Судьбы переплетения

Эве казалось, что хуже того, что её преподаватель, он же её неудавшийся работодатель, он же наркодилер, предположительно трахает её соседку, по совместительству любовь всей жизни её лучшего друга, и, скорее всего, причастен к покушению на полицейского, он же Амен, он же тот, за которым ей нужно следить – быть не может. Оказалось, что может. Когда в магазине ей не хватило денег на нормальный завтрак, а только на пачку сухариков. Полки холодильника в общаге уже давно были пусты. Продукты покупала только Дия. Эва иногда думала стащить что-нибудь у неё, но, учитывая то, что в комнате они жили вдвоём, вероятность поимки с поличным была слишком высока. Зато под хруст сухариков голос Реммао звучал не так громко. Эва практически лежала на парте и, подперев щёку, безучастно глядела то на копошащихся однокурсников, то на Дию, сидящую на первом ряду. Её гладкие и шелковистые тёмные волосы переливались под светом ламп. Она казалась полностью погружённой в учебный процесс: не отвлекалась, записывала за Реммао каждое слово. Но Эва знала её слишком хорошо. Дия умела носить маски, и сейчас это маска идеальной студентки. Время от времени она смотрела на Реммао, когда тот с противным скрипом чертил на доске очередную дату. Это же нормально, что Дия смотрит на своего преподавателя? И это совершенно не значит, что она с ним спит. Эва попыталась вспомнить – видела ли она когда-нибудь их вдвоём. На парах Дия всегда молчала, не задавала вопросов. Кажется, она даже ни разу не подходила к нему в конце лекции, как делало абсолютное большинство. Как Дия вообще к нему относилась? По понятным причинам Эва никогда не обсуждала с ней ни Реммао, ни его предмет. Она отломила последний кусочек сухарика и закинула его в рот. Из аудитории Дия выскочила первая. Эва не могла её за это осуждать – она сама бы поступила точно также, если бы не сидела на верхнем ряду, слишком далеко от выхода. Но что за спешка? Так торопится на следующую пару? Или так устала пялиться, как Реммао кокетничает с подошедшими к нему студентками? Эва быстро собрала свои вещи – тетрадь, телефон, ручку, пустую пачку сухариков, и спустилась вниз. До двери дойти она не успела. – Эвтида, задержитесь на минуту. Эва замерла. То, с какой интонацией Реммао это сказал, трудно было назвать дружелюбным. Она шагнула в сторону, пропуская других студентов, и медленно повернулась. Нерешительно, но всё же подошла. – Да? Реммао стоял за кафедрой, разбирая бумаги. Молчал и даже не смотрел на неё. Эва обвела взглядом аудиторию и заметила замешкавшегося парня: никак не мог запихнуть ноутбук в сумку. Наконец он справился, победно застегнул молнию. – Спасибо, до свидания! – протараторил парень и скрылся за дверью. Только тогда Реммао поднял голову. – Знаешь, почему я попросил тебя остаться? – Эва очень надеялась, что это из-за того, что она ела сухарики всю его лекцию. Но это было очень вряд ли. – Ты задолжала. А я не собираюсь ждать вечно. – Я знаю, я работаю над этим… Реммао перебил её: – Работай быстрее. Прошло две недели, Феникс свою часть уже выплатил. Эва почувствовала, как внутри закипает злость. Она и так была на пределе, а его агрессивный тон только подливал масла в огонь. – Я делаю всё, что могу, – сказала она сквозь стиснутые зубы. – Ты не понимаешь всей ситуации. Как он мог понять? Он когда-нибудь выживал на гроши? Не ел несколько дней подряд? Его когда-нибудь не брали на работу? Он когда-нибудь был на грани отчисления? Выхоленный, лживый мужик, упивающейся своей власти и трахающей малолетку. Что он мог понять? – О, – саркастично произнёс Реммао, – избавь меня от сопливых историй. Это стало последней каплей. – Ты и твои люди могли хотя бы дать мне больше времени в знак благодарности за спасение ваших задниц! Если бы я не избавилась от товара, тебя бы арестовали. И вовсе не потому что я бы тебя сдала. За тобой уже давно следят. – Что ты сказала? Что она сказала? Это вообще можно было говорить? Как обычно под эмоциями Эва говорит быстрее, чем думает. – Ты слышал, – продолжила она, отступать теперь некуда. – Засветилась не я одна. Реммао спустился с кафедры и подошёл к ней вплотную, его лицо было совсем рядом с её. Хорошо, что сухарики были со вкусом чеснока, пусть наслаждается. – Откуда