Золотая молодежь Коктебеля

Страх от осознания содеянного поглотил меня целиком. Я чувствовала его, как приторное послевкусие от редкого коллекционного красного вина, хранившегося в погребе отца. Мы иногда воровали его во время наших посиделок в летнем доме.  В комнате, где мы часто собирались за покерным столом, царила тяжёлая тишина. Каждый присутствующий стал соучастником преступления, словно невидимые оковы связывали нас всех. Я нервно кусала губу, стараясь справиться с дрожью в руках, пока собирала осколки разбитой фаянсовой вазы. Мои пальцы с трудом захватывали мелкие кусочки, и я сосредоточилась на одном белом фрагменте. Я даже не заметила, как моя алая кровь начала капать на его поверхность. Резкий контраст красного и белого, который стал символом моих глубоких сожалений, зловеще выделялся на фоне мрачного окружения. Я продолжала собирать осколки, не обращая внимания на то, как они впивались в ладони, оставляя болезненные уколы. Эта монотонная работа давала мне каплю какого-то спокойствия в бушующем море хаоса.

***

Утро началось неожиданным звонком от блудного отца, который до этого только изредка писал короткие сообщения и даже не отвечал на сообщения дочери. Голос в трубке был как обычно куда-то спешащим и взволнованным, а разговор, хоть и был короткий, но оказался продуктивным. Он сообщил о сюрпризе, который только что доставили. Рената, ещё в пижамных шортах, едва ли могла сдержать эмоции. Как только разговор закончился, она стремглав понеслась вниз по лестнице.  Когда девушка наконец выбежала на улицу, её глаза быстро нашли блестящий новенький спорткар, который стоял у ворот дома. Автомобиль сверкал на солнце, как драгоценный камень, притягивая взгляд своей безупречной отделкой и элегантным дизайном. Восхищение заполнило её, и она, забыв обо всём остальном, направилась к машине. В своём волнении, она даже не заметила стоящую рядом корзину с цветами.  Фаркаш, зацепившись за корзину, не удержала равновесие и рухнула на тротуар. Удар был резким, и, несмотря на то что корзина с цветами осталась на месте, Рената полетела вперёд. Как в замедленной съёмке, перед её лицом оказалась аккуратно оформленная записка с надписью: "От Р для Р". Оказавшись на земле, Рената уже поближе рассмотрела букет из пятисот одной розы, которые были аккуратно упакованы в корзину. Розы были белыми, с длинными колючими стеблями, и несмотря на их красоту и чудесный запах, который пробивался даже через её раздражение, Рената почувствовала холодок от разочарования. Её любимые цветы, но в данный момент они были лишь символом очередной попытки завоевать прощение и доверие, что только добавляло горечи и страха, откуда её прошлое знает новый адрес.  Она разглядывала этот гигантский букет, который, по её подсчётам, весил около ста килограммов, включая упаковку. Это требовало не только немалых усилий, чтобы принести его домой, но и немалого терпения, чтобы справиться с этим эмоциональным бременем. Вес одной розы колебался от пятидесяти до ста шестидесяти граммов, в зависимости от сорта и длины стебля. Таким образом, букет из пятисот одной розы мог весить от сорока до восьмидесяти килограммов, не считая упаковки. И вот, подарок, который должен был быть знаком применения, теперь стал нереальной физической нагрузкой и символом недовольства. Этот роскошный, но тяжёлый букет, казалось, стал проявлением бессмысленной расточительности. Рената с трудом встала, не смотря на боль от падения, и приняла решение. Она не могла оставить этот подарок, не оценив его по достоинству, он должен украшать местные мусорные баки.  Как было славно, что отец из-за разных часовых поясов разбудил её раньше положенного, приведя себя в порядок, выпив кофе и сменив пижаму на более подходящие вещи Фаркаш вернулась к своей утренней головной боли.  