Древний хаос

Свист моста заставлял Викторию рычать, прищурено и сбито наблюдая за радужным размытым свечением, что отвлекало больше, чем огромный космос, отличающийся ярким свечением звезд и черным сияющим пространством, что обволакивало ее тело, быстро и стремительно летевшее в Асгард. Любая попытка пошевелить руками или ногами могла закончиться опасным итогом — вылетом за пределы моста, прямо в неизвестную звездную протяженность. Это было так странно, пусть и не в первый раз, но все же необычно для Виктории, что ранее не имела опыта в таких делах. В силу плохо самочувствия казалось, что она летела целую вечность, но по факту это значение не превышало и десяти секунд. Резким рывком ее отбросило куда-то вперед, ослепляя яркой вспышкой света. Ее тело по инерции вылетело прочь из портала, ослабленное и распластавшееся на полу. Не будь путешествие по мосту таким не вовремя происходящим, она бы справилась с этим лучше. Не в этот раз. — Виктория… — серьезный, но сочувственный голос Хеймдалля, вцепился клешнями в ее барабанные перепонки. Он подскочил со своего места, перекрутил меч по часовой стрелке и, как только мост исчез, направился в ее сторону. — Угомонись! — раздраженно махнув ладонью и сжав ее в кулак, она оглядела стражника бешеным взглядом, попутно поднимаясь с мраморного золотого пола, и хватаясь за грудь, пыталась восстановить утерянную способность дышать. — Королева ждет вас… уже десять минут, — стражника беспокоил неясный и острый взгляд вампирши, но все же большее значение для него имело то, что Хела ожидает ее появления «долгое» количество времени. — Где слуга с выбритым черепом? — Скурдж? Он около входа во дворец, — вампирша с раздражением наблюдала за благородно нахмуренными бровями и омерзительно пронзительными оранжевыми глазами, которые напоминали ей кислый апельсин. — Поспеши, Виктория. Без слов вампирша двинулась в сторону прислужника Хелы, в очередной раз принимая расплывчатую картинку, что так сильно мешала ей пользоваться своими способностями. Невольно она вспомнила о тех молодых вампирах, не сумевших своевременно справиться со скоростью движения. Теперь и ей это было в тяжесть. — О, ну наконец-то! — запыхавшись от волнения слуга выпучил глаза, рассеянно вытирая вспотевший лоб. — Пожалуйста, иди за мной. Он следовал быстро, ведя вампиршу по неизвестным местам и закоулкам, постоянно проверяя, что она все еще идет за ним. Походка палача выдавала его нервозность, руки постоянно сжимались в кулаки и постукивали по бедру, вампирша предполагала, что Хела здорово оторвалась на нем. Забавно, но из-за их проблем в первую очередь страдают слуги, и это настолько типичная ситуация, что даже не вызывает удивления. Первые минуты они следовали вдоль города, но стали спускаться все ниже и ниже, продвигаясь вдоль узких тропинок, которые в какой-то момент вывели к лесу, и Виктория с недовольством понимает, что упустила этот миг в силу своей слабости и спутанного сознания. Скурдж вдруг остановился, обернувшись в сторону вампирши, сканируя ее с ног до головы серьезным взглядом. — Должен предупредить — Асгардский лес значительно отличается от вашего Земного. Это совсем не про сбор грибов и поедание ягод, здесь может быть опасно, так что не вздумай отходить от меня, — читая лекцию железным голосом, он предвидел усмешку Виктории, поэтому быстро продолжил, — да, ты способный древний вампир, но неизвестность часто наносит удар в спину даже самым сильнейшим, не правда ли? Вампирша удивленно приподняла бровь, поскольку не ожидала такой речи от палача, он всегда казался ей лишенным всякой разносторонности, способным лишь бегать за Хелой и отрубать головы при надобности. Возможно, она изменит свое мнение до конца. Понимая, что она не ответит, Скурдж повернулся и стал прорубать им путь секирой, подобной той, с которой Виктория выступала на арене. — Раз Хела там, то почему путь закрыт? — прикрывая лицо от летящих щепок, а иногда и больших кусков деревьев, она прищурено наблюдала за постепенным появляющимся светом, что резко контрастировало с потемневшим центром Асгарда. — В этом лесу все живые существа и растения способны как регенерации, эти деревья являются барьером между Асгардом и лесом, и они успели вырасти обратно. Спустя несколько мгновений Виктория