Альтернативные

      — Чимин? — прошептал Чонгук, вглядываясь в наконец-то изменившееся отражение.       Они с Юнги тоже просидели перед зеркалом весь день, прерываясь лишь на еду и разговоры, а потом тот уснул на его постели, но Чонгук продолжал смотреть, лёжа на боку и переставив зеркало поближе к изголовью кровати.       Он был… симпатичным. Даже во тьме. Чимин только понадеялся, что живописно растрёпанные волосы не скрывают бесовских рожек. Но выглядел Чонгук самым обычным парнем — Чимин вполне мог бы с ним заговорить где-нибудь в баре у стойки или на улице.       И, кажется, он устал и вымотался настолько, что даже на страх не осталось сил.       — Да, это я, — таким же шепотом отозвался Чимин, оглядываясь на спящего Тэхёна и опускаясь на пуфик перед зеркалом. — Почему мы не видели тебя вечером? Хосок очень хотел на тебя посмотреть. Мы весь вечер ждали.       — Я не знаю, — честно выдохнул Чонгук, придвинулся чуть ближе, подтянув за собой подушку. — Мы с Юнги вас тоже не видели. И тоже ждали. А зачем… Хосоку на меня смотреть? Это странно звучит, правда?       — В этом мире у Хоби нет младшего брата, но он видел его во сне. — Чимин снова оглянулся, на этот раз на дверь: кошка, услышав голос хозяина, замяукала громче. — С твоей кошкой всё в порядке, она в гостиной. Я её закрыл, потому что у Тэхёна аллергия на шерсть.       — Ты же её кормишь? — спросил Чонгук тем же тихим голосом, стараясь не разбудить Юнги. — Я её слышу. Надеюсь, что она и правда в порядке, а то мы сегодня испугались, что в другом мире могут есть кошек. Мало ли, всякое бывает… — И мягко, очаровательно улыбнулся, что было заметно даже в полумраке спальни. — Аллергия на шерсть? Вот это тоже любопытно. У нашего… Тэхёна аллергия на какой-то там белок, содержащийся в мясе. И немного на омег.       О Хосоке, у которого нет младшего брата, Чонгуку было очень странно думать, поэтому он решил пока не акцентировать внимание на этой мысли.       — Чёрт, а надо было кормить? — Чимин очень натурально изобразил испуганное изумление, но тут же хихикнул: — Не переживай, её накормили, и она весь вечер не слезала с рук Юнги. Они с Хоби над ней ворковали, как над родной. Никто не съест твою Кляксу. Матильду, в смысле.       На что там у Тэхёна в другом мире аллергия он не понял, но говорили они тихо, о части слов Чимин только догадывался.       — Эй, — Чонгук же преувеличенно нахмурился, — как ты назвал мою кошку? Кляксой? И тебе не стыдно?..       — Это мне должно быть стыдно? — шёпотом возмутился Чимин. — Она нарушила границы частной собственности. Пробралась в мой дом. Как хочу, так и называю, тем более Клякса она и есть, когда лежит такая чёрная на белой постели. У неё есть всё, что нужно: еда, игрушки, Юнги лоток с наполнителем заказал ещё утром. Ты не придумал, как заманить её обратно?       — Я не знаю, как она ходит через зеркало, — отозвался Чонгук, подложив ладонь под щёку, — так что не представляю, как это сделать. И не понимаю, что говорить брату. Он ведь заметит, что её нет. Пока мне удалось скрыть её пропажу, но он точно заметит. Он внимательный. А о том, что я вижу другие миры, знает только Юнги. И он мне верит… Но я рад, что у неё есть всё необходимое. Так спокойнее. Спасибо, Чимин…       — Подожди, не уходи никуда, — попросил тот, поднимаясь. — Сейчас я её принесу, вдруг она наконец-то соскучилась…       Он приоткрыл дверь и поймал норовившую проскользнуть мимо кошку. Поднёс её к зеркалу в своих ладонях и мягко постучал пальцем по стеклу, показывая, куда надо стремиться.       — Хорошая моя, — ласково пробормотал Чонгук, глядя на то, как Матильда жмурится и вылизывает чужие пальцы. — Почему ты меня бросила? Тебе там… лучше? — Но кошка ничего не отвечала и продолжала свои кошачьи дела, лишь тихонько мурча. А Чонгук перевёл взгляд к лицу Чимина. — Кстати, чем ты пахнешь?..       — Что за вопросы?! — возмутился Чимин, отшатнувшись от зеркала, словно через него можно было не только увидеть — и услышать, в их случае — но и почувствовать запахи. — Кожей и шампунем. И если она не вернётся домой в ближайшие дни, я отдам твою кошку Юнги. Они как-то сразу… спелись. Она у него на плече сидит. Я в целом её не осуждаю, у Юнги отличные плечи.       — Может, потому что Юнги мне её подарил? Он снял её с дерева, спасая от вороны, — поведал Чонгук с задумчивым видом. — Но я сейчас ревную. Не знаю, что скажет мой Юнги, когда узнает, что Матильда предпочла другого. Боюсь себе это представлять. А про запах мне просто интересно… Кожей, из которой шьют сумки или обувь? Значит, ты альфа?..       — Что? Обычной кожей, человеческой, — растерялся Чимин, но вспомнил, что они всё же живут в разных мирах. — У нас не принято обнюхивать людей и спрашивать, чем они пахнут, если это не про запах парфюма. Человек может решить, что от него плохо пахнет, всем будет неловко.       — О, даже так? — удивился Чонгук. — А как тогда отличить альфу от омеги? У нас это происходит, в основном, по запаху, потому что внешность бывает обманчива. Или… у вас нет альф и омег? — осенило его. — Все… беты? Они не пахнут.       — Кого отличить? — не понял Чимин. — Все люди пахнут… ну, примерно похоже. Но никто ни к кому не принюхивается особо, кроме… ну, влюблённых, например.       В памяти всплыло давнее воспоминание: Намджун водит носом по его телу, щекоча дыханием. Только лишь воспоминание, давнее, потускневшее. Чимин не удержал горестного вздоха и некстати сказал:       — Мы с Намджуном расстались. Совсем. Окончательно.       «То есть, теперь твоё сердце свободно?» — хотелось спросить Чонгуку, но он вовремя прикусил язык и вгляделся в отражение, поймал его взгляд своим. Заодно пытаясь напомнить себе, что это не тот самый Намджун, который дружил с его братом, а какой-то другой, незнакомый, пусть и похожий на него внешне.       — Он обидел тебя? — вместо этого спросил Чонгук, ведь в отношениях с Юнги, какими бы те ни были, он учился понимать чужие эмоции, распознавать их и уважать. А глядя в глаза Чимина, кажется, что сам чувствовал его боль.       — Он мне изменял, — прошептал Чимин, хотя думал, что может сказать об этом только Тэхёну. — Да, это ужасно обидно и больно. Я думал, он просто много работает, просто устаёт… А он пытался забыться.       Он быстро провёл тыльной стороной ладони по глазам, потому что плакать на глазах незнакомца был не готов.       — В вашем мире это тоже бывает, — задумчиво отозвался Чонгук. — А я надеялся, что он хоть немного лучше нашего. Хотя… наверное, всё-таки лучше. — Он снова прикусил себе язык, смущённо потёр кончик носа и добавил: — Я надеюсь, что тебе скоро станет легче. И ты забудешь о нём.       — Спасибо. Извини, что говорю тебе всё это… — Чимин зажмурился, а когда через мгновение открыл глаза, едва не отпрыгнул от зеркала — у Чонгука было две головы.       — Ты всё ещё… — пробормотала вторая, но сонные глаза тут же расширились. — О, Чонгук!       — Я тебя разбудил? — Тот обернулся и сразу же перевернулся на спину, открывая обзор. — Прости, пожалуйста. Смотри… Это Чимин. И наша… Матильда. — Кошка всё ещё сидела у Чимина на руках и тоже смотрела в зеркало. Чонгук вновь посмотрел на них. — А это Юнги. Ну, ты понял, наверное?..       На сонного Юнги в слишком широкой футболке Чимин уставился во все глаза, а Клякса-Матильда призывно мяукнула, словно здоровалась. Этот Юнги казался хрупким и нежным в ночном полумраке.       — Привет, — чувствуя себя ужасно неловко, Чимин помахал рукой. — Вы… вместе, да?       — Мы друзья, — чуть помолчав, отозвался Чонгук. — Но для моего брата, родителей и друзей мы встречаемся. Это… сложная история.       — Не подумай ничего такого, если ты — истинный Чонгука, я ни на что не претендую, — отчаянно смущаясь, быстро пробормотал Юнги.       Чимин некстати вспомнил слова «созданы друг для друга» и потряс головой.       — Это меня не касается, — твёрдо сказал он. Но не смог сдержать слабой улыбки от такого непривычного Юнги, стягивающего на ключицах слишком широкий ворот чужой футболки. — А в моём мире… Ты совсем другой. И встречаешься с Хосоком.       — Вы друг друга слышите? — удивился Чонгук, переводя взгляд с одного на другого, а потом потрясённо замолчал. Юнги с Хосоком?..       — Странно, да? Почему тогда Юнги утром тебя не слышал? — Чимин тоже задался этим вопросом. — Эти зеркала как-то по-разному работают?       — Может, в нашем мире зеркала лучше? — предположил Чонгук, но снова замолчал, потому что у Чимина тоже появилась вторая голова, недовольно пробормотавшая:       — Ты с кем там разговариваешь?       Тэхён сонно моргнул, потом чихнул так, что Матильда сбежала с колен Чимина (и кажется даже в спальне Чонгука стены затряслись), а потом уставился в зеркало, выпрямляясь за спиной Чимина и просыпаясь моментально от того, что в нём увидел.       — Господи… Ещё один татарник! Мало мне одного?..       Юнги знал, что такое татарник, и его лицо из растерянно-очарованного непривычными чёрными локонами, обрамлявшими лицо Тэхёна, стало растерянно-обиженным и тут же — холодным.       — Роза всегда остаётся розой, хоть татарником назови её… — проворковал он.       — Это Тэхён, мой друг, — запоздало представил их Чимин. — Это Чонгук. И Юнги. Добро пожаловать в клуб сумасшедших.       — Что они говорят? — прищурился Тэхён, пододвинув кресло поближе к зеркалу и устроившись в нём. Услышал Чимина и склонил голову к плечу. — Роза?.. Надо же. А симпатичнее нашего, правда?       — Эй, — ощетинился Чонгук, уставившись на Тэхёна. — Во-первых, не обзывай моего друга непонятными словами. Во-вторых, не… заигрывай с ним!       Это Чимин тоже передал дословно, шепнув Тэхёну тихонько:       — Симпатичный. Очень. Неземной какой-то. — И уже у Юнги спросил: — А почему роза? Извини, если это бестактный вопрос. Это как-то связано с запахами, о которых Чонгук говорил?       — Да, я пахну розами, — коротко объяснил Юнги, пока Чонгук тихонько рассказывал ему, что в мире Чимина запахов нет. Кивнул другу, прижался к его плечу и тут же поинтересовался: — А как вы тогда находите себе пару?       — Пару? — изумился Чимин. — Ну, встречаемся, заговариваем друг с другом… Общаемся. Если общение и… ну и секс складываются и все довольны, начинаем отношения.       — А кто у вас… детей рожает? — осторожно спросил Чонгук, ведь от природы был любопытным.       — Женщины. — Чимин хлопнул ресницами. — А у вас… не так?       Юнги кинул взгляд на Чонгука и придвинулся ближе к зеркалу. Наверное, это ему было проще объяснить.       — Женщины. И омеги. Но омеги… легче. У женщин-альф беременность протекает сложнее, и ребёнок чаще всего единственный.       Чимин быстро пересказал открывшиеся тайны чужого мироздания Тэхёну и задумался, глядя на парочку друзей в отражении.       — А ты… Юнги, ты омега? И можешь родить ребёнка? — голос у него был потрясённым. — А выкормить?       — Не то чтобы я это планировал в ближайшее время, — дёрнул плечом Юнги, — но да, родить могу. А выкормить… Есть искусственное вскармливание. У мужчин-омег нет молочных желез.       — А член? — брякнул Чимин и по лицу Юнги понял, что спросил что-то не то.       Тэхён таращился на них обоих, слыша только Чимина, а Чонгук нахмурился:       — Подождите, это уже слишком… смущающие разговоры.       — Простите, пожалуйста, — тут же извинился Чимин и даже поклонился, не вставая с места, признавая свою вину. — Просто у нас ничего такого нет. Есть мужчины и женщины. Моё любопытство зашло слишком далеко. Но если не секрет, то всё же?.. — и заискивающе посмотрел на Юнги.       — Естественно, есть. — Тот снова дёрнул плечом, и Чимин едва слышно прошептал Тэхёну:       — Юнги омега, может родить ребёнка, и у него есть член.       — Охренеть! — несдержанно выпалил Тэхён. — А парень у него есть?       — Да что это такое? — Чонгук аж подскочил, благо зеркало было большое, высокое, его всё равно было прекрасно видно. Взглядам открылись красивые плечи, широкая грудная клетка… Пусть и не такая, как Намджуна, но всё равно красивая. Узкая талия, в конце концов. К счастью, снизу он был одет, ведь не хотел смущать омегу. — Мало нам одного Тэхёна?.. — И уставился в зеркало, поймав чужой взгляд. — У него есть свой. Истинный. Предназначенный. И этого вполне достаточно!       А Юнги вдруг посмотрел с какой-то томной поволокой во взгляде и улыбнулся Тэхёну краешками губ.       — Целых двое. Один — истинный нахал, второй — выбранный… интеллектом.       — Кажется, он с тобой… флиртует? — шепнул Чимин, озвучив другу реплики обоих.       — А можно нам как-то поменяться между мирами? — задумчиво спросил Тэхён, всё ещё глядя на Юнги. — Одного татарника на эту розу.       — Эй, ты хочешь меня бросить? — возмутился Чимин. — Потому что Хосок Юнги в другой мир не отдаст.       Юнги засмеялся. Выбрался из-под кокона одеял в футболке, доходившей почти колен — кажется, они разделили пижаму на двоих — и сказал:       — Я вас сбиваю с делового настроя. Общайтесь, я в ванную.       — А я, пожалуй, налью себе ещё вина, — отсмеявшись, заявил Тэхён, потому что осознание, что где-то в другом мире они с Юнги предназначены друг другу, накрыло его какой-то странной волной, от которой смеяться уже не хотелось.       — Веселые у нас друзья, — констатировал Чонгук, усевшись обратно на кровать. — А какой у вас… Сокджин? — вдруг спросил.       — Красивый, — ответил Чимин и устроил подбородок на сплетённых перед собой пальцах. — Очень красивый. Длинноногий. Большего не знаю, мы виделись только однажды и кратко.       Он представил себе эти ноги скрещёнными за поясницей Намджуна и взгляд снова заволокло тоской.       — И у нас тоже, — успел сказать Чонгук, но замер от этого взгляда и замолчал на пару мгновений. — И мой брат красивый. Просто невероятно.       — Хосок? Да, очень красивый, — согласился Чимин. — А ещё весёлый, добрый и прекрасно танцует. Дух захватывает, когда Хоби танцует.       — Брат тоже танцует, надо же, он даже соревнования выигрывал, хотя родители считают, что это не альфье дело… А ты чем занимаешься? — Тоска в чужих глазах чуть испарилась, и Чонгук осторожно улыбнулся.       — В смысле, кем работаю? — уточнил Чимин. — Я бухгалтер. А в свободное время… Вот на уроки танцев к Хосоку начал ходить.       И снова осознал, насколько в его жизни за последние годы стало меньше увлечений. Он просто повзрослел или это обратная сторона отношений?       — А я учусь, — отозвался Чонгук, — на экономическом. Но у нас в семье так принято, чтобы альфа умел обращаться с деньгами. И играю…       — На бирже? — предположил Чимин.       — Нет, — Чонгук забавно фыркнул, — на компьютере. На приставке… В общем, мне просто всегда нравились другие миры. А этот — не очень. До этого лета…       — А почему? — любопытно спросил Чимин и тут же уточнил: — Почему не нравился свой и почему до этого лета?       — Ну-у, — протянул Чонгук, сцепляя пальцы и глядя на них, — наверное, потому что родители часто на меня давят? Мой брат альфа, как и я, он старший, он во всём хорош, у него прекрасный омега, а я как-то… Не соответствую общепринятым нормам? Омеги мне раньше не нравились. Да и сейчас не то чтобы очень. Юнги — это исключение, он не похож на многих других. Он умный и самодостаточный, с ним интересно разговаривать и комфортно просто молчать. Он не ждёт, что я буду носить его на руках, но при этом я бы носил, наверное, если бы… Он не встретил своего истинного альфу. Там всё сложно, но это само по себе не так и просто. Когда-то я думал, что однажды встречу своего предназначенного и всё встанет на место. А теперь оказывается, что эта встреча — не самое лучшее, что может случиться в жизни. Тот, кто по замыслу природы подходит тебе больше всего, может просто не нравиться тебе по характеру. Вы можете не совпадать… душевно. И тогда это уже не счастье в абсолюте, а трагедия для обоих. И вместе невозможно, и врозь никак. Ну так вот, прости, что я так подробно рассказываю, но иначе будет непонятно. Этим летом вернулся Хосок, мы давно не виделись, ведь он учился в Америке. И я познакомился с Юнги. Предложил ему встречаться, чтобы родители от меня отстали со своим сватовством и намёками, что мне уже давно пора. Это просто договорённость… Но мы подружились. И этот мир уже не кажется мне таким уж и плохим. А я — не лишним в его устройстве. А ещё у меня появилась кошка, которая сейчас у тебя. Я всегда хотел, чтобы у меня была кошка, понимаешь? — Он пронзительно взглянул в зеркало, надеясь, что Чимин понял хоть что-то из его рассказа.       — Понимаю, — откликнулся тот. — И про кошку, и про друга. Наш Юнги — тоже хороший друг. А про истинного не то, чтобы очень понятно, но я надеюсь, они как-то справятся. Наши тоже не очень ладят, но может быть хоть в вашем мире они смогут договориться. Хочется, чтобы у хороших людей всё было хорошо, в любом из миров. И у тебя пусть будет хорошо… — Чимин ободряюще посмотрел в глаза в зеркале и внезапно зевнул, тут же смущённо прикрываясь маленькой ладонью. — Извини. Я не спал всю прошлую ночь, да и сейчас уже очень поздно. Давай договоримся, когда увидимся в следующий раз? Хосок очень хотел пообщаться с тобой… И по твоей кошке отчитаюсь.       — Я не очень понимаю, как у нас течёт время, одинаково или нет, но давай попробуем встретиться завтра вечером? — предложил Чонгук. — Мы собираемся играть в теннис, это на весь день, а вечером я приду домой… Надеюсь, что увидимся.

***

      — И что ты думаешь обо всём этом? — спросил Чимин, когда они с Тэхёном снова забрались в кровать. — Кажется, этот Чонгук и впрямь… обычный парень. Ничего страшного в нём нет. Ситуация, конечно, жуткая, но он, вроде, нормальный.       — Это о-очень странная ситуация, — поддержал Тэхён, устроившись рядом с другом, одной рукой обнимая его, а другую положив себе на грудь. — Если бы я своими глазами этого не видел, никогда бы не поверил в то, что это возможно. Но ты прав, и этот Чонгук, и тот Юнги… Они выглядят реальными людьми. Будто ты с ними не через зеркало, а по видеосвязи общаешься. Если бы не эта… Клякса, от которой я уже чешусь, было бы вообще хорошо.       — Завтра домой пойдёшь, — решил Чимин. — И если за пару дней ничего с кошкой не придумаем, буду просить Юнги её забрать. Мне совсем не нужно, чтобы ты здесь сыпью покрылся.       Он завозился, устраиваясь, закрыл глаза и, уже почти засыпая, добавил:       — Надеюсь, в том мире между вами отношения сложатся лучше… Если уж эта истинность такая сложная штука.       — Только ему об этом не говори, — пробормотал Тэхён и сам попытался заснуть.       Мысль о том, что в каком-то другом мире они с Юнги вместе, Тэхёна странным образом и пугала, и возмущала, и веселила. Но тот Юнги, что пах розами, и правда показался ему симпатичным, чего он ни разу не мог сказать о Юнги, который был другом Чимина.       А ведь они были очень похожи…