Двойные проблемы

      Реджина лениво пожала плечами:       – Возможно, это потому, что вы не особо хорошо целуетесь, мисс Свон. Смеритесь.       – Что?! Ты никогда раньше не жаловалась. – Челюсть Эммы отвисла на секунду, а затем она приняла ответные меры. – Ну, ты вообще не знала, что делала, когда впервые на меня набросилась. Я дала тебе обратную связь и научила всему, что знаю.       – Да, но то, чему ты меня научила, не всё, что я умею. Я быстро учусь. Теперь у меня получается лучше, чем у тебя.       – Как, черт возьми, ты это поняла? – растерянно пробормотала Эмма.       – Ты издаешь больше звуков, чем я.       – О, Ладно. Раз так. Что насчет того, когда я впервые нашла одно из твоих особенных мест, а? Тогда ты определенно стонала, Королева подушек.       – Мне практически пришлось нарисовать тебе карту, чтобы его найти, дорогая. – Реджина выгнула бровь, демонстрируя свою дерзость.       – У меня короткий размах пальцев, трудно работать ими одновременно. Я не виновата, что ты такая сложная и всегда хочешь всего и сразу.       – И я не виновата, что у тебя, как выяснилось, есть переключатель включения-выключения. Который почти всегда находится в положении "включено".       – Эй, просить меня не возбуждаться, когда ты рядом, всё равно, что просить тебя перестать быть сексуальной каждую чёртову секунду. Этого не будет. Я не беспокою тебя, когда тебе не хочется. Иногда мне нравится побыть одной. Я, знаешь ли, забочусь о своих потребностях сама.       – Так я слышала.       Эмма уперла руки в бока и одарила Реджину взглядом типа "ты что, надо мной издеваешься?" Она говорит серьезно? Или просто прикалывается над ней для пущего эффекта. Реджина, по-видимому, догадалась, почему некоторые из её приемов душа были намного длиннее, чем другие. Однако она отказывается смущаться. И если Реджине не нравилось, что ее исключают из подобного рода забав, то почему, черт возьми, она ничего не сказала раньше? Не то чтобы мэр не развлекалась в одиночку, просто у нее гораздо лучше получается не попадаться. Возможно, её этому научили десять лет родительской жизни.       – Знаешь что, Реджина? Может, дело не во мне. Может, это ты плохо целуешься.       – Ладно, давай проверим? – Реджина с озорством на неё посмотрела и подошла к Эмме вплотную.       Мэр приподняла её подбородок и захватила её губы в требовательном поцелуе, и будь она проклята, если это не то, что Эмма представляла себе тысячи раз в течение их первого года после знакомства. За исключением того, что обычно в её фантазиях именно она была инициатором, поднимаясь в офис мэра, позируя перед брюнеткой в кожаной куртке и блестящем золотом значке. У них завязывалась жаркая дискуссия о чем-то, будь то Генри или управление городом, из-за чего они обе были в напряжении. Реджина не могла скрывать, насколько её возбуждало их общение, напряженность всегда отражалась в её потемневших глазах. Эмма выдерживала её пристальный взгляд и засовывала руки под одну из обтягивающих деловых юбок, которые та всегда носила, чтобы можно было приподнять её за бедра, страстно желая усадить на её стол, чтобы проучить её по-своему. В её фантазии Реджина сначала возмущалась, но вскоре её охватило желание, и она умоляла "шерифа Свон", жаждала прикосновений...       Эмма тихо застонала, думая обо всем, что хотела бы с ней сделать, и желая брать её снова и снова, пока Реджина просто не сможет кончить снова. Она притянула её ближе и углубила поцелуй, крепкий и страстный, на который Реджина ответила с таким же энтузиазмом. Очевидно, она была не единственной, кто завелся, разыгрывая одну из их ссор.       Они нехотя прервали поцелуй, чтобы передохнуть и отдышаться.       – Это было потрясающе... – прокомментировала Эмма. – Но что-то должно произойти. Как мы узнаем, сработало или нет?       – Мы бы узнали, если бы у нас получилось. – Реджина рассеянно провела языком по покалывающей нижней губе. – Поцелуй настоящей любви должен сопровождаться чем-то волшебным. Если ты спрашиваешь, значит, не сработало.       – Это становится нелепым. Не то чтобы мне не нравилось тебя целовать, но это должно было быть самой легкой частью плана по сравнению с приготовлением зелья с нуля. У нас заканчивается время и идеи. У нас был весь день, и мы всё ещё ничего не придумали. Я была уверена, что поцелуй в разгар ссоры сработает.       – То же самое ты говорила обо всех остальных, – устало заметила Реджина.       Эмма вздохнула:       – Ладно, мне неприятно это говорить, но…       – Нет.       – Но мы должны. Что ещё нам остаётся?       – Я сказала "НЕТ".       Эмма в отчаянии хлопает себя руками по бокам. Они обе испытывали всё больший стресс из-за каждой неудачной попытки и давления, под которым они находились. Спасительница подумала, что если бы кто-нибудь сказал ей, что однажды ей придется спасать город поцелуем, она бы рассмеялась им в лицо. А вот сейчас вообще не смешно.       – Давай, Реджина. Нам нужно придумать, как заставить эту штуку с поцелуем настоящей любви сработать. Мы должны спросить их.       Реджина впилась в неё взглядом.       – Мы НЕ станем спрашивать твоих родителей о поцелуях, Эмма. Уж лучше я позволю проклятию меня убить. Я отказываюсь терпеть унижение, прося магического совета у Твидлди и Твидлдума.       – Ладно, хорошо. – Эмма подошла к дивану и завалилась на него. Она демонстративно скрестила руки на груди и закинула ботинки на кофейный столик перед собой (нарушение которое, как она знала, правильная королева всегда ненавидела всей душой). – Давай просто сидеть и ничего не делать. Это уж точно решит все наши проблемы.

***

      Квартира Мэри Маргарет, 5 минут спустя       – Где дети? – спросила Эмма у родителей, как только они с Реджиной вошли в комнату.       – Генри ещё в школе, – сказала Мэри Маргарет. – Ри отправилась в конюшню подышать свежим воздухом и ещё не вернулась. Эм плохо себя чувствовала, поэтому всё утро провела наверху, в спальне.       – С Эм всё в порядке? – посмотрев наверх, спросила Реджина.       Эмма отмахнулась от её беспокойства:       – Ты же её знаешь. Будет весь день хандрить, пока Ри не вернётся.       Дэвид жестом пригласил их сесть, пока Мэри Маргарет порхала по кухне, готовя для гостей чай.       Эмма написала матери, что им нужно поговорить с ней и Дэвидом, и к удивлению, ответ пришел сразу же. Мэри Маргарет объяснила своё отсутствие в школе в середине дня тем, что пришла домой пообедать. Как ни странно, это было и оправданием Дэвида того, что его не было в участке шерифа. Эмма знала, что оба родителя врут, но не хотела слишком задумываться о причинах.       – Почему вы двое здесь? – спросил Дэвид.       Мэри Маргарет поспешила добавить:       - Не то чтобы мы не рады вас видеть! Но мы собирались вместе пообедать. Что ж, в любом случае, о чем вы хотели поговорить?       – Нам нужно знать, как у вас, ребята, это получилось, – пробормотала Эмма, избегая недоуменных и любопытных взглядов своих родителей.       Они с Реджиной сидели напротив них на разных креслах. Ну, Реджина сидела неподвижно, как груда досок, а Эмма ссутулилась, пытаясь стать как можно незаметнее. Её родители, казалось, ничуть не смутились. И, похоже, они не понимали, почему их дочь и её женщина задают эти вопросы.       Лицо Дэвида ничего не выражало:       – Получилось что?       – Получилось что?       – Я тоже не уверена, что понимаю, – добавила Мэри Маргарет.       – Ради всего святого, вы идиоты. – Реджина потеряла терпение, ещё больше разозлившись на их тупость. – Не заставляйте нас объяснять это по буквам. Поцелуй истинной любви!       – О! – до Дэвида дошло, что они имели в виду. – Вы хотите услышать нашу историю? Давайте вспомним… Давным-давно Белоснежка съела отравленное яблоко, подаренное ей... кхм... Злой королевой, и погрузилась в вечный сон. Я, Прекрасный принц, нашел её в лесу, в построенном гномами стеклянном гробу. Мы все думали, что она ушла от нас навсегда. Я хотел поцеловать её в последний раз на прощание...       – Я почувствовала, как Прекрасный целует меня, и проснулась, – закончила Мэри Маргарет. – Конец.       – И это всё? – спросила Эмма, не впечатленная отсутствием деталей. – И как это должно нам помочь?       – Может быть, они предлагают мне попытаться убить тебя, Эмма, – сказала Реджина приторно-сладким тоном. – Смертельная опасность - хорошая предпосылка для истории любви, насколько я поняла. Да, у меня больше нет под рукой отравленных фруктов, но я уверена, что смогу что-нибудь придумать, чтобы избавиться от тебя.       – Спасибо, но нет, спасибо, – Эмма отклонила предложение. – С меня хватит твоих попыток убить меня. Учитывая настроение, в котором ты сейчас находишься, на этот раз у тебя может случайно получиться.       – Вы ругаетесь? Похоже на то, – сказал Дэвид, переводя взгляд с одной на другую. Когда их взгляды грозили прожечь в нем дыру, он поспешил поднять руки в знак капитуляции. – Неважно.       – Полагаю, вы уже пытались поцеловаться так, как будто это чрезвычайно важно? – спросила Мэри Маргарет.       Эмма пробормотала что-то недвусмысленное себе под нос. ‘Мы целовались всё утро!’       Она вряд ли сможет рассказать о том, как они помирились друг с другом прошлой ночью, занявшись несколькими раундами страстного секса. Реджина с удовольствием рассказала бы о греховных действиях, которые она регулярно совершала с дочерью Прекрасных, если бы не смущение Эммы. С тех пор, как проклятие "разрушилось" в первый раз, Эмма нехотя признавала свои сексуальные обсуждения с Мэри Маргарет, несмотря на частые девичьи истории, которыми они делились ранее, о встречах на одну ночь с развратными врачами (Мэри Маргарет) и подростковых связях со школьницей-католичкой (Эммы).       – Мы не ругаемся, – медленно произнесла Реджина. – Мы всегда себя так ведём.       – Кого волнует, даже если ругаемся, – нетерпеливо сказала Эмма. – Если мы по-настоящему любим друг друга, не должно иметь значения, ругаемся ли мы сегодня, потому что мы будем любить друг друга всю жизнь. Мы постоянно ругались, когда впервые встретились, но нас продолжало тянуть друг к другу. Вот почему последним, что мы попробовали, был поцелуй в разгар ссоры. Мы немного поругались, чтобы вспоминая прошлые деньки, но и это не помогло. Ни одна из ситуаций не сработала.       Мэри Маргарет наклонила голову:       – Что значит "ни одна из ситуаций" не сработала?       Реджина сунула руку в карман пальто и достала сложенный листок бумаги из блокнота. Она открыла его и передала Эмме, которая передала его Мэри Маргарет. Школьная учительница просмотрела список, который был написан от руки двумя разными почерками:       1. Лёгкий поцелуй       2. Поцелуй под водой       3. Поцелуй на дереве       4. Случайный поцелуй       5. Поцелуй вверх ногами       …       74. Поцелуй в разгар ссоры       – Вы попробовали все семьдесят четыре варианта? – спросила Мэри Маргарет, едва в силах скрыть своё веселье в голосе.       – Именно, перепробовали. – Реджина стрельнула глазами в женщину, стоявшую рядом с ней. – Даже самые глупые. Это идеи, которые пришли в голову Эмме.       Эмма ответила недоверчивым взглядом и загибала пальцы по одному за раз.       – Реджина чуть не утопила меня в ванне, затем она попыталась сбросить меня со своей яблони, и она реально подожгла меня, по крайней мере, один раз. Это должно относиться к смертельной опасности. Её величество настолько смертоносна, что я в опасности каждую секунду, каждого дня, когда мы вместе.       – Тебе ничего не угрожало. Я всё время полностью контролировала ситуацию.       – Ты уверена?       – Уверена ли я, что я права, а ты нет? Да.       Наслаждаясь тем, что последнее слово осталось за ней, Реджина устроила королевское шоу, игнорируя Эмму, и повернулась обратно к Прекрасным.       – Нам нужно знать, есть ли что-то в поцелуе истинной любви, чего нам не хватает.       Мэри Маргарет некоторое время молчала, собираясь с мыслями, пока не произнесла:       – Я кое-что вспомнила. Однажды у нас случился фальстарт. Поцелуй настоящей любви не сработал.       – Правда? – оживилась Эмма, удивившись новой информации. – Когда?       – Вскоре после того, как я впервые встретил твою мать, – сказал Дэвид. – Снежка приняла зелье амнезии, чтобы забыть меня, потому что я уже был помолвлен с принцессой Эбигейл. Без своих полных воспоминаний она была другим человеком, она не знала меня, и поцелуй с первого раза не сработал.       – Что случилось?       – Она ударила меня по лицу. Снова.       Мэри Маргарет проигнорировала насмешку и повернулась к мужу.       – Давай дальше. Кого ещё мы знаем, у кого получилось? Элла и Томас, Аврора и Филип, Эрик и Ариэль… Ходят слухи, что в юности у Малефисенты был роман с девушкой, но в итоге вместе они не остались. С ней что-то случилось… Не могу вспомнить.       Реджина закатила глаза:       – Она любила человека. Смертные, как правило, рано или поздно умирают.       Эмма была сбита с толку:       – Я думала, Голд говорил, что раньше никогда не было пары истинной любви между двумя женщинами?       – Личность человека меняется с каждым новым рассказчиком, – сказала Реджина, которой не терпелось сменить тему. – Ты никогда не добьешься правды от Малефисенты. Она так же любит распространять слухи, как и все остальные. В любом случае это не поможет нам определить, что общего было в других историях.       Группа обсуждала все пары истинной любви, о которых когда-либо слышали, но, казалось, не было ничего общего, что отличало бы поцелуй настоящей любви от обычного поцелуя между парой, которая была глубоко связана, за исключением того, что это, как оказалось, стало мощным сюжетным приемом во всех сказках. Он происходит в нужный момент, именно тогда, когда это необходимо, и нет никакого способа предсказать, когда это произойдет. Поцелуй истиной любви никогда не подводил, когда это было действительно необходимо.       – Отлично, – саркастически сказала Эмма. – У нас всё ещё нет возможности узнать, как и когда он сработает, кроме того, что он сработает. Но единственное, чего мы не должны делать - это ничего не делать, потому что тогда он вообще не сработает.       – Может быть, вам нужно мыслить нестандартно, – предложил Дэвид.       Лицо Мэри Маргарет просияло:       – Это именно то, о чем я подумала. Может быть, поцелуй истинной любви не должен быть поцелуем в буквальном смысле. Это может быть что-то символическое или бескорыстный акт любви. Или как насчет...       Дэвид предупреждающе откашлялся:       – Мэри.       Но его жена уже не на шутку разошлась.       – Вы пробовали делать что-то большее, чем поцелуи?       Трудно сказать, кому стало в большей степени неудобно от того, какой оборот принял этот разговор.       Эмма почувствовала, как её лицо покраснело:       – Ты говоришь о… о, да ладно, ты же не можешь быть серьезной! Оргазм истинной любви? Он вообще существует в природе?       – Нет, но это может помочь, – с энтузиазмом сказала Мэри Маргарет. – Занятие любовью может действительно укрепить эмоциональную связь между парой. Может быть, если вы сосредоточитесь на том, как сильно друг друга любите, это проявит вашу магию. Видение звезд и фейерверков одновременно. Вам двоим когда-нибудь удавалось прийти к финишу одновременно? Это нечто особенное, если вы достаточно совместимы. Иногда изменение позы может помочь, но вам нужно быть откровенными друг с другом. Могу одолжить вам свою копию Камасутры, если хотите? Станете гибче. Увеличите выработку окситоцина. Я знаю, что когда у нас с Дэвидом...       – О боже, мам, ПРЕКРАТИ! – прервала Эмма, поспешно закрывая лицо ладонями и желая, чтобы земля разверзлась и поглотила её. - Клянусь богом, я никогда в жизни не была так смущена. Господи Иисусе, это пиздец какой-то.       – Эмма! – прорычал Дэвид. Он указал на кухню, и она точно знала, что за этим последует. – Двадцатку в банку для ругательств. Живо.       Шериф Сторибрука повиновалась, но всю дорогу ворчала по этому поводу. Она сунула несколько купюр в банку из-под печенья с Микки Маусом, которая уже была полна долларов (без сомнения, они все когда-то принадлежали Эм). Даже не видя этого, она знала, что у Реджины было такое же злорадное выражение лица, которое появлялось у Ри каждый раз, когда Эм наказывали за матюки. Как иронично, что Злая королева когда-то была невыносимой паинькой и до сих пор в некоторых ситуациях ей остаётся.       Спасительница поплелась обратно на свое место.       – Кстати, я Эмма, а не Эм. Если ситуация того требует, я достаточно взрослая, чтобы ругаться, папа.       Дэвид поднял брови:       – Не на твою мать. Она всего лишь пытается помочь.       – Все в порядке, Дэвид. – Мэри Маргарет похлопала его по руке, пытаясь дать ему понять, чтобы он был менее строг к их взрослой дочери. – Я слышала от троллей и похуже. Теперь о сексе ...       