Судьбы переплетения

Кабинет заволок сизый сигаретный дым. Не находя выхода, он стелился клубами по потолку. Все окна были закрыты, тяжёлые занавески не пропускали внутрь солнечные лучи. Лишь тусклый свет настольной лампы освещал помещение, бросая мягкие тени на сидящего в кресле человека. В полумраке его глаза казались бесцветными, совсем как его белёсая кожа. Он, словно потерявшись в своих мыслях, медленно крутил в пальцах шариковую ручку. Его взгляд был устремлён на сгоревшие окурки в пепельнице, над головой повис тонкий столбик дыба от раскуренной сигареты в его руках. На столе перед ним в хаотичном порядке были разбросаны документы, файлы: он никак не мог заставить себя собраться и убрать бумаги в ящик. В углу мирно тикали часы. Положив ручку, он тяжело вздохнул. Придерживая сигарету, мужчина затянулся и откинулся назад в кресле, закрыл глаза. Минуты тянулись вечность. Тишина поглотила его целиком. Он так расслабился, что почти начал засыпать. Усталость брала своё: всю прошлую ночь он провёл на работе, разрабатывая и согласовывая план сегодняшней операции. Точнее пытался убедить начальника департамента, что ему вообще стоит тратить своё время на эту мелкую сошку. Из дрёмы его выдернул стук в дверь. Едва заметный, но достаточно настойчивый, чтобы вернуть его к реальности. Он медленно открыл глаза и недовольно глянул на дверь. Кто посмел ломиться сюда в его обеденный перерыв? Хриплым голосом он произнёс: – Войдите. Дверь, открываясь, скрипнула, впуская в кабинет свет из коридора и выпуская дым. В проёме показался парнишка в полицейской форме. Он замер у порога, будто не решаясь войти. – Что-то срочное? – спросил мужчина, не меняя позы, только вытащил изо рта сигарету. Пришедший кивнул, подошёл к столу, протягивая папку. – Всё, как вы говорили. Четыре года назад он учился на историческом факультете. А тут, – он указал на папку, – тема его диплома и отчёт приёмной комиссии. Угадайте, кто был его научным руководителем? – парнишка улыбался во все зубы, но получив в ответ лишь укоризненный взгляд, прокашлялся и чуть тише добавил, – Диплом он, кстати, не защитил. – Тизиан, – сказал мужчина, потушив сигарету о пепельницу, – у меня обед. Тизиан удивленно огляделся. – И что у вас сегодня на обед? – Никотин, – пролистывая папку, мужчина впервые за последние несколько недель усмехнулся. Теперь начальству не отвертеться.

***

Будильник звонил уже в пятый раз. Эве не нужно было смотреть на циферблат, чтобы понять – она снова проспала. А если это уже произошло, то какой смысл спешить? Всё равно опоздает. Эва перевернулась на бок, натянув одеяло на голову. – Если ты сейчас же не выключишь этот сраный будильник, я зайду и разобью его! – раздался за стенкой раздражённый голос Дии, её соседки. Эва простонала и вынырнула из-под одеяла. Стены в общежитии были картонные, из соседней комнаты можно было услышать любой шум, даже самый тихий чих. Только вот Эва стоически держалась и молчала, даже когда Дия приводила к себе парней. Вот и вчера, смертельно устав, не сказала ни слова, когда ночью проснулась от характерных шлепков и скрипа кровати. А неблагодарная Дия не могла вытерпеть жалкий будильник. От такой несправедливости хотелось выть. Ну ничего, в следующей раз Эва ворвётся к ней в комнату прямо в процессе и выльет на парочку полное ведро воды. Потом оправдается тем, что испугалась, что её соседку насилуют, а Эва всего-то хотела помочь. Потянувшись, она подняла с пола халат, накинула поверх пижамы и поволочилась на кухню. Они жили с Дией в одном блоке, с кухней и ванной. Это стоило дороже, чем жить в блоке на четверых, по двое в одной комнате, с общей кухней на коридор, и Эва уже давно думала, что ей следовало бы переехать в блок попроще. А в последнее время особенно. Когда Дия, настрадавшись от безответной любви, о которой она прожужжала Эве все уши, начала по ночам утолять свои печали с малознакомыми мужчинами. Но в середине учебного года свободных комнат в общежитии не было, комендант сказал Эве дождаться сессии. Кого-то определенно отчислят, и она сможет занять вакантное место. Только вот такими