Мицек с четырьмя именами

      Рыжие головы промелькнули прямо возле черты, которую провел сам Дамблдор, дабы защитить кубок огня, и исчезли, едва не коснувшись её.       — Мы одни это заметили? — глаза Бьянки стали совсем круглыми, — куда это они пропали?       — Я надеюсь, что после тысячной попытки они надоели Дамблдору и он испепелил их, — с наслаждением произнесла Миртл.       — Что-то тут не чисто.       Бьянка подошла чуть ближе и пригляделась. Никто из кучи учеников, которые постоянно окружали кубок не заметил внезапного появления и исчезновения близнецов. Она подошла ближе, обошла черту вокруг, но ни одного следа Уизли не обнаружила.       — Я слышу их голоса — вдруг раздался голос Миртл из стены, — винтовой лестницей, в коридоре.       Бьянка шустро отправилась к тому месту, которое назвала Миртл и в нескольких шагах от цели тоже услышала голоса.       — Почему же мы сразу не додумались взять мантию? — довольно улыбался Джордж, — если нас не видно, то и возраст никто не поймёт.       — Я бы не подумал, что Дамблдор не просчитал такие пути, — ответил Фред, запихивая мантию-невидимку в сумку.       — А откуда ему знать, что в Хогвартсе у кого-то есть настоящая мантия-невидимка?       Бьянка едва дыша приближалась к источнику голосов и прислушивалась к словам. Со стороны братьев было очень глупо в полный голос обсуждать секрет своего фокуса, теперь они были раскрыты.       «Где они достали мантию?» — бесшумно двигаясь подумала она.       Прежде чем она успела заглянуть за угол, Фред и Джордж нырнули в проход в стене, а Бьянка за ними следовать не стала.       — Не хватало ещё, чтобы они подумали, что я слежу за ними. Посмотри куда они пойдут, Миртл.