потеряла дар речи. Они будто вышли в абсолютно другой мир, хотя это был все тот же Асгард. Но самое поразительное то, что она видела перед собой величавые белые горы с обеих сторон, как бы скрывая это прекрасное место от всех остальных, и земля, покрытая зелеными растениями и деревьями, была расколота пополам, что впоследствии сместило земную кору друг от друга. Там, где-то далеко внизу, витал таинственный бледный пар, скрывая настоящую высоту. И главное чудо света находилось прямо посреди раскола — огромное, можно сказать мировое древо, с огромными листьями и ветвями, которые вырастали высоко вверх, пытаясь дотянуться до неба. Скурдж и вампирша спустились вниз по тропинке и теперь ей казалось, что растение выросло ещё на сотню метров ввысь. Они зашли на каменный арочный мост, сверху которого соединялся металл в красивом узоре, и в хаотичном порядке располагались маленькие светящиеся шарики неизвестного происхождения, но Виктория могла предположить, что именно дерево освещает им путь. Вампирша мимолетом заметила, что раскол идет и за пределами дерева, там находятся маленькие низкие водопады, освежающие зеленую траву своим источником. Огромные толстые корни были настолько невообразимыми и источающим мощь, отчего Инганнаморте думала, что они доходят прямо до ядра планеты. Они обхватывали каменную платформу, на которой и стояло древо, и уходили вглубь раскола. В самой верхней части ствола была дырка, похожая на дупло, из которой вниз стекала чистая прозрачная вода, которая каким-то образом вытекала еще и с верхушки пушистой зеленой кроны. Она не могла понять как это происходит, но стараться не было сил. Ствол был окружен ей неизвестным строением, как бы стягивая его середину, создавалось впечатление, что если бы этого не сделали, растение могло бы разрастись и захватить весь Асгард. Присмотревшись, до нее доходит, что строение внедрено прямо внутрь ствола. Огромные прямоугольные щели пугали тем, насколько интенсивное свечение исходит изнутри помещения. Врата были большие и конусообразные, состоящие из черного блестящего металла, на котором были древние надписи, и, возможно, какие-то сказания. — Прошу, — Скурдж рывком открыл врата, и было заметно, что это далось ему нелегко. Глубоко вздохнув, она шагнула вперед, и поняла, как быстро за ней закрылись врата. Это напоминало ей клишированную схватку со злодеем, когда главный герой заходит на неизвестную территорию и тут же захлопываются все пути отхода. Она осмотрелась и увидела, что это место было просто поразительным, поскольку являлось непохожим на любое другое место, которое она видела раньше. Она знала, что Одинсдоттир постарается для их свидания, но оно еще даже не началось, а вампирша уже в изумлении. Жаль, что ее состояние сегодня не самое лучшее. Она видела большой прямоугольный стол, на котором стояли кубки и грушеобразные формы с алкоголем, большое количество неизвестных ей фруктов и ягод. Рядом стояли два кресла, ручки которых исписаны неизвестными орнаментами. Здесь не было ни одного окна, и это очевидно, так как дерево просто не позволит себя изрезать, но на самом деле здесь достаточно освещения. Сверху свисают тонкие ветки, которые также усыпаны светящимися желтыми шариками, а в корнях есть небольшие щели, которые позволяют дышать свежим воздухом. Также внутри очень много цветов, непонятно, появились они сами или это элемент декора, они переплетались с ветками и корнями. Виктория увидела Хелу на балконе, который состоял полностью из корней, она находилась к ней спиной, вероятно, разглядывала водопады. — Ты опоздала, и насколько мне известно, была вне Асгарда, — тон Одинсдоттир был спокоен, но вампирша четко слышала обиду. — Что-нибудь случилось? Богиня медленно поворачивалась к ней, ее голубые глаза сразу потеплели, а губы сложились в слабой улыбке. — О, просто появились дела, но все улажено, — вампирша старалась быть непринужденной, но увидела, как недоверчиво наклонилась голова Хелы, конечно, она уже начала о чем-то догадываться. — В любом случае, я рада, что ты здесь, — она указала рукой на кресло, и дождавшись, когда Виктория села, она заняла место следом, попутно наполняя их бокалы вином. Они сидели этот миг молча, и пока вампирша осматривала помещение, Хела смотрела на нее. Она не