Небо перед грозой

— Лили, возьми Гарри и уходи! Это он! — отчаянный возглас Джеймса, а через мгновение глухой звук падения тела на пол. Паника, которая почти сразу же отступила, сменившись желанием спасти своего ребёнка и чувством страха. Он уже в доме и, кажется, убил Джеймса. Сбежать не получится. Оставался последний призрачный шанс на спасение. Нужно было что-то предпринять. Схватив сына, Лили быстро поднялась по лестнице и заперлась детской в комнате. В ход пошли все более-менее тяжёлые вещи, с помощью которых девушка забаррикадировала дверь: тяжелый старинный комод, пара кресел, журнальный столик и даже разваливающаяся прогнившая тумбочка. Совершив несколько защитных заклинаний, которые могли бы хоть как-то задержать Волдеморта, и сжав покрепче волшебную палочку, Лили Поттер осталось только… ждать? Сейчас волшебница понимала, что её план действий был не самым продуманным и логичным, но менять что-то было уже поздно. Тем не менее, девушка была намерена защитить Гарри любой ценой. Даже ценой своей собственной жизни, как поступило бы на её месте большинство матерей. Послышались неторопливые шаги на лестнице. Ещё через несколько мгновений дверь и предметы мебели, что служили баррикадой, взорвались и разлетелись на щепки. Ударной волной Лили невольно отбросило к стене. Поднявшись, она закрыла своим телом сына, также обнаружив, что волшебная палочка оказалась отброшена в другой угол комнаты. -Это конец, — пронеслась мысль в её голове. Тёмный Лорд прошёл в центр комнаты, на его лице читалось абсолютное спокойствие и лишь хищный взгляд красных глаз с узкими змеиными зрачками давал понять, что он планирует совершить ещё одно убийство. — Не трогай ребёнка! Можешь убить меня, но умоляю, сохрани жизнь Гарри! Он рассмеялся. — Глупая девчонка! Ты мне совсем не нужна, отойди в сторону и клянусь, что сохраню тебе жизнь. — Нет! Я не позволю тебе убить моего сына! Волдеморт тяжело вздохнул и направил на неё палочку. — Инкарцеро! Лили почувствовала, как тугие путы обвивают её тело и она не может пошевелиться, а следом услышала ещё одно заклинание: — Сомниум! *** Лили проснулась в холодном поту. Ей опять снился этот сон. Кажется, этот призрак прошлого уже никогда не отпустит её, но как же ей тяжело и мучительно было переживать этот момент вновь и вновь, когда она спит. Прошло уже почти 10 лет, но ни проходило ни дня, когда она не вспоминала тот роковой день и своих погибших мужа и сына. Она до сих пор носила по ним траур, по крайней мере, в своём сердце, а единственным смыслом своего существования она считала месть Волдеморту и пожирателям, что отняли её семью и унесли ещё много невинных жизней в этой жестокой войне. По привычке, она пошла в душ, чтобы умыться и собраться силами для того, чтобы преступить к очередному рабочему дню. Миссис Поттер работала в аврорате и считалась хорошим специалистом своего дела. Думаю, мотивы выбора подобной профессии были довольно очевидны, однако уже долго время никто не выходил на след кого-либо из пожирателей смерти или самого Тёмного Лорда, а министерство считало, что Волдеморт мёртв, и его, в принципе, не стоит уже искать. Лили не была согласна с этой позицией, да, каким-то образом Невиллу Лонгботтому удалось выжить после смертельного проклятия (чего, к сожалению, нельзя сказать о Гарри), но никто не видел тело главного злодея эпохи, поэтому было глупо считать его мёртвым, по мнению аврора Поттер. Орден Феникса был с ней солидарен, однако, он хоть и не прекратил существование после войны, сейчас его собрания были крайне редки, только если удавалось найти какие-нибудь зацепки касательно пожирателей. Лили смотрела на себя в зеркало в ванной комнате. Оттуда на неё смотрела молодая красивая женщина, но с очень уставшим лицом, тёмными кругам под глазами от бессонных ночей и слёз в подушку, а в самих глазах больше не было того, что обычно называют сиянием жизни, только одна сплошная тоска, печаль и ненависть. Она в который раз подумала, что никогда её лицу уже не стать счастливым. И почему она осталась жива? Этот вопрос действительно был загадкой для неё самой, и носил отнюдь не метафорическо-страдальческий характер, хотя, возможно, она действительно предпочла бы умереть, чем жить так, как живёт сейчас. Но женщина действительно не понимала почему Волдеморт оставил её в живых. Она была той, кого пожиратели смерти называют «грязнокровками», к тому же, она была свидетелем. Так почему же Тёмный Лорд просто усыпил её заклинанием «сомниум» и оставил в живых? Тот последний момент из сна — единственное, что Лили помнила. Затем наступила тьма, а очнулась она на руках у Сириуса Блэка, который отчаянно кричал и пытался её разбудить, надеясь, что она всё-таки жива. Тогда Сириус ей сказал, что Джеймс мёртв, а тело Гарри они не нашли, скорее всего Волдеморт его просто испепелил, чтобы тот наверняка умер. Она вспомнила, как тогда кричала в тот момент и плакала у детской кроватки Гарри, проклиная весь белый свет, а Сириус помчался по следу Питера Петтигрю, который оказался предателем, раскрыв врагам тайну их дома. Месть Петтигрю Лили тоже ставила в один из самых высоких приоритетов в своём списке, но о нём не было слышно уже ничего 10 лет, он так и остался пропавшим без вести, наверняка где-то скрывался в обличии крысы, коей он и являлся по своей натуре. К слову, о доме, нахождение в