Одно пламя

— Блум как ты могла! — звонкий, полетный голос Стеллы отчаянно пронзал барабанную перепонку феи огня. Ей вторил и другой, тихий, безразличный голос Флоры: — Я бы сказала, что разочарована, но я все еще надеюсь, что ты просто не ведаешь, что творишь… — К адскому пеклу! Предательница, твое место в Омеге! — Муза не скупилась на выражения, очередной гневный припадок потрясал всё её существо. — Блум, где была твоя голова? Аналитическое мышление? Почему ты вообще с ним разговаривала? — Текна же, по своему обыкновению, оставалась невероятно спокойной, настолько, что кровь в жилах застывала от её нерасторопного тона. — Моей планеты, моего зрения ей было недостаточно, чтобы сделать выводы! Сказала бы, что ты думаешь только о себе, но ведь ты даже о себе не думаешь! Винкс обступили Блум плотным кольцом. Их силуэты были огромными, крылья энчантикса виднелись еще грандиознее. Глаза каждой горели — гневом, болью, разочарованием, непринятием и ненавистью. Кольцо плотно сжималось, стройный хор голосов захватывал все пространство, давил и требовал от Блум если не оправдания, то покаяния. Жуткий кошмар не отступал, требовал крови, не её, так нахального волшебника, расколовшего её жизни надвое… — Выспалась? Глаза открылись в самый подходящий момент. Валтор. Он снова здесь. Но почему он все еще рядом? Он ведь обещал оставить всех, включая Блум в лесу… Надо было встать. Нет же, это было необходимо. — Какого дьявола! — И вам доброе утро, ваше величество. Блум вскочила с мягкой, как гусиное перо, постели и открыла глаза. Яркий, непривычный для этого места свет, моментально ослепил её. Рука непроизвольно закрыла собой вид на роскошные апартаменты. — Ты же обещал… что мы останемся в лесу… все вместе… — Я решил, что некоторое время тебе нужно остаться здесь. Мало ли, что может случиться. — Они придут за мной! — Ты свободна, и можешь уйти прямо сейчас, — наконец, усталые глаза огненной феи привыкли к яркости осеннего дня, и она взглянула на причину своего присутствия — Или можешь остаться и узнать больше. — Кто тебе сказал, что я хочу знать больше?! Откуда я знаю, что ты мне не лжешь?! — Хорошо, — Валтор, как обычно, одетый в фиолетовый бархатный фрак, мягко улыбнулся — Каковы мои мотивы тебе лгать? Ты хочешь рассорить меня со всеми, — Блум судорожно начала блуждать глазами по комнате — Хочешь снова разрушить волшебное измерение, осуществить цели Древних Ведьм, уничтожить всех своих старых врагов! И… еще чтобы я встала на твою сторону! — Очень хорошо, — улыбка волшебника расширилась, — Я бы с удовольствием поаплодировал, но как видишь, руки заняты. Приглядевшись, принцесса Домино заметила в руках Валтора маленький изящный поднос. Завтрак был в типичном для Весперии стиле — высокий омлет, должно быть, из страусиного яйца и несколько ломтиков рыбного бекона. Прежде Блум доводилось только слышать о таком виде закуски — бекон — это же в конце концов про свинину! Однако в Весперии так никто не считал. Рядом со скромным угощением красовались два бокала, и судя по цвету, в этом не было сомнения — перед принцессой огня расположилось огненное спарксское. — Начинаю пить с утра, ночи дни и вечера, буду пить я целый век, я душевный человек… — в голове самопроизвольно возникли давно забытые строки, которые в этот раз Блум решилась громко процитировать. — Зачем так категорично, — ответил ей волшебник — Я лишь напрашиваюсь на откровенный разговор. Даже не представляю, как принцесса крови докатилась до своей нынешней жизни. — А почему сразу докатилась?! — развела руками Блум — В прошлом году остановили Даркара, в позапрошлом Трикс. И это за первые годы обучения в Алфее, между прочим! — Даркар… ах, этот любитель реликса, который обещал моим тетушкам жизнь под сенью многочисленных удовольствий, но делиться не собирался. Неужели ожил? — Пришлось постараться, чтобы отправить его на тот свет. — Тебя так легко спровоцировать… — Валтор вдруг заметно расстроился. — На что это ты намекаешь? Одно высказывание, и вот ты оправдываешься перед врагом всего волшебного измерения… Неужели я тебе импонирую? — Вот еще, назвался тут, — Блум картинно сложила руки — Был бы врагом, тебя бы уже устранили, а не просили о помощи. — Это ты о своем принце? — Да, о нём. — Его отец сложный