знаешь? – Слышала от того полицейского, который следил за Фениксом. Глаза Реммао опасно блеснули. – Якшаешься с ним? Сказал же держаться от него подальше! Эва скрестила руки на груди. – Переживай не из-за того, с кем я якшаюсь, а из-за того, что он точно что-то подозревает. – Лжёшь, – сказал Реммао тихо, почти шёпотом. – Пытаешься запугать меня, чтобы выиграть время. – Если бы я лгала, разве я бы рискнула сказать тебе это в лицо? – ответила она твёрдо. – Я хочу, чтобы ты понял, что ситуация стала опаснее. Хватит давить на меня. Я просто хочу вернуть тебе деньги и покончить со всем этим. Реммао некоторое время молчал, не переставая сверлить её взглядом, колючим, пронизывающим насквозь. Внутри клокотал целый ураган эмоций, но Эва не позволила себе опустить голову и спрятать лицо, хотя очень хотелось. Если уж решила идти в открытое противостояние, то идти до конца. Возможно, это был инстинкт выживания. Или её упрямство. Неожиданно лицо Реммао смягчилось. Вся его осанка изменилась, напряглась, как пружина. Он отступил на шаг назад. – Может, ты и права. Я поступаю с тобой несправедливо. Губы Эвы приоткрылись, едва удерживая невысказанное «что». Такого она точно не ожидала. Реммао никогда не был склонен ни к мягкости, ни к снисходительности. Что-то здесь было не так. – В каком смысле несправедливо? Реммао слегка улыбнулся, но эта улыбка не успокоила её, а напротив, заставила почувствовать ещё большую тревогу. – У меня есть…посылка на сегодня, – начал он, понизив голос. – Один мой щенок должен был забрать её для меня, но с утра не выходит на связь. Эва не могла поверить своим ушам. Он предлагал ей заказ? – Ты хочешь, чтобы я... выполнила заказ? – переспросила она. – Несмотря на то, что полиция знает меня? Реммао пожал плечами, его выражение лица осталось непроницаемым. – Время меняет обстоятельства. Сейчас мне нужен кто-то, кому я могу доверять, поэтому я готов дать тебе ещё один шанс. Предложение сомнительное, но заказ – это всегда быстрые, лёгкие деньги, которые Эве очень нужны. Что могло пойти не так? Ответ очевиден – много что. Почему Реммао вдруг изменил своё мнение? Проверяет её? Хочет убедиться, что она всё ещё под его контролем? Хочет использовать как приманку? – Что именно нужно сделать? – Теперь Эва знала: детали лучше обговаривать заранее. – Ничего сложного, – ответил Реммао. – Заберёшь посылку и доставишь мне. Всё, как обычно. Очередной риск, который ей нужно принять. В конце концов, Эва уже столько раз справлялась с подобными заданиями. Сейчас главное – действовать, и действовать быстро. Иначе долго на сухариках она не продержится. – Хорошо, – сказала она, стараясь выдавить из себя уверенность. Реммао кивнул, пристально следя за её реакцией. – Отлично. Адрес пришлю позже. И помни, Эвтида, никаких глупостей. Во время большого перерыва Эва отправилась в столовую как-то машинально, все мысли были заняты предстоящим заказом. Один раз Амен был уже так близок к раскрытию всей сети, и, если он снова выйдет на след и поймает её с поличным, ей уже не отвертеться. Сложить два и два и понять, кто перед ним, он точно сможет. Эва подошла к стойке с подносами, потянулась за одним, но быстро одёрнула руку. У неё не было денег даже на скромный обед. Своевременное напоминание, которое значило только одно: выбросить из головы всю ерунду, выполнить заказ и заработать себе на еду. В углу за столиком она заметила Ливия и Исмана. Сначала Эва хотела сделать вид, что не увидела их, и пройти мимо, но Исман будто специально в этот момент обернулась и, встретившись с ней взглядом, помахал. – Привет, – тихо сказала Эва, садясь напротив него. Он посмотрел на неё с улыбкой, а Ливий, казалось, даже не заметил её присутствия, сосредоточившись на еде. – Привет, как дела? – спросил Исман. – Нормально. Банальный ответ на банальный вопрос. Насколько непринуждённо вышло? Ливий бросил на неё быстрый взгляд, затем снова уставился на свой поднос. Видимо, вышло не очень. Исман кивнул в сторону кассы. – Ты что, не будешь ничего есть? Эва пожала плечами и попыталась отшутиться. – Я сегодня на диете. Исман нахмурился, глядя на неё с укоризной. – Зачем тебе диета? Тем более такая жёсткая. Это всё бред, ты и так не толстая. Знаешь, Дия тоже постоянно сидит