Уродство

Место: Больничное Крыло Время: За полночь Возраст: 16       Гарри старался не обращать внимания на ахавшую мадам Помфри, которая при виде изуверски истерзанной ладони «младшего» немедленно связалась с Дамблдором, справедливо считая, что он должен знать о поздних пьянствах своих подопечных прямо в школе. В особенности — колдоврач профессиональным взглядом выяснила, что Поттер не просто слишком крепко бокал сжал, но по степени глубины вошедших осколков, размеру разодранных ран… Эти ранения нанес себе сам юноша. Дала лишь обезболивающее и оставила на тумбочке заживляющую мазь. Трое студентов упорно молчали, по всей видимости, пытаясь скрыть свое состояние. Мисс Уизли женщина хорошо знала — та бывала на больничной койке так же часто, что и другие игроки в квиддич. — Я же говорил, не стоило идти сюда, — прошипел Том, когда мадам Помфри скрылась в своем кабинете. — То есть, это наша вина? — ледяным тоном парировала Джинни, сидящая на соседней койке лицом к близнецам. — А не психопата-неудачника, что в руках себя держать не способен? Поттер-«младший» посмотрел на девушку с презрением и отвращением. Та ответила не менее уничижительным взглядом. — «Не способен»? Вообще-то именно это Том и делал на протяжении того времени, что начал думать о родном брате в непозволительном ключе. И если бы не причинил себе боль, то покалечил бы Уизли, нарушив все планы касательно девушки. Впрочем, минутами позже все очевидно пошло по пизде.       Парень чуть повернул голову вправо, покосившись на практически спящего родственника. Дурная пьянь. Вот, кто во всем виноват. Это он вызывал реакции на свое великолепное тело, это у него первого появились постыдные мысли, это именно он больше всего желал секса с близнецом, сам позвал пить в обществе Уизли, согласился на игру, зная, что у них обоих есть недопустимые чужим ушам тайны. И именно Гарри потребовал поцелуя, Гарри, а не Том, который всеми силами держал себя в руках, останавливая от любого распутства. Потому что это на самом деле омерзительно.       А теперь это уродство видела Джинни, будущая благоверная жена братика. Не просто видела. Приняла участие, без стыда и моральных проблем. Том был уверен, что видел в ее лице удовольствие и интерес. Это недостойно юной девушки, и то, что они вовлекли в гнусь невинную особу, которую должны оберегать от подобного дерьма… Гарри во всем виноват, только он. С него все началось.       «Старший» повернул голову к своему близнецу, окатив изучающим внимательным взглядом, и спину Тома прошили мурашки. Гарри нахмурился: — Что? Красивый близнец весь скривился, резко отворачиваясь.       Через несколько минут в дверях Больничного Крыла появился Альбус Дамблдор, и карие глаза Поттера-«младшего» вспыхнули любопытством, трепетом, осуждением и смятением. Гей. Альбус — гей? Насколько потаскушка-Джинни может быть права, наговаривая на опекуна все те гадости? И… Имеет ли право Том намекнуть на свой интерес? Или это только очернит в глазах Дамблдора? Подопечный не может задавать таких унизительных шокирующих расспросов, это опорочит честь любого мужчины. Терять в глазах Альбуса любовь и доброту к себе Том не мог позволить.       Старик о чем-то тихо переговорил с колдомедиком, и та вновь скрылась в личном кабинете, оставив директора и его студентов наедине. Джинни вежливо поздоровалась, в единый миг переодевшись в кроткую стеснительную барышню, которая даже подумать о словах «выпивка, член, секс» не может, чем полностью удовлетворила живо навострившегося Поттера-«младшего». Раскрытия истинной натуры Уизли перед другими людьми парень опасался так же сильно, что и своей. — Мальчики, — с печальным укором обратился к своим подопечным директор школы, присев на край больничной койки. — Кажется, я предупреждал не употреблять алкоголь в школьное время? И такое большое количество до совершеннолетия? Том ненавидел это слово. Совершеннолетие. Пугающее, жестокое, неправильное, разрушительное. Пусть его никогда не будет, пусть оно исчезнет. — Простите, — ответил Гарри. — Это я виновата, — пролепетала гриффиндорка, покручивая в руках край помятой блузки. — Позвала на свидание, но алкоголь оказался слишком крепким, я не разбираюсь в винах, простите… Не знала, что он так подействует, честное слово! Дамблдор покачал головой, внимательно осматривая ладонь «младшего», откуда Помфри уже извлекла все осколки, но характер ран решила показать опекуну парней, не собираясь замалчивать ужасную историю. Старик заметил выглядывающие из-под рукава рубашки другие шрамы, хмурясь. Шрамы Гарри он уже видел, но чтобы вред себе причинял довольно рациональный и скрытный Том Поттер?.. Раны — никакая не случайность, и что-то между тремя студентами произошло. Джинни не выглядела напуганной, Гарри казался лишь уставшим, но определенно спокойным. Том скрывал выражение лица, в глаза даже не смотрел. — Том, я не стану спрашивать, что у вас произошло, — тихо произнес Дамблдор, мягко отпустив искалеченную руку. — Я просто приглашу к вам психотерапевта, и все начнется по новой. Больше я не стану закрывать глаза на то, о чем молчат доверенные мне жизни, больше никогда, а тем более задавать вопросы, на которые никогда не получаю ответов. И если вы вновь намереваетесь промолчать, «просто отстать и уйти прочь» я не намереваюсь. Гарри быстро посмотрел на побледневшего брата, но тот упрямо молчал, чуть скрипя стиснутыми зубами, злясь то ли на себя, то ли на сказанное. Уродливый близнец осторожно накрыл ладонь «младшего» рукой, и тот не вырвал ее, лишь едва заметно вздрогнув. В тот момент «старший» не чувствовал к братику никакой злости, никакого осуждения. Он слишком многое на себя берет, слишком запутался. И совет опекуна им жизненно необходим. — Нам не нужны никакие доктора, Альбус, — угрюмо ответил, наконец, Том, и Поттер-«старший» ощутил, как пальцы сиамского близнеца под его ладонями сжимаются в кулаки. — Есть проблема, которую следует решить, но эта проблема есть только между мной и Гарри. Зовите хоть сотню психотерапевтов, но они ни крупицы не узнают. — Тогда это могу быть я? — еще мягче предложил старик, взяв с прикроватной тумбочки Бадьян и вновь притягивая к себе руку подопечного, начав покрывать изрезанную кожу зельем. — Я не настаиваю на обнажение личных тайн, мой мальчик, но калечить себя — недопустимо. Ты сам понимаешь, ведь не ребенок уже. Поттер сжал на пару секунд губы, примеряя на себя предложение, и скупо кивнул. Хаффлпаффец сразу перешел к делу: — Вы имели любовные отношения с Темным Лордом? У директора вытянулось лицо. А затем на щеках запестрел легкий румянец, глубоко поразивший двух братьев. Дамблдор стрельнул глазами в сторону внимательно слушающей девушки, и та поспешно отвела взгляд, чтобы в нем невозможно было прочесть маниакальное веселье, смешанное с удовольствием. Старик поправил на крючковатом носу