На улице не было ни души, и тишина, сопровождавшая Ренату, была почти зловещей. Это было её единственное преимущество, которое позволило ей избавиться от этого акта не пойми чего, скрытого под видом не дешевого подарка. Оставив корзину, наполненную розами, у ворот дома она только ходила к контейнерам, стоящих за пределами их территории, блондинка сделала четвёртую ходку, продолжая избавилятся от этого ненужного груза. Контейнеры, которые они делили с соседями, были уже полны, но это не остановило её. Она снова и снова тащила охапки цветов, не сдерживая своего негодования. Каждый раз, когда она бросала очередной букетик в контейнер, её сердце наполнялось одновременно с облегчением и гневом. Её жалость к таким красивым цветам в данный момент была подавлена жгучим желанием выразить своё разочарование. Рената вспомнила, как ей хотелось бы раздолбать этот букет об лицо отправителя, чтобы каждый шип со стебля оставил след на его самодовольном лице, которое, как ей казалось, он ценил больше всего. Она представляла, как растаптывает его физиономию так же, как он растоптал её чувства, сердце и нервную систему. Этот бурный поток эмоций наполнял её, несмотря на то что внешне она сохраняла спокойствие. Выкидывая очередную порцию цветов, девушка помянула соседа злым тихим словом. В её памяти всплыли события вчерашнего дня, когда она чётко дала понять, что не нуждается в этом гербарии. Она сказала это ясно, но, видимо, её слова были проигнорированы. На часах было семь утра. Рената в спортивных шортах и футболке, заляпанной наспех заваренным кофе, продолжала закидывать очередную охапку роскошных цветов в мусорный бак, проклиная в голове своего бывшего молодого человека. Внезапно, её мысли прервал голос, который вырвался из ниоткуда. — Цветочек, а чего ты сородичей своих выбрасываешь? Не жалко? — прозвучал ехидный вопрос. Рената вздрогнула и повернулась к голосу. Перед ней стоял парень, которого она узнала как Сокола, с характерным расслабленным выражением лица. Он засунул руки в карманы спортивных штанов и стоял, словно не замечая её раздражённого взгляда. — И тебе доброе утро, — с насмешливым акцентом произнесла Рената. — Какими судьбами тут? Если Сокол не исчезнет в ближайшие секунды, Рената готова была бы швырнуть в него оставшиеся розы, не считая, что он мог бы не иметь отношения к этой ситуации. — Да вот вышел мусор выбросить, а тут вижу, ты в мусорке копаешься, — беззаботно продолжал Сокол, будто не ощущал напряжения в воздухе. Он посмотрел на Ренату, как будто сам был владельцем всех территорий, на которых она сейчас находилась. Рената скептически окинула его взглядом. Пакет с цветами был не виден, но её раздражение нарастало. — Серьёзно? Ты решил выбросить мусор сам в семь утра? — Рената акцентировала слово "сам", явно подразумевая сомнение в искренности его намерений. — Да, а что? Я, по-твоему, белоручка? — Сокол надувает губы, делая вид, что обижен. — Ну смотри, — она сделала вид, что раздумывает. — Подсказка: чтобы выбросить мусор, его сначала нужно принести сюда. Её раздражение вылилось в слова, которые явно были адресованы не только ему, но и её собственным переживаниям. Сокол, смеясь, вытащил из кармана серых спортивок горсть чеков, несколько купюр и зип-пакетик, который тоже отправил в бак. — Серьёзно? — Рената покачала головой, чувствуя, как её терпение иссякает. — Хотя, знаешь, выбросил — иди куда шёл, и пусть удача тебе улыбается. Сокол только усмехнулся от её слов, его лицо не выражало никакого расстройства. — Цветочек, это общая территория, может, это был мой конечный пункт. Можно смотреть на огонь, воду и как кто-то трудится, особенно если это ты, — продолжил он, явно наслаждаясь её реакцией. — Давай тогда поработаем вместе, — предложила девушка, — мне нужно это закончить до школы. Рената, уже утомлённая его сарказмом, задумалась, как бы лучше справиться с ситуацией.  — Кто же этот Ромео, которого ты так агрессивно динамешь? Я бы уже на твоём месте дал ему за такой букет, — лукаво подначил Сокол, его глаза блестели от любопытства. — Хочешь, я тебе номер его дам? — с максимальным сарказмом проговорила Рената. — И давай ему как хочешь, куда хочешь и за что хочешь.  — Давай лучше сделаем так, я решу эту твою небольшую проблему, а ты мне потом окажешь небольшую услугу, — ухмыльнулся Даня, изучая перед собой соседку. Он скрестил руки на груди и подался немного вперёд, демонстрируя уверенность в своём предложении.  Рената приподняла бровь и оценочно посмотрела на него. Её губы скривились в лёгкой улыбке, но в глазах читался настороженный интерес.  — Смотря что для тебя небольшая услуга, — с очевидным намеком уточнила девушка, изогнув бровь и слегка наклонив голову вбок. Она постаралась скрыть своё волнение, но едва заметное покраснение на щеках выдавало её напряжение. — Ничего плохого о чём ты могла подумать, — оскорблённо поднял руки вверх парень, как будто защищаясь. Его выражение лица поменялось на несколько обиженное, но глаза всё равно блестели шутливым светом. — Тем более у меня очередь из девчонок. Он усмехнулся, его плечи расслабились, и он снова принял расслабленную позу. Рената всё ещё не верила в полное невинность предложения. Её губы снова изогнулись в сомнительной улыбке, а взгляд стал более настойчивым, словно она пыталась разгадать его намерения.  — Значит, всё в пределах разумного? — недоверчиво склонила голову на бок Рената, её взгляд теперь сосредоточился на лице Даню, а уголки губ опустились, выказывая подозрительность. — Конечно. Просто помогу с делом, а взамен попрошу какое-то небольшое одолжение. А там захочешь чего-то большего — сама попросишь даже, — подмигнул игриво Сокол, его глаза искрились от веселья и обманчивой невинности. Он при этом позволил себе немного наклониться вперёд, демонстрируя свою открытость и дружелюбие.  — Была не была, — согласилась Рената, слегка пожав плечами и наблюдая, как Даня уверенно направляется к цветам. — Так бы и сразу, Цветочек, — обрадовался парень, усмехнувшись, и поспешил к оставшимся цветам, стоящим у ворот. Он с легкостью поднял половину букета в корзине и выбросил всё в мусор. Рената, наблюдая за этим, не могла скрыть своего удивления. Её глаза расширились от неожиданности, а губы приоткрылись.  — Серьезно? Так блять просто? — с невольным недоверием вырвалось из её уст. Она не могла поверить, что вся проблема решилась так легко, и её эмоции смешивались с раздражением и облегчением. — Я как придумаю свою просьбу, сразу тебя поставлю в ведомость. До встречи в школе, — бросил напоследок Даня, не останавливаясь. Он уверенно развернулся и, с лёгким пренебрежением, направился прочь. Его тон был игривым, но в голосе звучала обещанная серьёзность.  Направляясь в сторону дома Кисловых, что бы забрать ключи у охранника, которые раньше оставил курьер Рената поджавши губы и поморщившись, размышляя о том, какие последствия эта небольшая просьба будет иметь. Чувство что она зря согласилась на это предложение засело где-то внутри головы. 

***

Наслаждение, наконец-то сидя за рулем собственного новенького автомобиля, наполняло Ренату всю дорогу до учебного заведения. Темный кожаный салон пах чудесно, и ощущение первой прокатки машины всегда было чем-то особенным. Спорткар рассекал улицы словно горячий нож масло; стоило только легонько нажать на педаль газа, как спидометр уже показывал сотню. Ветер, пробирающийся сквозь открытые окна, поднимал волосы, а музыка в салоне громко гремела, создавая ощущение полного восторга. Дорога до Рассела пролетела незаметно, ведь удовольствие от поездки и громкой музыки сопутствовали Ренате все время. Когда она проехала через ворота школы, сканируя пластиковую карту-пропуск, то с облегчением въехала на территорию учебного заведения. Парковка по утрам была одним из немногих мест, где можно было спокойно покурить, обсудить новости и оценить новые машины. Рената, заехав на место рядом с внедорожником Кирила, открыла дверь Астона Мартина. Машина с пафосом распахнула двери, и Рената вышла, с под характерный свист, шепот и взгляды. Приспустив немного солнцезащитные очки, она приветственно помахала стоящей недалеко Марго. Солнце играло на ее светлых волосах, делая их золотистыми, а уверенность в ее движениях была очевидна. — Ри, крошка, какое эффектное появление! — Воскликнула Макеева, подбежав на высоких каблучках и целуя подругу в щеку в качестве приветствия. Ее глаза искрились от радости, а на губах была яркая улыбка. — По-другому никак, — ответила Рената, ухмыляясь и поправляя очки. Ее уверенность и легкость в движениях были заметны.  — Это тебе уже машину привезли оперативно? — с интересом спросила Рита, оглядывая сверкающее авто. Ее взгляд был полон не скрываемого интереса и восхищения. — Та подачка от папы, — отмахнулась Рената, не желая углубляться в семейные темы. — У тебя что-то случилось, Ритусь? Ты какая-то сама не своя, — заметила Рената, пристально глядя на подругу. В ее глазах читалась искренняя обеспокоенность, когда она заметила, что Рита выглядела не так, как обычно. — Ты что, гадалка, Фаркаш? — удивленно вскинула брови Маргарита, её лицо на миг исказилось от неожиданности. Она явно была не готова к такому вниманию к своему состоянию. — Ренаточка, свет глаз моих, только не говори, что та пташка возле моей тачки твоя, — внезапно вмешался Кир, подбегая к девушкам и обнимая их за плечи. В его голосе была нотка шутливого волнения, а глаза блестели от возбуждения.  Рената кивнула в ответ, и Кир, заметив её реакцию, буквально засиял от радости. — Разреши мне покататься, разреши, пожалуйста, пожалуйста, — умолял он, захлопав в ладоши и искренне посмотрев на подругу. Его лицо светилось от нетерпения, и он казался таким ребёнком, что обе девушки не удержались и рассмеялись. Рената, её светлые волосы светились в лучах утреннего солнца, усмехнулась, при этом с лёгким смущением поправляя локон, выбившийся из прически. — Не смотри на меня своими щенячьими глазами, Кир, — сквозь смех выдавила из себя Рената, её голос был мягким.  — Ну я всё, всё сделаю для тебя, — продолжал Костров, уже по-детски притопывая ногами, его смуглое лицо излучало искреннюю просьбу. — Ой, дам я тебе на пару дней покататься, — с лёгким толчком в грудь и улыбкой произнесла Рената, в её глазах светилась добрая ирония. — Серьёзно? — не веря своему счастью, спросил парень, его удивлённое выражение лица, в котором смешивались радость и шок, было трудно скрыть. — Целиком и полностью, но если мы сейчас опоздаем на экономику, то сомневаюсь, что кто-то из нас вообще выживет, — со смешком констатировала Фаркаш. Она повернулась к Кириллу, её выражение лица внушало ироничное предупреждение. — Ритусь, родная, что ты зависла в своём дебильнике? — окидывая взглядом сестру, произнёс Кир, его брови приподнялись от удивления. — Та так, ничего важного, - разочарованно спрятала свой телефон в сумочку. 

***

Баскетбольная тренировка шла своим чередом, несмотря на нарастающее напряжение в воздухе. Команда усердно отрабатывала тактические схемы, мяч не переставая перекидывался от игрока к игроку, и иногда раздавался треск ударов о пол. Потные и уставшие, игроки делали перерыв, но недовольство тренера было заметно не только в его строгом выражении лица, но и в том, как он непрестанно следил за каждым движением команды.  После трёх часов напряжённой работы, тренер Василий Геннадьевич жестом подозвал к себе Кислова. Тот, ещё запыхавшийся и не снимающий с себя тренировочную форму, подошёл, вытягивая шею, как будто готовясь к выговору. — Вань, чё с тобой, блять, творится? — произнёс тренер, с явным раздражением в голосе. Его брови были нахмурены, и он поморщился, глядя на Кислова. — Скоро будет выбор капитана для соревнований, а ты как обосраный на поле.  Киса, потея и отдуваясь, встретил взгляд тренера. Его плечи были слегка сутулыми, а в глазах сквозило замешательство. — Буду пытаться исправить положение, — ответил он, но голос его звучал неуверенно, что не укрылось от внимательного тренера. Мужчина явно не удовлетворённый ответом, нахмурил брови ещё больше. — Мне такой ответ не подходит, — сказал он, поднимая руку, чтобы указать на команду, всё ещё занимающуюся на площадке. — Ты не будешь пытаться, а исправишь положение. — Так точно, — быстро произнёс брюнет, стараясь выглядеть более решительным, но в его глазах всё ещё проскальзывала тень сомнения. Тренер сделал глубокий вздох и, указывая на Сокола, который тренировал упражнения с особым рвением, продолжил: — Сокол дышит тебе в затылок, и честно, не знай я твоих способностей, уже бы заменил тебя оболтуса на Даню. — В голосе Василия Геннадьевича слышалась огорчённость и разочарование.  