темпами никакая комната ей не понадобиться. Эву и саму отчислят. О чём она вообще думала, когда выкладывала деньги за это жильё? Что они у неё бесконечные? Легко полученные купюры так вскружили голову? Хотелось понять – что же это такое, заветное личное пространство, после тесноты переполненных комнат детского дома? Там её всегда окружала толпа детей, воспитателей, шум, суета и никакой возможности побыть наедине ни то, что с самой с собой, даже со своими мыслями. Эва жаждала пространства, тишины, возможности закрыть дверь и спрятаться от мира со своими книгами, своими картинами, своей музыкой. Она хотела избавиться от прошлого, начать всё с чистого листа. Но реальность оказалась гораздо жёстче мечтаний. Деньги, которые она так легкомысленно тратила, быстро заканчивались. Их не хватало на одежду, на еду. И самое главное, их не хватало на долг. Заспанная Дия вылезла из комнаты, когда чайник уже вскипел. Эва настороженно заглянула ей за спину. – А где твой друг? Выскочил в окно? – Эва шутила, хотя была бы не против такого расклада – любезничать с незнакомцем совершенно не хотелось. – Или меня боится? Дия как-то странно посмотрела на неё. – Он в ванной. Эва закинула пакетик чая в кружку и залила его кипятком. Замечательно. Он ещё и ванну занял. Эва в западне. Теперь быстро свалить не получится, если только она не хочет сразить наповал всех в кампусе своим несвежим дыханием. Только Эва повернулась к холодильнику за молоком, как дверь в ванну отворилась. Эва так и замерла с бутылкой в руках. – Исман? Перед ней в самом деле стоял Исман. Голый. Обёрнутый в полотенце. С его мокрых волос стекали капли воды. Увидев Эву, он смущённо опустил глаза в пол. На его лице появилась глупая мальчишеская улыбка. Он и в детстве так улыбался, когда ему за что-то было стыдно. – Что ты тут… – Эва не договорила, посмотрела на молчащую Дию, потом опять на Исмана. Ответ был очевиден. Эва бросила молоко на стол и, схватив свою кружку чая, проскочила мимо Исмана в свою комнату. Под неодобрительный возглас Дии «перестань, она не маленькая» Исман последовал за ней. – Эва, – он тихо позвал её, закрывая за собой дверь. Эва стояла к нему спиной, не оборачивалась. Не хотела смотреть на него, боялась, что не сможет унять злость выскажет всё ему в лицо. Глупо. Это так глупо. – Почему ты мне ничего не сказал? – её голос звучал резко, но за его жёсткостью скрывалась боль. Конечно, ей было обидно, что он держал это от неё в секрете. – И как давно это у вас? Исман помялся. – Да не то чтобы очень… – Конечно, не то чтобы очень! Позавчера тут был другой! – она всё-таки сорвалась на крик, Дия, наверняка, слышит их, но Эве было всё равно. – Зачем тебе это? Действительно, зачем взрослому, здоровому парню проводить время с симпатичной, молодой девушкой, которая очень даже не против. Эве даже в голову не пришло, что Исману просто был нужен…секс. Боже, она же слышала, как её лучший друг трахается с её соседкой… – Мог хотя бы предупредить, я бы купила беруши! – а лучше бы не пришла ночевать. Эва услышала, как в ванной пару раз цокнул бойлер, а затем полилась вода. Теперь пошла мыться Дия. Прекрасно. Эва никогда отсюда не выберется. – Прости. Эва обернулась и увидела такое искреннее раскаяние на его лице. И такую печаль. Он выглядел таким уязвимым и таким настоящим. Нет. Не так ведёт себя человек, ищущий лишь плотские, низменные удовольствия. Не таким был её друг. Больше, чем друг. Исман был её семьей, единственным человеком, которому она могла безоговорочно доверять. Он был тем, кто мог заставить её смеяться, даже когда ей казалось, что в жизни не осталось радости. Он был её тихой гаванью, когда вокруг бушевали штормы. Исман знал обо всех её страхах, мечтах, о прошлом, которое она старалась забыть. А вот она, видимо, об Исмане не знала ничего. Хотя зачем лукавить. И о ней он знает далеко не всё. – Она тебе нравится? Исман покачал головой. – Кажется, я…люблю её. Глаза Эвы полезли на лоб. – Исман, она же сохнет по какому-то старпёру. Ты же видишь, как она ведёт себя в последнее время, только ходит и всем ноет. Исман не мог не видеть. Дия