Древний хаос

Виктория проснулась намного раньше положенного, а точнее в 4 ночи, когда все нормальные существа спят. И вампирша, не нуждающаяся во сне, но считающая его необходимостью, хотела бы увидеть еще несколько снов. Но была вынуждена проснуться от шороха постельного белья, которое Одинсдоттир поправила и уже собиралась уйти. Инганнаморте почувствовала неладное, понимая, что Королеве не положено вставать так рано, поэтому проследовала за ней, составляя ей компанию на террасе. Богиня лишь пожала на это плечами, даже не собираясь спорить. Может, у нее просто не было на это сил. В Асгарде еще было темно, признаки ночи ярко отражались на темно-синем небе в виде мерцающих звезд. Если бы не подсветка в городке и дворце, то было бы совсем угрюмо. — Выглядишь мрачно, — сидя напротив Хелы, она заметила несвойственную ей молчаливость и излишнюю задумчивость, — в чем дело? К чему такой ранний подъем? Хела аккуратно взяла маленькую чашку, делая небольшой глоток. Она продолжала игнорировать ароматный дымящийся омлет, сэндвичи и фрукты, ссылаясь на отсутствие аппетита. Бедные повара, которые вскакивают по любой прихоти и готовят еду, которую в итоге богиня не ест. Целую минуту вампирша дожидалась ответа. — Неприятности с Ванахеймом, — богиня откинулась на спинку стула, продолжая сверлить Викторию высокомерным взглядом, который точно отражал ее скверное настроение. Поняв, что этого ответа недостаточно, она продолжила, — грядут большие перемены. — Это те, которых вы презираете? Что они сделали? — До меня дошла информация от… надежного человека, — вампирша не поняла к чему такая секретность, но настаивать не стала. — Они собираются устроить мятеж. — На Асгард? В сторону тебя, Тора и Локи? — язвительный тон отражался на лице вампирши, которое стало неимоверно скептичным. — Звучит как бред. — На Асгард нападали даже Ётуны, те, что одной расы с Лафейсоном. Хотя они не отличались особой силой и мощью. Виктория не успела ответить, поскольку услышала посторонний шум. Обернувшись, она увидела Тора и Локи, которые были одеты так, будто прямо сейчас отправляются на войну. Тор был непривычно серьезный. Настолько сосредоточенным и безэмоциональным вампирша его еще не видела. Как только Локи заметил Викторию его лицо обрело некое подобие вины, руки неловко прижались к бедру. Знал. Ничего не сказал. Никто не собирался говорить. — Что это значит? — вампирша возмущенно повела рукой, указывая на всех троих. — Мне никто не собирался говорить, не так ли? — Это дела Государства, Виктория. Тебе ни к чему знать об этом, — Одинсон проговорил это с непонятным лицом и такой же интонацией, отчего вампирша не понимала как должна воспринимать это. Забота или дерзость? Виктория начинала злиться. Ее друг, любимая женщина и Тор отправляются пусть и не на войну, но зная вспыльчивый характер богини, все может поменяться слишком быстро. Одинсдоттир продолжала молчать, пока в это время Тор был вынужден принимать острый взгляд в свою сторону. Богиня допила кофе, без слов вставая и отходя от стола. Виктория сделала также. — Я иду с вами. Королева смотрела на нее нечитаемым взглядом. Она была подозрительно спокойна. Не похожа на себя. Богиня подошла к Инганнаморте и аккуратно положила руки на углы ее челюсти, немного задирая голову вверх. Хела поцеловала ее в губы, и Виктория почувствовала, что они слишком холодные. Не успев ничего сделать, она увидела, что та уже отступила назад. — Нет, — она сказала это так просто и уверенно, точно давая понимать, что ее мнение ничего не изменит. — Ты остаешься в Асгарде. В безопасности. — Виктория, так будет лучше, — Локи улыбнулся, стараясь сгладить углы, но лучше бы он молчал. — Вы ничего не перепутали? — вскипая от раздражения и глупой, появившейся черт знает откуда заботы, вампирша начинала повышать голос. — Я тут бессмертная. Не вы! Хела властно махнула рукой, давая братьям знак. Они повернулись и ушли, предположительно, в сторону стражника. Не прекращая смотреть на вампиршу, богиня вдруг моргнула, будто заставляя себя собраться с мыслями. Она выпрямилась, изменилась в лице. Виктория заметила, что перед ней уже не Хела. А богиня смерти. — Перестань спорить с моим решением, это абсолютно неприемлемо, — вампиршу перекосило от раздражения, смешанного с недоумением. И