могла понять что ее напрягает, поскольку вампирша выглядела как обычно, но интуиция подсказывает обратное. К тому же, она никогда не опаздывала и богиня уверена, что этому есть весомая причина. — Как прошел твой день? Ты выглядишь… утомившейся. Открывая рот для ответа, вампирша с ужасом понимает, что ей вновь становится плохо, грудная клетка вновь сжата, не позволяя дышать полной грудью. Ее горло пересохло, отчего она издает слабый скрипящий звук, и быстро берет бокал, бесцеремонно выпивая не дождавшись Хелу, которая смотрит на нее все с большим опасением. — День был действительно насыщенным, — вампирша усмехается, но ее глаза не выражают никакой радости, как будто она сделала это лишь для виду, отчего богиня в очередной раз понимает — происходит что-то странное. — А… как твои дела? Заметив несвойственную Виктории запинку в речи, Хела недовольно приподнимает бровь. — Как только ты пришла стало лучше, — богиня настолько настойчиво смотрела на Викторию, поэтому было очевидно — она не отдавала себе отчет в словах. — Это так мило с твоей стороны, — пытаясь скрыть дрожь в руках, она быстро расстегнула две пуговицы на атласной рубашке, усиленно потирая ключицы. — Должна признать — это место действительно исключительно. — Что ты утаиваешь, Виктория? — Королева придвинулась ближе, положив изящную бледную ладонь на ручку кресла вампирши. Предвидев вранье и отмазки, она продолжила. — Будь уверена, что я могу проверить твои слова просто спросив Хеймдалля. Раздраженно закатив глаза, Инганнаморте выпивает еще один бокал, а после с громким стуком ставит его на деревянный стол, и откидываясь на спинку, смотрит на ожидающую Хелу. — Что-то произошло на Земле. — Пожалуйста, поменьше подробностей, я не успеваю анализировать информацию, — язвительно и недовольно осудив краткость Виктории, она поджимает губы, осознав, что это было довольно резко, но со стороны вампирши это вызвало лишь усмешку. — Мы с Виолой были в Калифорнии и сидели в баре. Вдруг я почувствовала, что мне становится плохо. Не где-то конкретно, а всему организму. Меня тошнило, у меня немели руки, отказывали ноги, сжималась грудная клетка, и поэтому я отошла в туалет, — речь Виктории была все более срывчатой и слабой, она делала большие паузы, и было видно насколько ей тяжело говорить. — Мало того, что я почувствовала как бьется мое сердце, которое не работало уже шесть веков, еще и услышала чей-то голос. Это было довольно захватывающе. — Что ты сказала? Голос? — Виктория увидела, что Хела заметно занервничала, услышав череду того, что с ней произошло. — Что ты слышала? Ты узнала кому он принадлежит? — Нет, слишком шумело в ушах, но он был женский. — Ты кого-нибудь видела? — Я предложила ей показаться, но она была у меня в голове, если верить ее словам, конечно же. — Что она говорила? — Я… подожди… — приложив руку к груди, вампирша сделала пару глубоких вдохов, и сильно зажмурилась, но все же смогла продолжить. — Она говорила о том, что может отравить меня, какой-то бред про жизнь… и… — Может отравить тебя? Она так сказала? — резко изменившийся тон оборвал вампиршу, Хела вскочила с кресла, сильно сжимая кулаки. — Да, кажется. Хела обхватила ладонями лицо Виктории, и начала пристально и быстро осматривать ее, поворачивая голову вправо-влево, осматривая еще и шею, потом она закатала рукава рубашки, тщательно осматривая предплечья и ладони. — Что ты делаешь? — Пытаюсь найти метку, но надеюсь, что я ошибаюсь. — Что еще за мет… — Раздевайся, — Хела оставила в покое ее руки, и выпрямилась, нетерпеливо наблюдая за нахмуренным лицом вампирши. — Боже, ну вот опять… — Инганнаморте слабо ухмыльнулась, расстегнула рубашку и только как скинула ее, Одинсдоттир сразу же подскочила обратно к ней, начиная осматривать все тело, начиная с ключиц и плеч, потом переходя к груди, и, в конечном итоге, к животу. — Встань и повернись. — Да, Госпожа, — хмыкнув, заметила, как во взгляде Хелы что-то проскочило, и она подумала, что не будь она в таком состоянии, ей бы не сошел с рук такой выбор слов. Она почувствовала холодные пальцы Одинсдоттир на своей спине, которые вдруг замерли, и начали больно впиваться в ее лопатки. Не понимая что происходит, она повернулась и увидела, что богиня тяжело и злобно дышит, ее глаза полны