и не скрывала. Дия постоянно жаловалась на своего таинственного поклонника, особенно в те дни, когда она с ним ссорилась. Она не называла его имени, но дала понять, что он намного старше, и, если кто-то узнает об их отношениях, у него будут проблемы. Об этом знали все в их скромной компании – Эва и Дия, Исман и Ливий. Последний учился вместе с Исманом на медицинском факультете, но был на два курса старше. Они жили с Исманом по соседству и быстро сдружились. В этом был весь Исман – жизнерадостный и позитивный, способный растопить даже самое холодное сердце. Вчетвером они часто тусовались в гостиной их с Дией блока. – Эва, давай не будем… – Расслабься, в душе она нас не услышит. – Нет, я просто, – Исман взглянул ей в глаза, – не хочу это обсуждать. Извини, что ты так об этом узнала. Эва вглядывалась в его лицо. Почему она раньше не замечала там грусть? Когда Исман повернулся к двери, Эва поспешила окликнуть его. – Исман, я просто переживаю за тебя. Ты заслуживаешь самого лучшего, а не чтобы тебя использовали в попытках что-то кому-то доказать. Исман ничего не сказал и вышел из комнаты, оставляя её одну. До факультета Эва добралась только через час. Наспех позавтракав и умывшись в наконец освободившейся ванной, она бежала по зелёным тёплым улицам ранней весны. Солнце, пробивающееся сквозь молодую листву, играло на её волосах. Аудитория уже была заполнена битком. Эва незаметно проскользнула внутрь, подсев к какому-то очкастому парню с края первого ряда. Он недовольно поморщился, пододвигаясь так, чтобы Эва не прижималась к нему плечом, но места между ними всё равно оставалось мало, Эва случайно наступила ему на кроссовки. Ничего, придётся потерпеть. Ждать в коридоре она не могла: слишком подозрительно. Реммао стоял у кафедры, зачитывая слайды с экрана компьютера. Судя по всему, лекция была о французской революции. Такой вывод Эва сделала по многочисленному повторению имени Луи и фотографии гильотины. Но Эва могла ошибаться, это была лекция не её факультета, да и историю она не слишком хорошо знала. На факультете изобразительных искусств Реммао вёл у них с Дией культуру Древнего Египта. Эва, конечно, надеялась, что в программе курса «культура Древнего Египта» будет больше самой культуры, но её записи утопали в датах и географических названиях, которые без кружки пива язык не повернётся выговорить. Но что сказать, Реммао умел заинтересовать публику даже сонных, вернувшихся с пятничной попойки студентов. На него взирали десятки восторженных лиц. Но Эва не могла смотреть на него, как они. За харизматичным фасадом она видела его настоящего. Реммао рассказывал о каком-то якобинском терроре, казни Дантона и жирондистов, а затем задал вопрос, повисший в воздухе: – Может ли человека принудить к действиям, противоречащим его собственным убеждениям? Эва почувствовала, как задрожали её руки, словно в аудитории разом включили кондиционер на полную мощность. При всей своей образованности и внешней привлекательности, Реммао был человеком с тёмной душой. Как ни Эве об этом знать. У неё у самой такая же. Когда лекция подошла к концу, Эва вскочила со скамейки и встала позади очереди из студентов, подошедших к Реммао, чтобы задать вопрос. Почувствовав чужую руку на своём плече, она уже хотела, отойти и пропустить студента вперёд, ей нужно было остаться с Реммао один на один, но обернувшись, позади себя обнаружила Реймсса. Собирался допрашивать о теме лекции собственного брата? Вряд ли. Скорее пришёл доставать её. Иногда Эве казалось, что она неимоверно его раздражает, и что он еле терпит её присутствие с ним в одной комнате. Её собственные чувства к Реймссу были двояки – рядом с ним она чувствовала себя неуютно, а как иначе, если он буквально испепелял её взглядом своих тёмных как пучина глаз? Но тем не менее она была ему благодарна. Ведь не смотря на всё, он помог ей, свёл с Реммао, когда Эва была на грани. Отчисления и голодной смерти. Рей наклонился к её уху, его голос был едва слышным шепотом среди несмолкающего гула толпы. – Как дела? Эва напряглась, пытаясь понять его мотивы. – Просто