Ложные грезы

      — Полагаю, сейчас подходящий момент спросить это: хочет ли кто-нибудь из вас занять престол? — Король оглядел своих детей.              Все сидящие в зале были несуразными подростками, еще маленькими для серьезных решений, но уже достаточно большими для собственного мнения. Конечно они все опешили с такого вопроса, но довольно быстро стали по очереди отвечать.              — Отец, я воин, а не правитель. Я буду рад и дальше служить под твоим началом, — отозвался Орфей.              — Я тоже воин, — добавила Фемида.              — Я уже наследник мамы как следующее божество плодородия, мне больше не нужно, — кивнул Зефир.              — Я… я как-то вообще об этом не думал, — растерялся Парис.              Схожим образом отвечал каждый из них, пока вскоре очередь не дошла до Эхо.              — Я что тут одна заинтересована? — удивилась она и осмотрела всех. — Эй, я вообще-то шутила, когда говорила, что родилась с короной. Но получается, что все так, отец. Я бы хотела занять престол.              Короля этот ответ более чем устроил.              — Все можете идти. Эхо, ты, пожалуйста, останься.              Когда зал опустел, Король посмотрел на Эхо со всей серьезностью.              — Я одобряю твое желание. Но сразу предупрежу, что не могу гарантировать полного его исполнения.              — Я понимаю, отец. Все-таки ты божество, — она криво улыбнулась.              — В том, чтобы стать богом нет ничего невыполнимого. Для этого нужно вознестись. Тем не менее, говорю я не об этом, — он сделал паузу. — Проблема в том, что для правления именно Халлоунестом нужно иметь кровь Черва, чем никто из вас к моему счастью и разочарованию похвастаться не может. Я знаю, что не буду править вечно, но и не хочу давать тебе ложную надежду. Будущее выглядит четким… и все же я знаю, как обманчиво это ощущение, — он закрыл глаза, а затем вновь посмотрел на дочь. — Эхо, хочешь ли ты, чтобы я обучил тебя тому, как быть правителем?              — Да, отец, я хочу.              — Хорошо. Хм, — он улыбнулся. — Думаю, можно поработать и над тем, чтобы довести нашу внешнюю схожесть до предела. Я вижу в этом невероятную удачу.       

***

      Эхо потом еще не раз жалела о своем ответе.              Возможно, дело было в том, что ей приходилось притворяться отцом. Или в том, что он скидывал на нее работу, которой не хотел заниматься сам. Или в том, что она не могла позволить себе полностью раскрыться.              Но в моменты, когда она могла почувствовать власть — она была действительно счастлива.              — Оцепить периметр, отправить группу вдоль восточной улицы, перекрыть воду и согнать безумных к водостоку! — командовала она голосом отца. Армия и рыцари слушались ее неукоснительно.              За спиной были братья и сестры, которые прекрасно понимали, что происходит, но замечательно поддерживали спектакль. Впрочем, такой спектакль был куда лучше хаоса.              И для полноты образа, Эхо взлетела над безумцами и рассеяла над ними сферу бледного света. Это привело жуков в чувство, и они удивленно переглянулись.              — Где еще наблюдаются очаги безумия? — она подлетела к главе охраны.              — Мы получаем множество сообщений из Грибных пустошей, ваше величество.              Безумие добралось до грибов? Их это должно было коснуться в самую последнюю очередь.              — Не припомню, чтобы в грибных пустошах жил кто-то помимо грибов и богомолов, — она обернулась на сопровождающего ее Хегемола.              — Мне это тоже кажется подозрительным, — кивнул он. — Но мы не можем их игнорировать.              — Хорошо. Хегемол, остаешься защищать столицу. Огрим, Дрийя, следите за новыми сообщениями и действуйте по ситуации. Изма и Зе’Мер, отправляемся в Грибные пустоши.              — Слушаемся, мой король, — они поклонились ей и пошли следом.       