ярости, наполняясь с каждой секундой все больше. — Эта мерзкая сука… — грубое рычание и мат, ранее не слышанный от Королевы, заставил вампиршу напрячься, и увидеть, как она закипает с каждой секундой все больше. — Хела? — Я знала… всегда видела ее паршивое гнилое нутро, но она всегда оставалась безнаказанной из-за союза с Олимпом. Хела больше не смотрела на Викторию, она больше говорила с собой, смотря куда-то в пустоту. — О чем ты говоришь? — У тебя на ключице метка захваченной, только Медуза может ставить такие. Она прикасалась к тебе? — Я не… — Она пожала тебе руку! — жестко массируя виски, она гортанно застонала, с выдохом возвращая взгляд к вампирше. — Как я могла такое допустить? — Она тогда сказала, что мы встретимся. Наверное, я должна была догадаться раньше. — Ты должна была сказать мне! — увидев, что вампирша лишь пожала плечами, а ее взгляд становился все более тусклым и пустым, она немного сбавила тон. — Обычно это заканчивается безумием. Она сводит с ума, заставляет видеть то, чего нет, и чувствовать не существующее. Может влюбить в себя, заставить убить, действовать по ее указке. И, к сожалению, всегда добивается своего. Это лишь вопрос времени. — Как мило… — поджав губы, вампирша села обратно в кресло, устало откидывая голову назад. — Остается лишь один недостающий пазл — она знала что я вампир еще на Торжестве. Хела вдруг замолчала, стремительно и быстро оглядывая комнату. Было практически слышно, что шестеренки крутятся в ее голове, но она продолжала молчать. Видимо, на это у нее ответа не было. Она выглядела неимоверно раздраженной и разгневанной, Скурдж, вероятно, потеряет сознание, когда увидит ее такой. — Одевайся. Без слов Виктория сделала то, что ей было велено, и медленно поплелась за Хелой. Как только они вышли на каменный мост, она обрушила свой строгий голос. — Хеймдалль, я хочу немедленно видеть Тора и Локи в Химинбьёрге. Мне плевать как ты будешь их звать, можешь даже покинуть пост. К нашему прибытию они должны быть там. У вампирши пробежали мурашки от грозного голоса, в сочетании с ожесточившимися величавыми голубыми глазами, которые на миг были обращены к ослабленным карим. Когда они поднялись по тропинке вверх, у Одинсдоттир с лязгом в руках появился огромный топор, который она швырнула в деревья с неистовой мощью, настолько сильно, что сразу устранила несколько метров деревьев, которые Скурдж срубал с усилием. Остаток пути они шли в молчании. Когда вступили на мост, Виктория увидела нелепо переминающегося с ноги на ногу Тора и нервно размахивающего руками Лафейсона. — Сестра, — молчание нарушил Одинсон, склонив в признательности голову, Локи сделал также. Она молча прошла мимо них, подходя к порталу. Все двинулись за ней. — Мы направляемся на Олимп. Никто из присутствующих не сказал ни слова, и портал открылся, стремительно унося их в неизвестном Виктории направлении. В какой-то миг она перестала видеть космос, он сменился привычными облаками, и, в конечном итоге, она увидела повисшее в воздухе огромное строение. Они переместились к огромному золотому дворцу, и даже величавый Асгардский дворец не может с ним сравниться. Вокруг были магическим образом размещены мосты, маленькие дома, переходящие во что-то большее, и так везде. Виктория даже не могла зацепиться взглядом за что-то конкретное, слишком много всего. Они вошли во дворец, Хела и Виктория шли впереди, а братья сзади. Все стены были обделаны золотом и серым гладким мрамором. Мимо пробегающие слуги были преимущественно испуганы, и вампирша могла понять причину — Одинсдоттир не появлялась здесь просто так и все это знали. — Сестра, зачем мы здесь? — голос Лафейсона был крайне напряжен, можно сказать, что он надумал самый худший исход событий. — Помните прекрасные кровавые времена когда я правила всеми мирами? А вы знаете, что в этом было одно неоспоримое преимущество? — голос Королевы изменился до неузнаваемой ядовитости и колючести, и обернувшись, вампирша увидела, как сжались братья. — Какое преимущество? — Тор осторожно спросил. — Все боялись даже сделать шаг без моего разрешения, но что происходит теперь? — она резко остановилась и повернулась с крепко стиснутой челюстью. — Жалкая и убогая тварь, именуемая себя богиней, осмелилась посягнуть на здоровье Виктории, хотя