bonjour, mister!

***

      Мальчик стоял рядом с девочкой, которая лежала на полу в ванной. Ну как лежала. Её часть. Другая была в ванной. Она задохнулась. — Джесси? — тихо спросил тот, трогая мокрые блондинистые волосы своей бывшей подруги. — Джесс, проснись.       Словно в тумане он наклонился к девочке, начиная шатать её за плечи. — Ты чего?       Девочка не отвечала. Волосы спокойно плавали в воде, пока та не стала окрашиваться в красный цвет. Эйдан уже не помнит, как вытащил её тело во двор и закопал в самом конце, под старым дубом, который сохранил секрет маленького мальчика.

***

      Анастасия тихо дрожала, пока слышала мычание парня из ванной комнаты. Она медленно поднялась, смотря на ладонь, в которой минуту назад был член парня. Губы дрожали. Она ничего не могла сказать. Если он делает такое, то и до другого не далеко. От этой мысли её передёрнуло, заставляя глаза заслезиться сильнее. — Мамочка, — тихо прошептала девушка, прижимая к своей груди руку.       Настолько страшно ей ещё не было никогда. Что ещё он сделает, чтобы напугать её с новой силой? Она всхлипнула, падая назад. Повернувшись к спинке дивана, она вновь закрыла глаза.       Хотелось заснуть навсегда, чтобы больше не видеть ни Пятого, ни его выходок. Она глотнула, сдерживая ком в горле, дабы не зарыдать в голос.       Судорожно выдохнув, она заплакала, уткнувшись в спинку. Успокойся, успокойся, успокойся, иначе он услышит! Это заставило Анастасию напрячь все мышцы в теле, пусть и они без того болели. Особенно низ живота. Она сжалась в позу эмбриона, подтягивая к себе трясущиеся ноги. — Мышка! — сказал парень, входя в зал. Виннице потупила взгляд на обивку дивана, не имея желания хоть как-то отвечать этому извращенцу. — Вставай, хватит..! Спать.       Пятый остановился, только что обратив внимание на стеклянный столик.       Тот торт, который он сказал ей положить на место, был съеден на половину. Она снова не послушала его! Но только в глазах начался скапливаться огонь, как тут же до него донёсся плачь Анастасии, который она, к сожалению, не смогла подавить. Он наклонил голову вбок, подходя к дивану и смотря на него, точнее на калачик под одеялом. Эйдан серьёзно не понимал причины постоянных слёз. Он что-то делает не так? Да вроде так. Ей что-то не нравится? — Ты чего? — на это он получил лишь громкий вздох и заметил, как девушка зарывается в одеяло сильнее. Будто пряталась от него. Такие действия Пятому не понравились.       Он помялся на месте, не понимая, что должен делать. Сжав кулаки, он посмотрел себе под ноги, а затем обошёл диван, садясь на колени, где несколько минут назад грешил её же рукой.       От этого ком в горле сам с собой пропал, заставляя парня начать говорить какие-нибудь успокаивающие слова девушке. Но он ничего такого не знал, поэтому просто сидел и наблюдал за дрожащим комочком со стороны. Он посмотрел по сторонам, а затем протянул руку к пледу, немного стягивая тот с хрупкого плеча девушки, которая мигом замерла, напрягаясь вновь. — Мышка, — Пятый постарался сказать это слово максимально нежно и мягко, но всё равно девушка так и не повернулась к нему, лишь сильнее прижалась к дивану, готовясь в любой момент обороняться от этого сумасшедшего изврата. Мало ли что может взбрести ему в голову. — Иди ко мне. — Не бей меня, — почему-то именно это сказала Анастасия, жмуря глаза. Только это она смогла сказать ему, лишь бы не бил, лишь бы не трогал итак побитое тело, которое с каждым проведённым днём в этом месте становилось тусклым и теряло свой блеск. — Пожалуйста, только не б-бей… — Ты что такое говоришь? — даже как-то напугано спросил парень, приобнимая девушку за плечи. Глаза судорожно забегали по волосам и худым плечам. Это он так запугал её. Губы сжались в тонкую полоску. — Не буду бить тебя, ты чего?       Виннице аккуратно повернулась к нему, жмуря красные глаза от света, что исходил из лампы.       