***

      Богомолы были удивлены, что Хорнет пришла одна, но препятствовать не стали.              Сейчас без груза в лице сопровождения Хорнет гораздо быстрее добралась до Далекой деревни. Но что будет дальше — было для нее полной загадкой.              — Вы взгляните, кто вернулся, бледный ткач! — наигранно и глумливо зашушукались пауки. — Бледный ткач, бледный ткач, выходи к нам поиграть! — со всех сторон раздался смех.              — Я желаю увидеть Херру! — крикнула им Хорнет.              — Интересно, что скажет Бледный король, если мы съедим его прекрасную дочку? «У меня их еще много» — вот что! — пауки засмеялись еще сильнее.              В Хорнет полетели нити, от которых она тут же увернулась.              — Что будет, если из тебя испечь пирог? Он будет бледным на вкус!              Что-то схватило Хорнет за ногу, и она успела пронзить эту тварь иглой прежде, чем упала. К счастью для нее, шелковая накидка не липла к паутине, и помогла избежать ловушки.              — Как хорошо, что ты паук. Мы любим сладости из пауков!              — Все, хватит! — заорала Хорнет, отбившись от очередного нападения. — Если не хотите говорить мне, где Херра, то я ее сама найду!              На этом Хорнет метнула иглу и ворвалась в главный паучий кокон, по пути отбившись от лезущих изо всех щелей паучков. Они мяукали и урчали при виде нее, но сражались грязно и били в самый неожиданный момент.              Когти порвали бинты, от напряжения открылась рана и гемолимфа потекла по ноге.              Казалось, что пауки сошли с ума от запаха.              Хорнет на ходу ударила тянущиеся к ней хелицеры и, кувыркнувшись в угол, завязала себе ногу паутиной.              Кокон ощутимо затрясся, и сверху гордо спустилась Херра Зверь.              — Бледный ткач напорист и задирист как и прежде, — хищно улыбалась она. — Коль так желаешь, ткач, так умри ты от моей руки!              Херра бросилась вперед. Она была поразительно быстрой для ее размеров, а Хорнет опасно тормозила рана. К счастью, это поле было родным для обеих: и Херра, и Хорнет, чувствовали колебания сети, им не нужны были глаза, чтобы чувствовать противника, а еще Хорнет могла то, чего не могла Херра — создавать свет.              Прыжок, отскок, удар иглы и когтя.              Подгадав нужный момент, Хорнет сорвала маску с лица Херры и засветила ей магией прямо в глаза. Зверь отшатнулась и с ревом упала на дно кокона. Но напоследок она успела приложить Хорнет в ответ.              По руке потекла жидкость. Хорнет с ужасом поняла, что это гемолимфа.              — Аха, аха-ха, неплохо, бледный ткач, неплохо, — Херра поднялась и сверкнула глазами из темноты. — Лишь однажды с меня сорвали маску. И то был мой покойный муж. Непохоже, что ты можешь продолжать. Так каков твой выбор, бледный ткач: я уйти тебе позволю, или, так и быть, дарую смерть?              — Я уйду, если вы дадите мне ткачей заклинаний, — крикнула Хорнет вслепую перевязывая руку.              — Сколь нагло. По душе мне, по душе! — в голос рассмеялась она. — В тебе я вижу родственную душу, будто с дочерью сражаюсь не иначе. Откуда ты взялась такая, бледный ткач?              — Я из мира, где чуму победить не смогли, потому ты и Бледный король заключили союз, результатом которого и стала я, — бросила Хорнет.              Херра засмеялась так, что затряслись стены.              — Только ткач придумать мог такую глупость, только ткач! — ей было так весело, что она даже говорила с трудом. Но вскоре она успокоилась и вновь подлетела к Хорнет, повиснув перед ней на расстоянии дыхания. — Любой лжи есть своя цена, — Херра так быстро схватила Хорнет, что та даже не успела поднять иглу. — И я сожру тебя на месте за твои слова.              На этом Херра лизнула Хорнет по раненной руке, оскалилась, желая откусить кусок, но замерла.              — Как странно, — она даже отстранилась пораженная открытием. — Это и правда моя кровь. Как быть такое может?              — Бледный король тоже очень удивился, когда я пришла, — сквозь боль протянула Хорнет. — Он даже использовал свою силу, чтобы я не могла врать. Но он признал во мне дочь. Чем удивил уже меня.              Херра была так поражена, что отпустила Хорнет и немного от нее отдалилась, не сводя взгляда.              — Чем больше чувствую и вижу, тем больше понимаю, — она тронула Хорнет за рога. — То вмешательство богов, не меньше.              — Бледный тоже так сказал, — Хорнет наконец-то вздохнула и посмотрела на Херру с улыбкой. — Здравствуй, мама. Ты не представляешь, как долго я мечтала сказать это тебе лично.       

***

      — Спокойно, они со мной! — Хорнет говорила эту фразу уже в третий раз. Сначала богомолам, которые встали на дыбы, когда увидели ткачей. Затем королевской страже, которая ощетилилась не меньше. Теперь каролингам.              Братья и сестры тоже проводили ткачей с шоком на лицах и упавшими челюстями. Вероятно, они вообще впервые встретили кого-то с шестью глазами, потому их можно было понять.              Зефир так вообще заорал, когда их увидел.              Ткачи бы посмеялись с происходящего, если бы свет дворца их так не слепил.              — А… что? Какого… кого ты, свет тебя прожги, привела? — Зефир даже слов нормально подобрать не мог.              — Это ткачи заклинаний. Они лучшие мастера по работе с душой и защите тела, — Хорнет внимательно следила за тем, как ткачи осматривали Короля и переговаривались между собой. Говорили они на наречии пауков, но ничего плохого в их словах не было, все они были исключительно по делу.              — Хорошо-о-о? — невольно протянул Зефир не очень понимая, атаковать ему или довериться Хорнет. Он выбрал последнее. — Ты меня конечно удивила, сестра. Тот амулет, что ты принесла правда удерживает отца с нами. Не знаю, что задумали твои… эм… друзья, но я не буду им мешать.              — Спасибо, Зефир. Большего я от тебя и не прошу.              К Хорнет подошел обеспокоенный врач. Она сначала не поняла, чего он хочет, но опустив взгляд, заметила, что да, ее рука и нога выглядели ужасно. Улитка вновь помог их промыть, укрепить и хорошо забинтовать.              — Сестра, иди спать. Ты уже сделала больше, чем должна была, — Зефир обеспокоенно на нее покосился.              — Я не могу вот так взять и… — Хорнет и сама осознала, как сильно она устала за сегодня.              Улитка-врач тут же указал на свободные кровати.              — Я… наверное, вы правы. Спасибо, — она уткнулась головой в подушку. — Зефир, может тебе тоже лечь?              — Я сплю сидя, так что дремлю по-тихоньку, — он улыбнулся. — Но благодарю за беспокойство.              — Угу, — пробормотала Хорнет и сама не заметила как уснула под шуршание лапок ткачей.       

