Чувства Богини

      «А если моя роль в этой истории однажды закончится, то что меня вообще ждет? Буду ли я нужна кому-то, или единственной моей судьбой так и останется бесконечное одиночество…»       Наверное, вам покажется это странным, но мне – нравится плакать. Сидя в этой темной комнате, оставаясь наедине с самой собой… Да, это было единственное время, когда я могла быть не кем-то другим, а той, кем родилась – настоящей Фуриной.       Комната отдыха в школьном драмкружке всегда была наполнена людьми, ведь остальные ребята из нашей группы просто обожали проводить здесь свое время. Но так было лишь перед тем, как мы начинали репетировать, а вот когда все успевали разойтись, или у нас просто не было времени заглянуть в эту комнату, то она всегда пустовала. Так как я отлично об этом знала, то умела этим пользоваться, и всегда заходила сюда, чтобы выплеснуть свои эмоции.       Сегодня с утра у меня было хорошее настроение. Точнее говоря – оно было хорошим у того человека, которого я должна была играть на публику, ведь сама я уже давно перестала понимать, кому конкретно принадлежат те или иные эмоции: мне самой, или тому образу, который я отыгрываю перед людьми. Все начиналось как и всегда, я вставала, делала все свои утренние процедуры, шла на учебу…       Во время уроков я всегда показывала «маску» даже перед учителями, чтобы никто из учеников не видел слабые стороны моего характера. Потом, уже во время перемен меж уроков, я встречалась с людьми, которые назывались моими фанатами – это те самые люди, перед которыми я поддерживала свой образ гениальной актрисы. В их окружении я была одновременно и богиней, и пленницей, ведь ради поддержания своего образа мне приходилось улыбаться, усмехаться, не показывать сомнений, да и вообще вести себя подобно королеве, которая всегда выше и сильнее других.       Разумеется, я делала это не просто так, но обо всем этом я расскажу позже. Итак, после окончания уроков я всегда шла в наш школьный драмкружок, в котором провела уже… Четыре? Пять лет? Боюсь, что я уже просто потеряла счет дням, ведь каждый день в моей жизни был всего лишь продолжением общего спектакля. И каждый день я задавала себе один и тот же вопрос: когда же моя жизнь измениться?       Но периодически во всей этой рутине случалось и что-то такое, что нельзя было назвать обычными серыми буднями. Видите ли, как вы уже могли догадаться, далеко не всем может понравиться, когда какая-то девочка зазнается и ведет себя подобно королеве. Я не могу сказать, что они не правы, но и поменять что-то не в силах. Да, если вы так успели подумать, то помимо фанатов у меня также было и немало ненавистников. Эти самые ненавистники частенько притворялись моими обожателями, чтобы подобраться ко мне как можно ближе, а потом… Впрочем, а какая разница? Ведь весь этот фарс, как и вся моя жизнь – это всего лишь игра.       В нашем школьном театральном клубе была группа девчонок, с которыми я очень хотела подружиться, но не могла из-за своей «маски». Наверное, они решили, что я их ни во что не ставлю, и тогда они просто расстроились. Эта обида и послужила причиной того, что периодически эта группа устраивала для меня всякие «шалости»: иногда я не могла найти своей одежды, после принятия душа; иногда они подменяли мне косметику, из-за чего мне потом полдня приходилось отмывать себе лицо, или использовать лечебные пластыри после страшных ожогов. Все это казалось мне обычной мелочью, но время шло, и нападки этих девчонок становились все чаще и жестче, как и их попытки довести меня до слез. И однажды я осознала, что уже просто не могу «не обижаться» на что-то подобное, ведь выговориться мне было некому.       Сегодня же был один из таких дней: после репетиции я заметила, что мое любимое платье, в котором я собиралась погулять в парке на выходных – было порезано в самых разных местах, из-за чего носить его было уже невозможно. Я обнаружила это, когда все остальные ребята были еще в раздевалке, и мне стоило очень многих усилий, чтобы не показать свою грусть прямо там. Слезы так и норовили вырваться из глаз, но я уже давно научилась контролировать подобные мелочи, так что легко смогла их подавить.       Однако вот все ушли, и я вновь осталась одна в той комнате, где никто не помешает мне показывать эмоции. Точнее говоря, так я думала, пока зарылась лицом в свои собственные ладони. Я не хныкала, потому что уже довольно давно освоила искусство «плача без звука»: это когда ты позволяешь слезам течь, но при этом не позволяешь своему рту издавать хоть какие-то звуки. Наверное, это полезный навык, вы так не думаете?       – Это вновь повторилось, да? – около меня прозвучал женский голос, который я отлично знала, но не планировала услышать прямо сейчас.       Без сомнений, пока я упивалась своими беззвучными эмоциями, в комнату отдыха смогла незаметно пробраться Навия – глава нашего школьного драмтеатра. Женщина она была добрая, очень красивая, и выглядела явно моложе своих лет. А еще она была родом из Франции, прямо, как и я. В общем, как человек она вызывала у меня лишь симпатию, но я никогда не давала ей повода в этом убедиться, ведь даже перед Навией я не могла показывать своих истинных эмоций.       Прежде чем посмотреть ей в глаза, я должна была оторвать свое лицо от ладоней, но в то мгновение, когда я начала это делать – мои пальцы изящно смахнули все те слезинки, которые были на моем лице. В итоге, когда я посмотрела в глаза этой «Мадемуазель», то перед ней предстала самая обычная девушка, которая просто устала после тяжелой репетиции. Но, хоть я и не показывала своей грусти, эта женщина все равно смотрела на меня с каким-то беспокойством.       – Навия? Вы что-то оставили после репетиции? – если я просто изображу улыбку и стряхну с себя слезы, то этого будет недостаточно, чтобы обмануть Навию, и потому я придала своему голосу тон, полный любопытства и непринужденности.       – Нет, ничего. Просто заметила, как ты тут плакала…       – Что? Я – плакала? А-ха-ха-ха! Какой абсурд… – я рассмеялась, а после прижала кончики пальцев к губам, якобы сдерживая свой смех. Я понимала, что этого может не хватить, но чтобы эта женщина мне поверила, я должна была прикладывать много усилий. – Вы же знаете, что подобная ерунда не в моем стиле. Просто я слегка утомилась после сегодняшней репетиции, да и пьеса была очень эмоциональной.       И вновь я использовала прием, который был самым частым в моем актерском арсенале: мне пришлось посмотреть на Навию так, словно она была недалекой, и тем забавляла меня своими ложными выводами. Моя улыбка была мягкой, но и в то же время непреклонной, вот только даже тогда сомнения с лица этой женщины никуда не делись.       – Фурина, эти девчонки опять что-то учудили, да? – я была слишком медлительной, и из-за этого позволила Навии продолжить свое слово. – Если ты хочешь, то я обязательно поговорю с ними. В конце концов, никто не обязан терпеть…       – Ну что вы, Навия! Разве я похожа на человека, который станет переживать из-за такой глупости? Обращать внимание на действия каких-то глупых детишек – вот признак неуважения к себе, – я пожала плечами, а после развела руки в стороны. Моя фальшивая улыбка была при мне, но только спустя секунду до меня дошло, что именно так сильно выдавало мою ложь – это мои покрасневшие глаза.       Высота наших бровей, ширина раскрытых глаз, форма губ на уголках рта – все эти детали составляли человеческие эмоции. И чтобы научиться дурачить людей, нам приходиться выучивать каждую из этих деталей, дабы мы могли себя контролировать. Вот только я не могу заставить уйти ту красноту, что уже успела появиться в моих глазах, а потому и обмануть эту женщину сейчас не в силах. Нужно было как можно скорее уйти отсюда, пока меня не раскусили.       – Что же… – пришлось слегка прикрыть глаза и неровно засмеяться, чтобы изобразить неудобство, но без отсутствия самоуверенности. – Раз вам ничего от меня не нужно, то я ведь могу идти?       – Да, можешь.       Было очевидно, что я не смогла до конца ее убедить, но для того было уже поздно, а вот сейчас самое главное – не выдать перед Навией всю свою личину. И знаете, я даже успела пройти около ее плеча, при этом сохраняя уверенную походку. Ну, разве я не молодец? Вот только, когда я уже взяла свою сумочку и успела подойти к двери, то хозяйка нашего драмкружка все же решила меня окликнуть.       – Фурина! – так и знала, что так просто меня не отпустят, но ради сохранения образа нужно было изобразить удивление, что я и сделала, когда обернулась к женщине. – Ты ведь помнишь, что завтра у нас выступление? Придет директриса и большая часть учителей.       – Ну, разумеется! – я демонстративно коснулась рукой своей груди, показывая важную позу перед Навией. – Разве может такой талант как я, забыть что-то настолько важное?       Может, и еще как… На самом деле, в последнее время я так сильно путалась в днях, что забывала даже о том, сколько мне лет. Хорошо, что хотя бы это я смогла не выдать перед Мадемуазель, а иначе лишние переживания мне были бы гарантированны. Взгляд Навии все еще был каким-то обеспокоенным, но в то же время там теперь была и задумчивость.       – В общем… Я тут приготовила для тебя небольшой подарок, так что…       – Мне? Подарок? Ох, ну что вы! Мне ведь очень сложно угодить, вы же знаете! – я самодовольно ухмыльнулась, или просто сделала вид, что ухмыльнулась. Иногда я и сама не распознавала правдивость своих эмоций.       – В последнее время я начала замечать, что ты устаешь после репетиций, – хотелось бы мне сжать свой победный кулак после ее слов, но я сдержалась. Верно, пускай она думает, что я просто перенапрягаюсь. – Так что я решила, что небольшая разрядка должна тебе помочь. Это тебе.       И говоря последние слова, Мадемуазель поставила на стол какой-то увесистый пакет, в котором явно лежало что-то прямоугольное. Вообще-то, мне не было смысла подходить и брать это в руки, да и тот образ, который я отыгрывала, уж точно не позволил бы мне этого сделать. Но знаете, иногда даже в моей программе происходил сбой: ведомое каким-то непонятным предчувствием, мое любопытство брало надо мной верх, как и сейчас. А хотя, какое еще любопытство?! Я просто хотела получить какой-нибудь подарок (например, коробку со сладостями), вот и все!       Ох, я отвлекаюсь, да? В любом случае, я начала медленно подходить к столу, изо всех сил скрывая свое любопытство перед Навией. И на несколько коротких секунд я и в самом деле поверила, что внутри этого пакета для меня заготовлены сладости… Вы же не скажете мне, что я их не заслужила? Но, так или иначе, я очень скоро убедилась, что мои ожидания ошибочны, ведь внутри меня ожидал предмет, который встречался в нашей школе чаще других.       – Книга? – только не подумайте, что я невежа, но меня и в самом деле смог удивить подобный подарок. Навия, которая теперь чувствовала себя как-то неудобно, словно догадывалась о такой реакции, и теперь ей хотелось лишь оправдаться.       – Я подумала, что это поможет тебе отвлечься. К тому же, этот автор сейчас набирает популярность.       Разумеется, я не стала подавать виду, но слова Мадемуазель и в самом деле смогли меня удивить. Или не удивить? Нет, моему чувству существовало совсем иное определение, и называлось оно – любопытство. Ошибочно считая, что обложка этой книги не принесет мне никакой информативности, я тут же решила прочитать название книги, но и тут меня ждал тупик…       – Ге… Геншин… «Геншин импакт»? – теперь мне точно не оставалось ничего, кроме как посмотреть на обложку, в самом центре которой красовались очень похожие друг на друга парень и девушка. – Она что, про любовь?       – Не думаю, но многим ребятам нравится, так что я решила и тебе достать экземпляр.       «А вот я про любовь читать люблю!» – мне очень хотелось надуть губы, словно маленькому ребенку, ведь я и в самом деле надеялась, что именно такой жанр и будет у книги. Ну и в чем же интерес истории, если она не напитана драмой и крайне сложными чувствами?!       Но никаких губ я так надувать и не стала, а взамен, просто удрученно выдохнула. На моем лице застыло такое выражение, словно данное произведение меня абсолютно не интересует, но я все равно обязана его взять, так как отказ был бы не вежливым. Наверное, вам будет интересно узнать, какие эмоции моя персона испытывала на самом деле? Что же, думаю, что некое любопытство во мне все же осталось, ведь на самом деле я любила читать любую историю, вне зависимости от жанра. Короче говоря, так уж и быть, сейчас мне придется принять этот подарок, хотя я и противоречу сама себе.       – Ох… – мне не хотелось обижать Навию, и потому я не стала перегибать палку и говорить ей что-нибудь бестактное, хотя это и было вполне в духе моего «образа». – Что же, ладно, почитаю как-нибудь на досуге.       Почему-то Навия от моих слов улыбнулась, причем как-то победоносно. Но что же такого я сказала, что смогло пробудить в ней подобную реакцию? К сожалению, порой я просто не понимала, как мыслит наша наставница.       