
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
У Альберто Гримальди, младшего отпрыска древнего вампирского рода, большие проблемы – к 18 годам он все еще не в состоянии выпустить клыки и покормиться, как нормальный вампир! Если Альберто не проявит своей хищной натуры к ночи своего восемнадцатилетия, гнев родителей будет страшен. Старшая дочь семьи, Габриэлла, решает помочь непутевому братику...
Вот и все
07 июня 2024, 07:28
Тени вокруг фигуры отца лежали так густо, что в полумраке были видны лишь очертания головы и плеч да спинка высокого кресла. Мать в коктейльном платье темно-фиолетового цвета молча курила тонкую сигарету в деревянном мундштуке.
– Я хочу убедиться, что все правильно понял.
Голос Отто Гримальди звучал негромко, но все тени в комнате пульсировали в такт его словам и эхом отражали их из всех концов помещения.
Гэби поежилась, несмотря на теплый халат. Берти захрипел сквозь зубы и попытался сесть в кресле так, чтобы не тревожить рану в груди.
Тонкий палец качнулся в сторону Гэби.
– Ты совратила брата.
– Да, отец, – тихо сказала девушка.
– Ты чуть не съел сестру, – палец, как флюгер, повернулся к Берти.
Младший Гримальди кивнул, стиснув зубы.
– А ты чуть не убила брата, загнав ему в сердце мочалку.
– Я знала, куда бить, – тихо и ровно ответила Гэби. – Удар точно в сердце ведь не убивает вас, только пара…
– Молчать.
Отец прижал палец к невидимым в темноте губам. В комнате стало очень тихо. Мать стряхнула пепел. Она сохраняла такой вид, будто семья коротает время за не слишком интересным разговором в ожидании опаздывающих гостей.
Гэби подумала, что все могло бы быть иначе, задержись родаки еще хотя бы на полчаса. Когда она залила в пробитого мочалкой Берти две бутылки бычьей крови, когда вытащила дерево у него из груди, когда отмыла его в душе и отмылась сама… За полчаса они убрали бы весь кавардак. Но родаки сегодня вернулись рано.
Гэби попробовала угадать, на кого отец зол больше. Наверное, все-таки на нее. Дети были для Отто ценностями, активами, инвестицией в будущее. Если бы Берти убил Габриэллу там, наверху, в ванной, Отто бы рассердился. Но, вероятно, счел бы это приемлемой ценой за превращение сына в полноценного вампира. В конце концов, Елена была молода и родила бы ему еще одну красивую целку – тоже мне наука (Гэби была уверена, что именно в таких выражениях отец об этом и думает).
Гэби же, загнав брату в грудь обломок мочалки, подвергла инвестиции Отто куда большей угрозе. Она чуть не погубила его главное наследие, единственного вампира Гримальди в этом поколении. Трудно было даже представить, какая ледяная ярость поднимается в груди отца, когда он думает о том, как Гэби вообще на такое осмелилась.
“Может, они теперь слопают меня все вместе? – подумала Гэби. – И накажут, и отметят день рождения сына”.
Чувства девушки застыли в странном двойственном состоянии. Ей было страшно до усрачки, но под вязкими черными волнами ужаса незыблемой скалой спокойствия стояла мысль: с Берти все будет хорошо. У него вылезли клыки. Он спасен.
Отто отнял палец от губ и поднялся из кресла.
– Замечательно. С днем рождения, сын. Елена, иди в спальню.
Мать тут же поднялась с места и двинулась наверх, не меняя безмятежно-учтивого выражения на лице.
– Ты… ты не сердишься? – осмелилась спросить Гэби.
Светлые брови Отто чуть поднялись.
– Сержусь? Едва ли. Наш молодец показал себя похвально хищным. А ты проявила смекалку и… – взрослый вампир хмыкнул – отсутствие ханжества. Это можно оценить.
Гэби решила ничего не говорить в ответ и молча кивнула, не глядя отцу в глаза. Отто перевел взгляд своих пронзительных глаз – голубых, как у дочери, но куда более ледяных – на Берти.
– Она тебе понравилась?
Берти кивнул.
– Если захочешь съесть ее попозже, я не возражаю. Волчонку нужно есть.
Отто усмехнулся собственной метафоре.
– Доброй ночи.
– Доброй ночи, отец, – хором ответили младшие Гримальди.
Когда шаги отца затихли наверху, Берти повернулся к сестре.
– Я не стану тебя есть, ты же знаешь! Я и тогда не хотел…
Гэби пожала плечами.
– Знаю. Только отец никогда этого не поймет. Мне кажется, он всех своих братьев мечтал сожрать еще в роддоме.
Берти усмехнулся и тут же поморщился от боли в груди. Гэби присела на подлокотник кресла рядом с братом.
– Сильно болит?
– Жить буду, летать нет, – ухмыльнулся Берти.
Его лицо вдруг стало серьезным, он поднял глаза на сестру.
– Спасибо тебе.
– Не за что.
– Мы же не сможем это повторять, да? То, что было в спальне, пока я не…
Гэби на секунду задумалась.
– Мы могли бы, но это вредно.
– В смысле?
– Если у тебя всегда будет рядом красотка вроде меня, тебе не будут интересны другие девушки, – ответила Гэби с непроницаемо серьезным лицом.
Оба прыснули – больше потому, что уходило нервное напряжение, чем потому, что шутка была смешной.
– Окей, окей. Попробую завтра еще раз вытащить Карлу.
– Только не пей слишком много.
– Ты прям как мама, – проворчал Берти.
– Нет. Я гораздо лучше.
Гэби поднялась на ноги и ласково похлопала брата по локтю.
– Я твоя сестренка.
С этими словами Габриэлла Гримальди вышла из комнаты.
Часы показали два ночи.
Берти было восемнадцать.