Freak on a leash

Спать на тюремных койках было крайне непривычно. Осложняли задачу заснуть и беспорядочно блуждающе в голове мысли. Энди всячески пытался себя успокоить, заставляя поверить в то, что все не так уж плохо. Во всяком случае, могло бы быть много хуже. Уже не было так тяжело и жутко, казалось, что самое ужасное позади. Было страшно попасть в тюрьму, впервые войти в тюремную камеру. И вот идёт время и он тут уже около недели...? Счёт времени пропадал, но возможно, оно и к лучшему. Ведь, если наблюдать за временем, то тогда идёт оно нестерпимо медленно. Несколько раз Энди пересекался с тем мужчиной, который свалил на пол его ужин, но ,благо, тот больше не подходил к нему. Другие тоже его не трогали, что несказанно радовало Энди. Ему не удавалось избежать взглядов и перешёптываний за спиной, но это, пожалуй меньшая из зол. Все шло вполне себе неплохо, если так можно охарактеризовать данную ситуацию. — Что ты украл, Ллойд? За что тебя сюда упекли? — поинтересовался Энди доедая ужин. — Ограбил заправку, ну один из тех небольших магазинов, знаешь... мне следовало быть осторожней, я не заметил камеру. — Но что тебя сподвигло ? Ты не работал ? — У меня была жена и двое детей. Меня уволили с автомастерской. Денег не было. На работу тоже не брали, ведь я мексиканец. Мне нужны были эти деньги. — Но это же просто кража... почему у тебя такой срок? — не унимался Энди. — Старик, который работал в магазине перепугался до усрачки, его хватил удар и он скончался до прибытия скорой. На меня повесили непреднамеренное убийство. Мда, не скоро я теперь увижу свою Меган и детей. — Ллойд выглядел крайне печальным и Энди пожалел, что затеял этот разговор. Ему просто хотелось поговорить, но он понятия не имел о чем. Уж точно не о музыке... Ллойд производил впечатление вполне вменяемого парня, так что было бы неплохо закорешиться с ним. Энди просидел за столом ещё около десяти минут, после чего принял решение вернуться в камеру. В дверях Энди столкнулся с Ллойдом, у которого в руках была коробка с каким-то хламом. — Ты куда собрался? — с улыбкой спросил Энди. — Меня переводят в другую камеру... — немного замялся Ллойд, потупив взгляд. — У нас теперь одна свободная койка? — Не совсем... к вам перевели Брюса. Нас как бы поменяли местами. — Брюса? — Энди озадаченно посмотрел на дверь, которую теперь почему-то не очень-то хотелось открывать. — Ты с ним знаком. Вы столкнулись тогда, в столовой... Энди, ты можешь мне не верить и не слушать, но осторожнее с ним. У него пожизненное и этот человек совершенно невменяем, он довёл до комы одного из заключённых, тот умер спустя пару дней от отёка мозга. Он влиятельный человек и управляет своими делами из тюрьмы, если бы он хотел отсюда выйти, то запросто это сделал. Не доверяй надзирателям, большинство работающих тут куплены. — Я учту. Спасибо, Ллойд. Мексиканец кивнул головой и пошёл прочь, оставив Энди недоумевать в одиночестве. Стоит ли туда вообще заходить? Или будет целесообразнее возвращаться только на ночь. В конце концов тут была неплохая библиотека и зал с телеком, ему вовсе не обязательно туда идти. Тот чувак и впрямь псих, Энди видел огонёк безумия в его глазах, когда тот пытался угрожать, прижав его к стенке в столовой. Паника внутри набирала обороты, надзиратель, совершавший обход уже с опаской смотрел на Энди, подозревая, что тот что-то замышляет. Энди неловко топтался на месте, то и дело меняя решение. Входить или нет? Ладно... в конце концов, он с ним не один на один. В камере, помимо Брюса, еще двое ребят. В конце концов, не убьёт же он его. Тяжело вздохнув, Энди распахнул дверь и вошёл в камеру. Такого напряжения он не испытывал даже в первый день. — Вот и пришёл наш дорогой Энди! Энди, это Брюс, он теперь наш сосед. — с наигранным восторгом провозгласил Джери. Но такое радушие казалось Энди ещё более зловещим, чем если бы все молчали. — Ждал нашей встречи. Я же говорил, что мы встретимся. — встав почти вплотную и посмотрев сверху вниз, вполголоса холодно произнёс Брюс. Энди молча смотрел в глаза, не подавая виду. Он просто хочет его запугать. — Раз уж мы теперь соседи, то придётся как-то