***

      — Хорнет? Ты все это время была зде… Это еще что такое?! — сквозь сон она услышала голос Орфея.              — Это ее друзья, не трогай их, — ответил ему Зефир.              Хорнет нехотя поднялась и огляделась. Ткачи склубочились у ее кровати и просто тихо ждали. Орфей стоял с гвоздем наготове, Зефир клевал носом, а над Королем виделась едва заметная дымка паучьего заклинания.              — Да что тут происходит?! — Орфей не знал, куда податься.              — Не знаю, как, но Хорнет нашла способ сохранить жизнь отцу. Он все еще во сне, но теперь так просто не умрет, — пояснил Зефир.              — А… это… чудесные новости. Жаль, я таким похвастать не могу, — сложив оружие, Орфей продолжил. — Мятежники как-то узнали про состояние отца. Мы подозреваем, что на их стороне кто-то из наших. Еще и на Эхо напали.              — Что? Эхо?! — по ту сторону Зефира раздался женский голос.              — Ты что тут делаешь? — продолжал удивляться Орфей.              Хорнет не сразу поняла, кому принадлежал голос, но вскоре до нее дошло.              — Ягодка? — Хорнет вскочила и подошла к ней. — Правда, что ты тут делаешь?              — Не кричите на ребенка, спала она тут, — Зефир звучал крайне раздраженным.              — Я четвертого поколения, я не маленькая! — возмутилась Ягодка. — И вообще, я что, не могу побыть рядом с отцом? — но она быстро остыла. — Орфей, что случилось с Эхо, она жива?              — Великие рыцари ее спасли, но я не знаю, насколько все серьезно, — он поник. — Как я понял, они угодили в засаду, но хуже всего то, что они знали, что она ложный король.              — Эхо… — Ягодка была готова заплакать, а Зефир тут же прижал ее к себе.              Орфей кивнул Хорнет, и они вдвоем пошли к выходу.              — Почему Ягодка так отреагировала? — Хорнет мимолетом обернулась, когда они покинули больничное крыло.              — Она воспитанница Эхо, как Призрак у тебя. Неудивительно, знаешь, — Орфей выглядел неважно, но старался держать лицо.              — Оу… — Хорнет и сама погрустнела. — Как там Призрак?              — За ним приглядывают, все хорошо.              — Рада слышать, — она вздохнула, но быстро стала серьезной. — Ты сказал мятежники. Это не те самые, что устроили взрыв во дворце?              — Да, это они. Время от времени они давали о себе знать, но сейчас как с цепи сорвались, — Орфей говорил со злобой и недовольством.              — Откуда они вообще взялись?              — Это последователи Ксеро. Они считают, что отец — тиран и узурпатор. Я признаю, политика у отца была не всегда справедливая, но невозможно обеспечить счастье вообще всем. Кто-то все равно останется обделен, — Орфей зажмурился и заскрипел челюстями. — И вообще, даже если отец действительно тиран, это он основал Халлоунест! Это он построил станции рогачей и трамваи! Это под его началом стало жить множество разных народов! Где бы еще, скажи мне, в одном доме жили жук, гриб, мотылек и королевский ребенок? Только у нас, в Халлоунесте! — Орфей едва ли не кричал. — Отец ведь даже не теряет надежды заключить союз с Ульем и Глубинным гнездом. Заключить. Союз. Не подчинить силой, не уничтожить до основания, а союз! Да, у него жесткие законы, но как иначе, когда любой может возомнить себя «пророком» и начать собирать приспешников?! — он резко замолчал и схватился за голову. — Прости, Хорнет. Я… у меня накипело. Меня так злят эти глупцы, что будь моя воля, я бы их всех казнил.              Хорнет насколько могла похлопала его по плечу. Получилось не очень, но она старалась.              — Не беспокойся, Орфей, я все понимаю. Теперь, когда жизни Короля ничего не угрожает — мы можем заняться мятежниками.              — Спасибо, Хорнет, — он глубоко вздохнул в попытке успокоиться. — Ты права. Идем.