Отвлекающий маневр

— Чего ты там возишься, разматывайся давай, Шахерезада! — Командир, — Зимний цеплялся пальцами за белую хлопковую ткань, не решаясь воплощать приказ в действие. — Чего «командир»? Намочишь свою тогу — назад голышом пойдешь! На этот раз он послушался и неохотно снял с себя простыню. Член всё так же уверенно стоял, слегка подрагивая под чужим взглядом. — Залазь в ванную и включай верхнюю лейку, а это мне давай, — Брок забрал комок ткани и, особо не церемонясь, кинул его на крышку стоящего рядом унитаза.       Забираться следом за Зимним он не собирался, то ли не хотел мочить трусы (сменные с собой не брал), то ли боялся поддаться на негласные, но более чем очевидные призывы Зимнего и трахнуть его прям здесь, без смазки и с неприкаянным Роджерсом за стенкой. Ванна находилась на небольшом подиуме, плюс привычная разница в росте сантиметра в четыре — стояк Зимнего указывал Броку ровно в центр груди. Собственный член заинтересованно дернулся. — Отлично, воду можешь чуть потеплее сделать, — у Брока во рту скопилась слюна, и буквально сводило скулы от мысли, что достаточно немного наклониться, чтобы прикоснуться к нежной коже губами.       Некстати вспомнился Роджерс, а точнее, его член. Рамлоу не любил сравнивать, но он уже это делал. У Стива был длиннее, но у Зимнего явно толще, так же, он обрезан, а крупная головка была намного темнее, чем у Капитана. Еще один из опытов в застенках лабораторий Гидры подарил Зимнему одну особенность — у идеального солдата было абсолютно безволосое тело. Волосы росли только на голове и самую малость на руке и ногах, но и они были до того светлыми и мягкими, что не ощущались вовсе. Рядом с такой красотой Брок чувствовал себя обросшей обезьяной, у него-то вся грудь была в густых черных завитках. — Командир? — Зови Броком, ситуация не особо располагает к официозу, не находишь? — Рамлоу выпрямился и скрестил руки на груди, обдумывая, с какой стороны подступиться к проблеме. — Брок? — Зимний звучал всё так же вопросительно и нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Возбуждение начинало приносить дискомфорт. — Так, возьми член в руку. Да не в эту руку, дубинушка, сотрешь же к херам собачьим! — Так? — Да, молодец, не сжимай так, нежнее, как с девушкой хрупкой. Молчание. — Ну как винтовку свою любимую чистишь. — А-а-а, принято. — Теперь двигай рукой. Да куда ты дергаешь! Не сжимай так, блять, оторвешь сейчас, дай сюда, сам всё сделаю, запоминай! У Стива на кухне молоко пошло носом.       Роджерс сдержанно извинился перед Пятницей, скорее по привычке, чем от реальной надобности, всё же ИИ не была настоящим человеком, и обсуждение праздничного оформления гостиной пришлось прекратить. Голова упала на скрещенные на столе руки, а щеки горели стыдливым румянцем. Они там.… А он всё слышит, не может не слышать. Не слушать. Стив помнил, какими крепкими были руки Рамлоу, какой жаркий у него рот, и как жадно он отсасывал тогда. Пусть Стив когда-то считал их идеологическими врагами (Капитан уже осознал, что Брок никогда не был идейным), но отрицать своё желание было глупо. Он понимал, что хочет его, хочет их двоих — картинки в голове одна горячее другой, и от этого становилось стыдно. Внутри не было ничего хоть каплю похожего на влюбленность или душевную симпатию, только голая похоть. Всю любовь Стив оставил вместе с Баки в далеких сороковых.       Дровишек в огонь подкидывало и то, как властно звучал голос Брока сейчас. Он буквально руководил Зимним, направлял его, в то время как Стив помнил его исключительно подчиняющимся и покорным. От таких контрастов ехала крыша, хотелось увидеть этих двоих вместе, хоть одним глазком, а ночь прикроет грехи своего сына.       Вслед за этой мыслью в ванной что-то с грохотом упало, заматерился Рамлоу, и Роджерс, не давая себе одуматься, понесся проверять, в чем дело — может быть, так ему удастся урвать немного и для себя. — Что у вас произошло? — Стив стоял на пороге, не смея поверить своим глазам. Слова застряли в горле, да и не актуальны они уже были. Это, верно, какие-то галлюцинации или очередная шутка Локи, точно, так оно и было. Как иначе объяснить его, как оказалось, не такого уж и мертвого друга в их ванной с вырванной из стены полкой в руках? — Баки? Зимний Солдат кончил под звук своего имени.