в доме Андайн, ибо все принадлежности для тренировок находились у неё в доме или по близости), а Санс навестит Фриск у Гриллби, пусть изначально младший и был против. По обыкновению, Папс умчался первый, а Санс, в очередной раз убедившись, что телепортации не работают, тяжко вздохнул и направился к бару Гриллби. Слишком утомительно и долго он шёл, но наконец цель была достигнута! Распахнув дверь, из помещения тут же донёсся запах спиртного. Столь привычно… Но должен ли человек находиться в таком месте с подобным запахом? Безусловно, элементаль был монстр не глупый, в этом Санс ни секунды не сомневался. Поэтому, тут же подойдя к барной стойке, он первым делом не удержался от заказа кетчупа, на что получил резко отрицательное качание головой. — Э… Гриллбз, а где Фриск? — … Он в подсобке, — тихо-тихо был ответ, приглушающийся так же тресканьем пламени на голове бармена. «Эх, снова идти куда-то…» — лениво подумалось скелету, но прежде, чем он успел додумать мысль (которую и додумывать ему на самом деле было лень), к его стульчику подбежал мальчишка и накинулся с объятиями. — Ох, я так рад, малой, что ты сам прибежал, — протянул комик, — прямо как тот пёсик на кость… В зале на него оглянулся Большой Пёс и Догго, каждый выражая свою реакцию: первый глупенько вытащил язык, с которого медленно потянулась слюна, явно являющейся рефлексом на слово «кость»; второй же, вынув подобную кость, только жевательную, пытался рассмотреть, кто это там такой смелый, однако так никого и не увидел, из-за чего вновь отвернулся, снова зажимая между зубами жевательную косточку. — Я его забираю, так что можешь остыть, — со стороны мальчишки послышался смех, в то время как бармен лишь усилил своё пламя, явно предостерегая, что лучше бы этому скелету с тонной шуточек как можно быстрее смыться отсюда. (Отчего-то важно было сохранять холодное отношение к Сансу при гостях. Такова, пожалуй, тардиция?) Стоило только Сансу слезть с высокой сидушки, как тот сразу почуял что-то неладное. Душу вновь сковали ледяные оковы, а костяшки будто онемели. Но, всё ещё держа их в карманах куртки, Санс просто развернулся и вышел, как ни в чём ни бывало, со своей непринуждённой гримасой. Но на этом чувство так быстро не закончилось. Распахнув дверь выхода, в лицо тут же бросился холодок, который после тёплого зала бара оказался ещё холоднее, чем прежде. Выведя Фриска вперёд, скелет ощутил ещё больший приступ боли, однако, чтобы случаем не показаться не в себе, обыкновенным тоном подозвал мальчишку, который уже собирался нырнуть в первый сугроб, ибо слишком жарко было находиться рядом с настоящим пожаром: — Эй, малой, не отходи… — и вдруг голос его застыл. Нет. Это ведь не может быть он… тот, кто был во сне… Боковое зрение заставило зрачок метнуться вправо, чтобы пред собой увидеть его. — Санс, мы должны поговорить, — роботизированный голос, слава Создателю, не оправдал ожидания комика. Впрочем, от его присутствия здесь становилось отнюдь не лучше. Украдкой взглянув в сторону Фриска, Санс заметил, что тот его не услышал и прямо сейчас играл с Большим Псом, которому как раз была пора на пост. Злобно вернув взгляд на Меттатона, тот резко схватил его за запястье и телепортировал в укромный угол Ватерфолла, откуда и выхода не было. Лишь речкой текла кристальная вода. Настолько быстро это произошло, что даже сам скелет не обратил на это внимания. Он резко откинул металлическую руку от своей. — Что тебе ещё нужно, — скорее как утверждение произнёс тот, постепенно убрав зрачки из глазниц. — Я… — но вдруг робот запнулся, занеся руку за шею. Выражение его лица отображало сожаление, — Санс, прости… — Я даже слышать подобного от тебя не хочу. Никогда больше не возвращайся в это место. Ни на миллиметр не приближайся к Папайрусу, Фриск и остальным жителям Сноудина, — и тут же скелет отошёл на пару шагов назад, как бы показывая, что явно отторгается от общества этого робота. Меттатон хотел было подойти, однако стоило ему только попытаться шагнуть, как в его руку прилетела массивная кость, что лишь прекратила работу конечности. Она повисла, как тонкая трубочка спагетти. Очевидно, пожалуй, почему бы ему сразу не отовать эту руку. Жаль в этой ситуации