Кислов, ощущая нарастающее давление, только кивнул, не зная, как ещё реагировать. Он чувствовал, как пот начинает скатываться по лбу, и его голос стал более напряжённым. — Понял. Тренер, осознавая серьёзность ситуации, сказал с ещё большей строгостью: — У тебя неделя. Если ничего не изменится, ты у меня полетишь к девочкам в группу поддержки. — Он закончил, кидая на Ваню взгляд, полный решимости и строгости. Его слова были как приговор, ясно показывая, что он не потерпит больше никаких оправданий. Кислов, чувствуя всю тяжесть слов тренера, кивнул, в его лице появилась тень решимости, хотя внутреннее напряжение не отпускало. Он развернулся и вернулся к команде, где тренировка продолжалась в полном разгаре, но теперь с дополнительным грузом ответственности, который он должен был нести. Шкафчик пострадал первым, как это обычно и бывало. Кислов, не выдержав напряжения и злости, забил его дверцы до скрипа и разорвал несколько вешалок, которые не выдержали его ярости. После этого парень встал под душ, и поток воды, стекающий по его телу, не мог смыть его внутреннее смятение. Он стоял под струёй, не замечая, как холодная вода постепенно становится тёплой. Мысли путались, и каждый звук за стеной, каждое эхо шагов становилось всё менее заметным, пока в его голове не начался полный хаос. Параллельно с этим, в раздевалке становилось всё тише, и от тренировки оставались лишь тени и эхо усталости. Когда Киса наконец вышел из душа, он не сразу заметил, что почти вся команда уже расползлась по домам после изнуряющей тренировки.  — Кис, вы чё с нашей соседочкой мутите? — вырвал Сокол из раздумий Кислова, при этом на его губах играла самодовольная улыбка. Его глаза сузились, как будто он уже знал, что сейчас отбудет противостояние. Кислов, сморщившись, посмотрел на Сокола, его взгляд был полон недоумения. Брюнет даже не сделал попытки скрыть раздражение. — С чего ты взял? — его голос был неприветливым и раздраженным, ведь вопрос звучал как будто-то они старые друзья.  Сокол продолжил, игнорируя недовольство в голосе Кислова: — Видел, как она от тебя выходила на днях, тут ты утром цветы ей под дверь ставил, вчера подвозил, утром она вообще к тебе пошла, — он начал перечислять, разводя руки в сторону, как будто демонстрируя свои наблюдения. Кислов бросил сумку на лавочку с грохотом и прищурился. — Тебе дело то какое, Сокол? — его голос стал ещё более агрессивным, словно он был готов разрядиться изо всех своих нервов. Данил лишь расширил свою улыбку, став ещё более самодовольным, как будто дьявол, заключающий сделку. — У меня предложение от которого ты не сможешь отказаться, Кисунь, — произнёс он, потирая руки, как будто предвкушая, что сейчас произойдёт нечто важное. Кислов только фыркнул в ответ. — Что ты мнешься как целка, можно к делу, — его тон был нетерпеливым, он явно не хотел тратить время на ненужные разговоры. — Ты пропадаешь с радаров Ренаты и никак с ней не взаимодействуешь, — Сокол сделал паузу, чтобы подчеркнуть важность своих слов. — А я снимаюсь с кандидатуры на капитанское место, — он закончил свою фразу с удовлетворением, как будто уже видел, как Кислов начинает задумываться. Кислов, удивлённый, даже замер, прекратив складывать спортивную форму в сумку. Его глаза расширились, а брови поднялись от удивления. — Нихуя себе ставочки. А что тебе так в душу запала юная мисс Уилшир? — он попытался скрыть своё замешательство, но в его голосе всё равно прозвучало неожиданное удивление. — А это уже не твоё дело, Кис. По рукам? — Сокол протянул ладонь, как будто ожидая, что Кислов сразу же примет его предложение. Кислов ухмыльнулся, но в его глазах было нечто большее, чем просто насмешка. — Очень интересное предложение, Данечка. Я подумаю, — его голос был сухим и немного игривым. — Отвечу тебе на почту в течение десяти рабочих дней, - закинул сумку на плече парень, якобы заканчивая диалог.  Сокол, не теряя самодовольства, добавил: — Время на подумать у тебя до завтра или ты останешься и без капитанского места, и без юной мисс Уилшир, — он произнёс это с лёгким презрением, словно представлял, как Кислов будет метаться от разочарования, а в итоге вообще останется ни с чем.  Ваня только буркнул, проходя мимо, чтобы выйти из раздевалки и направится на ланч. — Кретин, — пробубнил он, не оборачиваясь, но видно было, что раздражение его переполняло.