очки, чуть кашлянув. — Молли, Молли, — укоряюще пробубнил он. — Да, мы были довольно близки с Геллертом. Тебе понравился мальчик? Тома всего затрясло, а лицо стало словно пунцовым. В карих потемневших глазах мелькнуло бешенство. Гарри приподнял руки и ответил вместо него, одновременно складывая жесты: — Да, нам кое-кто нравится. Это ужасно. — Вот, в чем дело, — задумчиво протянул опекун, пригладив длинную белоснежную бороду, отчего колокольчики на ней тихо звякнули. — Полагаю, во всем виновата та прискорбного времени выпуска книга, которую в детстве читал Том. Не удивительно, что читавшие ее имеют столь… Высокие нравы. Уизли, сидящая поблизости, издала сдавленный звук, пряча безобразный хохот. Ах, высокоморальный Том Поттер, какая прелесть. Она сейчас сильно жалела, что не могла высказаться вслух. Та отвратная допотопная книженция. И монашка, искренне следующая этим богоабсурдным бредовым правилам в ней. Да пусть хоть весь в паранджу закутается, но страдали-то в основном именно Джинни с Гарри. Хотя в итоге, на практике, мерзавец-Том не особо-то и против всех прелестей половой жизни, подлец, мужеложец и содомит. — Я согласен со всем, что там написано, — выдавил из себя Поттер, озлобленно переглянувшись с рыжеволосой колдуньей. Та сделала неприличный жест, пользуясь тем, что сидит за спиной директора. Том вновь сосредоточился на опекуне, и его все еще довольно сильно трясло. — Это просто временное увлечение и гормоны. Скоро пройдет. Почему вы… Гриндевальд?! С мужчиной! Директор развел руки в стороны, а на тонких губах сверкнула улыбка. Он не стал осуждать волшебника за столь бестактные вопросы, пожалуй, в происходящем была его непосредственная вина: они не поднимали подобные темы во время переходного возраста парней. Альбус внезапно почувствовал себя слишком старым и глупым. Как он мог забыть? И упустить такой важный этап взросления из виду? Был ли он хорошим родителем для этих чертят? — Профессор, — робко подала голосок Джинни, словив на себе страшный угрожающий взгляд Поттера. — А вы ходили на свидания с ним? Гарри поджал губы, скрывая смех. Том отвернулся в сторону. — О, это было очень теплое трепетное время, — живо нашелся с ответом директор, продолжив воодушевленно втирать в постепенно заживающую кожу Бадьян. — Мы были такими утонченными неопытными юношами, что только начали познавать мир. Скажу я вам, стыда и страха мы испытали тогда… Проходили путь любви и страсти вслепую, учась на собственных ошибках, знаете ли, в те времена и выбор нижнего белья был… — Убейте меня, блять, — прошипел «младший», пораженный насмерть, что ему приходится слушать этот ужас прямо сейчас. — Пожалуйста, пусть он просто заткнется. — Ого, — с восхищением прошелестел его близнец, показывая свои слова языком жестов. — И вы даже до поцелуев дошли? В том времени разве можно было?.. — Мы зашли куда дальше поцелуев, мой мальчик. Прошу прощения, мисс Уизли, — безо всякого стыда или сожаления ответил довольный вопросом Альбус. — Если вам интересно, могу подобрать весьма занятные книги и пособия, чтобы облегчить ваш поиск. Это очень даже серьезное предложение помощи, прошу заметить. — Да все в порядке, сэр, — не своим голосом прохрипела девушка. — Продолжайте. Не то чтобы Джинни выглядела смущенной, слушая старика с лихорадочным любопытством в жадно заблестевших глазах. Да она готова была прямо сейчас бороться, как голодная львица за кусок мяса — постельные истории молодости великого Альбуса Дамблдора, и не при каких обстоятельствах не собиралась покидать палату. — И мы были молодыми не так уж и давно, — погрозил он пальцем, продолжив. — Хотя осуждения в обществе натерпелись достаточно. В этом все дело? Так другие люди осуждают и мои прекрасные мантии, неужели мне перестать их носить? Геллерт был словно цветочек в юности, уж поверьте, казался мне краше самых обворожительных дам высшего общества. А когда сломался голос и на ногах начали расти густые волосы… Поттер-«младший» вжал голову в подушку, желая умереть еще больше. Постыдного срамного разговора было не избежать. Место: Ночные коридоры Время: Глубокая ночь Возраст: 16       Том весь путь до спальни выглядел основательно пришибленным. Гарри молчал, не желая тревожить и без того разрозненное сознание братца. Хотя, были и плюсы в жутких рассказах спятившего опекуна — он вроде как даже подзабыл их отругать, весь отдавшись приятным воспоминаниям юных лет. «Старший» находил их очаровательными на самом деле. А красивого близнеца постепенно перестало трясти, и он даже начал прислушиваться к историям Дамблдора. Джинни притворялась каменным истуканом, чтобы — не дай Мордред, мать вашу, — ее не отправили в башню, подальше от мужских разговоров. Но, похоже, директор посчитал ее присутствие удовлетворительным. Может, из-за того факта, что гриффиндорка встречалась с одним Поттером и дружила-враждовала со вторым. — В итоге я оказалась права, — с громадным удовольствием в голосе изрекла девушка, ероша на ходу короткий ежик волос. — Так что соситесь хоть днями напролет. А старой колоше пора прикрывать монастырские обеты и жить, как нормальный человек. Том ничего не ответил. Все это время колдун считал опекуна едва ли не божеством, вечно мудрым и старым, сдержанным, каким-то нечеловечески одухотворенным и высокоморальным. Воином. Жестоким и беспощадным с врагами. Тот, кого все уважают и боятся. Кого стоит боятся и кто заслужил своими поступками уважения. Брал с Альбуса пример, пример с найденной у Дурслей книги, по собственным понятиям, даже по нормам в обществе. И эта дурная ночь перевернула все с ног на голову, обставив вещи так, что он сам, Том Поттер, оказывается, делал довольно приемлемые вещи. Уж если самому Дамблдору можно?.. — Но они не были братьями, — процедил «младший», обрывая последнюю опасную мысль. — Дамблдор встречался с Темным Лордом, — Уизли приподняла брови. — Да покажи мне хоть кого-то, кто мог бы переплюнуть вашего опекуна. А вы — что и можете, как дрочить и целоваться. Ну так дрочите себе на здоровье. Теперь… Мне в эту сторону. Гарри! Спортсменка привстала на цыпочках и легко коснулась тонких губ парня своими, одаряя все тем же вкусным цветочным запахом. «Старший» обнял девушку и улыбнулся ей напоследок, перед тем, как та упорхнула прочь.       Гарри не сразу решился повернуть голову в сторону близняшки. Но когда все же сделал это, то изогнул торс, отпрянув в сторону. Взгляд брата был пугающим и жестким. Он смотрел прямо на родственника, по всей видимости, нечто вновь обмозговывая. Нападет? Ударит? — Если бы не ты, ничего из «этого» бы не случилось. Если бы не ты, я оставался бы нормальным. Твоя вина. Тебя и твоего тела. Гарри надломленно отвернулся, переживая горечь в себе.       