Конфликт интересов

      Когда Эвелинн с Ари явились на место, всех уже разняли. Акали даже никто не держал, она стояла у барной стойки, попивая то ли коньяк, то ли виски, словно ничего не произошло. Макияж её смазался, обличая собственный тон кожи. Один рог и клей, на который он крепился, был оторван, второй прилично красовался на месте. Край верхней губы был рассечен, и периодически в нем скапливалась кровь, но все, что делала девушка – облизывала её и запивала алкоголем. Вокруг полусогнутого Владимира стояла небольшая толпа. Он закрывал лицо в крови и сыпал оскорбления. В ответ ему неистово кричал Каин, которого держали два охранника. Судя по всему в драку были вовлечены несколько людей, потому что кто-то прикрывал глаза, кто-то бока. Эвелинн в секунду остервенела. Если бы не Твистед, к слову, тоже с разбитым ртом, преградивший ей путь – она бы сама здесь всех к чертовой матери порешала. - Эвелинн, подожди! – парень взволнованно схватился за её плечи, стараясь сфокусировать её внимание на себе. – Мы сейчас со всем разберемся, не лезь туда. - Не лезть?! Это мой клуб, моя девушка и мой бывший, блядь! – Эв встрепенулась, готовая оттолкнуть друга, но её прервал очередной вскрик. - Иди сюда, сучка мелкая! – Владимир, поднявшийся с колен, с разбитым носом, залитый кровью кинулся на Кали.       Дива успела только резко вздохнуть, как все закончилось. Акали, оскалившись, разливая содержимое бокала, с размаху кинула его вперед, не дожидаясь, пока парень окажется около неё. Стекло филигранно столкнулось с разбитым носом, вызывая повторный прилив крови. Владимир громко выругался, закрыл лицо рукой на мгновение и готов был ринуться дальше, но один из охранников, державших Каина, преградил путь и быстро скрутил мужчину. Кали хотела было заново сцепиться с Владом, но Кай’Са, стоявшая неподалеку, размашисто схватив подругу поперек шеи, толкнула её обратно, буквально откидывая спиной к барной стойке. - Тормози! – танцовщица тут же схватила Акали за шиворот костюма, заставляя смотреть четко только на своё лицо. – Хватит драться, идиотка! - Это не я начала! – реперша стиснула зубы, с силой хватая запястья Кай’Сы и гневно глядя на неё. - Мисс Эвелинн! – около сирены появилась администратор, явно напуганная и растерянная. – Мы сейчас… - Включите музыку, - Эвелинн сделала вид, будто держит ситуацию под контролем, хотя на самом деле у неё чесались кулаки. – Всем гостям три бесплатных напитка в качестве извинения. И убрать здесь всё. Живо! – дива махнула рукой, а затем, переходя почти на шепот, обратилась к девушке. – Отведите всех пострадавших в административную часть. И отправь кого-нибудь в аптеку за антисептиками. - Хорошо!       Эвелинн посмотрела на Акали, окруженную Кай’Сой, Ари и Джинкс. Рядом стояли недовольный Каин и уставший Твистед. Девушка перевела взгляд на бывшего, он сплюнул кровавую слюну прямо на пол и отправился к выходу в сопровождении Ле Блан. Его давней подружки, которая, к слову, приложила свою руку к их расставанию. Сирена ни за что бы не пошла за ним, но обстоятельства вынуждали. - Эй! – ей удалось нагнать их у входа. Её обдало приятным холодом, позволило немного освежить тяжелую голову. – Мы можем обработать твои раны сейчас. - Да иди ты нахер, - Владимир скорчился от боли, когда попытался нахмуриться. Выглядел он действительно ужасно. Весь взъерошенный, в крови, с шишкой на скуле и синяком под левым глазом. – Я эту твою суку засужу! - Только попробуй, - Эвелинн вперилась в него угрожающим взглядом. – Ты прекрасно знаешь, что я тогда с тобой сделаю. - Что? Отсосешь какому-нибудь крутому адвокату? – Ле Блан заслонила Владимира собой. – Ты слишком много о себе думаешь. - Завали своё лицемерное ебло, - Эв вскинула подбородок, - Мой «отсос» может и твоей карьеры стоить. Это даже слишком дорого для такой дешевки вроде тебя. - Хватит! Мы уходим! – Владимир ещё раз сплюнул кровь и взял ключи от машины у только что прибывшего парковщика. - Ну это мы ещё посмотрим, - Ле Блан дернула бровью и скрылась за тонировкой авто. Эвелинн стиснула зубы, громко выдохнула, выругалась и вернулась в клуб.       