на диетах, и это ей явно не на пользу. Ещё бы ей не сидеть на диете, странно, что не на героиновой. У Реммао в последнее время это стало модно. – Я знаю, что я не толстая. Исман нахмурился ещё сильнее, но не стал спорить. – Если хочешь, можешь взять у меня. Я всё равно купил больше, чем смогу съесть, – он пододвинул к ней свой поднос. Эва отодвинула его обратно. – Не нужно, спасибо. Ливий наконец поднял глаза и посмотрел на неё с неприкрытым раздражением. – Может, стоит иногда принимать помощь, когда её предлагают? Эва шумно втянула воздух – не сорваться, не сорваться на него. Она и так виновата перед Ливием, и задолжала ему хотя бы попытку всё объяснить. – Я сказала, что не нужно. – Тебе никогда не нужно, Эва. Ни когда ты очевидно голодаешь, ни когда просишь забрать тебя из полиции посреди ночи. Исман резко повернулся к Ливию, от удивления его глаза расширились. – Что? Из полиции? – затем он снова повернулся к ней, – Что ты там делала? Почему ты мне не сказала? Ни Эва, ни Ливий не обратили на него никакого внимания. Эва сжала кулаки под столом, чувствуя, как терпение истощается точно также, как её желудок. – Зачем ты сказал! – её голос дрожал от ярости. – Это было между нами! – Потому что ты продолжаешь вести себя так, будто ничего не происходит! – выкрикнул Ливий. – Мне и дальше смотреть, как ты изводишь себя? Не хочешь ничего мне говорить – хорошо. Вот Исман. Твой лучший друг. Ему тоже ничего не расскажешь? Исман сидел ошеломлённый. – Что вообще происходит? Эва фыркнула. Происходило то, что Ливий использовал Исмана, чтобы надавить на неё. – Признайся, ты на что-то подсела? – Чего? – в ней боролись два чувства – вины и гнева, потому что Ливий не имел никакого права обвинять её. И потому что он был не так уж далеко от истины. – Это не твоё дело, Ливий. Не нравится смотреть на меня, не смотри. Я не просила твоей помощи. И перестань втягивать в это Исмана. С этими словами она встала и быстрым шагом покинула столовую. Между ними осталось много недосказанного, но сейчас у неё не было никаких сил на разборки. Она вытащила из кармана телефон и заблокировала номер Исмана. Потому что, зная его, он начнёт названивать ей и не успокоится, пока не дозвонится. Эва не хотела так поступать, лучше бы она просто выключила телефон, но тогда она могла пропустить звонок от Реммао. В общежитие возвращаться тоже не вариант. Потому что Исман, не дозвонившись, пойдёт и туда. Если Дия дома, наверняка его впустит. И так он узнает, что Эва шляется где-то до поздней ночи. Или увидит, что она вернётся с пакетом какой-то дряни. И точно решит, что она наркоманка. До вечера Эва просидела в библиотеке, на своём любимом месте, в дальнем углу читального зала, спрятанным от посторонних глаз за огромными стеллажами. Там всегда было тихо и спокойно – идеально. Она достала из сумки свой скетчбук и набор карандашей. Начала с лёгких штрихов, создавая начальные линии и контуры на бумаге. Карандаш в руках скользил уверенно, линии становились всё чётче, хотя Эва понятия не имела, что собиралась нарисовать. Это было сродни медитации, когда мозг отключался, а тело всё делало само. Рисование всегда помогало ей справиться с тревогой. Во всяком случае, она могла контролировать каждый штрих, каждую тень, а если что-то шло не так, легко стереть. В реальной жизни такого очень не хватало. Уведомление на телефоне вывело её из транса, раздавшись звонкой трелью. В сообщение от неизвестного абонента были координаты и...фотография водосточной трубы. Эва дождалась закрытия библиотеки и только тогда вышла на улицу, выкинув незаконченный рисунок в мусорку. Эва направилась к указанному адресу, постепенно погружаясь в лабиринт узких переулков, которые отрезали её от шумных, ярких мира улиц. Город медленно затихал, и теперь вокруг царила почти полная тишина, нарушаемая лишь изредка проезжающими машинами и редкими прохожими. Старые здания, загаженные граффити стены, и мусор, разбросанный по тротуарам. Чудесно. Прекрасно. Просто замечательно. Эва оглянулась, убедившись, что за ней никто не следит, и завернула в подворотню. Тёмная и узкая улочка, освещённая лишь слабым светом одинокого фонаря, едва пробивавшегося через густую пелену ночи. Она глубоко вздохнула, оглянулась ещё раз, и