Действительно, какого черта он творит? Пусть это и приятно, пусть Том и испытывал реакцию, но он этого не хотел. Не хочет. Пытается остановить несущийся вперед поезд. Какого Дьявола Гарри принуждает к близости? — Тогда больше никаких поцелуев и прикосновений, — прошептал он в пустоту темного коридора, стискивая в пальцах свою часть мантии. Он не стал препятствовать, когда братец перехватил полную инициативу над нижними конечностями, заводя их обоих куда-то за переулок каменной стены. Вместо того, чтобы пойти в гостиную, Том обхватил торс «старшего» обеими руками и прижался к тощей шее лицом, будто все еще пьяный, совершенно противоположный своим собственным словам и решениям.       Гарри замер, понятия не имея, что делать. Оттолкнуть? Прижаться в ответ? Это была проверка, игра, Том хотел знать реакцию непристойного родственника? Или это вновь странные разрозненные мысли, в которых парень разобраться не может и сам? — Но мы вроде как уже опустились до грязи, — разорвал тишину негромкий голос Поттера, и он потерся губами о бледную кожу, насыщая ее жаром дыхания. — Раз уж мы уже делаем этот позор с нами, закапываемся в эту помойку… Гарри решительно отпихнул голову близнеца, и его глаза стали непередаваемо злыми. Ах, вот, значит как. Грязь, позор и помойка. Вот, как думает эта лицемерная шлюха. Все сожаления и горечь моментально выветрились из головы, оставив одно желание — как можно сильнее ударить, навредить. Чтобы не одному ему было так больно. Том думал только о себе любимом. О своих чувствах и переживаниях, о своих моральных принципах, никогда не заботясь о чужих. Полагал, что все обязаны жить и считаться с его мнением, но что до мнения других волшебников… Глухая стена.       Том свел брови к переносице, недоуменный отказом. Его руки сжались сильнее, и сдаваться парень не собирался. В конце концов, он прямо сейчас давал согласие, и что не так? Согласие, которое он вырвал у самого себя с таким трудом, с такими уступками в голове, с абсолютной ломкой прежних правил. «Пьяная дрянь,» — скользнули злые мысли, и Поттер постарался не отпечатывать их на мимике, внимательно разглядывая родное лицо. — «Почему все всегда идет по-твоему? А теперь вдруг совесть проснулась? Нет уж.» — Что? Ты сам предложил и сам начал. Неси ответственность. Том вновь склонился, пытаясь начать поцелуй, вернуть ощущение тонких губ, завершить, наконец, это никчемное непонятное сопротивление, вызванное неизвестно чем. — Будто ты был против, лицемерная сволочь, — рассерженно прошипел хаффлпаффец, борясь с настойчивым лицом. В итоге отвесил унизительную пощечину, заставившую братца замереть и широко распахнуть удивленные глаза. Гарри тут же опомнился, самостоятельно обнимая его: — Прости. Я виноват, знаю, прости. «Младший» перестал тянуться ко рту подростка, только разглядывая его гладкую макушку. — Уизли никогда не намекала на наше разделение, даже сейчас, — зачем-то сменил тему Том, вновь найдя губами кожу близняшки, хотя бы так. Это тоже чарующе приятно. — Хотя должна была. Никогда не начинала этот разговор. Видишь? Она тоже не хочет, это будет еще более неправильно. — Если она это сделает, ты ее просто удавишь, — нехотя ответил Гарри, погладив чужую спину. Поттер-«младший» промолчал, ведя ртом от виска до переносицы подростка, наслаждаясь движениями его ладоней на своем теле. Вроде и сладкий, запретный, идеальный плод, но такой червивый изнутри. «Ты просто хочешь, чтобы я лучше уговаривал,» — отчего-то в мыслях не было злости. Тому нравилась червивость братика, нравилось его упрямство, нравилась борьба за первое место в их существовании. Нравилось отступать, когда нужно. И брать силой, когда тоже было необходимо. — «Меня это развращает.»       Парень улыбнулся, огладив пальцами шею за воротом рубашки этого поразительного упрямца. Гарри спокойно прижимал голову к его шее, опаляя ее размеренным дыханием, ответно гладил спину, не обращая внимания на неудобство в изогнутом позвоночнике, словно вспышки злобы и не было. — Давай найдем Темного Лорда. Поттер-«старший» изумленно глянул на спокойного и ласкового хаффлпаффца, растерянный внезапным предложением. — Ты хочешь пробраться в Нурменгард? Зачем? Том повел затекшими в перекрученном положении плечами, чуть ослабляя хватку объятий. Он заглянул в бледное лицо парня, вдумчиво пригладив его острые скулы. Потому что подобный могущественный волшебник может знать страшные темные ритуалы, благодаря которым они могут остаться вместе всегда, и если колдомедики найдут способ провести операцию и отрастить одному из сиамских близнецов новое тело — необходимо им в срочном порядке помешать. Потому что совершеннолетие. — Нет, другого Темного Лорда. О котором все молчат. Гарри отвел взгляд, холодея. Опять Он. Опять Том завел речь о загадочном темном волшебнике, пропавшем много лет назад. Место: Спальня Хаффлпаффа Время: Немыслимо сонное Возраст: 16       Гарри первым предложил. Не совсем уверенный, что действительно можно. Что брат выразил полное согласие по дороге, что это было именно оно. Можно ли поцеловать Тома в губы? Гарри желал этого больше всего. Только чтобы эта сволочь молчала, не говорила своим красивым ртом некрасивые вещи, просто дала любовь, ласку, не причиняла боль.       Как только переоделись в пижаму, улеглись на большую кровать, плотно задернули полог, накрыли себя одеялом, «старший» с трудом протиснул руку под спину близняшки, прижимаясь ближе и заглядывая в сонное уставшее лицо. Гарри довольно агрессивно прошипел, готовый встретить очередной высокоморальный отказ и возмущение: — Я хочу твой рот.       Том кивнул, первым потянувшись вперед, и парень с облегчением прикрыл веки, уткнувшись в полноватые губы своими, одурманенный в единую секунду их теплом и мягкостью. Опьянение давно сбавило обороты, и они не торопились выплеснуть гнев, страх, боль, осторожно лаская друг друга ртами, терлись кожей, мешая учащенное неровное дыхание в легких. Так приятно. Приятно вдвойне из-за сонной истомы, когда тело расслабленно, неподвижно, окутано теплом.       