будет только того, кто проводит этому металлолому техобслуживание. — Санс, я действительно… Но Санс и слышать его не желал. Рядом с роботом оказался Гастер Бластер, явно намекающий, что пора бы прекратить это. Прекратить мутить воду. — … Так ты всё знаешь, — хмыкнул Меттатон, уставясь на Санса мрачным взглядом. Схватившись за пострадавшую руку, та взруг застветилась ярким светом, который полностью покрыл её. Через считанные секунды она вновь оказалась рабочей! — Однажды этот день должен был наступить, — робот начал приближаться. Санс рефлекторно приказал Бластеру выстрелить, но он… не отреагировал, — Я знал, что ты сообразительный мальчик. Я знал, что ты догадаешься быстро. Однако, чтобы натолкнуть тебя на истину, мне пришлось дать тебе видение… Оказавшись совсем рядом, Меттатон присел на одно колено перед комиком. Его душу вновь поглотила та хватка, как во сне. Зрачки лихорадочно пробежались по лицу робота… и только затем он осознал. * Постепенно небо сгущалось тьмой. Как раз в это время Папайрус гордыми шагами направлялся домой. «А-га! Вот сейчас следует мне только заглянуть к Гриллби, как там же Санса с поличным и поймаю!» — пронеслось у него в голове, как только в поле зрения попался бар элементаля. Проворно заскочив в него и тут же оказавшись рядом с барной стойкой, скелет несколько смущённо оглянулся. Всё те же монстры, всё та же атмосфера, всё тот же бармен… Но где Санс? — Гриллби, а ты, случаем, не видел Санса? Тот же в свою очередь пожал плечами. Однако, нагнувшись в стойке, чтобы тем самым оказаться поближе к Папсу, он тихо произнёс: — … Он был днём. Забирал Фриска. — Н-но где же они оба?! «Пожар» лишь пожал плечами, нервно поправив очки. — Ох… Л-ладно, спасибо, Гриллби… — уныло произнёс Папайрус, медленно направившись к выходу. «Но как это… И где же тогда Фриск?!» — тут же вспомнив о ребёнке, Папс принялся звонить ему. Благо, ответ не заставил себя долго ждать. — Папайрус? — послышался голос мальчика. Он был здоров, это уже хорошо! — Фриск!!! Где ты???! — Всё в порядке, не беспокойся! Я у Ториэль! Услышав, что мальчишка в надёжных руках, скелет облегчённо выдохнул. Но тут же трубку кто-то попросил. Послышался слегка беспокойный женский голос: — Алло, Папайрус? С Фриск всё хорошо, можешь не волноваться! Он сегодня останется со мной. Перекинувшись ещё парой фраз, чтобы успокоить и Папса, и Ториэль, разговор всё-таки был окончен. Но стоило Папайрусу расслабиться, как вдруг душа вновь попала под хлёсткий удар беспокойства. Где же тогда Санс?! В ту же секунду очутившись дома, скелет всеми усилиями искал брата, звал его. Санс никогда не любил играть в прятки: говорил что, мол, слишком муторно бродить и искать кого-то, кто запросто сумел бы скрыться в любых местах; а уж искать эти самые места и подавно воистину задача для активных. Так что оказался единый вердикт — дома комика не было. * На лице Санса возникла улыбка. Глядя в закомые до боли глаза, он точно тотчас готов был бы засмеяться. — Неужели ты даже не задашь вопросов? — спросил Меттатон, внимательно разглядывая глаза напротив, точно так же улыбаясь. — А нет смысла. Я всё знаю, — скелет ухмыльнулся. — И что же ты станешь делать? — Ну знаешь, то, чем обычно и занимался ранее… — тон его стал вновь такой же непринуждённый, — Пойду домой, лягу на матрас, выпью банку кетчупа и провалюсь в сон… Затем он вдруг активировал Гастер Бластер и взмыл в воздух. — И наведу порядок в Подземелье, — и в тот же момент исчез. * Появившись прямо на диване в доме, Санс принял непринуждённую позу, расположившись на нём так, чтобы было удобнее спать: закинул ноги прямо на поверхность, а голову рамположил на ручке, подложив руки под затылок. — Да Папс, говорю тебе, он… — прозвучал голос Андайн где-то сверху. Закрыв оба глаза, скелет сделал вид, будто спит. — Да откуда ты?!.. — вскрикнул Папайрус, тут же подбежав к дивану. Он схватил брата за плечи и принялся трясти. — Откуда ты взялся? И куда пропал?! — Мэ. Я всего-то выполнял свою работу, — а ведь и не поспоришь. — Альфис проверяла все камеры. Ты не был ни на одном из постов, — тут же парировала монстриха, подходя к дивану. — Камеры, по которым она следит за всем, расположены не по всему Подземелью, — тут