замечательно, раз я здесь, не так ли? – в ответ она решила огрызнуться, такая тактика всегда ей помогала отвадить ненужное внимание. – Спасибо, Рей, мне не нужен надзиратель. Он слегка усмехнулся, но улыбка исчезла, как только появилась. – Всегда такая независимая. – А ты весь такой загадочный. Тоже берёшь заказ или просто забежал поболтать? Реймсс шикнул и неожиданно, схватив её за руку, одёрнул в сторону, подальше от студентов. Эва мгновенно вырвалась из его хватки, её глаза вспыхнули гневом. – Ещё раз так тронешь меня, клянусь, я тебе врежу, – прошипела она, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди. Сперва Реймсс показался сбитым с толку её реакцией, но затем вновь насупился. – Совсем идиотина, говори тише! Сколько раз предупреждал тебя, ты ведёшь себя слишком легкомысленно, – оглядевшись по сторонам, продолжил, – всех нас выдашь. Эва фыркнула. – Брось меня поучать, понабрался у брата? Я всё делаю, как следует. Даже пришла на лекцию и выслушала эту тягомотину. – Ты опоздала. Эва нахмурилась. – А ты что, следишь за мной? Незаметно они остались одни. Последняя студентка, молодая, явно влюблённая в учителя девушка, что-то мило прощебетала Реммао, всучила ему небольшой конвертик и пулей выскочила из аудитории. Эва наблюдала за ней с лёгким сочувствием. Вот уж нашла в кого влюбляться. Интересно, и сколько таких вот наивных девчонок Реммао заманил в свои сети? Реммао небрежно отбросил конверт и посмотрел на них. Реймсс взглянул на Эву с некоторой обеспокоенностью и тихо сказал, прежде чем повернуться к брату: – Не важно, что делаю я. Важно – что делаешь ты. Эва не успела придумать в ответ на этот выпад чрезмерного пафоса ничего остроумного, как Реммао подошёл к ним. Внешне он оставался невозмутим, но взгляд его был острый, пронизывающий до костей. – Что вы так оживлённо обсуждаете? – как обычно Реммао говорил спокойно и размеренно, будто хотел усыпить. – Лекцию, – быстро нашлась Эва, – очень интересно. Реммао хмыкнул. – Замечательно. Может, Эвтида, тебе стоило бы уделять больше времени учёбе? Узнала бы много чего ещё интересного. От его замечания Эва поёжилась. Да, с учёбой у неё были большие проблемы, но в последнее время всё налаживалось. Она стала успевать вовремя сдавать работы, писать отчёты, посещать семинары. И опять спасибо Реймссу. И Реммао, конечно. Последний жестом указал младшему брату на выход. – У тебя через пятнадцать минут лекция, – Эва заметила, как Реймсс слегка напрягся, но остался стоять на месте. Тогда Реммао процедил сквозь зубы, – в другом корпусе. Реймсс натужно вздохнул и покорно опустил голову. – Ему тоже порой следует напоминать о важности учёбы, – причитал Реммао, провожая брата взглядом до двери. Эве что-то совсем перестала нравится царившая в аудитории напряжённая атмосфера. Сначала Реймсс темнит, теперь Реммао всё никак не переходит к делу. Это начинало её пугать. – Ты писал про заказ, – напомнила она о себе, – расскажешь уже? Или передумал? Реммао ухмыльнулся, как самый настоящий лис, коим он и являлся. – Нужны деньги? Ловил за живое. – Очень. Пока Реммао не подобрал Эву под своё крыло, вся её жизнь вертелась вокруг двух вещей – учёбы и нескончаемой, вечной работы. Образование стоило очень дорого. Очень. Таких денег у сироты быть не могло. Эве повезло только в том, что она знала, к кому можно за такими деньгами было обратиться. И также она знала – за всё в этом мире нужно платить. Ничего не даётся просто так. И долг нужно было отдавать. Работа занимала почти все её время. Эва бралась за любую – в библиотеке, в столовке кампуса, в кафе неподалёку, в продуктовом магазине. Вставать рано утром, чтобы попасть на первую смену, иногда вместо пар, засиживаться до поздней ночи на закрытии – такова была её новая реальность после поступления. Эва не была единственной студенткой, кто работал. Вот только у неё не было заботливых родителей, которые могли бы помочь или у которых хотя бы можно было переночевать и поесть, не тратя деньги на продукты. У неё не было собственного жилья, не было никаких сбережений, практически не было своих вещей. У неё было только