Гарри обвил руками торс брата крепче, неуверенно скользнув языком по его нижней губе и встречая тихий стон. Том ответил незамедлительно, приоткрывая собственный рот и толкнувшись языком в ответ, с легкой дрожью ощущая жар и влажность, нечто совершенное и словно бы правильное, нужное. Он придерживал чужой подбородок большим пальцем, легко оглаживая его, каждый раз наслаждаясь ощущениями. Гладкий, без признака волос, щетины, совсем как кожа женщины. — Будто столько времени упустили даром, — оторвавшись, прошептал Гарри, вжав свое лицо в лицо «младшего». Ему требовалось произнести это вслух. — Мы так часто могли бы это делать, каждый день, каждый раз, когда никто нас не видит. Почему мы не можем это делать постоянно? Второй парень улыбнулся, обхватив голову волшебника и возвращая его к своему рту, намекая продолжить, мысленно соглашаясь с каждым произнесенным словом этого чудесного шелестящего голоса. Одновременно пресная и сладкая кожа, теплая, гладкая, действительно, почему раньше так долго не пробовал ее своим ртом? Почему не потребовал у Гарри как можно чаще гладить его своими руками? Не просил у развратного гаденыша удовольствия, которое тот, оказывается, легко способен дарить? — Хочу больше, — пробормотал Том, запустив руку под одеяло и с небольшим трудом просовывая ее в штаны, накрывая ладонью слегка напряженный член и испустив долгий прерывистый выдох от удовольствия. Да, вот так было еще приятнее. — Давай по очереди. Гарри кивнул, чуть склонив голову и нависая сверху, чтобы прикоснуться языком к шее родственника. Его же кривоватые руки забрались под пижамную кофту «младшего», чтобы добраться до чужой груди, неторопливо ее пригладить. Он чувствовал приятные волны от паха, когда быстро твердеющий член трогали пальцы родственника, оттягивая крайнюю плоть вниз, терли головку, спускались немного ниже, сжимая яйца. Прикосновения чувствовались чужеродно, тогда как сам Том должен был ощущать лишь свои руки, только мастурбацию от своего лица.       Как только эта мысль пришла в голову, Поттер-«старший» оторвался от уже совершенно мокрой шеи близнеца, чтобы проговорить: — Теперь я. Он неуверенно спустился рукой вниз, сталкиваясь с ладонью Тома, отчего оба вздрогнули. Гарри потеснил руку родственника, обхватывая горячий ствол пениса, и «младший» сдавленно застонал, прикусив губу, чтобы этот звук не покинул пределы полога кровати. Гарри усилил трение, и Том приспустил трусы ниже для удобства, освобождая от оков ткани промежность, одновременно сгибая ноги в коленях и разведя их шире. — Обеими руками, — хрипло попросил парень и вскинул бедра выше, когда пенис сжали уже обе ладони «старшего», оглаживая его от основания до головки сильнее. — Да, вот так, Дьявол, Гарри!.. Второй волшебник шипяще простонал, взбудораженный реакцией родственника, усиливая хватку и дроча сильнее, ритмичнее, быстрее. От напряжения в мышцах появилась легкая судорога, отчего пришлось замедлиться, чтобы отдышаться и согнуть-разогнуть руку несколько раз, сбивая тянущее болезненное ощущение. Том неопределенно произнес что-то явно оскорбительное, вновь сунув ладонь под одеяло и сжимая член, одновременно переплетая пальцы с пальцами Гарри. Тот повернул голову, находя ртом приоткрытые влажные губы близнеца, сталкиваясь с его мокрым языком своим, мягко прижимаясь к чужому подбородку. Целовать его губы, облизывать, ловить горячее дыхание, было лучшим из чувств. Хотелось попробовать так много, взять больше, все, что они могли взять в своем ущербном положении. — Я тоже хочу оставить на тебе засос, — едва слышно прошептал Гарри, теряясь от возбуждения и открытости своих желаний, прямых вопросов. Что он мог произнести это вслух. — Пожалуйста, можно я тебя в шею?.. — Блять, да, — тут же ответил Поттер, отталкивая лбом голову парня и нависая сверху, изгибая шею и открывая к ней лучший доступ. Он содрогнулся, когда ощутил возле своего кадыка горячие тонкие губы. Гарри обхватил кожу ртом, втягивая ее в себя, цепляясь за широкое плечо родственника, и Том ожесточенно потребовал: — Сильнее. «Старший» увеличил давление воздуха во рту, втягивая солоноватую от пота кожу глубже, прикрывая веки от судороги удовольствия в венах и крови — мастурбировать одновременно с братом было чем-то одуряющим, новым, хотелось больше, дольше, сильнее, чтобы все не заканчивалось, чтобы больше никаких ссор, никаких «мерзостей», никакого «уродства», если ощущается столь нужно и правильно.       Выпустив из рта кожу с звонким чмоканьем, отчего близнецы замерли, настороженно прислушиваясь, Гарри перешел чуть левее, оставляя еще один засос, стискивая плечо сильнее, если братец вздумает вырваться. Впрочем, едва ли у него тогда получилось бы удержать Тома. Впрочем, едва ли тот желал прерываться. — Будь тише, — неровным голосом пробормотал Поттер, прижимая затылок Гарри ближе к своему горлу, оглаживая его подушечками пальцев, а другой рукой скользя на подрагивающем органе жестче, вынуждая ладонь «старшего» двигаться вместе со своей в том же ритме. Ощутив влажный язык и зубы, тянущее ощущение на коже, Том закатил глаза, теряясь от удовольствия. — Да, да. Как же он, блять, обожал этот рот. И как же долго не понимал. Не принимал. Отказывался. Не целовал парня в губы, не зная, как это приятно. Резко отпрянув и прерывая очередной сильный засос, Том припал к губам, считывая быстрое дыхание, с удовольствием целуя вкусную кожу и получая тягучий ответ. Гарри перетек пальцами на бок волшебника, вновь забираясь под кофту, чтобы добраться до притягательного и совершенного тела, ласково пощипывая влажную кожу пальцами. — Я хочу кончить, — прошипел «старший» в рот «младшего», ощущая как рука брата на этих словах ускорила движения на члене. Собственная ладонь казалась распаленной сухим трением из-за чувствительности тонкой кожи на ней, но пытаться остановиться Гарри находил нетерпимым. — Пожалуйста, давай вместе, Том, пожалуйста… Поттер сдвинул голову и вцепился зубами в его шею, счастливый, что Гарри физически не мог издать громкий звук и тем самым разбудить соседей по спальне, сам заглушая стон восхитительной влажной кожей во рту. «Старший» с силой провел ногтями по боку родственника, шипя, как несколько гадюк разом, и дергаясь от боли, одновременно задыхаясь от пульсации наступающего оргазма, буквально чувствуя всем телом, что он именно его собственный, впервые в жизни. Том застонал чуть громче, судорожно вдавливая зубы глубже, точно так же оглушенный этим осознанием. Чужой оргазм, неконтролируемый, сильный, просто переворачивал сознание. «Такой развратный,» — прозвенела мысль, когда последняя капля спермы не вырвалась с пульсацией их члена. — «Только одна эта развратность доказывает наш грех. Подтверждает его.» — Одеяло, — прошептал Гарри, бездумно пригладив вспухшие борозды от ногтей на коже брата. — Мы одеяло запачкали. Второй волшебник осторожно разжал челюсть, холодея от пришедшей в ту же секунду паники и судорожно ощупывая шею губами, но крови там не было, лишь отчетливые вмятины-полумесяцы. Поэтому он облегченно выдохнул, приласкав укус языком, поднявшись поцелуями к скулам. — Давай оставим, как есть, — так же тихо произнес Поттер-«младший», сместив левую ногу и потершись коленом о влажное пятно спермы на ткани, растирая ее по коже. Затем опустился на спину, ощупав свою шею, с глубинным удовольствием чувствуя там следы этого блядского развратного рта. — И это тоже оставим, как есть. Не будем убирать. Это наша грязь, наше уродство, давай нести это бремя вместе. Гарри скосил глаза на уставшего, разомлевшего от секса близнеца, тоже прикасаясь к горящему болью укусу. Ему-то будет легче это спрятать, чем почти полностью покрытую багровыми засосами шею Тома. — О Джинни подумают плохо, — не согласился хаффлпаффец. — Не надо. Второй Поттер тут же напрягся, размышляя над сказанным, и серьезно кивнул, соглашаясь. Что-что, а подставлять девицу в подобном ключе — высшая степень слабости. Постельную близость ни в коем случае нельзя выносить в свет, даже если эта потаскушка творит невесть что в комнате для девочек. И с этим надо как-то разбираться. Позже.       