наладить общение, да? Мне не удалось представиться прежде, я Брюс. — здоровяк протянул руку. Энди представился и неохотно её пожал, после чего прошёл к своей кровати, но чётко ощущал на себе сверлящий спину взгляд. Он так до конца не понял, что это было, к чему была сия прелюдия и что последует за ней. Честно говоря, Энди ожидал нападок и угроз и был крайне удивлён, что ничего из вышеперечисленного не произошло. В столовой Брюс явно давал понять, что намерен отомстить, сейчас же казалось, что между ними и не было никакого конфликта вовсе. Или же Брюс лишь хотел, чтоб Энди так думал, потому что спокойствие длилось недолго. Из-за того, что несколько заключённых чем-то заболели, столовую решили закрыть для общего посещения и приносили еду непосредственно в камеры, которые в дневное время покидать также не разрешалось. Прошло вот уже три дня с тех пор, как Брюс жил в одной камере с Энди. И, честно сказать, Энди все это время ждал какого-то подвоха, но все шло на удивление спокойно. Лишь дни стали тянуться куда более медленно и лениво, ибо даже простой поход в столовую мог принести хоть какие-то новые эмоции и впечатления. В конце концов, их можно было получить от просмотра телека. Сейчас же оставалось только лежать и думать... о том сколько же ёбаного времени было и будет упущено впустую. Энди пытался придумать стих и проговаривал все в мыслях, но слова никак не хотели складываться в целостный текст, отчего нахождение в камере становилось невыносимым. Все было спокойно, но у Энди была твёрдая уверенность, что назревает что-то нехорошее. Он украдкой ловил на себе странные взгляды Брюса, сопровождающиеся не менее странной ухмылкой, тихие перешёптывания сокамерников также навевали не самые хорошие мысли. Это утро началось точно также как и вчерашнее и позавчерашнее. Словно временная петля... Энди лениво встал с кровати, когда услышал что принесли еду. Остальные уже сидели за столом и что-то бурно обсуждали, но сразу же затихли, как только подошёл Энди. Брюс развернулся и взгляд его был каким-то холодно-суровым. Словно Энди был нашкодившим ребёнком, которому вот-вот влетит за проступок. — Энди, ну как созрел для извинений? — как бы невзначай спросил Брюс. — Ты попросил перевести тебя сюда, чтобы донимать меня извинениями? Я догадывался... жаль огорчать, но ты их не услышишь. — спокойным ровным голосом ответил Энди, протягивая руку к тарелке. Но в следующее мгновение Брюс перехвали тарелку и швырнул содержимое на пол. — Нет, Энди, ты будешь жрать с пола, как псина. Повисла недолгая пауза. Брюс с воодушевлением ждал реакции и исполнения приказа. Энди сначала потупил взгляд, явно не предвидя подобной выходки, но потом сообразил, что молчать — не самый лучший вариант, иначе подобное продолжится, поэтому нужно собрать волю в кулак и приложить усилия, чтобы заставить звучать свой голос уверенно. — В таком случае я не буду есть. — нет, он не будет позволять кому-либо вывести себя на эмоции, ведь они только этого и добиваются. Определенно, они не хотят заставить его есть с пола, им просто нужно добиться реакции, эмоций, драмы. Энди, все также сохраняя спокойствие, встал изо стола, но Джери, стоявший сзади грубо усадил его обратно. — Ты, кажется, до сих пор не понял куда ты попал, мальчик. Не ты тут принимаешь решения. Ты будешь делать то, что скажу тебе я. Ты будешь есть, когда я тебе позволю. — невозмутимым металлическим голосом отчеканил Брюс. — А больше тебе ничего не надо? — едко ухмыльнулся Энди. Брюс кивнул Джери головой и тот в одно мгновение заломал руки Энди за спиной, спихнув его со стула, прижал к полу там, где валялась еда. — Малой, лучше ешь и не противься, будет только хуже. А характер показывать будешь в другом месте. — предостерегающе прошептал Джери. — Да пошёл ты! Огрызаться было глупо и Энди сразу же об этом пожалел, заметив фигуру, встающую из-за стола. Брюс тяжело вздохнул, сжал кулаки и подошёл к Энди. Мужчина громко и тяжело дышал, и тупому было видно, что он в гневе. Энди пытался вырваться, но Джери не ослаблял хватку. Уверенным движением Брюс схватил Энди за глотку и слегка приподнял. — Я научу тебя быть послушным