одно – долг. И каждую заработанную монету она откладывала на его погашение, отказывая себя практически во всём. В самом начале одолженные деньги казались спасательным кругом, позволяющим ей осуществить мечту – получить образование, вырваться в люди, закончить не так, как мать. Лучше. Счастливее. Но теперь этот же круг превратился в тяжёлую цепь, которая тянула её на морское дно. Чем больше она погружалась, тем труднее становилось держать голову над водой. А учеба, которая должна была быть приоритетом, отходила на второй план. Иногда Эве казалось, что она работает в пустоту, так как сумма всегда оставалась неумолимо огромной, а времени на учёбу практически не оставалось. В какой-то момент Эва поняла, что дальше так продолжаться не может. За неуспеваемость из университета её выгонят. Следом выгонят из общежития. И останется она на улице, без диплома и без шанса на лучшую жизнь. Хотя Эва уже сомневалась, что диплом для этой лучшей жизни так необходим: учёба высасывала все соки, даже рисовать ей нравилось уже не так сильно. Любимое хобби превратилось в навязчивую рутину, которую оценивали все, кому не лень, и одно «вы прочертили слишком жёсткую линию» из уст престарелого члена комиссии отобьёт всё дальнейшее желание рисовать дальше. Но бросать начатое Эва не собиралась, чего бы ей этого не стоило. Она получит этот дурацкий диплом. Хотя бы для того, чтобы похвастаться перед той злющей воспитательницей из детского дома, которая говорила, что из Эвы ничего толкового не выйдет. К тому же, время нельзя откатить назад – долг всё равно останется. Тогда в её судьбе появился Реммао. Наставник, так она забила его контакт в телефоне. Выполнять его заказы было намного опаснее заполнения формуляров и мытья посуды, но за пару часов она могла получить больше, чем за весь месяц просиживания штанов в библиотеке или суматохи в кафе. Легко и быстро. – Держи. Реммао достал из-под стола свой портфель и, вытащив из переднего кармана небольшой клочок бумаги, протянул его Эве. Она неуверенно взяла листок, на нём карандашом было написано несколько цифр. – Чей-то номер? – Да. Когда закончим, напишешь на него – «феникс». А дальше следуй инструкциям. Эва недоверчиво покосилась на наставника. Обычно всё происходило не так. Она никогда не связывалась ни с кем сама, Реммао просто указывал ей на тех, к кому надо подойти и что им принести или забрать. К чему вся эта конспирация? – Каким ещё инструкциям? Реммао цокнул языком. – Которые тебе напишут, Эвтида, – заметив беспокойство в её глазах, добавил. – Не переживай, ничего нового. Сделаешь то, что попросят, отнесёшь всё, куда нужно, и получишь хорошее вознаграждение. Этот заказ будет стоить дороже раза в два. Весомый аргумент. Эва сложила бумажку и спрятала её в карман джинсов. – Понятно. На самом деле, ничего понятно не было. Очевидно, что «работа», которую она для него выполняла, была лишь вершиной айсберга. И хотя Эва пыталась убедить себя, что это временно, что скоро она выплатит долг и сможет начать всё заново, глубоко внутри она знала, что пути назад нет. Воздух в коридоре казался свежее, и дышать было легче, но не было такого места, где Эва могла бы избавиться от давящего чувства в груди. Она глубоко вздохнула. Что придётся доставить на этот раз? Марихуану? Гашиш? Она встряхнула головой. Ей нет до этого никакого дела. Пусть богатые детишки развлекаются, как хотят. От лёгкой травки никто не умрёт. Эва не делала ничего плохого. Пальцы застучали по телефону. На отправленном сообщении появилась сначала одна, а затем две синих галочки, но реакции не последовало. Не став дожидаться, Эва перевела телефон в беззвучный режим и засунула его в рюкзак. Сейчас у неё практикум по композиции. А всё остальное потом. Помимо лёгких денег за это она любила заказы от Реммао: они не отнимали много времени, и можно было спокойно учиться. Все полтора часа Эва сидела как на иголках. Только она разложила на парте вещи, готовясь к практикуму, телефон пискнул. На экране блокировки вспыхнуло сообщение:

Сегодня в 23:00, клуб Siren. Я буду в белом. На входе фейс-контроль, соблюдай дресс-код.