я прилюдно объявила ее своей парой. — Что значит посягнула? — Тор непонимающе махнул рукой в сторону вампирши. — На ней метка. — Вот дерьмо! — лицо Лафейсона приобрело жалкий вид, выражающий полное сочувствие. — Ты в поряд… — Нет времени на тупую болтовню! — вскрикнув, она развернулась, одновременно с этим утягивая Викторию за собой. Они следовали в полном молчании. Виктория предпочитала не обращать внимания на эту напряженную ситуацию, она оглядывала интерьер дворца, мысленно отмечая, что он нравится ей меньше Асгардского. Братья точно знали, что о прибытии Хелы уже оповещают Олимпийских богов, которые скорее всего уже ждали их. Спустя пару минут они подошли к вратам, Одинсдоттир грубо открыла их, стремительно продвигаясь вперед. Как только они зашли, несколько голов повернулись на звук. Золотые скамьи, столы, алкоголь и еда, в сочетании с огромными серебряными колоннами и широкими окнами — помещение было неуютным и наполовину пустым. Зевс, его жена Гера, Афродита, богиня плодородия Деметра и Посейдон — все были крайне удивлены, хоть и пытались скрыть это. — Хела, Тор и Локи! Какой приятный сюрприз вы нам устроили! — громкий и слишком сладкий голос заполонил пространство, и Викторию почти стошнило. Она безумно хотела вырвать его голосовые связки и засунуть ему в задницу. — Ох, и, конечно же, Виктория…. Они все заулыбались, собираясь встать и поприветствовать всех рукопожатием. Вдруг обычная одежда Хелы, в виде черной рубашки и строгих брюк, превратилась в ее броню. Без слов. Угрюмо и сердито — вот как можно описать ее нынешнее настроение и внешний вид. «Грядет веселье…» — Лафейсон был напуган не меньше богов, но все же позволил себе ухмыльнуться из-за их заторможенной реакции. Они ничего не понимали. — Умолкни, Зевс, ты всех раздражаешь… — Посейдон вдруг недовольно зыркнул на брата. На данный момент он казался самым адекватным из присутствующих. — Богиня Смерти, дочь Одина… Почему ты явилась в столь недобром лике? Неужели Зевс вновь отличился дурным нравом? — жена Зевса нервно склонила голову набок. — О, нет… — злобно хмыкнув, она предвкушающе пошевелила тонкими пальцами, несколько раз сжав их в кулак. — Твой муженек сейчас беспокоит меня меньше всего. — Что же случилось? — богиня плодородия спросила спокойно, но четко. Посейдон слегка ухмыльнулся из-за колкости в сторону Зевса, который уже был красный, как рак. — Я желаю видеть одну из ваших, что позволила себе использовать свою нищенскую способность… — на ее неприличный тон все вскинули брови вверх, Локи прижался к Виктории, в доброй манере положив руку ей на плечо. — На Виктории метка. Услышав это, лицо Зевса перекосилось от возмущения, казалось, что его глаза вот-вот вылетят, и он, очевидно, понял о ком речь. Бог импульсивно оглянул Викторию, и кивнул, убеждая самого себя в том, что это правда. — Я что, правда дерьмово выгляжу? — вампирша прошептала это на ухо Локи, который повернулся вполоборота со слабым искривлением губ в улыбке. Тор шикнул на них, прерывая перешептывание. Слуги в золотых доспехах, которые все это время стояли позади, увидели, как Зевс щелкнул пальцами, и убежали прочь. Виктория перевела взгляд на Афродиту, которая рассматривала ее с сочувствующим выражением лица. Как мило и благородно! Как будто совсем недавно не пыталась рассорить ее и Хелу. — Мне жаль, Хела, это непозволительно и глупо с ее стороны, — Зевс положил руку на сердце, пытаясь убедить богиню в подлинности своих слов. — Я с ней непременно разберусь. — Я сама с ней разберусь. Через мгновение врата открылись, Виктория слышала стук каблуков, но не обернулась назад. Не хотелось видеть эти пустые ядовитые глаза. — Королева Асгарда, здравствуй… — Она встала перед Хелой, склонив голову с улыбкой. После ее блестящие глаза переместились на Викторию, и она заулыбалась еще больше, становясь похожей на сумасшедшую. — Давно не виделись, вампир. Тебе уже лучше? Вампирша не понимала ее спокойствия. Почему она не боится? Неужели ей плевать? Всматриваясь, она видела ее легкую и непринужденную позу, рука покоилась на бедре, а вторая свободна болталась внизу. Черные волосы, как и на Торжестве, были идеальны, также, как и ее фигура. — Здравствуй, Горгона. В зале раздался лязг брони. Острый шлем Хелы появился на ее голове.