присела на корточки возле водосточной трубы. Эва и раньше забирала товар из спрятанных мест – электрощиты у подъезда, лавочки в парках, один раз даже пришлось лазить в кустах, но ещё никогда она не испытывала такого омерзения. В воздухе стоял тяжелый, затхлый запах разлагающихся отходов и сточных вод. Хотелось заткнуть нос. Вдоль стен зданий тянулись грязные полосы, оставленные дождевой водой. Эва осторожно засунула руку в трубу, стараясь не задевать металл рукавом, ощупала, пытаясь найти что-то приклеенное внутри. Пальцы нащупали лишь паутину, которая сразу же прилипла к коже. Эвы с отвращением выдернула руку и вытерла о штаны, а затем снова попыталась найти хоть что-то. Ничего. Эва наклонилась ближе, осматривая землю возле трубы. Вонь сточных вод ударила прямо в нос. Внимательно осмотрела стену на предмет скрытых ниш или отверстий, пальцы скользили по холодному и мокрому кирпичу. Снова ничего. Паника нарастала: она не могла вернуться с пустыми руками. Опять. Взгляд упал на ржавый мусорный бак, совсем рядом с трубой. Эва медленно, не дыша, заглянула под крышку, но увидела лишь разложившийся мусор и остатки еды. Картонная коробка из-под хлопьев пошевелилась и подозрительно запищала. Секунду спустя из неё выбралась огромная, жирная крыса. Эва отскочила и отвернулась, пытаясь унять подступающую тошноту. И вдруг она услышала шаги. Эва быстро подняла голову и увидела, как из тени вышел высокий мужчина. Его лицо было скрыто капюшоном, но он двигался уверенно, словно знал, что найдёт здесь кого-то. Может, это тот парень, который должен был выполнять заказ? – Что-то ищешь? – его голос прозвучал очень тихо. Эва нервно сглотнула и отступила назад. – Ты от Реммао? Мужчина усмехнулся, его глаза блеснули в полутьме. – Ага. Думаешь, могла уйти безнаказанной? Ментовская шлюха. Эва буквально почувствовала, как сердце забилось быстрее. Не было никакого заказа. Мужчина в два шага оказался возле неё, Эва даже не успела среагировать и хотя бы попытаться убежать: он перекрыл пути отступления. Она была в ловушке. – Я ничего не сделала… Он схватил её за плечо, сжимая так сильно, что Эва поморщилась от боли. – Сделала и много. Нужно подумать несколько раз, прежде чем открывать свой рот, – холодно произнёс он, притягивая ближе. – Ты понятия не имеешь, с кем связалась. Её охватила паника. Эва попыталась вырваться, но мужчина был слишком крепким. – Отпусти, – прохрипела она, – я поняла, ладно? Не отпуская, он резко толкнул её. Эва влетела спиной в стенку, сила удара вышибла воздух из лёгких. Он протянул руку и схватил её за волосы. Эва вскрикнула, и в ту же секунду мужчина повалил её на асфальт. Она ощутила, как сбились колени, ещё сильнее сжала зубы. Мужчина усилил хватку, заставляя Эву смотреть ему прямо в глаза. Он наклонился к ней, его дыхание обожгло шею. – Рассказывай, всё, что говорила полиции. Каждую мелочь, каждого человека, с кем говорила. И, возможно, если я посчитаю, что ты ещё можешь быть полезна, то оставлю тебя в живых. Но если ты продолжишь лгать... – он замолчал, давая её воображению нарисовать собственные варианты. – Пожалуйста, я никому ничего не говорила… Его рука сжалась на её горле. – Я же сказал – хватит лгать! Эва закрутила головой, думая, что так ослабит удушающий захват, но стало только хуже. Перед глазами поплыли тёмные пятна, и на секунду ей показалось, что она теряет сознание. Мужчина разомкнул пальцы, но только для того, чтобы переместить их выше. Он схватил её за щёки. – Если не умеешь держать язык за зубами, стоит его вырвать. Его пальцы, оставляя на щеках следы, коснулись её губ. Эва сомкнула губы, но мужчина, не обращая внимания на сопротивление, надвил на подбородок и втиснул пальцы в её рот, схватив за язык. Крик, вырвавшийся из груди, вышел приглушённым, когда мужчина начал тянуть за него, как будто всерьёз собирался вырвать. Она могла попробовать ударить его руками, но тело словно сковало в тиски, словно конечности вмиг окаменели. Зато она могла укусить его за пальцы. Рискуя откусить свой собственный язык. Эва собрала последние силы и резко сжала зубы, прокусывая кожу. Мужчина взревел от боли, его рука инстинктивно дёрнулась назад. – Ах ты сука! – выругался он, хватаясь за окровавленный палец. Прежде чем Эва успела