***

      Фред в редкие времена находился в одиночестве от брата. В этот раз Джордж повредил руку от очередной волшебной вредилки, а мадам Помфри, догадавшись о характере его раны оставила его накладывать компресс, а брата отправила погулять.       В одиночестве, Фред снова начал ловить себя на том, что в его мыслях часто мелькает Бьянка, причём не в плане, что он хочет ей отомстить и она его очень раздражает, а в совершенно другом. В памяти всплывал тот момент, когда он положил свою руку на её тёплую ладонь, вместо того, чтобы вернуть ей метку. Момент уже не казался ему неловким, он смаковал каждую секунду этой картины. Ему хотелось ещё раз к ней прикоснуться, держать её руку и перебирать пальцами перстни с цветными камнями.       Прогуливаясь по пристани, Фред бросал камешки на гладь озера. Как было бы хорошо гулять по берегу с кем-то… С Джорджем, а может… С Бьянкой?       — Ты здесь один?       Фред вздрогнул от знакомого голоса, нарушившего вдруг тишину. Будто бы из его мыслей, перед ним материализовалась Бьянка. Она прятала ладони в слишком длинные рукава кофты и переминалась с ноги на ногу.       — Один, — после небольшой паузы ответил Фред.       — Джин сказала о том, что с твоим братом случилось, я подумала… Вы опять что-то натворили.       — Не успели.       — Ну да…       Бьянка отвела взгляд на водную гладь и начала перебирать пальцами левой руки перстни на правой руке.       — Я наверное, слишком вредила вам в последнее время. Подумала, может Джордж из-за меня поранился.       — Мы не рассчитали с пропорцияими, вот у нас котёл и рванул. И мы считали, что на нас обозлился кто-то из Хогвартса, у них мотивов больше.       — Мне жаль Джорджа, он относился ко мне немного… Лучше, чем ты.       — Чем я? — Фред недоумевающе посмотрел на неё, — я ж ничего не делал.       — Неправда, — она присела на край причала, свесив ноги к воде, — ты всегда был настроен ко мне агрессивней, чем твой брат.       — Я просто очень злился из-за той ситуации с Малфоем, — Фред опустился рядом с ней, — я не отношусь к тебе плохо.       Они вместе уставились на линию горизонта, что отражалась в водной глади. Вокруг раздавались песни лягушек и гудение стрекоз, замок был далеко на горе, так что возникало впечатление, будто они совсем одни на много километров.       — Почему ты ведёшь себя как трудный подросток? — наконец осмелился Фред, — ты не похожа на бунтарку, которая будет нарушать правила забавы ради.       — О чем ты?       — На уроки не ходишь, все время зависаешь только с привидениями, с учениками ругаешься.       — Я просто привыкла, что ко мне относятся не так, как ко всем, вот и соответствую.       — Но здесь ты для многих кумир. Мы ждём тебя на уроках, но так и не дожидаемся Хотим поговорить за ужином, но ты быстро убегаешь, либо вообще не появляешься. А многие ученики Колдотворца считают тебя заносчивой выскочкой.       — Я не привыкла к тому, что ко мне относятся как к кумиру, а не боятся или презирают, — Бьянка бросила камушек в воду, нарушив идеально входную гладь, — в России все знают о моем происхождении и ничем хорошим это не обернулось.       — О чем ты?       — Я росла без мамы. Мы с отцом переехали после войны.       — Гарри тоже рос без родителей, и к нему относятся по-особенному.       — Это другое, мотнула головой Бьянка, — его родители герои, а я…       Фред нащупал её руку и накрыл своей. Бьянка слегка вздрогнула от этого жеста, но руку не убрала.       — Ты можешь все мне рассказать, — голос Фреда звучал необычайно тепло, — обещаю, что не стану относиться к тебе хуже.       Бьянка вздохнула. Её виски пульсировали от волнения, а сердце стучало от необычной близости с кем-то мужского пола. Этого кого-то она находила очень привлекательным человеком и от этого смущалась ещё больше.       — После войны отцу пришлось сбежать в Россию, чтобы не жить в осуждении, как многие из тех, кто был на стороне Тёмного Лорда. Малфои так живут, но у них уже выработался иммунитет. Моя мама с самого начала войны пыталась связаться с Тёмным Лордом, сообщить ему о том, что она поддерживает его идеи и таких она много, а отец это не поддерживал.       Бьянка остановилась и посмотрела на Фреда. Его взгляд был тёплым и мягким, корпусом он повернулся к ней.       — Моя мама… Была ярой поклонницей Лорда. В конце войны она все-таки нашла способ с ним связаться и утром отец обнаружил, что его жена бесследно пропала. Потом ему донесли, что её видели среди Пожирателей Смерти.       На глазах Бьянки блеснули слезы, но её голос оставался серьезным. Она не позволяла себе ни малейшей дрожи.       — Что с ней случилось после войны он так и не узнал. Может, было бы легче, если бы она умерла. На самом деле отец очень боялся, что она вернется, будет ему мстить или что-то сделает со мной. Поэтому он сбежал.       — К тебе плохо относились из-за того, что твоя мама была Пожирательницей Смерти? — почти шёпотом произнёс Фред.       — Не совсем. Среди нас много детей бывших пожирателей. Их никогда не гнобили, но со мной все иначе. Моя мать была фанатичкой. Она беспрекословно выполняла все приказы Лорда, а после его исчезновения исчезла и она. Ходили слухи, что она вернется и начнёт творить тёмные дела. Дети в школе шептались, что если со мной поругаться, то моя мать придёт и замучает до смерти.       — Они же выросли, разве со временем такие слухи не прекратились?       — Из-за такого отношения я начала творить ужасные вещи, — Бьянка откинула прядь волос, — со мной не хотели дружить, поэтому я решила мстить им. Подстраивала мелкие козни вроде ваших вредилок. Меня никогда не ловили, но они точно знали, что это я. Учителя говорили, что я расту похожей на мать, поэтому я начала ненавидеть и их.       В этот момент Фред услышал, что голос Бьянки начал подрагивать. Он аккуратно подвинулся к ней, в ответ она положила голову ему на плечо.       — Я прогуливала уроки и почти не общалась с людьми, чтобы мне не напоминали о том, кто я есть. Но по учебе я не отставала, так что учителям стало все равно на мои прогулы. Пока Натали не пошла в школу я всегда была одна.       Фред почувствовал как на его ладонь капают её горячие слезы. Каменная и высокомерная Бьянка таяла на его глазах как снеговик под палящим солнцем. Ему захотелось согреть её, прижать ближе и не давать в обиду.       — Но теперь ты в Хогвартсе и все будет иначе.       — Надолго ли? — она покачала головой, — если ученики уже не разболтали, то совсем соро на меня найдёт компромат какая-нибудь газета. После победы на чемпионате они копают очень глубоко, а попади я на турнир Кубка Огня, то копать они начнут с удвоенной силой.       — Я не позволю никому в этом замке тебя обидеть.       — Даже себе? — усмехнулась она.       — Даже себе.       — Я так устала прятаться. Хочу наконец на полных правах светиться на обложках газет. Пусть весь мир узнает, что я настоящая звезда Севера, и ничуть не хуже какого-то там Крама.       — Ты не представляешь насколько ты лучше, — ответил Фред, утыкаясь в её волосы.