Искать незнакомого человека одетого в белое в ночном клубе? Этот парень скурил себе весь мозг? Как она его найдёт? И что за дресс-код? До этого Эве не доводилось бывать в ночных клубах. Обычно «заказы» проходили в парках, на площадях, в торговых центрах. Она знала, кого ждать, и обмен происходил быстро и незаметно. Эва делала всё возможное, чтобы не привлекать внимание, одеваясь скромно и ведя себя естественно, словно просто встречается с другом. Но ночной клуб? Да ещё так поздно. Эве определённо всё это не нравилось. Может, лучше отказаться? Только вот, что там пообещал Реммао? В два раза дороже? – Какой дресс-код в ночных клубах? – спросила Эва, плюхнувшись на стул с подносом в руках. Стоящая на нём тарелка с супом угрожающе закачалась, горячая жидкость полилась через край. – Ой, чёрт. Эва схватила со стола салфетки и стала вытирать испачканный рукав кофты. Ливий, сидящий напротив, наблюдал за ней, изогнув губы. – Спасибо, у меня всё хорошо, а у тебя как? – Эва непонимающе уставилась на него. Ливий приподнял бровь. – Что? Ни привет, ни здравствуй. Кто-то из нас должен обладать хорошими манерами. Отвечая на твой, в клуб стоит идти в том, на чём не было куриного бульона. – Ну помоги, – Эва скомкала салфетку и, взяв ложку, принялась наворачивать суп. – Я никогда не была в клубах, хочу наверстать. Там какой-то фейс-контроль? Ливий наигранно закатил глаза. – Она ещё и разговаривает с набитым ртом. – Ладно, ладно, доктор этикета, – Эва проглотила суп и отложила ложку. – Так что там с дресс-кодом? Ливий задумчиво потёр подбородок, придавая выражению лица максимально серьёзный вид. – Ну, во-первых, дорогая Эва, старайся выглядеть как можно менее похожей на бедовое недоразумение, – он подмигнул ей, видя её угрожающий взгляд. – Шучу. Ключ к успеху – это уверенность. Ты можешь одеться хоть в карнавальный костюм, но мимо охраны должна пройти так, как будто тебе принадлежит весь мир. – Я думала, ты посоветуешь мне платье и каблуки. – Это тоже. Платье – да, каблуки – да, но главное – держись так, как будто ты уже внутри. Они не пустят тебя, если почувствуют, что ты боишься или сомневаешься. Эва снова взялась за ложку. – Совет из разряда, если хочешь идти – иди. Скажи лучше, какое нужно платье. Экстремально короткое? – Я тебе что подружка советовать, какое надеть платье? Спроси у Дии. Дия не пришла на практикум, в столовую на обеденный перерыв тоже. И Исмана не было, хотя они часто обедали втроём с Ливием. О причинах, почему они оба не пришли, Эва думать не хотела. – Не дуйся. Мне правда важно знать твоё мнение. Ты всегда всё знаешь лучше всех. Этим ответом Ливий остался доволен. – Экстремально короткое платье может привести к экстремально долгим беседам с секьюрити. Твой наряд должен говорить об элегантности с ноткой сексуальности, а не кричать в лоб – выеби меня. Эва прикрыла рот рукой, боясь случайно выплюнуть от смеха картошку. – Это как? – Платье с разрезом, но не слишком высоким, чтобы оставить место для фантазии. И улыбайся. Но не слишком широко, тебе же не пять лет, и ты не на детском утреннике. – Что бы я без тебя делала. – Доставала бы кого-то другого. Например, Исмана. Кстати, где он? – Без понятия. – И Дии нет, – задумчиво произнёс Ливий. – Интересно… Эва притворилась, что слишком занята супом. Неужели она была настолько слепа и эгоистична, что единственная не замечала, что её лучшего друга и Дию что-то связывало? Из раздумья её выдернул вопрос Ливия: – С кем пойдёшь? Хотела бы Эву сказать правду, вот только, если бы Ливий узнает, для чего именно ей нужно в этот клуб, их дружба закончится здесь и сейчас. А потом он расскажет всё Исману, и тот тоже отвернётся от неё. Они оба такие правильные, гордые. Эва останется одна. Опять. – Просто... одна, – осторожно ответила Эва, избегая его взгляда. Ливий нахмурился. – Уверена? Ночной клуб может быть не самым безопасным местом. Я могу сходить с тобой, если хочешь. Эва натужно улыбнулась, пытаясь убедить и его, и себя. – Ты слишком драматизируешь, всё будет нормально. Потанцую и уйду, даже пить не буду. Там, наверное, одна пинта стоит как три бутылки из супермаркета. Готовься лучше к экзаменам. Ливий на мгновенье задумался, затем кивнул. – Ладно, но, если что, сразу звони. Я серьёзно, Эва. Мне не сложно. Внутри потеплело. Эва знала, что он говорит так не для красного словца. Ливий, действительно, пришёл бы на помощь, не задавая лишних вопросов. Она не заслуживает таких друзей.