Заметив мрачнеющего братца, Гарри вновь навис над ним, покрывая поцелуями его колючий подбородок и скулы. — Ты развратная монашка, — с легкой улыбкой прошелестел маг, опустив руку на мерно вздымающуюся грудь Тома. — В твоей книжке разве что-то было про секс втроем? Значит мы… — Не испытывай мое терпение, — грубо прервал его Том, придавливая торс более легкого близнеца обратно к постели. — И спи. Завтра займемся поисками Темного Лорда основательно. Место: Заброшенный кабинет Время: 16:32 Возраст: 15 — Что за дрянь? — Том вытащил двумя пальцами из своей сумки какой-то журнал. — Это ты мне подсунул? Когда успел? Гарри враждебно сверкнул глазами в сторону близнеца, желая ему долгой и мучительной смерти. Как же он заебал. Просто заебал. — А не пойти бы тебе нахуй, гнусная подлая тварь? — разъяренно зашипел юноша, метко плюнув на предмет в руках волшебника. — Чтоб тебе там одна сплошная ебля с мужиками попалась! Возможный порнографический журнал странно дернулся, и Том поспешно разжал пальцы, выхватывая волшебную палочку и целясь ею в упавшую на пол книгу. Та моментально распахнулась, самостоятельно пролистывая абсолютно пустые страницы, замерев где-то на середине. Гарри презрительно выдохнул: — Тебя даже порнушка отвергает, бешеная мразь. Словно в ответ на яростное шипение подростка, девственно-чистые страницы книжки засветились, и волшебники застыли, ощутив неясное тянущее чувство под ребра в сторону загадочного предмета. Том быстро взмахнул палочкой, посылая в книгу залп проклятий, но те рассыпались яркими искрами, впитываясь в бумагу, словно поглощенные ею. Тело близнецов дернулось к книге, и подошвы ботинок проскользили на несколько сантиметров в сторону светящегося артефакта. — Блять! — агрессивно зашипел Поттер на полную силу своих легких, больше никак не способный выразить свой гнев. Он тоже достал волшебную палочку из тиса, пытаясь взорвать странную пустую книгу. — Нас в твою порнушку засасывает, останови это! — Это не мое, — так же злобно прорычал Том, пытаясь бороться с притяжением к предмету, который после слов братца, кажется, начал тянуть близнецов к себе только сильнее. — И заткнись, она на тебя реагирует. — Что?! — Просто закрой свой ебливый рот! Гарри не успел ничего предпринять — их тело в единый миг потеряло точку опоры, словно оказавшись в невесомости, затопляемое невыносимо яркой вспышкой белого свечения, а затем ноги вновь коснулись пола, но вот перед глазами разрослась темнота. Как оказалось, она была не бескрайней — парни попросту стояли в темной неосвещенной комнате. И она была незнакомой им. — Что это? — прошептал Гарри, нащупав вспотевшую ладонь родственника, позабыв на время о крупной ссоре. — Где мы оказались? — Нет, главное — кто ВЫ такие? — прозвучал прохладный голос позади. — И почему один из вас владеет Парселтангом? Том, перехватывая инициативу у замершего от страха брата, резковато повернулся к источнику незнакомого голоса. Перед ними стоял темный высокий силуэт. Он сдвинулся, и над головами вспыхнуло несколько слабых огоньков, озаряя пространство светом. Поттеры узрели перед собой другого парня, судя по внешнему виду, ученика Хогвартса примерно их возраста. И лицо чужака медленно вытягивалось от шока при виде сиамских близнецов. Из его рта вырвалось: — Что за уродство?.. Поттер-«младший», разумеется, моментально вскинулся, дернув руку вверх и прицеливаясь незнакомцу ровно в грудную клетку. Его лицо перекосилось от гнева. А незнакомец в единый миг стал врагом. — Кто такой? — прорычал он, сделав шаг вперед, насилу напрягая мышцы — Гарри, напротив, отчего-то желал отступить подальше. — Какое право имеешь использовать на нас портал? Как он подействовал в стенах Хогвартса? Отвечай! Парень совершенно очаровательно улыбнулся, приподнимая руки в беззащитном жесте. — Я и не знал, что мы в школе, — мягко заметил он, скользнув взглядом в сторону ошарашенного Гарри. — Почему ты разговаривал на змеином? Знаете, я не подвластен без своего желания затягивать посторонних в сознание, пока дневник не активируют… Речью на Парселтанге. — Дневник, — прошелестел «старший», и его глаза расширились. Он вновь попытался отступить, но брат не позволил. — Том, я… — Ты знаешь мое имя? — голубые глаза парня странно сверкнули, но затем лицо поскучнело. — Конечно. Прочел на обложке. Как просто. Близнецы невольно переглянулись. Том Поттер сощурился, вновь обратив пристальное внимание на свою тезку. Он не стал выдавать аналогичное знание змеиного, чтобы не раскрывать козыри раньше времени. Судя по всему, парень из артефакта был не менее обеспокоен странным появлением братьев, понятия не имел, кто они такие. А «младший» не понимал, как такое вообще возможно. Быть похищенным какой-то книженцией. Что за бред.       Поттер-«старший» же все это время разглядывал лицо собеседника. Волнистые темные волосы, немигающий пустой взгляд, в котором не читалось ни капли дружелюбия, в котором ясно прослеживалась опасность, и Гарри осознавал желание близняшки немедленно атаковать. И было в этом лице нечто странно знакомое, близкое, будто хаффлпаффец уже видел подобные черты, видел довольно часто. Нечто близкое к… «Какой красивый,» — против воли подумалось Гарри. — «Он похож на…» — Как вы сделали это друг с другом? — с любопытством спросил юноша, облокотившись о стену. Он указал на тело чужаков. — Какая уродливая прелесть, боже мой. Сейчас такое проклятие стало модным? — Это наша суть, — с ледяной угрозой ответил Том, сделав еще шаг по направлению к абсолютно спокойному слизеринцу. Цвет галстука и значок на мантии уже успел разглядеть. — Не уродство. Мы совершенны. Тебе никогда подобного не достичь. Второй Том мягко, бархатно рассмеялся, не впечатленный злостью и презрением чужого голоса. Вместо этого повернул голову в сторону Гарри, полностью переключая на него свое внимание, и в ледяных глазах вновь вспыхнули искры искреннего интереса. Он обратился непосредственно к уродливому близнецу: — Хочешь я избавлю тебя от его присутствия? Мы можем убить лишнего. Гарри моментально напрягся, приподнимая собственную волшебную палочку. Том перевел на нее все еще сверкающий чем-то странным взгляд. Улыбка медленно стекла с губ. Голубые глаза наполнились ожесточенной тьмой. — Я не… — КТО ТЫ НАХРЕН ТАКОЙ?! Магия вокруг волшебников взметнулось в вихре, и их попросту вышвырнуло из темной комнаты, сбросив на пол заброшенного класса. Место: Заброшенный кабинет Время: Непонимания Возраст: 15       Том моментально вскочил на ноги, ошарашенно уставившись на все