***

Уроки пролетели как один миг: экономика, право, английский. Перемены были просто формальностью — время для смены кабинета, крыла и поиска нового маршрута. Но обед и большая перемена наступили незаметно, словно время вдруг ускорилось. Макеева потянула свою подругу за собой вниз по лестнице после пары английского, её шаги были быстрыми и решительными. На удивление, перед ними расступались люди, словно они Одиссем рассекающем море. Легкий гул голосов, запахи кофе и скрежет столовых приборов перемешивались в воздухе. Уже на первом этаже девушки быстро приобрели обед, заполнив подносы. Словно машинально, Рита и Фаркаш направились к столику у окна, за которым было приятно наблюдать за портящийся погодой. Снаружи сгущались тучи и ветер трепал кроны деревьев. Девушки сели за столик, который как будто был зарезервирован для них. А глядя на соседний стол Рената по морщилась, ведь ещё помнила о прошлом инциденте, когда она случайно оказалась в эпицентре горячей ситуации с любимым соседом. Макеева беспощадно расправилась с обедом. Рената, наблюдая, как подруга поглощает куски еды, не могла не удивиться - всего пару дней назад та собиралась есть лишь листья салата с фетой. Сейчас поднос Риты буквально ломился от изобилия блюд, кишащих калориями и углеводами. Макеева ела так, будто бы не ела неделю, а Рената изо всех сил пыталась понять, что случилось. — Рит, у тебя все хорошо? — закончила свой лосось, с подозрением спросила, - Рената, глядя на подругу, запихивающую в себя кусок стейка. — У меня? У меня всё ахуенно, милая, - буркнула Макеева, с набитым ртом махнув рукой и продолжая жевать, её лицо было явно раздражено. Рената с сомнением отодвинула свою тарелку и изучала подругу, ее взгляд стал более настороженным. — Точно? Ты какая-то сегодня сама не своя, как мне показалось, - Рената, скрестив руки на груди откинулась на спинку кресла, стала пристальнее смотреть на Риту, отмечая необычное поведение. Макеева, не дождавшись продолжения, вдруг выдала: — Как думаешь, может каре сделать? - с набитым ртом предложила она, откусывая булку с кремом, её тон был как будто непринуждённым, но с долей раздражения. — Че? Рит, у тебя что горячка? - Рената, вздрогнув, с недоумением приподняла брови подтягивая к себе чашку кофе.  — Та это всё из-за Мела, - Макеева с видимым раздражением отложила ложку и, тяжело вздохнув, отзеркалила позу подруги.  — О, ну наконец-то мы нашли источник проблемы. Что с ним случилось? - Рената, заинтересовавшись, склонилась немного вперёд, крутя чашку стоящую перед ней.  — Та Бабич, - Макеева поморщилась и сжала кулаки, как будто пытаясь сдержать бурю эмоций. — Она скинула интимки Мелу, и походу у них будет свидание, - с долей досады вывалила.  — Стоп, что? Она же вчера с парнем своим на корте зажималась, и все было хорошо у них, - Рената с шоком открыла рот, глядя на Риту, пытаясь вспомнить все события вчерашней игры, — Ты вообще уверена, что это достоверная информация? — Я сама видела, как он эту фотку показывал Кисе, - Макеева скривила губы, её голос стал мрачным и подавленным, она вновь подвинула к себе булку.  — Фу, показывать чужие нюдсы, мерзость, - Рената вздрогнула, покручивая вилку в руке и смотря на Макееву с отвращением.  — Ты больше пообщайся с Киром, и не такое увидишь, - Макеева снова откусила кусок десерта, её лицо было мрачно и злое. — Но не об этом же сейчас. — Так они что, расстались? — Рената, чувствуя, что недостаёт важного куска пазла, спросила с растущим интересом.  — Я не знаю, эта вобла постоянно Мелом крутит, а он, дурак влюбленный, не видит. Как только что-то не так с Булгаковым, бежит к Егору, а тот только рад. — Макеева, расправляясь с калорийным блюдом говорила с явным раздражением, её голос был полон отчаяния и злости. — Может, они практикуют шведскую семью? — Рената, пытаясь немного развеять напряжение, усмехнулась, но её шутка явно не была уместной. — Та ну тебя, Ри. Суть в том, что Бабич — сука, — огрызнулась Макеева, её глаза сверкали яростью. — Вот сейчас Булгаков примчится к ней с букетом и всё, а Мел так и будет страдать, - с какой-то агрессией швырнула булку назад на тарелку. — Может, тебе просто стоит перестать страдать по Егору, а они пусть разберутся как хотят, — Рената, проявляя терпение, попыталась успокоить подругу глядя на крем который размазался по столу, — Это их жизнь, и тебе не стоит так сильно переживать. — Та я не могу так. Вот даже смотри, он полез в драку за неё. — Макеева вздохнула, её взгляд стал более осмысленным, полным глубокой обиды. — Был бы на его месте тот же Киса или Сокол, те бы не шевелились до последнего. Всё, не хочу об этом, - отпив свой кофе закончила тему.  — Как скажешь, — с пониманием кивнула Рената, но не удержалась от небольшого совета. — Знай, что каре тебе не пойдет, а если вдруг что, ты всегда можешь рассчитывать на меня. — Спасибо тебе, — Макеева, всё ещё с налётом печали, улыбнулась в ответ, её голос был искренним. — Слушай, а у меня есть вопрос, — Рената, сменив тему, наклонилась вперёд, спровоцировав искрящейся интерес у блондинки. — Это уже интересно. Вываливай.  — Что ты можешь сказать про Даню? — Рената, поджав губы, посмотрела на подругу с ожиданием. — Сокола? — Макеева прищурилась, её выражение лица стало задумчивым. — Да, о нём, — подтвердила Рената, заметив, как подруга морщится, что не было отличным знаком, ведь про остальных она всегда рассказала с удовольствием и энтузиазмом.  — Честно, он для меня максимально мутный персонаж и я не понимаю, почему многие этого не видят, — на полуслове запнулась Рита, увидев, как к их столу подходит неожиданный гость. — Привет, девчонки, скучаете? — с самодовольной улыбкой произнёс Миша, обняв Риту сзади. — Миша? — вскинув брови вверх, удивлённо воскликнула Рита. — Ритусь, чудесно выглядишь, — продолжил Миша, оставив поцелуй на щеке. — Мы друг другу ещё не предоставлены, но многое о тебе наслышан, мисс Уилшир, — он протянул руку Фаркаш, которая сидела напротив. — Очень мило, что слава обо мне бежит впереди меня, — с ледяной недоулыбкой ответила Рената, вытягивая руку для рукопожатия. — У меня свои каналы. Михаил Левченко, — с лёгким торжеством произнёс Миша скрепив рукопожатие. — Погоди, Левченко? А Ричард? — в недоумении спросила Рената, её лицо выражало полное смятение. — Да, от первого брака отца, — кивнул Миша, явно наслаждаясь шокированным выражением лиц своих собеседников. — Булгаков, у тебя есть брат? — с удивлением в голосе спросила Рената. — Вот так живи и ничего не знай о людях. — Он учился в Уилтшире, — равнодушно заметила Фаркаш, её тон был немного отрешенным, как будто эта информация её загнула в угол.  — Ноу вэй, ахринеть, мир тесен, — Марго потрясённо вскрикнула, её глаза округлились. — Вот такое забавное совпадение. Правда, Рири? — Миша обратился к Ренате, его интонация была игривой, но и не лишённой вызова. От формы имени, которым её назвали в прошлой школе, волосы как будто встали дыбом, а в горле появился удушающий ком.  — Невероятно, — с каким-то отрешённым тоном ответила Рената, резко вставая из-за стола. — Ребят, вам что-то взять? А то я чувствую, мне нужен ещё один кофе. — Возьми мне латте на безлактозном, пожалуйста, — быстро ответила Рита, пытаясь скрыть свой растерянный взгляд. — Американо, если не затруднит, — добавил Миша, удобнее усаживаясь с самодовольной улыбкой. — Сейчас буду, — кивнула Фаркаш.  