поместье Поттеров причиняло ей такую сильную боль, что не справляясь с теми ужасными воспоминаниями, миссис Поттер перебралась в старый дом Эвансов, где на данный момент никто не жил кроме неё самой. Лили не нравились эти воспоминания, но каждый раз, видя свой сон и переживая всё абсолютно с самого начала и в мельчайших подробностях, она не могла не думать о смерти своих любимых, о предательстве друга, о мести и обо всём том, что гложило её душу. Наспех собравшись, женщина уже готова была выйти из дома и провести ещё один совершенно обычный рутинный день в аврорате, однако она услышала звук дверного звонка. Лили напряглась, к ней редко приходит кто-то в гости, разве что Сириус да Ремус бывало, что иногда заскакивали, но сейчас утро буднего дня, на вряд ли бы они решили наведаться к ней прямо сейчас, только если не случилось что-то очень срочное и важное. На всякий случай крепко сжав палочку и держа её наготове, она открыла дверь. И какого же было её удивление, когда она обнаружила стоящим на своём пороге Альбуса Дамблдора. Старик выглядел как обычно: одет он был в свою фирменную пурпуную мантию, борода была его всё такой же длинной, а улыбка добродушной. В общем, взволнованным и встревоженным он отнюдь не выглядел. — Профессор Дамблдор, здравствуйте. Что вы здесь делаете? Случилось что-то важное? — настороженно спросила Лили. — Здравствуй, Лили. Вовсе нет, тема нашего с тобой будущего разговора отнюдь не экстренная, однако у меня действительно есть о чём с тобой поговорить и я бы не отказался от чашечки ароматного чая, — доброжелательно промолвил он и улыбнулся. — Конечно, профессор, входите, вот только я боюсь, что опоздаю на работу, — как-то растерянно ответила она. — Я думаю, Лили, это может подождать. Я уже предупредил аврорат, что ты сегодня задержишься дома. Она удивленно посмотрела на Альбуса. Вероятно, всё-таки директор слукавил, сказав, что это не срочно. Они устроились в гостиной на первом этаже дома. Взмахом волшебной палочки Лили нагрела чайник и разлила чай по чашкам. Хоть этот дом и принадлежал раньше Эвансам, которые были магглами, женщина не стеснялась использовать здесь свои магические приспособления и наработки. — Так о чём вы хотели поговорить со мной, профессор Дамблдор? — Даже не знаю с чего начать, — задумчиво протянул старик, — мне кажется, что тебе порядком надоела работа на министерство, и учитывая, что она ещё и не особо продуктивна, тебе следовало бы изменить обстановку. Лили удивлённо посмотрела на Дамблдора. — И к чему же вы клоните? — К моему величайшему сожалению, в Хогварсте каждый год сменяются преподаватели защиты от тёмных искусств, обычно, по причинам вполне себе безобидным, хотя были и случаи серьёзных болезней или травм, — Альбус на секунду задумался, а затем продолжил говорить, — но я могу сказать, что гарантирую твою безопасность, и если ты и уйдёшь с этой должности, то по вполне себе безобидным причинам. — Но профессор… я… я аврор, я не знаю, как это преподавать в школе, да и со своим делом, извините за хвастовство, я прекрасно справляюсь, да и… — Я знаю, Лили, — вдруг неожиданно жёстко перебил её директор, — но мне кажется, на данный момент тебе бы очень пошла на пользу смена обстановки. Я… извини за то, что говорю про это, я понимаю твою боль, мы все её понимаем, но ты гоняешься за призраками прошлого, Лили. Я разделяю твою позицию на счёт Волдеморта, и как только Орден Феникса что-то узнает, то разумеется, ты сразу же будешь поставлена в известность, но мы не выходили на след пожирателей смерти уже несколько лет, практически никаких зацепок нет. А постоянная работа в аврорате для тебя сравни… маленькому персональному аду. На данный момент ты живёшь мыслями о расправе, это понятно в твоей ситуации, но это не совсем правильно и хорошо. Лили удивленно слушала директора Хогвартса и к своему горькому сожалению была согласна с каждым его словом. Однако, она не могла так просто бросить свои попытки отыскать убийцу её семьи, не могла бросить эту работу, хоть из неё сейчас и выходило довольно мало толку. Не зная что сказать, Лили лишь тяжело вздохнула и из её глаз полились слёзы. — Я не могу, профессор, вы же знаете, я не могу… Дамблдор лишь осторожно коснулся её руки — Я… я не знаю, директор. И почему вы мне предложили эту должность именно в этот год? — Лили, я думаю не имеет значение в какой год я бы предложил тебе эту должность, твоё прошлое навсегда останется с тобой. Женщина резко перестала плакат, она пыталась взять себя в руки и сделала несколько глубоких вдохов. Лили поймала себя на мысли, что Дамблдор был прав. В этом году её Гарри должен был пойти в Хогвартс, но ведь, пригласи её директор на эту должность на год позже, или на три года, ничего бы не изменилось. Она всё равно бы продолжала думать, что Гарри сейчас могу учиться в Хогвартсе, это её маленький персональный ад и от него она уже никогда не сможет убежать. Что касается предложение директора, она не была уверена, что действительно подходит на предложенную должность, но перспектива работы с детьми ей нравилась и даже вдохновляла. Дамблдор медленно встал и направился к выходу. — Спасибо большое за чай, Лили, и подумай над моим предложением, я тебя никуда не тороплю, — сказал он, открывая входную дверь и уже собираясь трансгрессировать — Постойте, директор, — окликнула его Лили, — я согласна.