Двойные проблемы

      Морщась, Реджина оперлась рукой на плечо Эммы и принялась стягивать с себя сапоги.       - Если ты хоть одной живой душе об этом расскажешь, я съем твою печень.       - А то, - с издёвкой сказала Эмма. – Кто ж знал, что Злая королева такой нытик. Как ты ещё не привыкла к высоким каблукам? Ты же в них живёшь.       - То к чему я не привыкла, так это километры по лесу прочёсывать. И это была твоя идея идти пешком. Я натру себе мозоли. Давай сюда свои сапоги.       - Что!       - Вот, бери мои, а мне свои дай.       Со стоном Эмма наклонилась и начала расстегивать молнии на своих сапогах.       - Ты меня так тестируешь, да? Типа, буду ли я хорошей девушкой и пожертвую ли по-рыцарски свою обувь, ради благого дела? Моему недовольству нет предела.       - Перестань жаловаться. Я бы никогда их не надела, если бы кто-то не отобрал мою любимую пару.       - Реджина. В той паре, было бы ещё хуже тащиться в такую даль!       - Нет. То Prada, главное - прекрасно смотрятся, остальное неважно. Твои другое дело… - Миллс протянула свою обувь Эмме и поменяла на изношенные сапоги блондинки. – Никому не говори, что я носила эти говнодавы, какой позор.       - Ха. Неудивительно, что ты всегда ходишь на каблуках. Ты – коротышка, - дразнилась Эмма, возвышаясь над брюнеткой на пару сантиметров.       Босиком они были почти одного роста.       Реджину это немного задело:       - Что прости? Моя мать всегда говорила, что я высокая. Величественная, если точнее.       - Коротышка, - прикрываясь поддельным кашлем, не переставала дразниться Эмма.       - Не смеши, Эмма. Ты чуть выше меня.       - Неважно. Главное "я выше". Победа за мной.       Эмма улыбнулась, глядя на направленные в свою сторону смертельные блики, но ей не долго довелось радоваться победе. Недовольно бурча под нос, она начала обувать модные, но неудобные сапоги Реджины. К счастью размер подошёл, но вряд ли она когда-нибудь снова будет ими любоваться.       - Реджина, - скулила Эмма, касаясь носка обутых сапог, ощупывая их. – Я дерьмово хожу на высоких каблуках. Можешь наколдовать себе обувь? Ты специально надо мной издеваешься, или просто из любопытства хочется посмотреть, как мы пройдём километр в обуви друг друга? Потому что, мы больше километра от того, к чему нас это приведёт.       - Ну и кто из нас теперь издевается. Твоя фраза «к чему нас это приведёт» какой-то эвфемизм или ещё что?       - Хм, я не специально. А к чему, ты хочешь прийти? – покосилась на неё Эмма.       - В буквальном или переносном смысле?       - Арр, Реждина! – прорычала Свон. – Ты знаешь, о чём я.       Реджина на несколько секунд отвела взгляд, затем спокойно произнесла:       - Думаю, ты знаешь, к чему.       - Пожалуйста, - просила Эмма. – Я тоже не умею читать твои мысли. Если мы говорим об одном и том же… то мне нужно знать, одного ли мы с тобой хотим. Мне нужно, чтобы ты сама это сказала.       - Полагаю, это справедливо, после того как ты сделала первый шаг…дважды, - неловко сказала Миллс. - Я хочу этого. Но Эмма, то куда мы движемся,… вряд ли кто-то захочет составить мне компанию. Потому что, какой я была, такой и осталась.       Блондинка наклонила голову и мягко ей улыбнулась:       - Позволь мне самой решать, чего я хочу. Знаешь, никто пока не собирается приударять за Злой королевой, но даже если и так, то это вряд ли бы меня остановило.       Реджина закрыла глаза и прошептала:       - Я стараюсь.       - Я вижу. Правда, - Эмма сочувственно на неё посмотрела и взяла за руку.       Брюнетка слабо улыбнулась:       - Ты единственная, кто видит.       - Я тебя понимаю. В детстве я считала себя эдаким плохишом. Но никогда не принимала всерьёз, пока мне этим не начали тыкать в лицо. Глянь на Ри, добрую девушку, которая повзрослев, стала королевой и могущественной колдуньей. Если бы не она, ничего вокруг бы не существовало. Жители бы застряли в своих сраных средневековых хижинах умирая от чахотки. Но нет, сейчас они называют её Злой. Может, ты всегда была доброй, просто никто не замечал.       - Точно, - криво усмехнулась Реджина. – Не стесняйся, перепиши книгу сказок и выстави меня освободительницей своего народа.       - Слушай, ты там изрядно налажала, это факт. Но смотри половина твоих так называемых прегрешений, такие же, как во время правления большинства королей. А все обвинения по поводу отнятых счастливых концов и нанесения проклятия? Кто сказал, что нет альтернативы хуже? Уверена, они восторге от того, что сейчас разъезжают на джипах, смотрят кабельное телевидение, лечатся пенициллином и тому подобное. А ты заметила, что остальным сторибруковцам собственно начхать какая хрень вокруг творится? Даже если мимо пробежит великан, они и пальцем не пошевелят, милосердно позволяя нам справляться со всем дерьмом.       - Заговорила прямо как Эм. Открыла грязный рот, цинизм с тебя так и прёт.       - Нет, он всегда был. Просто никто не удосужился узнать меня, чтобы его разглядеть.       - Считаешь, я тебя знаю?       - Думаю, знаешь. И я тебя понимаю. Правда, понимаю, - сказала Эмма, подчеркнув важность последнего предложения. – Я знаю, какого это, когда тебе пытаются сказать, кто ты есть. Понимаю, какого хотеть, чтобы тебе дали второй шанс, дабы доказать, что ты изменилась, но никто не верит…       Хотя даром вычислять лжецов среди них двоих обладала только Эмма, Реджина знала, что та говорит правду. Каждую их стычку или борьбу, блондинка глядя ей в глаза отбивалась на равных. Единственная, кто не боялся угроз и от неё не отворачивался. Она точно знает, почему Свон так долго борется с ней, у них обеих только одна на то причина. Генри.       Ни одна не хотела больше оставаться одинокой. Пройдя, молча ещё километр в обуви друг друга, они поняли как оглушительно молчание.       - Ну так вот, хм, я всю жизнь была одна, - начала Эмма, ей явно не ловко говорить о своём прошлом. - Так проще. Никто не мешает, никто не разочаровывает, никто не причиняет боль. Когда мне было столько же сколько сейчас Эм, я предпочитала именно такую жизнь, но теперь моё мировоззрение изменилось. Одиночество заманчиво до поры до времени, пока ты в самом деле не начинаешь ощущать себя одинокой.       Эмма начала переваливаться с ноги на ногу и сунув руки в карманы, продолжила:       - Тебе наверное не приятно это слышать, но Мэри Маргарет стала первой кто меня хоть как-то поддерживал. Теперь, когда я узнала, каково иметь семью, я не могу её потерять. Не хочу. И не потеряю. Ты ведь понимаешь к чему я веду?       - Да, - поджала губы Реджина. - Раз ты так вежливо просишь, я пожалуй воздержусь от убийства твоей матери.       Эмма подняла бровь:       - Угу. Как ты говорила, ты работаешь над собой. У тебя была возможность, целых 28 лет, но ты до сих пор этого не сделала. Смерть моей матери находится в конце твоего перечня дел? Сразу перед "чисткой сточных канав" или "мастер-классом по пилатосу", или... ну знаешь между делами, на которых вечно не хватает времени?       - Пилатес стоит определённо после "убийства Белоснежки".       Эмма усмехнулась, оценив чёрный юмор.       - Что-то мне подсказывает в будущем, в твоём сердце не будет хватать места для мести. Оно будет занято кем-то поважнее.       ‘Например, мной’ – мысленно добавила она.       - Полагаю, в каждой семье есть тот, кого хочется закопать в лесу, - невозмутимо рассуждала Миллс.       - Чёрт, ещё бы. У нас в запасе ещё Мистер Голд есть, если вдруг тебе будет невтерпёж, - подкинула идейку Эмма.       - Тьфу. Не напоминай, - поморщилась Реджина.       - Как думаешь, он что-то замышляет?       - В перерыве между возвращением памяти своей ненаглядной? Скорее всего, пытается разрушить то, что у меня осталось.       Свон фыркнула:       - Не всё вращается вокруг тебя, Реджина.       - Да этот коварный чёрт не в себе, если во всём не ищет себе выгоду.       - О чём ты?       Реджина сжала челюсти, и гнев в одно мгновение оказался в сердце на первом месте:       - Он использовал меня. Я начала обучаться волшебству, чтобы вернуть к жизни Дэниела. Я была молода, наивна и убита горем. Он заставил меня поверить, что такое возможно.       - Хмм, а разве невозможно? Ведь доктор Вэйл...       - Они ЛГАЛИ мне! То существо не было Дэниэлем. Это было омерзительно, он бился в агонии… мне пришлось… - Реджина не смогла закончить и содроганием от душевной боли закрыла глаза.       Эмма с соболезнованием погладила её по плечу и тихо произнесла:       - Эй, я знаю. Дэвид рассказал. Мне жаль, что ты снова его потеряла.       - Нет, не теряла, - брюнетка открыла глаза. - Потому что его никогда здесь не было. Не по-настоящему.       - Ты всё ещё любишь его, да.       Реджина повернулась к ней лицом, зная, что если соврёт её легко раскусят, но в то же время, не желая рисковать их теперешним прогрессом в отношениях.       - Это нормально, - сказала Эмма. – Дела сердечные. Даже когда сердце, кажется, занятым, там всё же есть место для кого-то ещё.       Слова должны были её утешить, но Реджине пришлось приложить над собой максимум усилий, чтобы не огрызнуться в ответ. Как Эмма имеет наглость быть такой доброй и незлопамятной, и вдобавок ко всему делить её с давно умершим возлюбленным? Та потеря была настолько болезненной, что привела к разрушению королевства и оставила за собой шлейф горя и одиночества, которому, кажется, никогда не будет конца. Реджина чувствовала, что даже после стольких лет, даже понимая, что между ней и женщиной стоящей рядом может что-то получиться, она не готова отказаться от своей первой любви.       - Да как ты можешь это терпеть, - резко высказалась Реджина. – Даже игнорируя проклятие и всё недавно совершённое мною зло.       Эмма пожала плечами:       - Я ни хочу тебя этого лишать. Но в то же время, хочу, чтобы ты избавилась от боли. Ты когда-нибудь расскажешь мне о нём?       Брюнетке показалось, что из лёгких высосали воздух:       - Я…я не могу. Не сегодня. Возможно, никогда.       Несколько минут они шли молча, пока Свон не коснулась пальцами ладони Миллс, прощупывая почву.       - Реджина? То к чему мы идём… будем двигаться постепенно, хорошо?

***

      В поисках главной улицы, Эм не раз оглядывалась назад. Она чувствовала свою цель и знала, что к ней приближается, но со следа сбивали какие-то помехи. Ей срочно нужно найти Ри, прежде чем упрямая и ещё совсем наивная девушка попадёт в проблемы. Зачем Ри вообще пошла именно туда?       Погруженная в свои мысли, Эм не заметила прохожего, идущего прямо не неё.       - Эй, смотри куда прёшь!       - Эмма? – хриплым голосом, неуверенно произнёс мужчина.       - Извините, вы ошиблись номером, - с поддельным весельем сказала Эм, будто он был надоедливым рекламщиком предлагаемым свои услуги по телефону.       По всей очевидности он её знает (её старшую копию), но в её планы определенно не входило объясняться перед друзьями Узких джинсиков.       - Постой! – услышав его зов, она ускорила шаг.       Когда мужчина пустился за ней следом, она закатила глаза и внутренне простонала.       - Эмма, что происходит? Ты в очках… выглядишь как семнадцатилетняя, прямо как в день нашего знакомства…       - Эй, чувак, я тебя не знаю. И я - Эм, а не Эмма.       Нил схватил её за руку, заставляя остановиться:       - Ты говорила, что тебе не нравится, когда я тебя так называю, - беззаботно сказал он.       Но блондинке сейчас не до шуток, и совершенно нет времени флиртовать. Уж точно не с ним.       Эм возмущенно на него посмотрела и выдернула руку. Лицо выглядело очень знакомым, но она не могла вспомнить, где раньше видела эту однобокую ухмылку. Она внимательно на него посмотрела, опознание его личности жужжало в голове словно назойливая муха, но не став на этом концентрироваться она покачала головой, прогоняя мысли прочь.       - Послушай чувак, я ищу свою девушку. Увидимся позже. Или нет.       Нил так бы и стоял с открытым ртом, с любопытством провожая её взглядом, если бы проезжающая позади машина не засигналила, намекая, чтобы тот ушел с дороги. Когда он вернул взгляд на тротуар, там было пусто и подростка Эммы нигде не было видно.