Все ещё немного приходили в себя: на танцполе почти не было народу, компании о чем-то переговаривались, бармены быстро переставляли сиденья и протирали барную стойку. Эвелинн проскользнула в административную часть, зашла в комнату отдыха, где разместили парочку слегка пострадавших гостей. Диве не пришлось извиняться, все прекрасно понимали, что влезли в это сами, но алкоголь дал о себе знать, и парни даже отмахивались от бесплатных презентов в клубе. В больницу никто не поехал. Дива облегченно выдохнула и отправилась в комнату охранников. - Они попали на камеры? - Да, с двух ракурсов, - громоздкий мужчина с низким голосом в форме кликнул по папке с файлами. - Покажи, - Эвелинн нагнулась, опираясь на руки и внимательно глядя на изображение.       Видеозапись в отличном качестве продемонстрировала обзор барной стойки. Немного промотав вперед, около стойки появилась Акали, сделала заказ и мирно навалилась на столешницу. Через десять секунд рядом с ней нарисовался Владимир. Естественно, ни о какой записи голоса речи не шло, оставалось только догадываться, что они обсуждали. Кали оттолкнулась от стойки, когда ей предоставили три бокала с виски и минеральную воду. Ещё пару секунд разговора и содержимое одного из бокалов оказывается на лице Владимира. Он замахивается, чтобы ударить, но девушка успевает перехватить его руку и отталкивает так, что тот влетает в мужчину, сидевшего неподалеку. Влад снова бросается вперёд, и начинается полноценная драка. Первым из «своих» на горизонте рисуется Твистед, который пытается разнять дерущихся, и из-за этого Акали терпит приличный удар в поддых и падает спиной на стул. Эвелинн стискивает зубы, чувствуя, как это ужасно больно. Естественно, Кали теряет контроль над телом после такого столкновения, и единственным, кто останавливает Владимира на подходе к ней, оказывается Каин, буквально влетающий в драку с правым хуком. Но слегка промахивается и наваливается на парня собственным телом. Они катаются по полу, пока несколько других парней, что сейчас сидят в комнате отдыха, машут руками друг с другом. Как иронично. Они ведь пытались разнять драку, а не ввязываться в неё. Владимир все же спихивает с себя японца, встает и тут же получает по коленке от Акали, которая уже оклемалась и стоит на ногах. Он даже не успевает коснуться пола второй ногой, как Кали, предварительно схватив его за голову, впечатывает своё колено в его лицо. Тот, наконец, падает, схватившись за нос, и драка рассасывается, потому что на место прибыли охранники. Кали устало встряхивает руки и подходит к барной стойке, опрокидывая бокал с выпивкой. - Скинь мне это на флешку и удали с других носителей, - Эвелинн выпрямляется, сосредоточенно глядя на экран. – И проверьте у персонала видео и фото этой драки. Пусть все удалят. - Будет сделано, - мужчина кивнул.       Эвелинн устало потерла переносицу и отправилась к себе в кабинет, прекрасно зная, что её троица сидит там. - Ай! Больно! – Акали встрепенулась, показывая клыки, - Я сама! - Заткнись и не рыпайся! – зарычала Ари, с силой тыкая ватным тампоном с антисептиком в губу девушки. Кай’Са устало наблюдала за этим всем со стороны, подперев голову рукой. - Твою мать, - Эвелинн посмотрела на свою девушку, с которой уже смыли макияж: разбита губа, синяк на скуле и царапина на лбу, там, где был левый рог. - О, наболталась со своим ряженным? – Акали недовольно посмотрела на диву. - Я на твоём месте попридержала бы язык за зубами, - Эв подошла к Ари, кумихо без слов отдала лекарства подруге и села рядом с Кай’Сой. - С хрена ли я должна молчать, если ты первым делом к этому мудаку