***

Перед клубом собралась приличная очередь. Ночное небо было ясным, и как только солнце скрылось за горизонтом, температура резко упала. Эва уже сто раз пожалела, что поверх коротенького платья надела только лёгкое пальто. Она куталась в него, пытаясь согреться, но прохладный ветер беспощадно проникал сквозь ткань, обдувал кожу, заставляя мерзнуть ещё сильнее. У входа мощные неоновые огни мигали в такт музыке, пробивающейся наружу сквозь закрытые двери. Проходя мимо охранника, Эва выпрямила спину, стараясь выглядеть статно и солидно, не смотря на то, что от холода стучали зубы. Благодаря ли внутренний уверенности, броскому макияжу ли или глубокому декольте, что-то из этого очевидно сработало. Оставив пальто в гардеробной, Эва оказалась внутри. От резкого перехода от холодной тишины ночи к оглушительному басу и мерцающим огням Эва чуть не пошатнулась. Перед ней открылся просторный танцпол, где десятки…Нет, даже не людей, тел, двигались в такт громкой музыке. Свет неоновых лучей мелькал в темноте, создавая иллюзию звёздного неба прямо над головой. В воздухе витал запах алкогольных паров и духов, перемешавшийся с кислым ароматом пота и дыма от электронных сигарет. Эва остановилась на мгновение, пытаясь привыкнуть к новой обстановке. Ей было неуютно от громкой музыки, которая отдавалась в груди, и от пьяных людей, которые без забот кружились вокруг, то и дело задевая её. Как тут вообще можно было кого-то найти? Эва достала спрятанный в клатч телефон. Человек в белом. Серьёзно? Быстро написав смс таинственному заказчику, что она на месте, Эва направилась к барной стойке, где было чуточку тише. Протискиваясь сквозь толпу, она всматривалась в лица вокруг, пытаясь разглядеть хоть кого-нибудь, кто соответствовал бы единственному описанию. И тут у бара она увидела его. Он не был одет в белое, он…просто был весь белый. Необычно бледная кожа, почти прозрачная, словно тонкая бумага. Особенно ярко она контрастировала с надетым на ним чёрным пиджаком. Волосы тоже белые, под мерцающими лучами прожекторов отливали серебром. Такого же цвета брови. Но самое поразительное – его глаза. Светло-голубые, они сияли как два кристалла. Он был будто из другого мира. Его взгляд был направлен на танцпол, он сканировал толпу, словно искал кого-то. На вид опасный, большой и белый. Не было никаких гарантий, что это именно он, но Эва и не собиралась спрашивать в лоб, поймёт по ходу. Других кандидатур всё равно нет. Стул возле него очень кстати освободился, и Эва поспешила усесться, опередив еле стоящего на ногах парня. Эва облокотилась на стойку. Бармен был один и тот нарасхват, никто к ней не подошёл. Видимо, чтобы заказать напиток нужно было кричать. Эва покосилась на мужчину. Вблизи он казался совсем огромным. В руках у него был стакан виски. – Дорого? – крикнула Эва, указав на напиток. Мужчина среагировал не сразу, Эва даже показалось, что из-за музыки он её не услышал, но нет. Повернулся к ней в пол-оборота и посмотрел, как на назойливую муху. От такого взгляда хотелось съёжиться и забиться в угол. – Дорого виски стоит? – повторила Эва. – Слишком дорого для такого паршивого виски. Есть контакт. Эва наклонилась ближе, но мужчина сразу же откинулся на спинку стула, словно избегая её, отвернулся. – Так, значит, не стоит тратить деньги? А что можешь посоветовать? Я хотела бы попробовать что-нибудь...особенное. Если он заказчик, то сейчас точно должен был понять намёк. Мужчина подал знак бармену, и тот как по мановению волшебной палочки оказался возле него. Через несколько минут бармен поставил перед Эвой длинный бокал с каким-то оранжево-синим напитком. Ого. Ей что только что купили коктейль? Так можно было? Ходить по клубам и бесплатно выпивать? Эва вновь посмотрела на мужчину. Он пытается её склеить? Хотя, судя по его отстранённому виду, он пытается её заткнуть. Решил, что она прилипла, чтобы получить халявный алкоголь? Подозрительно. – Как тебя зовут? – надо было сказать спасибо, но Эва эту часть упустила. – Леон. Она не сдержала смешок, хотя это, наверное, было очень неприлично – смеяться над чужими именами. – Серьёзно? Как Леон Кеннеди из игры? – а он даже чем-то был на него похож. Мужчина нахмурился ещё сильнее. Поняв, что сморозила глупость, Эва заткнулась, уставившись на разноцветные бутылки. Телефон завибрировал. На экране высветилось сообщение – «жду у туалетов». Чёрт, всё-таки не он. Теперь нужно как-то слиться. Она открыла была рот, так ничего и не придумав, готовая импровизировать на ходу, но Леон опередил её. – Мне это неинтересно. Эва оторопела. – Что? – Я не ищу случайные