попробуй докажи, что недавно эта женщина, заплаканная и нежная, зацеловывала ее чуть ли не до потери сознания, а потом, в кровати, отказывалась выпускать из своей хватки, прижимая к себе половину ночи. — Твое присутствие будет меня нервировать. Не смогу сделать то, что потребуется. И зная твое нежелание мириться с приказами, ты точно сделаешь что-то из ряда вон выходящее. — Хела, это не… — Я все сказала! — Одинсдоттир зарычала, сильно повышая голос. — Только попробуй сделать что-то запретное. Тебе не понравится исход событий. Богиня развернулась и стремительно двигалась в неизвестном направлении. Только недавно Виктория думала о смерти Хелы. О том, что она будет делать в таком случае. Еще и Локи с Тором, которые намного слабее своей сестры. А если она потеряет сразу троих? Ее дыхание учащалось. То место, где находится сердце, стало омерзительно сжиматься и давить ей на грудную клетку. Она была так заполонена яростью, взявшей свое начало в страхе и безысходности. Виктория не заметила, что разодрала себе ладонь когтями, появление которых не было осознанным. Она знала, что сейчас ее лицо изуродовано вампирской природой. Пронзительно зарычав, она взмахнула рукой, опрокидывая огромный стол. Он подлетел с громким треском, тарелки звонко и противно бились, куски стекла разлетались по террасе. — Что здесь происходит?! — появление бесячего Скурджа было неимоверно некстати, ведь сейчас вампирша была готова убить. Она медленно повернулась к нему и он сразу же замолк, позабыв о своем недовольстве. Вампирша со звериным выражением лица стала делать маленькие шаги в его сторону. — Так… так… спокойно… — стражник выставил руки вперед, отходя назад, стараясь не делать резких движений. Вампирша использовала сверхъестественную скорость, схватив его за горло. Он был настолько шокирован, что не сказал ни слова. — В Ванахейме будет война? — ее голос все быстрее переставал быть похожим на человеческий. — Я… я не знаю! — Скурдж схватился руками за ее запястье, все больше поражаясь тому сколько у нее сил. Он начинал задыхаться от болезненно жестокого удушения. — ВРАНЬЕ! Виктория перестала себя контролировать. На самом деле, это довольно удивительно. Эмоции при ней, но сейчас от бездушного вампира ее отличали только красные глаза. Она давно не теряла контроль так стремительно и резко. Сейчас рядом нет никого, кто мог бы вернуть ее в нормальное состояние. Скурджу действительно грозит опасность. — Это прав…да… исход событий неизв… — стражник не мог нормально говорить, что нормально, ведь его от перелома шеи отделяет лишь мгновение. — Еще одна ложь и я убью тебя, — она подняла его еще выше, начиная протыкать его кожу когтями. Проблема в том, что Скурдж действительно не знал. Хела не посвятила его в курс дела полностью, поскольку сама ограничена в информации. Но вампирше он это доказать не сможет. Он решил действовать иначе, надеясь, что доживет до возвращения Королевы. — Уверен, что Хела будет рада твоему послушанию, и новость о моей смерти точно не усугубит ее настроение после конфликта с вторым по величине государством. Виктория перестала скалиться, с отвращением скрывая клыки и сжимая челюсть. Как же он ее раздражал. Вампирша сжала его шею напоследок, так, лишь ради развлечения, раз уж информацию из него не выбить. — Ты такой бесполезный, — Инганнаморте откинула Скурджа в сторону, намеренно слишком сильно. Стражник перелетел через всю террасу, вылетая за ее пределы. Виктория была рада тому, что он точно сломает себе что-нибудь. Без раздумий она использовала свою скорость, за долю секунды добираясь до Хеймдалля, который встретил ее с крайне недовольным взглядом. Она уверенно шла в его сторону, но он ничуть не волновался. Не сдвинулся с места. — Ничего не получится, — он почувствовал ее намерения, точно помня как она одурачила его во время своего побега, заставив чувствовать себя беспомощным и лишенным сил. — На мне вербена. Виктория закрыла глаза, гневно принимая вторую неудачу за прошедшие минуты. — Война началась? Он не спешил с ответом, но все же пригляделся, несколько секунд увлеченно наблюдая за тем, что взору Виктории недоступно. — Нет. Но конфликт разгорается все сильнее. — И ты не пропустишь меня к ним. — Не пропущу. Не желая больше спорить, она удалилась в сторону дворца.

