Когда тает снег.

      Минута молчания затягивалась, а капитан всё стоял напротив и не находил слов. У меня стало зарождаться предчувствие, что этот измятый листочек сейчас полетит мне в лицо с гневными отповедями, но, спустя ещё пару тягучих мгновений, мужчина осторожно протянул руку и взял код, держа его так, словно он вот-вот должен рассыпаться.        — Я… Сейчас… Подожди немного, мне надо всё обдумать, а там…       Развернувшись и как-то сгорбившись, бывшая цель тенью ушла на кухню, включила абажур и, хлебнув из предложенной ранее мне кружки полностью остывшего чая, уставился в листок.       Я не стал стоять у него над душой, этот выбор был только за ним и я не мог сейчас вмешиваться. Да и не хотел. Поэтому, включив свет в ванне, я переоделся в униформу, сморщившись от того, как влажная ткань окружила кожу, обулся в уже слегка просохшие ботинки и, достав из одного кармана масло, стал чистить оружие. Вверх-вниз, вправо-влево, раз-два-раз…        Меня отвлёк какой-то шум. Выглянув за дверь, кэпа на кухне я уже не обнаружил. Нож скользнул в раскрытую ладонь, а я прилип к стене, почти слившись с полумраком и осторожно направился в сторону источника шума. Но никаких личностей, кроме самого Роджерса в комнате, откуда издавался шум, я не обнаружил. Кэп планомерно и основательно лазил по шкафам и полкам, переворачивая всё вверх дном и выгребал всевозможные заначки, сгружая их в одиноко стоящий посередине зала ранец. Стопка денег, три ножа, блокнот с ручкой, парочка пистолетов, четыре полных магазина к ним, сменное бельё, документы…       Привычный образ героя рушился, а я так и стоял в проходе, смотря на человека, который уверенно собирался так, словно планировал пойти в одиночку не на опаснейшую организацию под названием «Гидра», а всего лишь склонить к своим ногам весь мир. Мурашки табуном проскочили по телу, заставляя выкинуть из головы образ кэпа с восьминогой эмблемой вместо звёзды и списать всё на не до конца высохшую униформу.        — Так, ну я вроде взял всё, что хотел. Давай, теперь ты тоже одевайся, нам надо идти.       От резкого контраста сосредоточенно сведённых бровей и мягкого барритона я хмыкнул и кивнул тому за спину.        — Я почти готов. А сам-то ты уверен, что ничего не забыл?        — Я… — Кэп запнулся и, закинув за спину рюкзак, тяжело вздохнул. — Я не буду брать щит. Если мой план провалится, с ним нам с тобой будет трудно скрыться.       Я покачал головой и решил задать мучающий меня вопрос.        — А код ты прочёл или сразу уничтожил?        — Нет, не прочёл. Но сохранил. Я плохо знаю русский язык, а если буду искать транскрипцию по интернету, боюсь этим только укажу Гидре твоё местонахождение. С другой стороны очень сомневаюсь, что найдется хотя бы с пяток их агентов, не говоря уже об обычных американцах или русских, знающих и правильно произносящих этот код. Да и если у меня всё получиться, если я смогу собрать команду, если нам всем удастся уничтожить Гидру, в коде просто отпадёт необходимось или тебе просто постараются его максимально осторожно убрать. На крайний случай можно сменить место и даже лицо. Вот только вне зависимости получиться у меня или нет, пообещай мне одну очень важную вещь.        — Какую?       В горле отчего-то запершило и вопрос получился слегка хрипящим.        — Больше не пропадай. Ты мне это пообещаешь, Баки?..        Оборванный вопрос и полный невысказанной тоски взгляд голубых глаз.        — Я попробую. — И мои губы впервые за долгие годы тронула слегка теплая улыбка, а на душе наконец стало тепло и спокойно.        — Я постараюсь, Стив.        Начинался рассвет. Никто так и не обратил внимание, как из самого обычного дома выскользнули две мужские фигуры и плечом к плечу растворились в утренней дымке. И только серый потрёпанный уличный кот, проводив их цепким взглядом, сильнее прижался к белому мохнатому боку развалившейся домашней собаки и сладко зевнул.