осознать, что происходит, мужчина замахнулся и дал ей пощёчину. Удар был настолько сильным, что её голова дёрнулась в сторону, и Эва завалилась на землю. Мужчина навис над ней, наваливаясь всей своей массой, прижимая к холодному асфальту. Одной рукой он удерживал её, а другой потянулся к ремню на своих брюках. Эва рванулась, стараясь вырваться, ударить его коленкой по животу, но ничего не получилось. Каждый вздох давался с трудом. Она почувствовала, как его рука скользнула по бедру, крепко держась за поясницу. Сердце стучало так громко, что, казалось, его было слышно на всю улицу. – Хватит, достаточно, – мужчина замер и обернулся. Эва не видела за его спиной, кто говорит. Но могла поклясться, что знает этот голос. – Отпусти её. Мужчина нехотя поднял руки, но не встал. – А может, стоит продолжить, чтобы она точно усвоила урок? – Я сказал, достаточно. Мужчина наклонился к ней ещё раз и злобно прошипел, прежде чем подняться: – Ты лучше запомни это, потому что в следующий раз всё будет намного хуже. Вдруг, неожиданно для него самого, она извернулась и лягнула его в пах. Мужчина вскрикнул, и Эва, воспользовавшись моментом, выскользнула из-под него и вскочила на ноги. Вся дрожа от страха и адреналина, она приготовилась бежать, но взгляд приковался к фигуре, стоящей в тенях. – Реймсс? – Его было сложно разглядеть из-за тусклого освещения, но это точно был он. – Какого хрена, Реймсс? Реймсс спокойно подошёл ближе, замешкался лишь на мгновение – достал из кармана куртки пачку бумажных платков и протянул Эве. Она стукнула его по ладони и отпрянула назад. Пачка упала вниз. Реймсс медленно вздохнул. – Послушай, это не то, что я хотел бы делать. Но у меня нет выбора. – Нет выбора? – из пересохшего горла вырвался смешок. Ещё чуть-чуть и у неё начнётся истерика. – Ты стоишь здесь, как хренов слендер, и смотришь, как меня избивают, а потом типа пытаешься оправдаться? Вместо ответа Реймсс развернулся к всё ещё стоявшему неподалёку мужчине и махнул ему. Тот, бросив последний взгляд на Эву, скрылся за углом. – Реммао всё это устроил? Послал якобы на заказ, а на самом деле…что? Хотел убить? Реймсс покачал головой, наклонился за упавшей пачкой платков. Напряжение между ними было ощутимым, как натянутая струна, готовая вот-вот лопнуть. Во всяком случае это то, что Эва чувствовала сейчас – что она скоро лопнет. – Не убить. Сделать так, чтобы ты молчала. В этом и твоя вина. Чем нужно было думать, заявляя Реммао, что якобы что-то узнала от полиции? Теперь он думает, что ты шпионишь для них. Я уже предупреждал тебя – ты слишком легкомысленная. И я не всегда смогу защитить тебя. Страх был в каждой клеточке её тела, сочился в крови и туманил разум, парализуя и лишая сил. Но вместе с ним сознание охватила ярость. – Защитить? – её смех был полон горечи. – Это называется защитой? А я всё думала, чем же ты занимаешься, а вот оно что. Цепной пёсик брата, следишь правильно ли его щенки получают по морде? Ты такой же, как он. Вы оба чудовища. Реймсс стиснул зубы, на скулах вздулись желваки. – Не я, так кто-то другой. И этот кто-то другой мог его и не остановить, а присоединиться. Ты должна понять, я не могу открыто пойти против брата. Я и так многим рискнул, вмешавшись. Эва цыкнула. – Мне тебя пожалеть? – Нет, я… – Реймсс потупил взгляд, – Всё становится серьёзнее. В дело лезет полиция, поставки прерываются, Реммао пытается спасти бизнес, и ты очень не вовремя решила качать перед ним свои права. Она так устала. Она так сильно устала. – И что теперь? Что ты от меня хочешь? Реймсс посмотрел ей в глаза. Что в них было? Замешательство? Сожаление? Стыд? За то, что сам когда-то заманил её в эти сети? За то, что она не справилась? За то, что не справился он? – Я хочу… я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Верни Реммао то, что ему нужно, и не приближайся к нему. Я скажу, что ты больше не доставишь проблем, и он оставит тебя в покое. Гнев понемногу утихал, уступая место глубокому, всепоглощающему отчаянию. – Как же меня всё задолбало. Эва шагнула вперёд, задев Реймсса плечом. Сделала ещё один шаг, другой, а затем сорвалась с места – побежала так быстро, как только могла. Подальше, как можно дальше. Она бежала не оглядываясь, словно ветер гнал её