Спустя 3 часа

Время тянулось по-противному медленно. Вампирша каждые десять минут проверяла время на часах, прислушиваясь к Асгарду. Не слышала знакомых и так желанных в данный момент голосов. Инганнаморте сидела в библиотеке, с ненужной силой швыряя обрубки дерева в камин. Несколько камней, служащих для украшения, уже вылетели, и будучи горячими, очень быстро прожгли пол. Ей было плевать. Она даже не понимала, что уже пора остановиться, ведь этого количества древесины хватит на целые сутки. Когда надоедало, она курила сигарету и тушила ее об собственное запястье, которое уже почернело и покраснело. Уже около 10 сигарет были выкурены. Она курила прямо в библиотеке, хотя всегда выходила на улицу. Сейчас ей плевать. Если никотин перестал приносить спокойствие, вызывая лишь тошноту и кашель, вампирша пила вино. Бутылка уже была позади. Она понимала, что ей точно не следует напиваться, но дело уже сделано. Ее чуть ли не рвало от безумных, неадекватных зарисовок, которые ей обеспечил пьяный разум. Виктория продумала, по крайней мере, около 50 вариантов развития событий. Ее способность к красочной визуализации всегда была ее проклятьем. Она невыносимо четко и красочно воображала смерть каждого из Асгардцев. Падающий мертвым грузом Локи, который принял бы смерть спокойно и бесстрашно. Вампирша ярко видела кошмарное видение. Его голубые глаза, непривычно пустые, резко теряющие блеск, и последний шепот, слетевший с губ, которые никогда больше не заговорят. Тор Одинсон, опытный и довольно сильный воин. Его смерть была бы исключительно за семью, даже не за государство. По крайней мере, вампирша представляла это именно так. Он не задумываясь отдал бы жизнь, подставив свою грудь, встречая верную смерть. Тор боролся бы с болью. Но знал, что это не зря. Хела… ее смерть невозможна, если верить Локи. Но он и сам не особо осведомлен. Если он ошибся? Вдруг есть что-то ужасно смертоносное и мощное, редкое орудие, способное погубить саму богиню смерти? Может, Ваны приготовились к войне, имея в владении то, что скосит всю семью? Одинсдоттир боролась бы до последнего. Она будет биться, даже если знает, что умрет. Будет пытаться, игнорируя понимание того, что проиграла. Она не остановится. Не подумает сбежать с поля боя. И даже со смертью она будет сражаться. Именно это вызывает у вампирши тошнотворную боль в груди. Инганнаморте измученно застонала, сжимая свою голову слишком сильно. Она сильно зажмурилась, яростно качая головой, как будто от этого все мысли выпадут и перестанут ее мучать, а кровавые видения испарятся как по волшебству. Прошло много времени. Но они не вернулись. Значит, это заходит дальше обычных переговоров. Виктория никогда не тешила себя позитивными мыслями, предпочитая быть настроенной на все самое плохое. Это не раз помогало ей не разочаровываться в итоге, не испытывая грусти от чего-то несбывшегося. Но сегодня не тот случай. Не желая больше сидеть на месте и тонуть в море страшных навязчивых мыслей, она быстро встала, следуя в неизвестном ей направлении. Нужно было заняться хоть чем-то, иначе ее погубит собственный разум. Она дошла до крыла, которое отвечает за временное содержание кого-то взаперти. Виктория узнала дверь, точно помня, что за ней камеры, в которых сидел Локи и она. Увидев в противоположной стороне странный шов, сильно бросающийся ей в глаза, она подошла к стене, прикоснувшись кончиками пальцев. — Вам запрещено находиться там, — громкий голос и лязг доспехов заставил ее закатить глаза. Двое солдат, настроенных серьезно, и даже агрессивно. Виктория равнодушна смотрела на стражников. Хмыкнув, она нажала на стену и плиты стали расходиться в разные стороны. Стражники быстро двинулись в ее сторону, начиная сжимать оружие в руках. Одним взмахом она вырубила сразу двоих, слегка испортив их шлемы, которые заметно погнулись от сильного удара. Солдаты упали, но она знала, что долго это не продлится. Виктория мысленно отругала себя за сие деяние, ведь могла просто загипнотизировать их, будучи уверенной в том, что вербены на них нет. Сегодня она не в себе. Вампирша прошла в каменный отполированный коридор, блестящий, как мрамор. Она закрыла за собой скрытый механизм, двигаясь вперед. Она увидела огромное помещение с толстыми круглыми колоннами и длинную лестницу, по