На автомате подойдя к бариста, Рената, не глядя в сторону, сделала заказ. В её глазах читался страх, пронзавший её мысли. Она размышляла о том, как тщательно скрываемые тайны могут внезапно обнажиться и привести к катастрофе. Возвращаясь с небольшим подносом, она была поглощена этими тревожными мыслями, её лицо выражало глубокую задумчивость. Рената не сразу заметила, что горячая жидкость начала стекать по её белой блузе, поскольку её внимание было сосредоточено на внутренних переживаниях. И только когда боль от жжения и холодный контакт с кофейными каплями вывели её из состояния транса, она поняла, что случилось. — Ой, как неловко. Да? — с демонстративной жалостью и едкой улыбкой проговорила Бабич, быстро хлопая глазами и при этом наигранно приподняв брови. Её улыбка была явно неискренней, и она нарочито старалась выглядеть обеспокоенной, несмотря на скрытое удовольствие от произошедшего.  Фаркаш, явно раздражённая, резко ответила: — У тебя слепота врождённая или что? То мяч на корте не видишь, то тут поднос. — Её голос был наполнен недовольством и презрением. На её школьной блузе виднелись пятна от кофе, а её кожа раздражённо покраснела от жжения. Она инстинктивно попыталась стереть горячий напиток с кожи.  Бабич, заметив её реакцию, с ещё большей усмешкой добавила: — Ты с такими заказами скоро просто по мяч догнать не сможешь передвигаться, — её голос был полон ехидства, и она с удовольствием наблюдала за растерянным выражением лица соперницы. — Если что, моя ракетка очень быстро догонит, — с вызовом ответила Фаркаш, явно пытаясь вернуть себе уверенность. В этот момент, увидев весь этот переполох, к ним подлетел Хэнкин, его лицо выражало озабоченность: — Бабич, ты что, ослепла совсем? — его голос был полон недовольства и лёгкого раздражения, ведь он видел как Анжела специально налетала на девушку.  — Вот и защитничек подоспел, — с насмешкой ответила Бабич, не скрывая удовлетворения от внимания к своей фигуре. — Ещё одно слово, сучка, и к тебе скорая не подоспеет, — подлетела словно фурия закипающая Макеева.  Она сделала шаг вперёд, её глаза сверкают ненавистью. Казалось, что ещё чуть чуть и начнется драка.  Бабич, заметив движение, посмотрела на стол, где сидели одноклассницы, и её взгляд задержался на её парне или бывшем парне. Он сидел за столом, наблюдая за происходящим, его лицо выражало непонимание и лёгкое замешательство. — А ты, Ритусик, главное, что за мной остатки успеваешь подбирать, — произнесла Бабич, усмехаясь и кидая взгляд на Мишу. Каждое её слово было рассчитано на то, чтобы ещё больше разжечь конфликт, а её самодовольная улыбка лишь усугубляла ситуацию. Булагаков, почувствовав на себе осуждающий взгляд Анжелелки, не двигался, но на его лице играли разные эмоции. Ситуация накалялась с каждой секундой, и между участниками конфликта уже чувствовалась напряженность. — Бабич, — неожиданно вмешался Кислов, голос его был твёрдым, но спокойным. Он подошёл к Фаркаш и мягко положил руку ей на плечо.  — Кисуня, и ты за ней, — не успев закончить свою порцию токсичных комментариев, брюнетка  дернулась от неожиданности и сжалась, когда Ваня наклонился к ней, его тёмные глаза сверкают решимостью. — Ещё одно слово, Анжелочка, — Кислов специально акцентировал на имени, его голос стал ещё более угрожающим. — И вся школа увидит твои интимки, а твой папочка узнает что его дочурка та ещё шлюха. У тебя есть три секунды, чтобы съебаться на хуй.  Бабич, побледнев и нервно оглядываясь, и вправду ринулась прочь, её высокие каблуки стучали по коридору. — Ритусь, я помогу моей драгоценной соседке привести себя в порядок, — Кислов потянул за собой немного потерянную девушку, пытавшуюся сократить контакт между кожей и рубашкой. Он прижал её к себе, чтобы успокоить, и с присущей хищной улыбкой повернулся к Соколу, наблюдавшему за всей сценой. Киса подмигнул ему уходя, словно говоря: "Я свой выбор сделал".