улицам, поднимал и нёс, как поднимал и кружил в воздухе обёртки бумаги, пластиковые бутылки и весь мелкий мусор. Так Эва и чувствовала себя сейчас – мусором. Пешеходы на тротуарах, яркие витрины магазинов, гул автомобилей – всё это было лишь неясным шумом, расползающимся фоном, лишённым красок. Она бродила по городу, не имея определённой цели, просто двигалась вперёд сквозь толпу. Люди вокруг спешили по своим делам, смеялись, разговаривали. Городские огни мерцали и кружили вокруг. Это и была жизнь. Такая далёкая, почти призрачная. Оказавшись у реки, Эва замедлилась. Ноги уже подгибались от усталости. Она нашла ближайшую скамейку и рухнула на неё. Вода отражала бледный свет луны, и серебристые блики танцевали на её поверхности. Волны мягко плескались о каменистую набережную, и было в этом звуке что-то успокаивающее. Они шептали, медленно отступая и неминуемо набегая с новой силой. Мерно катились, разбиваясь о камни, и их ритм напоминал дыхание. Вдох, выдох. Естественный цикл – неизменный и вечный. Жизнь продолжается. Эва обхватила ладонью горло. Вдох, выдох. Её пытались задушить. Её пытались изнасиловать. Всё это казалось каким-то нереальным, как будто происходило не с ней, а с кем-то другим. Взгляд снова упал на воду. Ритм был гипнотическим. Вдох, выдох. Эва попыталась следовать этому ритму, но дыхание стало прерывистым и неровным. Глаза начали наполнять слёзы. Горло заболело как от сдавливания, щеку жгло как огнём – все чувства возвращались. Она зажмурилась, позволяя слёзам свободно течь по лицу. Эва всхлипнула, и её тело наконец сотрясалось от плача, выпуская всё наружу. Она не знала, что будет дальше, но сейчас разрешила себе плакать, разрешила чувствовать, утопая в своих мыслях как в тёмных водах. И если судьба переплелась однажды, она переплетётся вновь. Эвы услышала тяжёлые удары обуви по мостовой до того, как подняла голову. На пристани было безлюдно, только вдалеке кто-то бежал. Нужно было сидеть с опущенной головой, спрятав её в коленях. Не искать его глазами. Сидеть и не двигаться. Нужно было. Но всё произошло по-другому. Это был Амен. Точно он. Его силуэт заметно выделялся на фоне других – двухметровый альбинос, с вечно нахмуренными бровями. Спутать его с кем-то было невозможно. Эва быстро вытерла щёки. Амен остановился, потому что тоже увидел её. На его лице застыло выражение удивления и, возможно, даже смятения. Он замер, будто не зная, что делать дальше — подойти или отойти. На нём была легкая спортивная куртка тёмно-синего цвета, которая слегка колыхалась на ветру. Его волосы были слегка влажные от пота. Под курткой – простая футболка, на ногах – чёрные спортивные штаны и кроссовками с отражающими элементами. Практично и безопасно, самое то для вечерних пробежек. Он же просто бегал здесь, не следил за ней? Всё выглядело именно так. От такой иронии судьбы Эве хотелось рассмеяться. Когда она караулила его возле участка, наверное, тоже всё выглядело так, как будто она всего лишь случайно проходила мимо. И какой он видит её сейчас? Сидящую на скамейке, заплаканную и потрёпанную. Вот на этом с планом втереться к нему в доверие можно и попрощаться. Наконец Амен решил преодолеть расстояние между ними. – Ты в порядке? Эва медленно кивнула, всё ещё настороженно наблюдая за ним. Не совсем такого вопроса она ожидала – Эва? Что ты тут делаешь? Что случилось? Амен подошёл и сел на другой конец скамейки, сохраняя дистанцию. Он тяжело дышал от недавнего бега. – Я тут гуляю, – наверное то, как дрогнул её голос, противоречило её словам. Амен тоже кивнул. – А я тут бегаю. – В этом Эва уже не сомневалась. Это самое настоящее совпадение. Она видела Амена в деле, и сейчас он казался совершенно другим. Каким-то спокойным. Расслабленным. – Если хочешь побыть одна, не буду мешать. Эва взглянула на него, и напряжение немного уменьшилось. – Нет, всё нормально. Амен остался рядом, и они оба посмотрели на тихо плескающиеся волны. Дыхание постепенно выравнивалось. – Вообще я не бегал вот так уже тысячу лет. Всё время провожу в кабинете как замурованная мумия. – Есть время только ночью? – Я стараюсь не выходить на улицу днём. Может, он всё-таки и вправду вампир? Амен бросил на неё короткий взгляд, затем снова посмотрел на воду. – Выглядишь