еще светящийся, но медленно затухающий дневник. Дневник. Так сказал незнакомый слизеринец. Сумевший вытянуть их в какое-то пространство благодаря змеиной речи. Которой владел сам. Нужно во всем разобраться, но прежде… Парень попытался левитировать книгу, но та не подчинилась, оставшись лежать на полу. Зачарована. Тогда он обратился ко все еще напуганному произошедшем близнецу: — Молчи. Не говори больше при этой мрази ничего. Сам разберусь, что с ним делать. Гарри поспешно кивнул, и Том приблизился к дневнику, подцепляя его кончиком волшебной палочки и закрывая. На обложке виднелась потускневшая от времени надпись: Том Марволо Реддл. В голове мелькнуло узнавание: где-то это имя хаффлпаффец уже видел. Где?.. — Зал Наград, — произнес вместо него Том. Он разглядел узнавание на лице близняшки. — Точно оттуда, ведь у нас одинаковые имена, не мог не запомнить. И, стало быть, одинаковая способность говорить на Парселтанге. Мы должны убить эту мразь. Гарри нахмурился. В той комнате определенно живой человек. Убить?.. Он приоткрыл было рот для спешного ответа, но родственник моментально зажал его своей ладонью. Взгляд карих глаз выражал угрозу. — Что я тебе сказал? — голос звенел от злобы. — Или теперь вы стали дружками? Собираетесь меня уничтожить? Силенцио! Я сказал тебе молчать, почему ты такой непослушный? «Старший» сложил руками: Дай мне сказать. Шлюха. Уйдем. Это важно. Срочно. Быстро. Шлюха. Шлюха.       Том весь перекосился, с силой сжимая запястье левой руки парня, зверея даже больше. Он не понимал. Опять. Опять одно и то же. Опять другой человек проявляет интерес к его брату, не к нему. Поразительный человек. Говорящий на языке змей, на древнем забытом языке, владеющий странной магией, живший глубоко в прошлом, имеющий похожее лицо и идентичное имя. Почему Реддл заинтересовался только Гарри? Из-за Парселтанга? Стоило ли так же открыть свою способность?       Уничтожить, немедленно уничтожить, пока они вдвоем не сблизились, не стали ближе, чем два брата. Том чувствовал дурноту. Это был второй человек, который мог понимать драгоценного братика с первого до последнего слова. И Реддл определенно был силен, хитер. И мог заинтересовать. И точно мог бы найти способ создать тело.       Прорычав, Поттер-«младший» схватил мерзкий дневник и запихнул его обратно в сумку, быстро застегивая ее и откидывая на кровать. Затем вышел в ванную комнату, крепко запирая дверь заклинанием. Он взъяренно повернулся к изумленному таким поведением близнецу, снимая с него проклятие немоты. — Он узнал мою волшебную палочку, — быстро произнес Гарри, опасаясь, что не успеет сказать нужные вещи, ибо братик определенно намеревался разругаться в пух и прах, а то и подраться. — Увидел ее и узнал. Это ему не понравилось, а значит она принадлежала либо близкому другу, либо врагу. Ему самому. Я говорил, говорил, что моя волшебная палочка старая. «Младший» поморщился, со скрипом принимая тему разговора. Вообще-то она была очень важна. — Не убивай его, — осторожно продолжил парень, подняв руку и пригладив бледную щеку родственника, зная, что тот практически сразу оттает. — Нам нужна информация. Этот Том явно знает что-то важное для нас. Поттер невольно потерся головой о кривые пальцы, расслабляясь. Да, братик прав. В конце концов, это всего лишь тупой старый дневник с пустыми страницами, а они вместе и будут вместе всегда. Незачем злиться из-за чьей-то неуместной шутки или чужого воспоминания. Реддл был умен, если мог создать такую вещицу, но его сил явно не хватит, чтобы добраться до близнецов в настоящем времени и разрушить их отношения. По крайней мере Гарри прекратил ругаться.       Том улыбнулся, кивая. — Спрячем эту мразь до поры до времени, — в итоге согласился колдун, с беспокойством подцепляя руку «старшего» и рассматривая на бледной коже красные следы его хватки. — Прости, сейчас подлечим тебя. Место: Поры и времени Время: Повторного знакомства Возраст: 15       Братья пришли к удручающему выводу, что тихо лежать в ящике стола дневник явно не собирался. Днем вел себя как послушная книга: то есть не издавая никакого шума или магического фона, спокойно хранясь в тщательно запертом отделении прикроватного столика-тумбочки. Зато ночью, когда близнецы укладывались спать, оттуда доносилось едва слышное шипение, взывающее, молящее, завлекающее. Том заметил первым, потому что находился ближе к нему. К счастью, шепот был достаточно тихим, чтобы его не услышали посторонние. Иногда парни ощущали магию. Ледяную, неприятную, стягивающую грудную клетку. Через месяц подобных ночных развлечений, «младший» не выдержал первым. — Пора навестить эту паскуду, — мрачно произнес волшебник, обнажив волшебную палочку из остролиста. Отчего-то он испытывал страшный гнев на Реддла, тогда как Гарри проявлял слабый лишь интерес и легкую неприязнь. — Приготовься атаковать или защищаться, судя по всему, он был не вооружен, но магией пользоваться мог. Они вновь заперлись в ванной, успокоенные фактом крепко спящих сокурсников. Том брезгливо опустил дневник на пол. — Учти, говорить на Парселтанге будешь только ты. Мы не должны раскрывать преимущество. Давай. Гарри вздохнул и снял с носа очки. — Откройся, порнушка прошлого столетия. И Поттер-«младший» испытал глубокое удовольствие от этого прозвища.       Оказавшись в той же затемненной неопределенного вида комнате, волшебники сразу натолкнулись на нетерпеливо дожидавшегося их слизеринца. Тот выглядел раздраженным и мрачным, но выказывать эмоции не торопился. Переход в другое пространство близнецы перенесли уже легче и были всецело настороже, приготовив волшебные палочки.       Реддл неискренне улыбнулся, вперившись холодными глазами в Гарри: — Кажется, кто-то сбежал раньше времени. Я хочу лишь поговорить. Мне не нужна дуэль, и вы мне интересны. Даже больше. Я хочу знать о вас все. Как мой дневник у вас оказался, какой сейчас год, кто у власти, и почему один из вас говорит на Парселтанге. — У нас тоже имеются вопросы, — одинаково лживо растянул губы в улыбке Том Поттер, не собираясь опускать палочку. — Но вот ни отвечать, ни находиться здесь не обязаны. Мы проявляем благородство, оказывая тебе внимание, пыльная книжка. Глаза слизеринца сощурились, но он не поддался на провокацию. Вместо этого с насмешкой глянул на значок дома Хаффлпафф. — Какая прелесть. Змееуст в барсучьей норке с агрессивным вкладышем. Мне ли вас бояться? И мне ли подчиняться невнятным требованиям? — Почему бы нам спокойно не поговорить? — прошипел Гарри, выходя из себя. Зная Тома, брехаться он может бесконечно, если будет достойный противник. А эта гадюка с красивой мордой явно не уступала в острословии братцу. — Мы нашли твой дневник по случайности. Похоже, нам его просто подбросили. Я не ищу неприятностей с темномагическими артефактами. — Что ты ему сказал? — напряженно спросил