побежала?! – Кали резко поднялась, демонстративно избегая Эвелинн, и подошла к аптечке, явно собираясь заниматься самолечением. - Потому что твоя тупая башка даже ни на секунду не задумалась о последствиях! - Я ко всему прочему ещё и тупая?! - Кали, твою мать, она права, - Ари ощетинилась, - У тебя совсем крышу снесло? Это же опасно! - Да, только это он с разбитым лицом уехал! - А ты думаешь твоё лучше?! – Эвелинн встряхнула рукой, и капли антисептика оказались на стене. – Блядство! - Ну так иди и любуйся его лицом, - Акали злорадно ухмыльнулась, стараясь открыть новую упаковку антисептика, но руки не слушались, и девушка, не выдержав, просто вырвала крышку с резьбы. Эвелинн быстро поглядела на Ари с Кай’Сой. Хореограф вела себя спокойно, явно стараясь не эмоционировать, но было прекрасно заметно, что она тоже в бешенстве. Ари читалась легко. Она сама готова была прибить Акали на месте, и дива была более чем уверена, что репершу уже накормили нравоучениями, пока она разбиралась с другими делами. - Мы останемся вдвоем, ладно? – Эвелинн посмотрела на подруг. - Да брось, - язвительно посмеиваясь, шипела Кали. Обильно смочив ватный тампон жидкостью, она тут же приложила его к царапине. Не совсем ровно. – Мы же здесь все как семья. Отчитывай меня при всех. - Хватит! – Кай’Cа гневно посмотрела на Акали, медленно поднялась и, протянув руку Ари, добавила. – Мы уходим. Домой. До завтра.       Блондинка сначала хотела протестовать, но, заметив недовольство возлюбленной, послушно взяла руку и последовала за ней. Когда они оказались вне кабинета, Ари все же сказала: - Зря мы их двоих оставили. Разругаются ведь. - Они и так разругаются, - танцовщица качнула головой, крепче сжимая кисть солистки, - Не хочу за этим наблюдать. И без нас им все равно будет проще.       Эвелинн подошла к двери и закрыла на ключ, чтобы их не беспокоили. - Ты вообще соображаешь, что творишь?! – дива подошла к Акали, забирая из её рук насквозь пропитанный антисептиком тампон и кинула его на стол, сменяя другим, более сухим и чистым. Девушка сначала огрызнулась, когда сирена взялась за её подбородок, чтобы управлять её головой, но затем послушно застыла, со скрежетом стискивая зубы и отводя взгляд в сторону. - Я не пьяна. И я прекрасно осознавала, что делаю! - Да плевать мне, пьяна ты или нет! Кали, идиотка, он на полторы головы выше тебя и мужик! Ты нахрена вообще в драку с ним полезла?! - А что, переживаешь, что я его помяла? – Кали хотела ухмыльнуться, но скорчилась от боли, когда Эвелинн с силой надавила на синяк у скулы. - Да твою мать! - Я переживаю за тебя, тупица! Он же тебя в один удар убить к чертовой матери мог! - Убить? Да он дерется как младшеклассник! - И это не помешало ему разукрасить тебе лицо! – Эвелинн сжала подбородок Акали в тисках, глядя прямо в злые голубые глаза. – Нахрена ты на него виски вылила? Кали поджала губы, нахмурилась и отвела взгляд. - Он тебя оскорблял. - И что? - Что значит «и что»? – Кали оскалилась. – С какого хрена я вообще должна это выслушивать?! Он получил в морду заслуженно! - Если ты будешь драться с каждым, кто херово обо мне отзывается, то ты превратишься в отбивную! - Да и плевала я! – Акали крепко схватила запястье той руки Эвелинн, что была на её подбородке. Пальцы с силой обвили предплечье, взгляд девушки стал более сосредоточенным и серьезным. – Любой, кто будет нести про тебя хуйню в моем присутствии за это получит. Я никому не позволю тебя оскорблять!       