человек, но даже к нему при желании не трудно найти подход. На редкость недальновидный персонаж, должен признаться. Валтор, недолго думая, поставил поднос на кровать. Блум же принялась разглядывать место своего пребывания. На вид казалось, что апартаменты расположились в одной из башен, однако едва ли были приспособлены для новой адептки. Порядки заселения в Облачной башне были крайне своеобразны. Если феи Алфеи, въезжая в Академию, претендовали как минимум на отдельную комнату, то магичкам Облачной башни на такую роскошь рассчитывать не приходилось. Первокурсницы, ничем не выделившейся при первых ритуалах, селились на нижних этажах. Нередко спать приходилось в комнатах по шесть, а то и десять человек, а об отдельных шкафах приходилось только мечтать. И все же, раз за разом устремляясь к мастерству, место жительства постоянно менялось. Так те же Трикс за первые полгода жизни в Облачной башне получили вполне пристойные апартаменты со всеми удобствами, которые приходилось делить только друг с другом. Обыкновенные, начинающие ведьмы о таком могли только мечтать. Комнаты в самом верху башни занимали преподаватели и высокопоставленные гости. И видимо именно в такой пришлось ночевать Блум. Огромная высокая кровать стояла рядом с фиолетовыми шелковыми занавесками, а холодные, почти могильные стены были украшены росписями на старинном весперианском диалекте. Апартаменты были просторными, что не добавляло им уюта, редко расставленная дубовая мебель напоминала поделки из гробовых досок. Примечательны были расставленные всюду вазы, напоминающие Блум о далеком, потерянном детстве. Вокруг стояли фиалки, лакфиоли, анемоны, но ни одного антуриума или зеленой розы. Эти цветы теперь существовали только в воспоминаниях и симуляциях, таких же лживых, как звуки электронного рояля. — Спасибо, — сдержанно поблагодарила фея — Если никто не вмешался, кроме Фарагонды, значит все были в курсе его превращения… Или подумали, что он взялся за ум. — Правда в том, что Фарагонду гнетет скорбное пророчество, как и мать твоей подруги. Но есть и те, кому на это глубоко наплевать… — Родители Ская? — Например. — Звучит логично. Если бы они были уверены, что Скай под заклятьем, а это все-таки было очевидно, не стали бы так рьяно сопротивляться. Да и Диаспро, по большому счету, Скай совсем не сдался. — Не буду лгать, принцесса, ваше появление в планы эраклионцев не входило. Впрочем, вернемся к вопросу провокаций, — Валтор осторожно сел на край кровати и взял в руку тонкий хрустальный бокал — Вы оправдывались насчет прошедших лет передо мной или перед собой? — Валтор, я… — Блум хотелось одернуть себя. Прямо сейчас она мило беседует с человеком, которому вчера бы не раздумывая бы начистила морду. И не только вчера… Однако сейчас с ним хотелось бурно, эмоционально откровенничать, выложить всю душу. Пускай это недальновидно, пускай он лжет, но вдруг… — Зачем все это? — Я ничего уже не ждал от этой Вселенной — криво усмехнулся тот — Но вдруг я встретил вас. Взрослой, в самом расцвете сил, и при таких скорбных обстоятельствах… — Каких? — принцесса мертвого королевства окинула мага непонимающим взглядом. — Я ничего не берусь утверждать, — Валтор напрягся, отпил немного спарксского и устремил свой взгляд куда-то вдаль — Но то, что говорят обо мне и Ведьмах не совсем правда. Честно говоря, я не понял, что произошло, когда оказался в Омеге. — Все вокруг меня утверждают, что ты погубил Домино вместе с ведьмами, неужели запамятовал! — Блум перешла на крик. В глазах, казалось, отразились картины прошлого: её позорное опоздание на пару по истории, где рассказывали о том, как Древние Ведьмы стерли в порошок её планету. Фарагонда не раз упоминала об этом событии, а иногда вскользь упоминала и мага, томящегося в Омеге. — Я присутствовал в Домино, но по другой причине, — волшебник вкрадчиво взглянул в её глаза. Почему-то, ему хотелось верить — Все должно было быть иначе. Чтобы утверждать тебе, что я не причастен к гибели твоей планеты, я, очевидно, должен указать тебе на виновных, но у меня есть лишь догадки. И ничего кроме них. — Так ты за этим меня позвал сюда! Убедить что ты тут не причем! Адольф Гитлер не причем тут Адольф Гитлер не причем!!! — Блум неожиданно сотрясла истерика. Что это