немного уставшей. Эва хмыкнула. – Просто... трудный день. – Поэтому плачешь? Рука сама потянулась к глазам. Неужели слёзы всё же потекли? Но нет – кожа сухая. – Я не плачу. – Но пришлось проверить? Эва полностью развернулась к нему. – Играете в Шерлока Холмса, господин полицейский? Амен усмехнулся. – Чуть-чуть. Как кто-то может быть таким чертовски привлекательным? Лгать самой себе смысла не было. Амен походил на ходячую иллюстрацию из учебника по пластической анатомии. Его фигура была безупречной: высокие скулы, чётко очерченная линия подбородка и мускулистое тело, каждая мышца которого была на своём месте, как на детальной модели. Всё в нём выглядело так, словно нарисовано кистью талантливого художника. Эва бы нарисовать так точно не смогла. Она отвела взгляд в сторону, чувствуя, как зарделись щёки, несмотря на свежий ночной воздух. – Если присмотреться, то отсюда почти видны звёзды. Редко их увидишь в последнее время. Амен откинулся назад, подняв голову к небу. Эва невольно скользнула взглядом по его обнажившейся шее и выпирающему кадыку. А что если Эва бы наклонилась и провела по нему языком? Он бы дёрнулся также, как когда Амен говорил? Эва крепче сжала деревянные перекладины. Что за мысли лезли ей в голову? Отчего-то ноги стали неметь. – Нравится рассматривать звёзды? Амен хмыкнул. – Да нет. Не сказал бы. Хотя я никогда и не пробовал – просто сесть и смотреть, – он поднял руку и указал пальцем вверх. – Вот это вроде Большая Медведица. Эва до сих пор была настолько в шоке от своей мысли, что едва слышала, что он говорил. Кажется, от голода у неё расплавился мозг. И не только мозг. Потому что она пододвинулась ближе. Их ноги почти соприкасались, а её голова была возле его плеча. Придвинься она ещё, то уткнулась бы лбом ему в грудь. Парадоксально, но рядом с Аменом, она чувствовала себя в безопасности. Рядом с полицейским, что ведёт охоту на её учителя, да и на неё получается тоже. Эва сама не могла объяснить себе это. Его присутствие, неожиданно и непредсказуемо, дарило ощущение защиты, и Эва была слишком утомлена, чтобы анализировать эти противоречия. Неожиданно она обнаружила, что её голова опирается на его плечо. А затем, мгновенье спустя, рука Амена легла на плечи ей. Эва уже ни о чём не думала, и закрыла глаза. Футболка Амена была влажной, но под тканью его кожа пахла гранатом. – Рассказывай, что случилось. – У меня слишком много проблем, чтобы так рассказать. – Например? – Например, я должна очень много денег. – Ты не получаешь стипендию? – Нет. – Откуда же у тебя деньги на обучение? – Это тоже одна из проблем. Была у Эвы проблема и понасущнее. В животе заурчало. Звук вышел настолько громким, что проигнорировать его было невозможно. Амен слегка отодвинул её от себя и посмотрел в глаза. – Ты вообще ела сегодня? Эва попыталась отмахнуться. – Не помню, – прекрасно она всё помнила. Амен приподнял бровь, явно не поверив. – И ты ещё меня отчитываешь, говоришь есть, а сама что? – Он поднялся и протянул ей руку. Эва удивлённо уставилась на протянутую ладонь. Она хотела возразить, но живот заурчал снова. – Здесь недалеко есть кафе, оно ещё открыто. Амен помог ей встать. Кафе действительно оказалось недалеко. Они сели за столик возле окна, из которого открывался вид на реку. Эва взглянула на меню, взгляд пробежался по ценам. Амен заметил. – Можешь заказать, что хочешь – я угощаю. Считай, это моя благодарность за больницу. – О, ну если благодарность, то я сейчас закажу всё самое дорогое. Амен спокойно смотрел на неё и серьёзно сказал: – Заказывай. Эва посмотрела в меню с новым интересом. – Лосось на гриле? – Амен кивнул, – Паста с крабом? Тирамису на десерт? – Хорошо. Эва вскинула руки. – Да ладно, не нужно. Можно просто салат. – Эва, если хочешь всё это съесть – заказывай. В конце концов, я твой должник. В кои-то веки оказаться по другую сторону было приятно. Когда принесли еду, рот тотчас наполнился слюной. Эва начала есть, и каждый кусок казался самым вкусным в мире. Амен взял себе только кофе. После нескольких минут тишины он завёл разговор: – Почему ты решила поступать на художественный факультет? Эва накрутила пасту на вилку, подцепила кусочек краба. – Всегда любила рисовать. А больше у меня ничего не получается. Амен