Парнишка будто только сейчас понял, что сотворил с Настей. В тишине дома раздавались нечастые судорожные вдохи и всхлипы, которые она никак не могла унять. Он дёрнулся, упав на колени. На это действие Виннице лишь дёрнулась, так как подумала, что он готовится ударить её. На это он вновь остановился, смотря своими глазами «без зрачков» на девушку, приоткрыв рот в изумлении. Нет, нет! Снова не так! Его девочка боится! — Ты же моя маленькая, — судорожно юноша пытался придумать какие-нибудь милые комплименты, пока подтягивал её к себе, дёргая низ дивана, для того, чтобы разложить его. — Я не буду бить тебя, ты чего? Ты, ты чего? Нет, нет... Я же должен заботиться...       Пока он судорожно шептал что-то, вытаскивая нижний ярус дивана, Анастасия переваривала услышанное, пугаясь от слов «моя маленькая». Почему «моя»? Когда она стала его? Глотнув, Анастасия вновь отвернулась от него, пока тот вытаскивал и раздвигал диван.       Задев диваном руку манекена, Эйдан злостно шикнул, толкая Долорес ногой и не обращая на неё никакого внимания. Сейчас кусок пластмассы лишь мешал ему. — Всё будет хорошо… Ты же говорила мне, что всё будет хорошо, не так ли? — он повторял какие-то слова снова и снова. Походу у девушки началась от них мигрень. Она скривила губы, но тут же испуганно ойкнула, когда позади неё на диван лёг Пятый.       Он поднял одеяло, залезая под него, к девушке. Горячее тело Виннице заставило его расслабится, прикрыв глаза в наслаждении буквально на пару секунд. Дальше он снова вспомнил про плачущую девушку. — У тебя что-то болит? — спросил тот, на что получил обрывистый кивок. — А, а что именно? — Живот, — тихим голосом ответила девушка, удивляясь тому, как быстро меняется его настроение. Скорее всего у него расстройство. Это дало ответ на один из её вопросов.       Он ничего не ответил, лишь провёл рукой вдоль талии, касаясь животика девушки. Сказать, что это её напугало, значит ничего не сказать.       Она вдохнула полную грудь воздуха, когда стала чувствовать на своей коже нежные поглаживания. В затылок дул горячий воздух, который наоборот напрягал, а не расслаблял. Всё слишком хорошо, слишком чудесно для такого, как он. Она глотнула. — Повернись ко мне, — прошептал тот, вдыхая аромат мёда. Её волосы были в беспорядке от того, что она часто вертела головой из стороны в сторону. От этого волосинки щекотали нос. Это заставляло приподнимать уголки губ. Настя не верит, что он жалеет её. Не правда, это всё не правда.       Анастасия без лишних слов медленно, боясь сделать что-то не так, повернулась к нему, смотря заплаканными глазами в его, совершенно безумные, но такие грустные сейчас.       Он медленно подвинул своё лицо к ней, касаясь холодными и сухими губами нежного девичьего лба. Дальше он перешёл на щёчки и нос, целуя каждую часть лица отдельно. Попутно он поглаживал низ живота, не переходя границ трусов. Это сильно удивляло, она бы даже сказала, что пугало.       Виннице глотнула в очередной раз, когда тот целовал лоб. Вновь всё лицо было в его поцелуях. Одновременно было противно и мерзко, а с другой стороны от его действий клонило в сон. Очень сильно. Вот только засыпать рядом с таким, как Пятый — себе дороже. — Тише, — вновь сказал тот, когда всхлип сам по себе вырвался наружу. — Ну же, мышка…       Наклонив голову и уткнувшись в грудь парню, девушка тихо заплакала, теребя в руках края его рубашки. Он выдохнул, зарываясь носом в девичьи волосы и прикрывая глаза. — Поплачь, если тебе это нужно, — тихо сказал тот, слушая всхлипы в области грудной клетки.       И он прав, Виннице это и вправду нужно. Пока сейчас он такой, то можно выплеснуть все эмоции наружу. Выплакаться, пусть слушает то, что он сделал с ней.       Юноша сплёл их ноги вместе, прижимаясь намного сильнее, чем сначала. Рука всё ещё покоилась на животе, поглаживая место боли. Он вновь начал что-то мычать. Это была какая-то мелодия из колыбельной. Да, успокаивающая мелодия, которая никак не подходила под данную ситуацию. Девушка моргнула раз, затем два, понимая, что сонливость накатила вновь.       Виннице слишком устала бороться, она заслужила передышку.