которой аккуратно стала спускаться, надеясь, что ловушек здесь нет. По обе стороны колонн стояли неизвестные ей артефакты, она подошла ближе, старательно оглядывая их. — Неужели нельзя было добавить пояснительную табличку… — вампирша недовольно пробурчала, отчаянно желая понять, что означает светящийся кружок, зажатый в золотых доспехах. Она прошла мимо еще нескольких странных и причудливых артефактов, даже не пытаясь понять в чем их сила. Ей точно не стоило трогать что-либо. Уже отчаявшись, Виктория собиралась уйти, но ее глаза зацепились за что-то слишком знакомое. Голубой сияющий квадрат. Она была уверена, что видела его однажды. Вампирша подошла к нему, внимательно осматривая, но не решаясь прикасаться. Ее резко осенило. Лафейсон пользовался этой штукой. Как она могла забыть его побег от Мстителей? — Значит, ты способен переместить меня в любую точку этой вселенной… — она взяла его в руки, завороженно разглядывая то, как он сияет. До перемещения оставались считанные секунды. Она сделает это не смотря на все запреты. Только закрыв глаза и сосредоточившись на месте, в которое она хочет попасть, Виктория вдруг остановилась и повернулась в сторону выхода. Неизвестные ей звуки, даже непонятно кому принадлежащие. Вампирша слышала голоса, но вряд ли это стражники. Она без раздумий засунула куб во внутренний карман пиджака, мысленно радуясь тому, что он поместился там, пусть и с трудом. Быстро оглянувшись по сторонам, она панически раздумывала куда спрятаться. Виктория увидела, что под лестницей есть щель, и, соответственно, пустое пространство. Механизм стал открываться. Вампирша быстро переместилась под лестницу, довольствуясь слишком ограниченным обзором. Лишь небольшие щели, но этого достаточно, чтобы видеть хоть что-то. — Быстрее, у нас мало времени! — совершенно незнакомый ей голос, и она могла поклясться, что тут есть акцент. Это не Асгардец. — Их не смогут удерживать вечно. — Знаю, знаю, заткнись ради бога! Нужно найти эту чертову корону. «Разве у Хелы есть корона? Это артефакт?» — Виктория была совершенно сбита с толку, даже не понимая, что путает ее больше. Ваны, которые собираются что-то украсть, корона, или то, что Асгардцев «удерживают». Все было не так плохо, пока она не услышала следующую фразу. — Пора сжечь тут все к чертовой матери. Она застыла от неожиданности, начиная скалиться от миллиона мыслей. Неужели это то, о чем говорил Локи… — Но как только случится Рагнарек, веря преданию, все боги умрут. В прошлый раз мы успели его остановить. Виктория панически выдохнула, увидев темные спины, скрывшиеся за углом. Не думая ни секунды, она переместилась к стене, аккуратно выглянув. — То-то и оно… корона Суртура, — лицо мужчины было скрыто маской, но он, очевидно, был рад находке. — Интересно, через сколько этот демон разрушит планету? Успеем ли мы посидеть на дорожку? — он хмыкнул, ожидая, что его напарник посмеется над этой шуткой, но в ответ лишь раздраженное цоканье. Вампирша видела огромную чашу, в которой буквально кипит огонь. — Ну, прощай, Асгард. Мы не будем по тебе скучать. Он стал двигаться к огню, вытягивая корону в его сторону.Инганнаморте с рывком двинулась в его сторону, выхватывая артефакт из его рук. Они ошарашенно отступили назад, становясь все более злыми и нетерпеливыми. — Блять, только тебя нам и не хватало! — Черт побери… Вампиршу разрывало от ярости. Если бы не она, то Асгард был бы уничтожен. Хела была бы мертва. Произошло бы то, чего она боялась сильнее всего. Она зарычала оглушающе громко и откинула корону далеко назад, заставляя ее с мерзким лязгом царапать пол. Ваны пытались выглядеть спокойными и непринужденными, но как только она оскалилась, показывая огромные клыки и красные дьявольские глаза, они сжали кулаки, готовясь к бою. В их руках кинжалы неизвестного происхождения. У нее острые когти и клыки. Вампирша двигалась настолько быстро, что у них не было и шанса среагировать, поэтому она успешно прорезала их броню, пусть и не добравшись до плоти, но оставив огромную дыру. Откидывая одного в сторону, противоположную нахождению короны, она взяла второго за шею, опуская его голову в чашу. Маска была частью доспехов, но, видимо, это не простой огонь. Она сразу же начала плавиться, а мужчина истошно кричал и брыкался. Вампирша