же улыбнулся Санс, приоткрыв один глаз и направив на Андайн. Решив, что сейчас не самое подходящее время для споров с этим упрямцем, глава Королевской стражи лишь нервно ухмыльнулась, подбочилась и бросила, точно надсмехаясь: «Значит, установим на каждом миллиметре». — Но тем не менее… — вклинился Папс. — Ты не можешь вот так просто внезапно исчезать на такое долгое время! Я… (Он украдкой глянул на Андайн.) Я, Великий Папайрус, обязан знать о твоих намерениях! Старший же на это лишь усмехнулся и лишь поудобнее утроился на диване. Теперь он изображал сон по-настоящему. … В этот раз предстал Меттатон. Однако с видными изменениями: чёлка его была забрана назад, обнажая правый глаз, сверху от которого шла тоненькая полоска шрама; такая же полоска была и со стороны левого глаза — только снизу. Точно такой же, каким он предстал в тот раз. Ощущения же Санса и его души не изменяли себе. — Я внимательно слушаю, — всё тем же голосом медленно выговорил Метта, подперев щеку тыльной стороной дырявой ладони (но ведь они находились в невесомости… однако дальше таза всё было скрыто тьмой, как и во всей округе), — так хорошо уединиться от ненужной суеты, где нет камер… Ах, а ведь Хапстаблук бы не оценил их отсутствие! Без особо лишних промедлений Санс приступил к озвучиванию вопросов. — Что ты такое? — Вопрос поистине интригующий, — Меттатон воодушевлённо вздохнул, — Эта история весьма интересна. Как ты знаешь, по невыясненным обстоятельствам, я упал в Ядро, где и умер. Таковая история ходит среди монстров, верно? Однако же всё не совсем так. Прежде, чем свалиться в Ядро (ещё задолго до этого момента), я оставил кое-что в наследство своей преемнице. Я оставил ей часть своей души. Однако я не назвал причину и предлоги последующего применения. Как только остатки моей души были уничтожены, новый королевский учёный в лице Альфис всё же нашёл применение моим частям души. Однажды она попала на некое собрание фан-клуба людей. Её заинтересовал его глава — призрак по имени Хапстаблук. Бедняжка мечтал о славе, популярности, в конце концов о настоящем теле! И, — о, какое же совпадение, — дорогая Альфис спроектировала специально и лично для него роботическое тело. Призрак, конечно же, был этому нескончаемо рад, отчего тут же вселился в новую оболочку. Однако на этом моменте мы прервёмся. В проекцию так же входило поселение части моей души, что было сделано прежде. И с тех пор с дорогим ныне всему Подземелью звездой теле-шоу Меттатоном мы делим одно тело, периодически сменяя друг друга. Захватывающе, не правда ли? Растянувшаяся во всё лицо робота улыбка лишь усилила эффект шокирования от подобного. Ведь в то время Санс был бок о бок с Гастером! И он даже ничего не подозревал. Обессиленно опустив глаза, скелет обдумывал всё, что это существо только что сказало ему. Но раз так, то отчего бы тогда Меттатону вдруг столь извращённо относиться к нему? Неужто и это совершалось под влиянием Гастера? или же развратом промышлял совсем не робот… Санс вернул глаза на прежний уровень. Страшная улыбка точно камень застыла на лице существа. — Тогда зачем нужна была эта работа?! — внезапно громко спросил он. Вдруг улыбка словно грязь водой соскочила с уст Меттатона. Он убрал руку вниз и ещё долго, очень долго стоял подобным образом. Как и комик, он стоял полностью неподвижно. Точно его тело было аналогичным образом сковано, а две души в одной аналогично сжимались, изнывая от ограниченной свободы. Но вдруг раздалась тихая усмешка. На лице робота в очередной раз расплылась улыбка. Однако — или Сансу привиделось, или то было в действительности — шрамы слегка отстранились от глаз Меттатона. Но стоило моргнуть, как они вновь остались неразлучны с имитацией век. — А теперь, дорогуша… — раздался лелейный голосок настоящего Меттатона, пока позади что-то не во всю силу толкнуло скелета в спину, однако достаточно, чтобы заставить его черепушку соприкоснуться с корпусом робота, — … Наше шоу окончено. Приветствуем овации и уходим за ширму. Мы остаёмся с вами на связи, красавицы и красавцы. С вами навечно ваш Меттатон… Извитые руки обняли талию Санса, прижимая к себе, точно мать своё чадо, и сознание ушло в заключение шоу в конечное забвение…