Покидая здание нашего школьного театра, я не могла не обратить внимания на погоду, ведь сегодня она была замечательной: весеннее солнце не жарило, но и не позволяло холоду доставить мне дискомфорт, а самое главное – никаких туч и намеков на дождь! Зеленые листья на деревьях потихоньку крепли и приобретали красивую форму, придавая деревьям воистину красивый вид, почти такой же прекрасный, какой была я сама. Ладно-ладно, я шучу! Но погода и в самом деле заставляла меня сегодня улыбаться…       Что же, я ведь заставила вас долго ждать, верно? Думаю, что пора мне немного поведать вам о себе, а самое главное – о том месте, где я проживаю свою жизнь. Меня зовут Фурина – это первое, что вам нужно знать – я учусь в одной престижной межнациональной школе, что находится на территории Европы. Скажу вам честно: эта школа невероятно скучная для такой творческой личности вроде меня! Я поступила сюда, будучи совсем маленькой, и с тех пор живу здесь, преследуя свою цель, которой посвятила всю себя. Но, хоть я и назвала эту школу скучной, даже я должна признать, что такое учебное заведение нельзя назвать обычным. Видите ли, основная «изюминка» нашей школы – это ее различные клубы, которые позволяют ученикам определиться со своим дальнейшим путем. Руководство нашей школы любит поддерживать подобную деятельность, и потому делает все, чтобы после выпуска нами заинтересовались достойные учебные заведения. Проще говоря, школьные клубы нужны для того, чтобы важные шишки из знаменитых университетов оценивали наши таланты, а после – прибирали к себе. Наверное, именно по этой причине в нашей школе существовало так много разных клубов, причем некоторые из них даже отправляли своих учеников на различные соревнования. И тот клуб, в котором состояла я сама – школьный драмкружок – тоже был одним из таких мест. Здесь юные таланты получали шанс на то, чтобы в будущем начать свою актерскую карьеру.       Так, а что же до меня самой? Кто я такая? Хм… Я была совсем маленькой, когда переехала в это место из Франции. И причиной таким глобальным переменам тоже стала глобальная причина – это смерть моей матери. При жизни моя мама была гениальной актрисой, и именно она создала тот фонд, который поддерживал существование нашего школьного клуба, но, как и человеческая жизнь, ничто в нашем мире не вечно. Позволю себе попросить у вас прощения, но я плохо помню, что тогда творилось со мной, кроме одного неоспоримого факта: моя жизнь, вместе с моей душой, просто разваливались. Я не знала, как мне дальше жить, для чего вообще жить, а самое главное, я боялась будущего, словно в нем меня не ждало ничего, кроме мрака.       На своем смертном одре моя мама позвала меня к себе, чтобы попрощаться. Она поделилась со мной своими мыслями и желаниями о том, как она хотела бы увидеть меня в роли актрисы. Наверное, именно в тот самый момент я и поставила себе свою главную цель: я намеревалась стать актрисой, а заодно защищать тот драмкружок, в который моя мама вложила всю свою душу. Ну а затем, я переехала в эту школу, чтобы воплотить в жизнь мечты моей умершей матери.       Посвятив всю себя театральному мастерству, я очень быстро убедилась в одном факте: по природе своей люди любят ложь. Они всегда будут верить в то, во что они хотят верить, даже если это лишь иллюзия. И именно по этой причине они любят театр – то самое место, где сказка превращается в реальность. Так я пришла к выводу, что должна придумать для себя образ, который поможет мне лучше вживаться в роль на сцене. Если я буду уверенной, гордой, вызывающей уважение и трепет в реальной жизни, то зрителям будет проще поверить в мой образ и на сцене. Я – не более чем хорошая лгунья, но пока люди хотят видеть мою ложь как правду, то моя ложь будет и жить для них правдой. Вот только… Я ведь уже говорила, что не всем нравятся «выскочки»? Да уж, от этой иронии мне хочется лишь грустно смеяться. Своей «невероятной игрой» я привлекаю внимание зрителей, и тем самым делаю популярным наш школьный театр, но в то же время я отталкиваю всех тех, кто находится вблизи меня. Как результат, я приобрела довольно много ненавистников, о которых я уже рассказывала. Но я не могу жаловаться или как-то реагировать на их попытки меня задеть, ведь любой разлад внутри театральной группы приведет к расколу, а вот раскол – навредит нашему драмкружку, которым я не стану рисковать. Пускай тешат свое самолюбие, пускай говорят за моей спиной, что хотят, но я не позволю таким низшим людям поколебать мою веру или мою решимость.       Считаете меня дурой, да? Что же, быть может, вы и правы, вот только я не стану говорить о том, что я с вами согласна. Почему? Да потому что для меня все это не имеет смысла! Поймите главное: не имеет значения, сколько сил я на это потрачу, неважно и то, что ради этого мне придется пережить. До тех пор, пока живет этот театр, для меня остается живой и моя мама, а все остальное – не имеет смысла… Точнее говоря, так я думала, пока не встретила в своей жизни «его».       