связи, приставай к кому-нибудь другому. Сначала Эва не поняла. А потом как поняла. Она вскочила с места, едва не забыв клатч и поборов желание запустить им в мужчину. – Придурок! – выпалила она, скрываясь в толпе. Возле туалетов её внимание зацепилось за отражение в зеркале – темноволосый мужчина в светлом пиджаке, проверял свой телефон. Теперь сомнений не было. Эва уже была сыта по горло этим клубом и хотела домой, спать. Когда она подошла, его взгляд мгновенно приковался к ней. Он оглядел Эву с головы до ног с неприкрытым интересом, ему не хватало только пустить слюну, так нагло он её рассматривал. От него несло алкоголем и легким травяным запахом. Так пахли многие, с кем Эве приходилось сталкиваться, но каждый раз было не по себе. Эва покрутила телефоном перед его носом. – Тебя я ищу? Мужчина облизнул губы и расплылся в улыбке. – Феникс. Точно, можно же было просто назвать кодовое слово. И почему она такая дура. Мужчина кивнул в сторону, призывая её пойти за ним. Они прошли танцпол, и Эва невольно посмотрела на бар. На месте того громилы сидел уже другой человек. Затем пошли по каким-то коридорам, пока не упёрлись в дверь. Мужчина распахнул её, и лицо обдало ледяным ветром. Они вышли к чёрному входу. Эва ощутила, как к волнению и злости постепенно примешивается тревога. Оказавшись на улице, «Феникс» достал из кармана пиджака пакет. – Вот, дальше ты знаешь. Оставишь в указанном месте. Эва аккуратно заглянула внутрь. И оцепенела. – Ч-что это? Внутри была не травка. И даже не таблетки. Белый порошок расфасованный по маленьким пакетикам. – Тебе химическую формулу? Меньше вопросов, малышка, делай свою работу. Страх обухом ударил по животу. Что это вообще за гадость? Героин? Почему Реммао её не предупредил? Да здесь граммов пятьсот не меньше. Это не просто передать косячок. Потому это стоит дороже? По сравнению с этим все предыдущие заказы казались детской забавой. А что если её поймают? Что если об этом кто-то узнает? С таким количеством даже не получится оправдаться, что она ничего не знала. Не получится схитрить, что по дурости хотела скурить сама, надавить на жалость. Нет. Не с таким наркотиком. Её посадят. Ей даже некуда спрятать этот пакет, пальто осталось в клубе. Мужчина продолжал скользить по ней взглядом, по тому, как от холода её обнаженная кожа покрывается мурашками. Эва чувствовала себя грязной, словно брошенной в помои. Его взгляд был как лёд. Она ощущала его на себе как физическое прикосновение. Он смотрел на неё не как на человека, а как на предмет. Как на мясо. – И что ты застыла? – его голос звучал небрежно, но в нём чувствовалась угроза. – Хочешь поехать ко мне? Эва попыталась глотнуть воздуха, но ей было тяжело дышать. Она попыталась отойти, но он быстро приблизился, угловато заставив её отступить к стене. Дыхание участилось. – Я пойду, – она хотела обойти его, но мужчина заблокировал ей путь. – Да ладно, не будь такой скучной, – он протянул руку, собираясь коснуться её плеча, но Эва отскочила как от огня. Он зажал её у стены. Страх перерос в ужас. Всё тело замерло в ступоре, и она поняла, что не может кричать, не может даже пошевелиться – её словно парализовало. Его рука легла на её грудь и больно сжала. Совершенно беспомощна. Совершенно одна. Прямо как тогда. Раздался глухой удар. Дверь чёрного входа раскрылась. За спиной «Феникса» Эва увидела того самого мужчины из бара. Леона или как там его, не важно. Что он тут забыл тоже не важно. Эва приоткрыла рот. Их взгляды встретились. В её глазах застыла мольба. И он это уловил. Он в два шага оказался возле них, и схватив «Феникса» за плечо, развернул его к себе. Эва осталась стоять, словно приклеенная к месту, наблюдая за ними. Её сердце колотилось так сильно, что его, должно быть, слышали все вокруг. – Ты кто такой? – злобно прорычал «Феникс», пытаясь освободиться, но безуспешно. Леон не ответил. Вместо этого он ударил «Феникса» коленкой в живот. Тот согнулся пополам, но ненадолго. Быстро оклемавшись, он выпрямился и мощным толчком навалился на мужчину, пытаясь сбить того с ног. Из кармана он достал что-то металлическое. В мерцающем свете фонаре предмет опасно блеснул. Нож. Эва издала приглушённый вопль. Но на неё уже никто не обращал внимания. От первого удара Леон увернулся, второй опасно прошёл возле его шеи. После третьего Леон перехватил руку «Феникса» и с силой вывернул её. Нож звякнул об асфальт. Леон повалил «Феникса» на землю, усаживаясь на него сверху. Он потянулся к карману и тоже достал что-то маленькое, металлическое. Позолоченное. Будто жетон… – Полиция! Не двигайся! Чёрт. Чёртчёртчёртчёрт