Том, и его голос дрогнул от волнения. Реддл перевел на другого близнеца свой немигающий взгляд, и он выражал нервное возбуждение от новой информации. Казалось, странный парень получил в свои руки полный контроль над ситуацией. — Ты не понимаешь его! — с восторгом воскликнул волшебник, подходя ближе. — Что за причуда — ваше существование? Я видел двуглавых змей, но людей?.. Прелесть, прелесть. Что же вы за сладкое угощение? Том дернул уголком губ, и Гарри сжал его ладонь своей, предупреждая не срываться. Слизеринец проследил за этим движением взглядом, с интересом продолжив: — Ты не любишь говорить на английском? Гарри сглотнул, теряясь. — Я не умею. Только Парселтанг. С другими людьми контактирую посредством записной книжки. О языке жестов намеренно умолчал. Тоже полезная нераскрытая карта. Вместо удивления, незнакомец пришел даже в больший восторг. Он высоко и уже искренне рассмеялся, довольный сложившейся ситуацией. — Чудо, что за чудо? — нетерпеливо ответил Реддл, вновь обращая свое внимание на уродливого близнеца. В два шага он оказался возле братьев, схватив ошарашенного Поттера за плечи и склоняясь ниже к нему. В глазах блестело незамутненное возбуждение. — Если достанешь сейчас или после свою блядскую записную книжку, я изуродую тебя до неузнаваемости. Том повторно рассмеялся, отступая. «Да он невменяемый психопат!» — пронеслось в мыслях обоих Поттеров.       «Младший» же молниеносно атаковал неприятным проклятием, на что слизеринец ловко увернулся, тут же перестав улыбаться. — Не трогай его своими грязными руками и не подходи к нам ближе, чем на метр, дрянь, — процедил Том, и его начало потряхивать от гнева. Гарри был абсолютно уверен, что от той же ярости плечи Реддла начали одинаково содрогаться. — Ох, я лишь выразил свое восхищение Парселтангом, не стоит так переживать, бесполезный вкладыш. И если вы хотите получить от меня хоть какую-то информацию, говорить я буду именно с этим очаровательным уродцем. — Гарри, — выдавил из себя парень. — Не называй меня так. — Гарри, — ласково повторил слизеринец, но ближе подходить больше не стал. — Как хорошо. А я уже было подумал, что говорю с безымянной змейкой. Надеюсь, ты правильно понял меня? Наши секретики должны оставаться лишь нашими, ведь я все равно узнаю, если ослушаешься. И я способен убить вас обоих. Хаффлпаффец напряженно кивнул. Том Реддл вновь улыбнулся. — А ты можешь пока отдыхать, боец. Гарри, Гарри, откуда же ты такой взялся? И так удачно попал в мой разум. Что за встреча, что за красивое совпадение. Ты человек? — Мы сиамские близнецы, — тихо прошелестел Поттер, покосившись на замершего брата. — Это не проклятие. Просто у нас такое тело изначально, с рождения. Генетическая ошибка. Реддл заинтересованно распахнул глаза шире. Похоже, его сильно удивил тот факт, что подобное существование было чем-то естественным, изначальным. Гарри уловил, что слизеринец внимательно наблюдает за реакцией второго Поттера, считывая его мимику и движение торса, рук. Проверяет. Том это также заметил, никак не показывая своего понимания разговора. — Я бы хотел убить второго бесполезного юношу, давай мы сделаем это? Подержи его руку, и я атакую. Том сделал резкий шаг влево, но «младший» выражал лицом лишь недоумение, замешательство и раздражение. И Гарри искренне этим восхищался. Слизеринец растянул губы шире, удовлетворенный полностью. — Он мой брат, ни за что, — с угрозой ответил «старший», приподнимая палочку, и только тогда второй волшебник напрягся. — Ты больной. И мы уйдем отсюда. Чужак приподнял руки в знакомом беззащитном жесте, завораживающе рассмеявшись своим высоким мелодичным смехом. Глаза на короткое мгновение ошпарили белую волшебную палочку из тиса. Он покачал головой, лукаво подмигнув Тому. — Незачем так спешить, я просто играю, — уступчиво и дружелюбно исправился слизеринец. — Давай начнем с самого начала, хорошо? Какой сейчас год? Кто директор школы? Кто Министр Магии? Мертв ли Альбус Дамблдор? Не спеши, кажется, я многое упустил за время своего заточения. Место: Порнографический журнал Время: Неизвестное Возраст: 15       Гарри устало и сонно моргал, перестав обращать внимания на расхаживающего туда-сюда слизеринца. Проговорили они по ощущениям несколько часов подряд, пока Реддл не пресытился бесконечным потоком вопросов и скупых коротких ответов. Иногда обращался к своей тезке, не позволяя ему скучать, дабы обратно не утянул себя и братца за пределы дневника и чудной комнаты. И «младший» все это время внимательно впитывал каждую секунду постороннего разговора, анализируя и запоминая. Когда волшебников окутала тишина, Поттер подал голос: — Вы закончили? — Хм? — Реддл без интереса посмотрел на второго близнеца, раздраженный прерванными размышлениями. — Да-да, можете уходить, мне нужно время для размышлений. — Какая жалость, потому что никуда уходить мы не собираемся, — нехорошо ухмыльнулся «младший», приобнимая Гарри за талию. — Пока ты не раскроешь цель своего присутствия здесь, обесчещенный наследник Слизерина. «Старший» прикрыл глаза, полностью доверяя близняшке, и опустил голову на его плечо. Пусть одна мразь разбирается с другой мразью, брат заслужил хорошей встряски, Реддл заслужил присутствия в своем существовании Тома Поттера.       Слизеринец остановился, медленно развернувшись в сторону говорившего всем телом. В чертах лица промелькнуло понимание. — Так стало быть чудо в вашем дуэте — Гарри, но мозг — именно ты, и твое имя?.. — Том, — оскалился Поттер, и на этих словах Реддла всего перекосило в единый миг. — Что, не нравится имя? Оно такое… Посредственное, непримечательное? Хотя идеально подходит забытому всеми пыльному дневнику, на которого не так давно с удовольствием харкали. Никакой ты не особенный, Реддл. Можешь сколько угодно рисоваться перед нами, но… Прошу прощения, ты такое убожество. «Люблю его, гнусную мразь,» — лениво подумалось Гарри, и он улыбнулся, приоткрывая глаза, чтобы воочию увидеть выражение лица этого Тома Марволо Реддла. Тот перевел взбешенный взгляд на Поттера-«старшего», затем вновь посмотрел на широко усмехающегося брата-близнеца. Парень крадучись подошел ближе, заставив «старшего» замереть. Улыбка быстро упорхнула с тонких бледных губ.       