И говоря «его» - я имею в виду того самого человека, который навсегда перевернул не только мою жизнь, но и мое представление о самой себе. Я познакомилась с ним еще задолго до того, как мы с ним впервые увиделись и заговорили. Только не смотрите на меня, как на ненормальную, потому что я говорю вам чистую правду! Да и вообще, кто вы такие, чтобы меня осуждать?! Ох, что-то я отвлекаюсь по пустякам…       Мой путь до дома занял не более десяти минут, ведь «домом» нам служили несколько общежитий, расположенных на территории школы. Если вдуматься, то система очень проста: учеников расселяют парами по комнатам, внутри которых есть все необходимое для выживания. Ох, я же не одна думаю, что все это скучно и однообразно? Хотя, если задуматься, то мне было не на что жаловаться, ведь подобная жизнь была очень удобной.       Когда я пришла домой, то моя соседка – Шарлотта – над чем-то возилась за компьютером. Только не подумайте, что я глупая, но я никогда не понимала, над чем она работает. Хоть мы с ней и были соседками, но единственное, что я точно знала о Шарлотте – это о ее принадлежности к клубу школьной журналистики.       – О, привет Фурина! – на какую-то секунду она оторвалась от экрана, чтобы приветливо помахать мне рукой, но почти в ту же секунду ее глаза вернулись к монитору.       – Да… Привет…       Недопустимая ошибка с моей стороны! Из-за своей несобранности я позволила своему голосу быть сдавленным, что может вызвать у Шарлотты не те мысли о моей натуре. Я вовсе не была заносчивой (хотя абсолютно все меня такой и считали), и я никогда не намеревалась отталкивать от себя Шарлотту. Но правда в том, что мне нельзя показывать перед своей соседкой больше эмоций, чем я могла себе позволить. Когда нас только подселили друг к другу, то я быстро догадалась, что в четырех стенах мне будет сложнее скрывать от Шарлотты свой истинный характер, а учитывая ее увлечения, она может быстро поведать другим ребятам, что мое поведение – это лишь фальшивка. Короче говоря, я не могла слишком сильно сближаться с Шарлдоттой, потому что боялась утратить свой театральный образ, который был мне нужен для поддержания нашего театра. Да уж, слишком запутанно, да? Порой я и сама путаюсь во всех деталях своей жизни…       К счастью или худу, но Шарлотта была так сильно увлечена, что просто не заметила моей сдавленной улыбки. А жаль, ведь в глубине души мне так хотелось начать дружить хоть с кем-то по-настоящему, безо лжи и без моей маски. Да, той самой маски, которую я для себя создала, чтобы создать «гениальную актрису». Интересно, а я и в самом деле талантливая актриса, или это тоже лишь часть моего притворства? Хотя, какая разница? Ведь для вас я тоже всего лишь голос, который вы представляете в своей голове, когда что-то читаете…       Продолжая держать на лице небольшую улыбку, за которой пряталась моя грусть, я прошла к кухонному углу, чтобы посмотреть содержимое холодильника. Ох, Господи, пусть окажется так, что Шарлотта догадалась что-нибудь приготовить! Если честно, то у меня с этим всегда было туго, если дело не касалось сладостей. Впрочем, до холодильника я все равно не дошла, ведь перед этим надо было разобраться еще с одним делом: в пакете до сих пор лежала подаренная Навией книга, и я должна была решить, стану ли ее читать.       – «Геншин импакт»… – уже во второй раз за день мне пришлось прочесть это название с обложки, когда я достала книгу из пакета. И во второй раз я была уверена в том, что ничего интересного мне эта книга не принесет.       Даже не заметив, как я издала какой-то нахальный смешок, мои пальцы следом открыли случайную страницу. Ну, я ведь должна была дать этой истории хоть какой-то шанс? И, даже не знаю, как так вышло, но самая первая фраза, что попалась мне на глаза – уже смогла меня заинтересовать.       – «Если свобода дается тебе по приказу – то ее уже нельзя назвать свободой»… – почему-то я прочла это вслух, чем заставила Шарлотту на мгновение поднять глаза.       Какое-то странное чувство появилось в моей груди, и я вновь посмотрела на обложку, где был нарисован главный герой. Не знаю, как мне это описать, но мне показалось, словно я знакома с этим персонажем всю свою жизнь… Это не история о том, как я заполучила свою долгожданную любовь, ведь ту историю он расскажет вам сам. Однако в этой истории я вкратце расскажу вам о том, как вообще зародились мои чувства в этой самой любви, как они укрепились, и как я осознала, что хочу быть с этим человеком всегда. Что, вам такое неинтересно? Хи-хи, но ведь выбора у вас нет, ибо рассказ этот будет от меня – самой «леди Фурины»!