Я могу объяснить своё влечение к тебе

Прошло два дня с разговора Хюррем и Мехмета. Оба они были слегка расстроены, но таковы правила. Всё равно ведь никто не сможет порвать связь между ними. Мехмет станет частью уже другого общества. Он войдёт в гарем, являясь не просто парнем, а братом шехзаде. Это уже огромное потрясение моральных ценностей, но…мы не можем их винить, ведь это любовь, а для любви преград нет. Ну или есть… — Ты вообще в своём уме?! Что ты творишь?! Хочешь, чтобы я раньше времени душу Аллаху отдала?! Никакого никаха не будет! Или я не Махидевран-султан! — во весь голос кричала Махидевран. Не прошло и года, как она отреагировала на это. — Извините, валиде, но это мой выбор, который вы не должны со мной обсуждать, — удивительно как, сохраняя спокойствие, говорил Мустафа. В его глазах уже не было никакого гнева, только надежды на спасение от этой ужасной и сварливой женщины. — Но нет, ты очень глубоко ошибаешься! Я твоя мать! И я не собираюсь терпеть это неуважение ко мне! Кто вам дал право на такое?! — Повелитель, мама! Прекратите насиловать мои мозги! Я повторю последний раз — Мехмет единственный человек, который делает меня по-настоящему счастливым! — не сдержался альфа. — Сынок… а вдруг вы не любите друг друга? А вдруг это лишь увлечение? — султанша слёзно молила сына. — А что если…мы истинные? Что тогда? Вы убьёте его? — Мустафа, ты знаешь зако… — Вот здесь остановитесь! Если наша связь подтвердится, то вряд ли вы оборвёте её! Даже мысли подобной не берите в голову! — Ах так… ну что ж. Ты знаешь наши законы, сынок. Не я помешаю связи — так Повелитель помешает. Нашим законам нужно следовать, а иначе как нам жить? В беспорядке и хаосе? Не приведи Аллах вы истинные — я уничтожу эту связь! — Так вас пугает нарушение закона? Это потому что Хюррем-султан его нарушила так же? Ведь она омега, не так ли? Вы боитесь. Но не за меня…а за себя, — Мустафа ещё раз посмотрел в испуганные глаза матери и вылетел из покоев. В один момент он испытал смешанные чувства: от удивления до боли. Душевной боли… Он молился, чтобы они были истинными, но в тоже время и боялся, ведь от этого действительно зависела судьба Мехмета. Постепенно альфа стал замедлять шаги. Какая-то неприятная слабость заставляла его остановиться. Он старался дышать чаще, но на глазах всё равно выступили слёзы. Он не ожидал такого удара от матери. Мустафа не заметил, как бесшумно приблизилась Хюррем. Он вдруг подскочил и вытер слёзы. — Мустафа? Что с тобой? Почему ты…так выглядишь? — не на шутку испугалась Хасеки. — Госпожа… Я…мм…прошу меня извинить, я спешу, — альфа избежал разговора, быстро направившись дальше по коридору. Хюррем тяжело выдохнула. Она догадывалась, что, а вернее кто, послужил причиной его слёз. Султанша с трудом смирилась с тем, что Мустафа станет её зятем, более того, её чувства переросли во что-то большее, во что-то, вроде материнских чувств. Серьёзно, за это время они подружились, Мустафа дарил для неё подарки, не отказывал на приглашения потрапезничать (хотя признаюсь, большинство его согласий только повод увидеть Мехмета ХЬ), а Хюррем часто беседовала с ним обо всём, что можно было обсудить. А это значит, что при виде слёз Мустафы она не смогла сдержать злости. Хасеки на всех парах понеслась в покои Махидевран. Тем временем Мустафа навещал повелителя. Двери на террасу распахнулись — вошёл шехзаде. Сулейман подошёл и крепко обнял сына. — Мустафа… Наконец ты пришёл. Я ужасно соскучился, сынок, — с теплотой произнёс султан, от чего мустафе стало намного легче. — Повелитель, мы же только днём виделись, — с улыбкой сказал альфа, стоя уже перед Сулейманом. — Знаешь, я буду по тебе скучать, даже если пройдёт минута, что там уж день… Погоди…почему у тебя мокрые глаза? — повелитель оглядел глаза сына, тот же забегал глазами по колонам и полу. — Что вы… Я просто немного устал, вот и глаза слезятся… — Никогда не ври мне, Мустафа. Я с самого начала заметил, каким голосом ты говорил со мной. Что случилось? — Сулейман всё никак не унимался. — Отец… Что если мы с Мехметом… Истинные? Они переместились на скамью. — Почему тебя это так беспокоит? — Вы же знаете, что омега, являющийся истинной парой альфы должен умереть… Вот почему. — Послушай, Мустафа. Мехмет не мог войти в твой гарем, пока являлся моим сыном, и мне пришлось написать отказ от Мехмета, но… бумага есть бумага, а вот душа… никакая человеческая душа не осмелится отказаться от своего ребёнка, а что уж там говорить об убийстве. Мустафа ярко улыбнулся. Теперь он точно был уверен в своём отце, но…может ли он быть так же уверен в своей матери.? Внезапно двери в покои распахнулись так громко, что бедная Махидевран подскочила. Две султанши встретились взглядами. Они вот так молча стояли и смотрели друг на друга с минуту. — Вижу, ты благополучно доехала, Махидевран. — Убирайся отсюда, живо! Пришла поглумиться надо мной?! — Я пришла не просто так. У меня вопрос: До каких пор ты будешь обвинять во всём меня? — А кого мне обвинять? Ты — рыжая ведьма! Из-за тебя моя жизнь превратилась в ад! — Махидевран медленно приближалась к Хасеки. — Я не понимаю, почему именно я? Хорошо, допустим, это я тебе решила ни с того ни сего испортить жизнь, но при чём тут мои дети? — По-моему я ни слова твоим детям не сказала! Просто есть закон и его ПРОСТО нужно соблюдать! — Тогда ПРОСТО запомни: если ты хоть пальцем тронешь Мехмета — тебе не поздоровится! — Мне не придётся ничего делать. Если они окажутся истинными — султан не пройдёт мимо, вот увидишь. — Знаешь… Никогда не перестану удивляться твоей жестокости… Но моё дело -предупредить тебя, — Хюррем развернулась и направилась на выход, но её остановил голос её «подруги», — постой! — Хюррем развернулась, а после услышанного стиснула зубы от гнева. — Не важно, какая у них там связь. Главное — что если они и впрямь истинные — ты испытаешь такую боль… Мне не терпится посмотреть на те…- хасеки хотела ответить, но за неё это уже сделали. — Замолчите! — в комнате вдруг появился Мустафа, обойдя Хюррем, — Не смейте больше и слова произносить! Хюррем-султан, возвращайтесь в покои. Хюррем, прибывающая в лёгком шоке, немного постояла, собирая мысли в кучу, а позже вышла.  — Муст… — Замолчите… я ваш единственный сын, и до этого момента я считал, что вы действительно желаете мне добра, но…видимо, я ошибался…- Мустафа поспешил выйти. Махидевран бросилась к нему, но двери закрылись буквально перед её носом…