Том так же медленно обошел хаффлпаффцев вокруг, будто хищник, примеряясь, с какой стороны атаковать свою жертву. Наконец, он остановился возле Гарри, чуть склонив голову набок. Парень прошипел: — Тебе это кажется забавным? Мне думалось, мы пришли к согласию и миру в наших взаимоотношениях, но, по всей видимости, я ошибался. И мне стоит убить вас обоих. — А мне казалось, у нас одинаковые условия вопросов и ответов, — прохладно шепнул волшебник, выражая всем своим видом разочарование. — И если это не так, мы оставим тебя одного навсегда. Не терплю людей, что не сдерживают обещаний. Может, «мозг» нашего дуэта и Том… Но управляю им именно Я. Гарри едва не застонал от прилива наслаждения ситуацией: красота, так запросто назваться главным над Томом и не получить в ответ возражение от лица близняшки. Он ради такого готов терпеть присутствие странного слизеринца бесконечно. Оказывается этот скучный разговор мог быть гораздо приятнее. — Понятно, — без улыбки прошептал Реддл, склоняясь ближе. — Сладкий десерт имеет косточки. Было бы отвратительно, если единственными твоими функциями оказались чудеса. Я люблю загадки, но не тогда, когда итог разочаровывает. Хорошо, — он выпрямился, обращаясь к надменно смотрящему на змеиное шипение Тому. — Можешь спрашивать интересующие тебя вещи, но… Не думай, что я отвечу на них честно. «Младший» сладко улыбнулся, сжимая талию братца крепче, но не позволяя себе отступить от сумасшедшего чародея. — Новый Темный Лорд владеет Парселтангом? Где мне его найти? Реддл тоже улыбнулся, не менее слащаво и фальшиво, но сощуренные глаза заметно потемнели. — Я только воспоминание старого дневника, откуда могу знать подобное? — Вопросы, — невинно пропел Том. — Вопросы и комментарии, что ты имел неосторожность высказать вслух. Походит, что ты добываешь для него важную информацию. Или… — он рассмеялся, прикладывая руку к груди. — Или сам являешься очередным Темным Лордом, но это ведь ерунда, верно? Такой как ты… Было бы большой глупостью, не так ли? — Такой чудовищной глупостью, неоспоримой, — тоже рассмеялся слизеринец. — Будь я им, разве не убил бы вас, как только получил нужную информацию? Но, может, лакомый десерт оставил для себя, — он с вежливым намеком посмотрел на собственнически обвитую вокруг Гарри руку его близнеца. — А жалкую букашку устранил. Ведь она никому не интересна. Скучна. Конечно, будь я на самом деле Темным Лордом. Поттер-«младший» взволнованно приложил ладонь к щеке, согласно покивав головой. — Ведь настоящий Темный Лорд не может быть грязной книжкой, это было бы унизительно: несколько лет искать великого волшебника, но наткнуться на… «Это». Тебя. Поэтому я крайне заинтересован всем, что касается твоей недосягаемой мечты, посредственная выскочка. Ах и ох, и великий волшебник, которого я ищу, не может быть простой грязнокровкой с маленьким даром давно забытых предков. Гарри с ужасом смотрел на блядских Томов, понимая, что они через секунду-другую вцепятся друг другу в глотки мертвой хваткой бульдогов тетушки Мардж. И будут вгрызаться, пока не раздробят врагу шейные позвонки, не оборвут дыхание, не сорвут с губ одинаковую улыбку. И ебать в рот «младший» хотел любую информацию. Прямо сейчас ему очевидно мечталось задавить и уничтожить хозяина дневника.       Собравшись с силами, Гарри кротко произнес: — Мне надоело. Мы уходим. В лице Реддла мелькнула секундная ярость. — Хорошо. Вопросы. Я понятия не имею, кто и где сейчас новый Темный Лорд, как найти и связаться с ним. Парселтангом он не владеет, никто не владеет. Это редкий могущественный дар, передающийся по крови. Даже если Гарри и владеет им… Он сам сказал, что ваше существование — генетическая ошибка. «Старший» кивнул с благодарностью, предупреждающе ущипнув брата. Тот немыслимым образом переборол себя, перейдя к делу: — У меня другая информация. Что Темный Лорд имеет максимально близкое отношение к Слизерину. — Потому что учился на его факультете? — пустым голосом парировал собеседник, опершись спиной о черное пространство стены. Его взгляд стал жестким и сосредоточенным. — Или набирал последователей? У каждого великого правителя были последователи. — Великого? — подал шелестящий голос Гарри, и Реддл впился в его лицо поглощающим взглядом. — О нем ничего не слышно на самом деле. Вообще ничего. Пропал очень много лет назад, исчез, испарился. Словно его и не было. — Гарри, зачем ты ищешь его? — прошипел на змеином парень, вновь потеряв интерес к красивому близнецу. — С какой целью? Он интересен тебе? Желаешь разделить убеждения Темного Лорда и присоединиться к нему? Да нахуй этот Лорд не вперся Гарри. Никаким местом. Черт возьми, это инициатива брата. Однако вслух парень произнес иное. — А если и так? Неприятный слизеринец улыбнулся. И посмотрел на напряженного, пышущего внутренним бешенством «младшего»: — Как вас разделить?       Гарри ошарашенно сидел на полу ванной, глядя перед собой. Боль и усталость сковала каждую мышцу в теле, свою и общую. Суставы ломило. Чувствовалось магическое истощение. Том же тяжело дышал, все еще стискивая в пальцах дымящуюся палочку из остролиста.       Разумеется, он набросился на врага в ту же секунду, едва вопрос был произнесен. — Бесполезная мразь, — прошептал Поттер, с чувством сплевывая на обложку темного дневника. — Бессмысленно потраченное время, — затем сунул его за ванну, намереваясь рано по утру перепрятать ужасную вещицу. Они вышли в спальню. — Следовало бы просто отнести артефакт к Альбусу. — Я так не думаю, — «старший» обнял торс второго волшебника и зарылся носом в мягкие кудри темно-каштановых волос. — Что-то Реддл явно знает, он не просто так спросил, чего я хочу. Мне кажется, это брехло не договаривает и половины правды. — Гарри, оказывается, ты мною управляешь? В теплых карих глазах было веселье и удовольствие. Том совершенно не злился. — Половиной тела — точно, — с достоинством ответил второй парень, перехватывая инициативу над ногами и забираясь под полог широкой кровати. — А может, и всем остальным. Место: Ванная Комната Время: Раннее утро, за час до общего пробуждения, за два часа до первой пары Возраст: 16 — Что же, — сухо произнес Гарри, глядя на свое отражение и четкий красный след на припухшей коже. — Лучше, чем было. — Да, лучше, — пробормотал Том, впечатленный видом своей разукрашенной засосами шеи, пытаясь перебороть внутри отвратительные мерзкие слова о гнуси и содомии, что они творили этой ночью. Нет. У них появилось право. — Мы должны немедленно убрать это дерь… Эти следы. И навестить Уизли. Поговоришь с ней, выяснишь планы и мысли, мы обязаны знать ее мнение об отношениях. Поттер искоса взглянул на брата, пораженный его сдержанностью. Старается. Пытается. Парень в благодарности прижался лицом к его горлу, мягко целуя свой собственный след, услышав как над ухом сквозь стиснутые зубы с шумом втянули воздух. — И вновь воспользоваться дневником Тома Реддла. Показать ублюдку места зимовья раков. Гарри перестал улыбаться, отстраняясь. — Я не хочу опять видеть его лицо. Том усмехнулся, пробуя пальцами гладкость своего подбородка. Следовало бы побриться.       О, конечно же близняшка не хотела. Так и должно быть. Так нужно. И так стало. Поттер-«младший» также не особо мечтал вновь оказаться в темной мрачной комнате спятившего подростка, то ли от одиночества сошедшего с ума, то ли еще при жизни бывшего блядской плесенью на изнанке мира. Дело было в ином. — А вот я хочу вызнать все о Лорде Волдеморте.