Эмма была готова сдаться:       – Это то, чего я лишалась все эти годы из-за того, что у меня не было родителей? Может, мне всё-таки стоит позволить Реджине убить меня. Желательно до того, как я услышу остальную часть этого разговора.       Мэри Маргарет усмехнулась:       – Эмма, дорогая, мы твои родители, но мы также все нормальные взрослые, со здоровой сексуальной жизнью. Как, по-твоему, ты появилась на свет?       – Первый раз - это прекрасно, любовь моя. – Дэвид обнял жену и одарил её насыщенной романтической улыбкой, которая лишь наполовину была задумана как шоу в интересах их дочери. Казалось, он ещё не закончил её наказывать. Очевидно, они всё ещё могут смутить её мыслью о том, что её родители занимаются сексом, даже несмотря на то, что росла не в одном с ними доме.       – Фу. – Эмма откинула голову на спинку дивана и надуто посмотрела на Реджину, что, как она надеялась, выглядело очаровательно. – Убей меня, – умоляла она. – Пожалуйста? Избавь меня от страданий.       – И оставишь меня здесь одну их слушать? – Реджина фыркнула, на её лице было написано недоверие. – Нет, ты будешь страдать вместе со мной. Я уже услышала достаточно, чтобы оправдать наложенное мною спящее проклятие. Я не настолько тебя люблю.       – Ты врёшь, – Эмма улыбнулась широко и мило. – Ты бы точно пожертвовала собой ради меня.       – Нет, если бы я пыталась тебя убить.       – Одни обещания, щенок-монстр.       – Я говорила тебе не называть меня так, – прошипела она.       Это было ласкательное прозвище, которое Эмма однажды использовала в шутку и произносила его время от времени, когда хотела её подразнить. Огненный шар вспыхнул на раскрытой ладони Реджины, когда она злобно посмотрела на своего бывшего врага, а ныне возлюбленную.       Никто из Прекрасных не успел встревожиться, потому что Эмма спокойно потянулась через подлокотники и потушила огонь голой рукой. Огненный шар исчез, не оставив ничего, кроме крошечной, клубящейся в воздухе струйки дыма. Кожа на руке Эммы ничуть не пострадала, несмотря на то, что её использовали для тушения огня.       – Как тебе это удалось? – с благоговением спросила Мэри Маргарет.       Она и Дэвид были единственными, кто удивился, так как редко видели, чтобы их дочь использовала свои странные магические способности. Эмма держала свои карты при себе, и никто, кроме неё самой, не знал истинной степени её могущества.       – Я делала это раньше, – отмахнулась Эмма.       – Ты можешь нейтрализовать магию Реджины? - спросила Мэри Маргарет. - Как интересно. Что ещё ты можешь делать?       – Ладно, это не имеет значения! Мои силы без неё бесполезны.       Присутствующих ошеломила её внезапная вспышка гнева.       Эмма знала, что они спрашивали только из любопытства и потому, что это имело отношение к текущим проблемам города. Но она была раздражена. Она не хотела объяснять свои способности. Она и сама не знала, откуда они взялись или почему её магия время от времени проявляется. Последнее, чего она хотела - стать объектом изучения или, что ещё хуже, чтобы боялись, что она сорвется с катушек и случайно обратит их в камень или что-то в этом роде. Кроме того, у Реджины были годы строгих тренировок, и она искусна в магии. Какими бы странными способностями Эмма ни обладала, Реджина полностью затмевала их.       – Мы не хотели расстраивать тебя, милая, – мягко сказала Мэри Маргарет, от чего Эмма почувствовала себя только хуже.       – Всё в порядке. – Эмма попыталась проигнорировать тот факт, что родители всё ещё пялились на неё, сменив тему. - Дело в том, что Реджина и я раньше использовали нашу магию вместе. Мы открыли портал в Заколдованный лес с помощью шляпы Безумного шляпника. Мы сильны только вместе. Это должно быть ключом. Мама, папа, вы должны сказать мне, что мы должны сделать, чтобы у нас всё получилось.       Дэвид наклонился вперед, опираясь локтями на колени, и одарил её поддерживающей улыбкой:       – Ты поймёшь, что делать, когда придет время. Мы в тебя верим.       Эмма встала, чтобы уйти:       – Это пустая трата времени. Такими темпами мы никогда с этим не разберемся.