Эвелинн застыла, слегка приоткрыв рот от удивления. Не то чтобы она желала слышать эти слова от кого-то, и уж тем более не хотела, чтобы Кали ввязывалась в неприятности, но это было что-то за гранью понимания. Какая-то извращенная, неправильная забота, которая так сильно нравилась. Дива хотела бы ещё сказать пару назиданий, но язык совершенно не поворачивался. - Ты идиотка, - Эвелинн обхватила лицо Акали ладонями, будто стараясь его согреть, и уперлась своим лбом в её, закрывая глаза и переходя на шепот. – Господи, а если бы с тобой случилось что-то серьезное? - Если бы нам никто не мешал, то я бы уложила его в два удара. Эвелинн, я всю свою жизнь только и делала, что дралась. Ты правда думаешь, что со мной что-то случилось бы? – Кали слегка приподняла голову, запечатляя поцелуй на лбу Эв. - Нельзя решать все вопросы кулаками. Это глупо. - Некоторые люди понимают только язык насилия. Это действительно очень тупо, но это факт. - Пожалуйста, не надо больше никаких драк, - Эвелинн обняла девушку за шею и уткнулась в её волосы носом. – Я ужасно испугалась. - Поэтому первым делом после драки побежала за бывшим? – Кали слегка противно усмехнулась. - Блядь, - Эв закатила глаза, слегка отстраняясь и устанавливая зрительный контакт. – Я пошла за ним, потому что мне нужно было убедиться, что он ничего не сделает. У нас на днях сингл выходит, ты помнишь? А Владимир напыщенный мудак, который будет визжать до последнего, что его обидели. - Что-то у тебя каждый, с кем ты спала – то болван, то идиот, то мудак. Какая у меня перспектива в этом списке? – Акали фыркнула, но беззлобно, - Очередная дура? Потому что, помнится мне, он когда-то для тебя тоже много значил. - Почему ты ковыряешься в этих отношениях? Когда я приревновала тебя к бывшей – ты устроила из этого скандал. А мы даже не дрались, когда увиделись. И я не считаю тебя дурой. Ты, временами, тупица, спорить не стану, но я же люблю тебя. Погляди теперь на себя – ты вся побитая. Я даже поцеловать тебя не могу, - Эвелинн мягко коснулась разбитой губы. - Почему не можешь? Это всего лишь царапина.       Акали оперлась на край стола бедрами, внимательно глядя на диву. Что-то щелкнуло и отдалось эхом в голове. Эвелинн прекрасно читала людей. Но абсолютно не понимала Кали сейчас. Ещё несколько мгновений назад дикая, злая и разгоряченная, сейчас она просто сосредоточенно смотрела на диву. И взгляд этот, до невероятности тяжелый и глубокий, не позволял понять, о чем она думает. - Тебе будет больно, - Эв склонила голову вбок, чувствуя, как окончательно успокаивается. У неё даже не было сил язвить. - Разве те штуки, которые ты собираешься делать со мной, не подразумевают боль? - Не такую, - дива сделала шаг вперед, нежно погладив девушку по щеке. – Тебе должно быть приятно в первую очередь, а потом уже, кхм, немного больно. - А если я захочу доминировать? – Акали обхватила ладонь Эвелинн, медленно опуская руку вниз, но не отпуская кисть. Большой палец слегка нажал на запястье, в попытке схватиться крепче. Но спустя секунду все же высвободила сирену, поднимаясь и делая вокруг неё пару шагов. Тонкие пальцы заскользили сначала по предплечью, затем по пояснице, когда реперша оказалась сзади. – Если, допустим, я захочу тобой командовать? - Я не против, - Эвелинн расплылась в улыбке, слегка откидывая голову и поворачивая её на голос Акали. Губы брюнетки тут же оказались на шее дивы, мягко пробуя бархатную кожу на вкус. – Но тебя нужно этому научить. Ты вспыльчивая. - Ты тоже, - Кали запечатлела ещё один поцелуй, более требовательный и влажный. Теплые ладони заскользили вверх, по лопаткам, остановились на плечах, а затем ухватились за замок платья. - Когда идет игра – я могу остановиться. А ты распалишься и устроишь полноценное насилие надо мной, - Эв почувствовала, как ослабевает хватка платья, а за ним теплые пальцы на голой спине. Щелкнула застежка лифчика. Акали мягко укусила плечо дивы, тут же зацеловывая его. - Я не настолько сумасшедшая, - японка опустила платье до пояса. Ткань остановилась сама на округлых бедрах, по уровню границы резинки чулок. Слегка подтолкнув сирену к столу, Кали заставила её упереться руками в его край, властно нагибая её вперед. – Сними туфли.       