***

      Древний чёрный бакелитовый стационарный телефон не умолкал.       - Станция шерифа, - ответил Прекрасный.       - Дэвид, - радостно выдохнула Мэри Маргарет на той стороне линии. - Ты там.       - Да. А что уже успела соскучиться? – пошутил Прекрасный, ведь они не виделись всего несколько часов после того как вместе пообедали.       - Эмма ещё не вернулась? Нужно чтобы ты пришел в школу.       - А что случилось?       Учительница вздохнула:       - Можно сказать и так. Пара ребят, лишились своих воспоминаний.       Это заявление тут же насторожило Дэвида, и он выпрямился, готовый к действиям.       - Что? Как?       - Они классом ходили в лес на экскурсию, собрать образцы мха для урока биологии. И судя по словам одноклассников и учителей, некоторые ребятишки не помнят о своём сказочном происхождении.       Заместитель шерифа устало потёр лоб:       - Ладно, нужно поговорить с классом, учителями, всеми кто ходил на экскурсию, и объяснить всё родителям. Если всё зашло так далеко, пройдется предупредить общественность и убедить держаться подальше от окраины города, пока мы не выясним что к чему.       - Дэвид, всё гораздо хуже чем, кажется. Если люди узнают, может начаться массовая паника. Граница уже далеко от городской черты и сужается быстрее, чем мы думали. По всей видимости, класс не ходил вглубь леса…       - Надо предупредить Эмму с Реджиной, - решительно сказал мужчина. – Граница может быть ближе, чем они думают.

***

      Эмма резко остановилась, прерывая затянувшееся молчание и сталкиваясь лицом к лицу с Миллс.       - Реджина, если бы можно было повернуть время вспять и всё исправить... Ты бы снова наложила проклятие? Похоже, Ри во всём сомневается и в себе не уверенна.       - Да, я бы снова это сделала, - со всей серьёзностью ответила Реджина. - Позже Ри поймёт почему. Извини, но сожаление о прошлых ошибках вовсе не означает, что выпади мне шанс, я бы поступила иначе. Мне кажется, что выбора у меня никогда особо не было.       - Почему?       - Из-за Генри. Дабы убедиться, что он родится и будет жить в этом мире. В мире лучшем, чем мой. Думала, делаю это для себя, но, быть может, делала для него сама того не понимая.       Переваривая информацию, Эмма кивнула:       - Помимо сына у нас мало общего, но, кажется, мы обе вдоволь хлебнули одиночества.       - Можно и так сказать, - спокойно сказала Реджина.       - Да. Вокруг тебя всегда было много людей, но никто тебя не понимал, не так ли? Ни в том, ни в этом мире никто не обращал внимание на твои чувства. Ты обучалась на дому матерью и была вынуждена вступить в брак. Затем тобой манипулировал Голд для собственных целей, превращая тебя в Злую королеву и, наконец, тебя отправили в изгнание. Ты стала той, кого из тебя состряпали, а сейчас обвиняют тебя в этом. Думаю, ты точно знаешь, какого это в одиночестве - угодить в ловушку.       Реджина сглотнула, чтобы держать голос под контролем и заговорила:       - Проклятие тоже стало тюрьмой, тюрьмой созданной мною же. Все мы оказались заперты в этом мире, но я была единственной, кто об этом знал. Пока у меня не появился Генри.       - Я рада, что он появился в твоей жизни. Он собрал нас всех вместе. Жить в тюрьме тяжко, но несмотря на это, ни один не уехал даже когда путь был открыт. Там за чертой целый мир, но ты ни разу не пересекла городскую линию. Вместо этого ты осталась с людьми, которых хорошо знаешь. Но всё же ты чувствовала себя одинокой, даже в окружении людей?       