сорвала маску, зловеще наблюдая за тем, как стремительно краснеет его кожа, как огонь уничтожает его лицо, оставляя красные волдыри. Без оглядки она откинула его в ту же сторону, и повернувшись, вампирша почувствовала, что ее грудная клетка треснула и теперь горит от боли. Она не среагировала на атаку второго мужчины. Драться будучи в алкогольном опьянении не лучшая идея, особенно если это не дружеский поединок. Отпнув его ногой, вампирша с ужасом понимает, что ее насквозь проткнули копьем. Толстым, золотым копьем, которого в их распоряжении точно не было. На его рукоятках были символы и узоры, а само лезвие сияло оранжевым цветом, будто оно накалено до предела. — Где ты его взял… блять… — ей становилось все хуже, особенно от понимания того, что это артефакт, неясно сколько неприятностей он принесет. Пытаясь вынести ужасную боль, не сравнимую ни с чем, она вырвала из себя копье, стараясь не обращать внимания на то, что в ее грудной клетке огромная дыра. И регенерация не спешит ее устранить. — Уже не такая сильная, а? — пока мужчина ликовал, она пыталась не обращать внимания на стоны Вана, лицо которого выглядит, как раздавленная крыса. Ван посмотрел в сторону Короны, начиная быстро бежать в ее сторону. Вампирша заткнула левой рукой кровоточащую рану, а другой метнула копье с огромным усилием. Мужчина закряхтел больше от раздражения, нежели от боли, ведь копье всего лишь поранило ему плечо, даже не воткнулось. Он остановился, оглядывая слабеющего соперника. Она не знала насколько он силен. Но знала, что нельзя медлить, если метнуть копье было так сложно, то, очевидно, скоро она не сможет вообще ничего. Переместившись так быстро, насколько вампирша сейчас может, она порезала Вану лицо, больше целясь на глаза, что, к счастью, сработало. Он прикрывался окровавленной ладонью, но не был полностью лишен зрения. Следующий удар нанес он, и Виктории пришлось перестать прикрывать рану, чтобы пользоваться двумя руками. Сразу же после этого настала нескончаемая череда ударов, мужчина лидировал. Чувствуя приближение то ли потери сознания, то ли последних минут жизни, Виктория ощущала сильную слабость, точно зная, что больше она биться не сможет. Ее рана не затягивалась, и будь это не магический артефакт, то она давно бы была в порядке. Но ее руки полностью залиты кровью, тело становится беспомощным и отравляет разум мерзким бульканьем. Она решила воспользоваться последней возможностью, поэтому зажала дыру двумя руками и пнула Вана так сильно, насколько это было возможно. Он отлетел в сторону огня, отчего чаша раскачалась, несколько горячих искр отлетело в его сторону. Пока Ван пытался отряхнуться, Виктория пыталась принять свою судьбу. Она бессмертная, но это состояние заставляло ее верить в это все меньше и меньше. Исцеления нет, силы покидают ее, земля уходит из-под ног. Мужчина встал, вновь двигаясь в ее сторону. Она замахнулась, уже не обращая внимания на вновь хлещущую кровь, но ее рука была остановлена. Ван ударил ее кулаком в грудь, зная, что с этой болью она не справится. Виктория упала на пол, чувствуя под собой холодный бетон. Она пыталась встать, но ее тело не слушалось, грудная клетка горела. Ей хотелось кричать, но даже на это у нее не было сил. Зрение было все более нечетким и расплывчатым. Глаза прикрывались против ее воли. Она видела, как мир становится темнее. Видела Вана, который двинулся в сторону короны, но остановился, разглядывая ее с улыбкой. Он ушел за погибелью Асгарда. Вампирша больше не старалась прикрыть рану. Ее тело промокло кровью насквозь, вокруг огромная кровавая лужа. Она слабо потянулась к своему карману, и прикоснулась рукой к Тессеракту. Ей даже не хватает сил на то, чтобы достать его и использовать. Как это жалко. Ее голова разрывалась от шума и звона, голосов и звуков, но она не разбирала слышит ли это наяву или это является бредом ее умирающего мозга, который, наверное, тоже устал бороться. Она еле заметно хмыкнула, понимая, что в любом случае проиграла бы. Если бы ее взяли, то Ванов никто бы не остановил. Но то, что она осталась, обернулось тем же, но с небольшой задержкой. Хела не умрет ни в одном из вариантов. В отличии от Виктории. Лишь недавно она представляла смерть Асгардцев, но не могла подумать, что окажется на их месте. Мир потемнел.