такое? Оправдание? Чего он, черт возьми, ждет от неё? — Хорошо, поговорим о другом, — спокойствию мага можно было бы позавидовать — Коллапс белой магии, возникший в измерении, не наталкивает тебя на мысли? Почему это произошло именно с феями, а ведьм никак не коснулось? — Эволюционно негативные эмоции более полезны для любого живого существа, это же база! — Тогда почему белая магия дала осечку только после гибели Домино? — На битву с вами потребовалось слишком много ресурсов! — А что насчет равновесия? Знаешь, что бывает, когда одна из сторон поступает подобно уроборосу? — Не понимаю о чем ты! — Пожалуй, ты недостаточно потеряна, чтобы я продолжал этот разговор. Вместе с бокалом, Валтор отправился по направлению к двери. Он чувствовал себя идиотом. Да, пожалуй, оставить здесь Блум, означало навлечь на себя целую массу всевозможных проблем. Подруги будут искать её, в лучшем случае решат, что волшебник взял девушку в заложники. В худшем подумают, что они за одно. Впрочем, окажись они вшестером в лесу — допроса волшебнице было бы не избежать. Как бы она объясняла подругам, почему после хорошей трёпки их внезапно отпустили, а не покончили раз и навсегда? Воображение фей богато на самые разнообразные картины, и не всегда выгодные для самих персонажей. И все же Блум-заложница звучит гораздо удачнее, нежели Блум-предательница. Значит, оставить её здесь было более удачным решением. Но открываться? Валтору было нечего скрывать. Ни от неё, ни от её подруг, ни от кого бы то ни было еще. В нем всегда видели то, что хотели видеть — это было лучшей защитой от любых последствий. В сильном, безумном демоне разглядеть искру яркого драконьего света слишком трудно. И не только другим, но и самому себе. — Валтор! — Блум вдруг резко подалась вперед, схватила волшебника за нарядный фрак и потянула на себя — Я не понимаю, о каком равновесии и нарушении ты говоришь, я не знаю как это устроено! — Неужели Фарагонда позволяла вам регулярно пропускать пары по истории? — Валтор саркастически скривил бровь и надменно обернулся. — Да что это за история такая! Я шестнадцать лет жила на Земле, там все совсем по-другому! Этот мир по сравнению с тем просто никчемная костюмированная вечеринка! — Не для того я все молодые годы провел обучаясь колдовству и захватывая бесхозные планеты, чтобы стать репетитором истории для зазнавшейся принцессы падшего королевства… — волшебник укоризненно вздохнул, готовясь покинуть комнату, но не смог. — Прошу тебя! Феи судорожно носились по лесу. Если бы не звонкие пощечины Стеллы, в которую, казалось, вселилась Гризельда, организовать травмированных фей было бы в разы труднее. Флора долго не могла опомниться после страшного колдовства Валтора: цветок, который мог бы убить её — носительницу линфейской крови, не выходил у неё из головы. Текна и Муза были на редкость спокойны — и первая здесь славно постаралась, объясняя подруге, каким образом им удалось выбраться. Лейла держалась особняком — в момента чудесного воскрешения и двух попыток покушения, сотворенных не кем-то, а её собственной матерью, казалось, изменили её до неузнаваемости. Держась за руки, и помогая друг другу, обессиленные феи вместе преодолевали овраги и лесные холмики, продирались через непроглядные чащи и размышляли о произошедшем. Стелла настаивала, что Валтор взял Блум в плен, и в случае их следующего наступления обязательно причинит ей вред. Текна предполагала, что волшебник куда осмотрительнее и будет пытаться переманить фею на свою сторону. Муза же была уверена, что дело здесь в какой-то невероятной симпатии со стороны мага, иначе почему он не избавился от них при первой же возможности? Лейла была жутко раздосадована. Присутствие Блум означало, что мать наконец подробно раскроет ей причину своего поведения, не напрасно же она так умоляла о последнем желании? Флора не думала ни о чем. Она с трудом пришла в себя, и была рада уже тому, что оказалась в круге подруг. Её внимание привлекло одинокое дерево, стоящее посреди целой выжженой поляны. Потратив остаток сил, игнорируя споры подруг о нахождении Блум, она поняла: здесь и произошел злосчастный бой, лишивший Алфею директрисы, а Винкс опытной наставницы. Вплотную подойдя к крупному дереву, волшебница коснулась его рукой.