Реджина боролась с собой сдерживая бушующие эмоции внутри, но голос все равно был сиплым:       - За исключением тех случаев, когда я была рядом с Дэниэлем, а теперь с тобой.       - Именно по этой причине ты остаешься в квартире Мэри-Маргарет, да? Даже несмотря на ненависть к моим родителям, в их обществе быть лучше чем одной.       - Я ночевала там из-за тебя и Генри.       - Эй, мы - семья, - с улыбкой произнесла Эмма. - Но семейные отношения нечто новое для меня, да и вообще отношения, с ними у меня всегда было туго. Скорее всего, в какой-то момент я всё испорчу. Ты это сама знаешь. Так что хм...прости.       Реджина вздохнула, наблюдая, как Эмма снова на себя наговаривает.       - Это ты заранее извиняешься, за свои, вероятно, глупые поступки в будущем?       - Возможно.       - Что ж, постарайся не разбить мне сердце. По отношению ко мне это никогда не приводило не к чему хорошему, - сурово предупредила Реджина.       - Эй, не разобью. Обещаю.       - Ты была права, сказав, что неумение отпускать, делает меня опасной. Эмма, если внезапно ты решишь, что не хочешь быть со мной, я не найду в себе силы, чтобы быстро прийти в себя. Я не могу пройти через это снова.       - Ты об этом хотела мне сказать сегодня утром? Перед тем как в спальню вошел Генри? Думаешь, что быть вместе - это огромный риск не только для тебя, но и для всех, потому что не сможешь держать себя в руках если снова потеряешь близкого тебе человека.       Реджина кивнула, крепко сжимая губы в одну линию. Их лица сейчас находились в паре дюймов друг от друга. Дотронувшись до плеча Эммы, она пробежала рукой по белокурым волосам, теряясь в глубине зелёных глаз, которые казалась ярче зелени вокруг.       - Мы - взрослые люди и можем делать всё что захотим, - шепотом произнесла Эмма. - У нас уже есть сын и мы можем наделать ещё.       На губах Реджины появилась маленькая улыбка:       - Я хочу всего этого.       Сейчас они стояли слишком близко друг к другу. Не зная куда деть руки Реджина положила их Эмме на плечи, скрещивая запястья за спиной. Со стороны создавалось впечатление медленного танца. Наличие высокого каблука давало блондинке преимущество в росте. Когда Свон вновь заговорила, брюнетка ощутила её дыхание на своих губах.       - Итак, - Эмма положила руки ей на талию, притягивая ближе к себе. - Прошлые разы не удались. Мм, я не спросив твоего разрешения, поцеловала и ты испугалась. На этот раз я хочу убедиться, что ты готова... Могу я тебя поцеловать?       - Пожалуйста, - прошептала Реджина.       В глазах читалось ожидание.       Наклонившись к подбородку женщины, Эмма остановилась в нескольких миллиметров от губ, проверяя, что её не оттолкнут прочь и позволяя Реджине самой сократить оставшееся расстояние. Как только их губы встретились в нежном медленном поцелуе, обе закрыли глаза. Начиналось как предварительное изучение. Нервозность Эммы улетучилась, когда Реджина вместо того чтобы отстраниться полностью погрузилась в поцелуй и притянула её в свои объятия. Это придало ей уверенности во взаимности чувств.       Их первый поцелуй ошеломил Реджину интенсивностью ощущений, о которых уже давно позабыла. В голове снова и снова всплывала мысль об этом приятном ощущении. Было похоже, что они одни в этом мире и на несколько минут прошлое и будущее исчезло в небытие.       Конечно, это не первый их поцелуй, но его можно считать первым, когда ни одна из женщин его не прервала, убегая прочь.       Они не заметили границы, находящейся в нескольких футах от них, медленно ползущей в их сторону.