Тонкая шпилька делала Эвелинн почти на полголовы выше Акали. Это было неудобно. Не в этом положении. Дива послушно разулась и почти сравнялась ростом с Кали. Последняя ласково провела руками по животу Эв, направила их вверх и с силой обхватила упругую грудь, впиваясь зубами между лопаток, словно кошка в добычу. Эвелинн ухмыльнулась, облизывая губы. - Не настолько? Ты буквально подралась из-за ерунды. - Это не ерунда, - Кали укусила Эв сильнее, отчего та тихо ахнула, но тут же закрыла рот.       Девушка провела линию от груди до ягодиц. Взмахнула рукой и ощутимо шлепнула Эвелинн. Платье само поползло вниз. Акали строго развернула возлюбленную лицом к себе и вжала её бедра в стол, слегка навалившись на неё собственным телом. Одна рука оказалась поперек талии, плотно прижимая нагую сирену к своему туловищу. Вторая под сводом нижней челюсти, повторяя когда-то указанные Эвелинн точки давления. Дива расплылась в довольно-ехидной улыбке, встречая возбужденный голубой взгляд. Кали дышала громко, глубоко, плечи её вздымались от вздохов и крепкая хватка держала Эв в тисках. Реперша провела языком по верхней губе сирены. Затем по нижней. Поцелуй по началу был поверхностным, словно Акали что-то пробовала, но не позволяла диве ни углубить его, ни отстраниться. Только потом, «распробовав» все, как хотела, девушка с остервенелым рвением впилась в желанные губы. Эвелинн почувствовала привкус металла, смешанный с запахом спирта от алкоголя и антисептика. Сочетание было странное, будто навевало больницу, и она на мгновение действительно хотела отпрянуть, волнуясь о ранах Кали, но та попросту не дала такой возможности. Вжалась в неё сильнее, сталкивая их языки с не терпящим возражения повелением. Акали тихо застонала от легкой боли, когда дива крепко обняла её. Оторвавшись от её губ, реперша все той же рукой, фиксированной на шее, подтолкнула сирену назад, заставляя повалиться на спину. Её острый, горящий взгляд прошелся по телу Эвелинн, будто бы искал что-то новое. - Любуешься? - Радуюсь своим трофеям, - Акали усмехнулась, проводя рукой от шеи между грудей и спускаясь вниз, фиксируя горячую ладонь на плоском животе. Вторая рука прижимала к талии бедро сирены. Восторженный взгляд вернулся к лицу Эвелинн. – Ты просто охуенно красивая. - Даже так? – Эв прикусила нижнюю губу, закидывая руки за голову и хватаясь за противоположный край стола. – Не хочешь изучить мой прекрасный внутренний мир? - Для монашки ты слишком много болтаешь, - Кали весело фыркнула, развернула рядом стоящий стул и уселась прямо между ног Эвелинн. – Разве уже не наступила «Великая тишина»? - Я не католичка. Я блудливая сучка, которая раздвинула ноги перед бесом. «Дурочка», - Акали укоризненно качает головой с улыбкой на лице. Подвигается немного ближе, обхватывая бедра Эвелинн обеими руками, и опускается вниз. Белье уже насквозь мокрое, и влажный язык, который проходится поверх него, цепляет приятно-солоноватый привкус. Кали облизывается, но не торопится снимать черные стринги. Целует самую чувствительную часть сквозь ткань, затем снова проходится языком снизу вверх. - Твою мать, - Эвелинн с придыханием шипит, - Да сними ты уже их.       Реперша игнорирует возлюбленную. Только играется с губами, временами даже причмокивая, словно пробует сочный фрукт. Влага Эв медленно стекает вниз и уже оказывается на столе, лишь только тогда Акали позволяет стянуть трусики с девушки, откидывая их куда-то в сторону. Теперь Эвелинн в чулках и головном уборе. Но Кали не собирается их снимать.       