Трамвай № 7

Осень — это когда листья опадают в подсознании, а в душе накрапывает мелкий дождь, но ты не можешь ничего с этим поделать и помалкиваешь. Осень приходит незаметно. Так приходит ощущение счастья от самых мимолетных вещей — от случайно услышанной песни или улыбки прохожего. Осень приходит постепенно и завладевает городом — садами улицами, переулками и воздухом, скверами и вездесущими голубями. Все становится осенним. Вчера у меня был выходной. Я гуляла в парке и видела, как суетились синицы. Крики их напоминали звон разбитого оконного стекла. Синицы висели вниз головами на тонких веточках и с любопытством разглядывали гуляющих. Сонные голуби лениво клевали просыпанный кем-то попкорн. Он пришел однажды ночью. Уже который в моей жизни листопад. Я увидела за кухонным окном красно-желтую метель, наливая стакан молока перед сном. Потом листья опадали дни напролет. Они то послушно летели по ветру, то печально ложились в сырую траву скверов. Парки, скверы, растущие вдоль улиц красные дубы и пожелтевшие вязы моросили дождем облетавшей листвы. Этот дождь шел неделями. Но я любила его всегда. Когда приходит пелена дождей и туманов — каждый человек обязан ненадолго задуматься. Хлеб из пекарни, где я работаю, каждую осень отгружали клиентам в коробках с прилипшими к ним мокрыми листьями. Грузчики смахивали их уже в фургоне и резное кружево клена ложилось на голубоватый пол. Ветер бросал горсти листьев на столики, на стулья, на тротуар, на сегвеи и скутеры студентов, заезжавших к нам после лекций попить кофе и съесть пару-тройку венских булочек. Листья мы находили рядом с чеками и чаевыми, пока управляющий не распорядился закрыть летнюю веранду. Мы с подругой Мартой садились на красные и желтые листья, когда выбирались в парк. Смотрели на них сквозь окна, когда работали в крошечном офисе нашей пекарни. Казалось, город пропитался насквозь запахами дождя и тумана. Все работники кафе — от уборщицы до управляющего — обожали осень. В это время года город покидают вездесущие туристы, становится тихо и спокойно до самой зимы и открытия рождественских ярмарок. Каждую осень я вслушивалась в симфонию листопада. Иногда случались вечера, оглохшие и пустые, когда безветрие стояло над городом, и только знакомый звонок трамвая, подъезжающего к остановке рядом с нашей пекарней-кафе, напоминал о городской суете. В такие вечера я особенно ждала встречи с лягушкой, живущей в декоративном прудике недалеко от моего дома и, выходя с работы, прислушивалась в ожидании знакомого шуршания колес трамвая номер семь. Он привозит меня на работу каждое утро, а вечером отвозит домой в маленькую квартирку, доставщуюся по наследству от бабушки. Я люблю смотреть, как трамвай подъезжает к остановке, а вокруг фонари отражаются в лужах желтыми пятнами. Трамваи Цюрихе — это самый главный транспорт, который обслуживает весь город. Еще в конце XIX-го века появились конки, которые вскоре вытеснились вагонами не электрической тяге. Если нужно куда-то доехать — выберете маршрут и дождитесь трамвая. Они ходят каждые восемь-десять минут. Потому у меня до сих пор нет личного автомобиля — нравится ездить в светлом вагоне. Сегодня и каждый день я ждала встречи с лягушкой. Есть вероятность, что она потомок тех самых квакушек из старинного рва, который когда-то окружал Цюрих. У тихого провинциального города для миллионеров на пенсии, на самом деле, очень интересная история. В древние времена, когда старый Цюрих был окружен крепостной стеной, в заполненном водой рве под ней жили лягушки. Только это были не простые серо-зеленые квакушки, известные всем от мала до велика… Их было великое множество, и кваканье был слышно повсюду с утра до ночи и с ночи до утра. Но жители не сердились на лягушек за такую шумливость, а наоборот, были благодарны из-за одной забавной и полезной особенности — лягушки замолкали, когда к городу приближался неприятель. Как земноводные узнавали об этом — не расскажет ни сторожил, ни мэр, ни историк. Даже экскурсоводы пожимают плечами, мол, легенда, есть легенда. Сегодня, закончив со счетами, я вышла из маленького офиса нашей пекарни-кафе через заднюю дверь, помахала в окно официантке и моей подруге Марте, работающей этим вечером в зале, и пошла к остановке седьмого трамвая. Сегодня под ногами не шуршали опавшие листья. Прошел дождь, и они прилипли к асфальту желтыми и красными лоскутами. Я шагала по мокрому тротуару и любовалась осенними деревьями. Наряды из желто-зеленых, ржаво-коричневых, золотистых, оранжево-красноватых, багровых листьев просто завораживали. Это время года всегда было к лицу моему городу. Подул ветерок, и разноцветные листья, сорвавшись с мокрых веток, закружились в медленном вальсе. В воздухе пахло холодным дождем и приятной свежестью. В вагоне, как всегда, было сухо, тепло и очень светло. Городские сумерки мелькали за окнами, пока, тихонько шурша колесами по рельсам, трамвай вез меня домой. Дальше я, как обычно, пройду через сквер, где в прудике живет моя знакомая лягушка. Ее кваканье я услышу уже на подходе. Сквер расположен на тихой улочке и даже шум машин сюда почти не долетает. Приближаясь к скверу, я ускорила шаги. Моя лягушка приветствовала утробным низким кваканьем и сразу отлегло от сердца. За восемь лет, что живу в этой квартире и возвращаюсь домой через сквер, я не слышала лягушку только один раз. Тогда я не обратила на это особого внимания, а когда открыла дверь, сразу зазвонил городской телефон. Это был звонок из больницы, куда накануне отвезли мою бабушку с инсультом. Сочувственный голос сказал, что она умерла сегодня в шесть тридцать. И я призадумалась, вспомнив, что не слышала кваканья лягушки. Она так дала мне понять, что дома ждет беда? Дала знать о приближении самого страшного врага всего живого — смерти? Наверное, я слишком суеверна, но когда живешь с таком старом городе, наполненном легендами, поневоле начнешь проникаться атмосферой тайн. Сегодня моя квакушка порадовала своим голосом, и это значит, что дома не ждет беда. Спасибо тебе, маленькое существо из легенды.