и покорным, ты поймёшь, что меня лучше не заставлять повторять дважды. — договорив он несколько раз нанёс удар в солнечное сплетение, последний удар пришёлся в лицо, разбив тем самым нос Энди. После этого Брюс швырнул его в ошмётки еды на полу. Энди лежал на боку, свернувшись в колачик и схватившись руками за живот. Боль пульсирующими волнами разносилась по всему телу. Голова закружилась, а во рту пересохло. Прошло несколько секунд, которые показались Энди вечностью. Все казалось нереальным, будто это происходило с кем-то другим, но никак не с ним. Выждав ещё с пол минуту, Брюс схватил Энди за волосы и несколько раз ударил головой об пол, после чего Энди издал приглушённый всхлип. — Парень, что непонятного? Сожри уже свой завтрак! Или с тебя недостаточно? — Я... хочу пить. — хрипло произнёс Энди. В голове была каша. Болело в груди, жутко раскалывалась голова. Хотелось отключиться, такая перспектива казалась спасительной ниточкой. Во рту было настолько сухо, словно он был без воды в пустыне в течение всего дня. Энди не мог концертироваться на словах, которые до него пытались донести. Все внутри кричало от боли и о том, что нужно что-то срочно сделать. Но что? — Ах ты хочешь пить! Ладненько! — на этих словах Брюс встал, спустил штаны комбинезона и достал из трусов член. Энди, задействовав последние остатки сил, осознал, что сейчас произойдёт, поэтому инстинктивно попытался привстать и отползти, но получил со всего маху очередной удар ногой в лицо. Новая волна боли окутала все лицо и голову. Кровь текла из носа и из губы. Энди автоматически прикоснулся к источнику боли и в этот же момент на него полилась струя. — Не благодари, Энди. Я не позволю тебе умереть от жажды. — смеявшись пропел Брюс. Закончив справлять нужду, он схватил Энди за волосы и вновь швырнул в лужу непонятной массы, которая какое-то время назад являлась завтраком. В тарелке она выглядела приятнее, это уж точно... — Я клянусь, если ты не станешь жрать, то ты пожалеешь, что родился. — сквозь зубы процедил Брюс. Энди старался убедить себя, что это только сегодня, только один раз. Его лицо, волосы и одежда были испачканы в еде, в перемешку с мочой, от чего ощущал себя грязным и униженным. Он часто дышал, пытаясь усмирить гнев, понимая, что не сможет дать отпор сразу трём мужикам... они преподали ему урок и быть может, теперь успокоятся? Энди изо всех сил пытался сдерживать слёзы, пока слизывал с пола уже остывшую кашу. Было нестерпимо мерзко и унизительно слизывать её с пола и слышать насмешки этих мужиков. Энди не понимал какое чувство переполняет его больше: отвращение к себе или к валявшейся на полу еде. Холодная масса вызывала тошноту. Раз за разом Энди подавлял рвотные позывы. Но какой у него был выбор? Терпеть ещё побои, чтобы в конце концов все равно съесть еду с пола? Гораздо противнее было ощущать на себе мочу Брюса. Таких унижений Энди не терпел даже в школе. Там все ограничивалось драками. Он был уверен, что подобное не повторится и он уже никогда не будет чувствовать себя столь беззащитным и униженным. Энди чувствовал себя опустошённым. Загнанным в ловушку затравленным зверьком. Он попал в ад и так ему предстоит существовать целых три года. Но как? Если уже сейчас, спустя от силы неделю, находиться здесь кажется невозможным. Нет, в такой атмосфере он не сможет жить. Нужно попросить перевести его. Нужно попытаться... Энди беспомощно сидел на полу, оперевшись о стенку, рядом с недоеденным «завтраком». Он понимал, что выглядит жалко и мерзко, но ему не хватало сил просто на то, чтобы встать... что уж говорить о том, чтобы умыться и привести себя в порядок. С каждым вздохом он старался сделать так, чтобы его всхлипываний не было слышно. Он всячески пытался сконцентрироваться на чем-либо, лишь бы остановить слёзы, которые против его воли сочились из глаз. Было настолько больно... больно физически, больно морально, больно от ощущения того, что он не в силах изменить свое незавидное положение. Его просто растоптали. Что может быть хуже? И вишенкой на торте был факт, что сбежать не получится. Ему просто некуда бежать. Никто тут ему не поможет, никто не защитит.