Акали вновь припадает к мокрому входу языком и тянет вторую руку к груди сирены. Эв переплетает пальцы девушки со своими, призывая сжимать грудь сильнее. Вторая рука мягко скользит по бедру вверх, и два пальца юрко оказываются внутри. Эвелинн тихо стонет. Она была слишком напряжена и теперь слишком чувствительна. Но Кали не торопится. Иногда дразнит – убирает руки и отстраняется, целует всю область вокруг, избегая самых желанных частей. А затем опускается ещё ниже и проворный язык скользит от влагалища ещё ниже, обводя кончиком тугое кольцо мышц. Эвелинн резко хапает воздуха и приподнимает голову в немом вопросе, но глаза Акали закрыты, она никак не реагирует, только в самый последний момент поднимая взгляд. - Расслабься, я сделаю тебе приятно.       Эвелинн откидывается обратно без слов, потому что не хочет дерзить или подстегивать девочку. Она действительно желает отдать все бразды управления Акали. Пусть делает то, что замыслила. И Кали делает. Язык массирующими движениями фиксируется сзади, пока большой палец вырисовывает круги на клиторе. Эвелинн слегка изгибается в спине, чувствуя, как тяжелеет внизу живота. Осталось совсем немного. Но Акали так не думает.       Как только дыхание дивы становится более громким, чередуемое с красивыми, звучными стонами, девушка отстраняется. Облизывает губы, смотрит на недовольное лицо Эвелинн, расплывается в злорадной улыбке и делает вид, будто сейчас закончит начатое. Большой палец оказывается сначала внутри влажного влагалища, затем во рту Акали, а потом опускается ниже и с легким сопротивлением проникает сзади. Не глубоко. Буквально на полторы фаланги. Эвелинн задерживает дыхание на мгновение и, не сдерживаясь, довольно стонет с улыбкой. - Кто-то меня внимательно слушал? - Естественно. В моих интересах быть твоей самой желанной сексуальной фантазией. - Ты уже. Только дай мне кончить, малыш.       Акали тут же заняла рот, попутно стимулируя диву пальцем. Понадобилось около минуты, может, даже меньше, чтобы подвести Эвелинн к оргазму. Но Кали снова остановилась. Затем ещё раз и ещё. - Да ты издеваешься?! - Именно. - Кали, котенок, пожалуйста, - Эв знала куда надавить. Её рука скользнула по щеке девушки, поднялась выше и зарылась в волосах, легонько подталкивая к своей промежности. – Я с ума сойду.       Это было довольно предсказуемо. Потому что лучше, чем сексуальное давление, на Кали работали плаксивые мольбы. Она тут же прогибалась под что угодно. Недавнее величайшее открытие для манипуляций Эвелинн. И Акали действительно приникла к ней губами, собирая всю влагу. Несколько чувственных секунд под сбитое к чертям стонами Эвелинн дыхание – и она выгибается дугой, сильнее вжимая в себя репершу. - Твою мать… - Эв делает несколько медленных вздохов, блаженно закрывая глаза, - Это было хорошо. Молодец. - Мне не хватит простого «молодец», - Акали навалилась на диву сверху, прекрасно зная, что ей нужна короткая передышка, в которой просто жизненно необходимо «понежиться». Эв обвила плечи реперши, плотнее прижимая к себе и все ещё восстанавливая дыхание. - М… Да? Что тебе ещё нужно, адское создание? - Помнится мне, вы пропустили вечернюю молитву, миледи, - девушка поцеловала сирену в краюшек губ, отталкиваясь от неё и делая пару шагов назад. На пол небрежно был сброшен камзол, в котором она щеголяла весь вечер, и руки ловко начали расстегивать ремень на узких темных брюках. – Самое время встать на колени.       Эвелинн приподнялась. Все ещё сидя на столе, сложив нога на ногу и опираясь на руки, она с удовольствием наблюдала, как ослабевает крепление брюк и ловкие пальцы принимаются расстегивать пуговицы рубашки. Но улыбка медленно сползла с лица, когда дива заметила продольный синяк, повторяющий контур ребер. - Господи, - она тут же подошла к Кали, распахивая рубашку сильнее и вспоминая, как та отлетела на стул. Дива развернула девушку, обнаруживая ещё несколько мелких зеленоватых синяков и две большие, фиолетовые ссадины. – Пиздец, - она не нашлась со словами, обеспокоенно посмотрев на Акали, которая, казалось бы, сейчас рассмеется. – Чего ты лыбишься стоишь? - Эв, это ерунда. - Ерунда? Охренеть, - сирена тут же нахмурилась. – Нужно съездить в больницу, вдруг что-то