улыбнулся. – Это здорово. Уметь выражать свои чувства через искусство. Эва тоже улыбнулась, позабыв о том, что у неё весь рот в сливочном соусе. Она опустила голову и нацепила на вилку ещё мяса краба. – А ты почему стал полицейским? Амен ответил не сразу. Эве успела подумать, что она сморозила очередную глупость. – Мой отец был полицейским, – начал он. – Он всегда был для меня примером. Наверное, я хотел быть таким же, как он. Эва помнила, что Амен сирота. Спросить, что стало с его родителями или это будет слишком нагло? Эве решила, что нагло, и спрашивать не стала, заткнув себя тирамису. – Моя работа кажется такой незначительной по сравнению с твоей, – под работой Эва имела в виду рисование, хотя другая её работа тоже идеально бы подошла. – Она не приносит пользы. – Искусство может вдохновлять людей. Эва грустно ухмыльнулась. Она уже закончила с десертом, и пила травяной чай, глядя на реку за окном. – Вряд ли моя писанина кого-то вдохновит. – Разве это так уж важно? Главное, что ты занимаешь тем, что тебе нравится. Если ты получаешь удовольствие, значит, польза уже есть. Эва взяла со стола салфетку и промокнула ей губы, чтобы скрыть глупую улыбку. И стереть шоколад с подбородка. Когда они, а точнее Эва, закончили ужин, Амен настоял на том, чтобы проводить её домой, и она не стала возражать. Потому что рядом была припаркована его машина, и это было бы быстро. Потому что он и так знал, где она живёт. Потому что, если тот бугай караулит её у общежития, не тронет её, видя, что она не одна. И потому что…ей было приятно находиться с ним. А приятно быть не должно. – У тебя же есть мой номер? Эва так и замерла, держась за ручку, не успев открыть дверь машины. – Что? Амен ничуть не смутился. – У тебя есть мой номер, – повторил он, – в следующий раз соберёшься плакать на набережную, можешь позвонить мне. – Чтобы плакать на набережной вместе? – Или можем вместе побегать. Эва покачала головой. – Нет, тогда лучше плакать. Спорт – не моё. Я даже круг на поле пробежать не могу, сразу задыхаюсь. Амен окинул её оценивающим взглядом, заставившим её смутиться. – Просто нужно поработать над выносливостью. Эва взглянула на него с лёгкой насмешкой. – Ты серьёзно думаешь, что можешь заставить меня бегать? – Почему бы и нет? И ещё это отличный способ сбросить стресс. – Хм, звучит… почти убедительно. Ты уверен, что просто не пытаешься увидеть, как я падаю в обморок на первом километре, чтобы надо мной посмеяться? Амен засмеялся. Он редко смеялся, Эва уже заметила. Его смех был тихим, грудным. – Обещаю, что поймаю. – О, вот это услуга! – Эва тоже не смогла сдерживать улыбку. – Тогда может, стоит попробовать. Ей так не хотелось выходить из машины и возвращаться в тот другой мир. Но разве был выбор? Эва дёрнула ручку. Какой странный день. Скажи ей, что под конец она будет испытывать даже что-то наподобие счастья и сможет забыть о плохом – никогда бы не поверила. Почти забыть о плохом. На пороге её встретило одно прекрасное напоминание – Дия, развалившаяся на диване за просмотром телевизора. Эва специально громко хлопнула дверью, чтобы Дия от неожиданности вздрогнула. Та приподнялась и гневно посмотрела на неё. – Дверьми не хлопать не учили? – Эва не обратила на этот выпад никакого внимания, обошла диван и встала перед телевизором, перегораживая ей вид. – Чего тебе? – Твой любовник конченый мудак. Как ты можешь быть с ним, спать с ним, тебе самой не противно? Он играется с законом и с людьми как с пешками! Лицо Дии побелело. Она приподнялась на локтях, не спуская с Эвы глаз – в них застыл ужас. – Откуда ты… От этой шутки Эва не смогла удержаться: – Что? Знаю, кто он? Рассказали в полиции! Я же им всё сливаю! Поверь, я знаю намного-намного больше. Почему продолжаешь быть с ним? Почему не уйдёшь от него? Почему не будешь с Исманом? Как ты можешь отказываться от такого парня и выбирать…преступника? Дия сжалась в клубок, как напуганная кошка. – Он не… – Он тебя хоть любит? – Дия открыла рот, будто собираясь ответить, но не произнесла ни слова. – Он вообще способен любить? Кого-то кроме себя. Дия едва дышала, всё смотрела и смотрела на неё, будто пыталась просверлить дыру. Эве стало дурно. Значит, она была права. Дия и Реммао… – Как же меня всё задолбало...