сломано или… - Эви, солнышко, я же говорила тебе, что уже дралась раньше. И я знаю, что серьезно, а что нет. Это просто ушибы. Пара недель и они сойдут. Единственное – придется попыхтеть на выступлениях. Да и визажистам не сладко придется. - Да к черту этих визажистов, ты похожа на далматинца! - Знаешь, ты хоть и стоишь голая, но у меня как-то либидо стремительно падает от таких разговоров. - И это я повернутая на сексе? – Эвелинн с укором тыкнула прямо в синяк под ребром. Кали нахмурилась и закряхтела. - Эй! Могла бы по нежнее, что ли. Вот так ты со мной? Получила удовольствие и хочешь слиться? - Идиотка, - дива прыснула от смеха, покачав головой. – Садись. Вылижу все твои раны…

***

      Кай’Са закрыла за Ари дверь такси и тут же услышала: - Нет, ну это пиздец! Чистой воды пиздец!       Пока они ехали с посторонним человеком – они и словом не обмолвились о клубе. Мало ли насколько мог оказаться болтливым таксист, и какие подробности будут известны светскому кругу завтра. Но как только они остались одни – кумихо продолжила свои возмущения.       Ари всегда была слишком вспыльчивой, злопамятной и нервной. Такие ситуации долго отпускали её. И Кай’Са все никак не могла отучить её так сильно фокусироваться на проблемах, пока не нашла самый простой способ, похожий на условный рефлекс. Какое-то время Ари действительно надо было выговориться, вылить калейдоскоп своих мыслей, иногда даже не связных, и отправить в душ. А после душа уложить в кровать и сделать маленькую фишку с волосами. - Почему именно сейчас? Почему перед синглом?! Да что ж всегда все через задницу идет! Твистед баранище тоже. Это что, получается, и менеджер наш и солистка во всем этом вариться будут? А если фото кто сделал?!       Кай’Са сделала глубокий, терпеливый вдох и открыла перед Ари дверь в здание. Под продолжающееся жужжание под ухом она вызвала лифт. Дождалась последнего этажа, открыла дверь и предложила самой сначала сходить в душ, пока Ари смывает макияж, ибо у неё его было гораздо больше. Когда в душ отправилась кумихо, Кай открыла окно, чтобы проветрить комнату, и разобрала постель. Пара лекарств от похмелья и прохладная минеральная вода. Все как по чек-листу. - Да я не пьяная! – огрызнулась блондинка, глядя на лекарства. «Ну, как обычно», - Кай’Са слабо улыбнулась, едва заметно закатывая глаза. - Просто в качестве профилактики. Чтобы желудок не болел. - Хмпф! – Ари хмурится, но пьет суспензию и грозно топает в спальню. Танцовщица тихо смеется, пока следует за ней.       Окно закрыто и зашторено. Остался последний штрих. - … и вот что теперь с этим делать? Плевать на этого Владимира, а дружки его! Свора обиженок! Они же никого в покое не оставят! - Пока конфликт на личном уровне и навряд ли окажется в газетах. Я слышала – у него проблемы. И он поэтому сидит тихо. Окажется в центре внимания – его вспомнят. Если он умный, то отсидится тихо, - Кай’Са прилегла к раздраженной Ари вплотную, обнимая, словно маленького расстроенного ребенка. А главная фишка – массаж головы. Пальцы аккуратно зарылись в волосы на затылке и тут же принялись ласкать кожу. - Так этот дебил… дебил!!! – не нашлась что сказать Ари. – Придурок тупой! - Угу, - танцовщица заботливо поцеловала девушку в макушку.       Ари снизила голос и уровень недовольства, но все ещё гневно бурчала что-то в грудь Кай’Сы, словно обиженный маленький лисенок. Но чем дольше ловкие пальцы хореографа водили по коже, тем тише становилась Ари, под конец устало засопев и позабыв про «спокойной ночи».       Кай’Са облегченно прикрыла глаза. Ей тоже не нравилась ситуация. И она тоже была не в восторге от того, что в вероятной возможности может случится. Но все живы, плюс минус здоровы, а Ари даже не наклюкалась как обычно. «Могло быть и хуже», - танцовщица устало улыбнулась, удобнее устраиваясь рядом со своей девушкой и погружаясь в сон.