Что делать, если твой парень не человек?

      Федя проснулся таким отдохнувшим и довольным, что сам сначала не поверил. Два месяца он толком не спал, мучаясь от кошмаров, а теперь ему было настолько хорошо, словно он проспал всю ночь на самом шикарном матрасе, перед этим выпив как минимум литр ромашкового чая. Федя сладко потянулся и тут же открыл глаза. Над головой был свод пещеры, а вовсе не небо, а под ним было что-то мягкое. Федя сел и осмотрелся. Он действительно был в пещере, которую уже видел глазами соула, похоже, тот перенёс его сюда, пока он спал. Пол устилали мягкие шкуры, на стенах зеленел мох, через узкий вход в пещеру проникал тусклый утренний свет.       — Илдан? — Федя прислушался, но его слуха достигал лишь звук капель в глубине пещеры. Ощущения в груди говорили ему, что соул ушёл недалеко. Ещё он понял, внезапно, что на нём нет штанов, но тут же с облегчением заметил, что они лежат рядом неаккуратным комком, вместе с курткой и обувью. Илдан позаботился даже об этом.       Федя только успел натянуть одежду, как в пещеру медленно прошёл соул. Илдан шёл на задних лапах, в передних он нёс тушу какого-то животного, Федя предположил, что это косуля. Даже когда соул передвигался на задних лапах, он всё равно делал это так грациозно, что Федя невольно залюбовался. А ещё, он оказался таким высоким! Его длинные уши почти касались потолка, Федя предположил, что рост соула был никак не меньше двух метров, да ещё пышная грива добавляла ему высоты, в то время как Федя еле дорос до метра семидесяти.       Илдан положил тушу у стены, глянул на Федю тёплым взглядом, потом кивнул на косулю:       — Дор, akālu? Едда?       — Я не могу есть сырое, — Федя замотал головой, — Мне нужно вернуться в лагерь, там есть подходящая мне еда, да и ребята меня наверняка потеряли.       — Xūlu? — Илдан резко встал на все лапы, подпрыгнул к Феде и сжал его плечи, в его глазах полыхнула боль, — Нет!       Лапы до боли сдавили его, Федя от этого поморщился, на что соул немедленно ослабил хватку, но вместо этого бережно прижал его к своей груди.       — Дор, нет. Не у’ти.       — Илдан… — Федя в ответ обвил его руками, зарылся пальцами в мех на его спине, — Я не уйду насовсем, только на время. Мне и самому будет невыносимо покинуть тебя. А хочешь, пошли со мной?       — Туда? Šina lemnu, — Илдан недовольно вздохнул, потёрся подбородком о макушку Феди, — Нет.       — Ну пожалуйста! — Федя немного отстранился, сжал морду ладонями и умоляюще посмотрел в жёлтые глаза. Соул не смог долго выдерживать его взгляд, кивнул и обречённо выдохнул:       — Ṣēru…       Федя ещё раз радостно обнял Илдана и они пошли на выход из пещеры. За её пределами оказался совсем дикий бурьян, а за ним крутой обрыв. У Феди захватило дух от потрясающего вида, внизу простиралась буро-зелёная долина, первые лучи солнца отбрасывали длинные тени. Федя вдохнул полной грудью, от горного воздуха кружилась голова.       — Как далеко ты меня унёс? — Федя осмотрелся вокруг, но никакой тропинки найти не смог, — Я не смогу здесь пройти…       Илдан молча подхватил его передними лапами, Федя испуганно сжал в пальцах его гриву, но соул держал его надёжно. Казалось, что Федя для него вообще ничего не весит. Федя едва не заверещал, когда соул сорвался с места, ловко перепрыгивая с камня на камень, потом понёсся по крутому спуску, словно едва касаясь земли лапами.       Федя прижался ухом к его груди и прикрыл глаза. Сердце Илдана стучало размеренно и дарило ему покой, страх от экстремального передвижения растаял. Совсем скоро соул остановился и бережно поставил Федю на ноги, тот осмотрелся. Палатки были на месте, костёр по-прежнему погашен. Он подошёл к палатке ребят, для начала неловко откашлялся, потом только позвал их:       — Крис? Эдик?       В палатке завозились, вжикнула молния, из клапана выглянул Эдик, сонно поморгал, пытаясь пригладить растрёпанные волосы.       — Что случилось? — рядом с головой Эдика высунулась голова Крис. Глаза девушки чуть не вылезли из орбит, когда она увидела Илдана, который с любопытством осматривал палатку Феди, — Федь! Оно прямо за тобой!       — А? Да, я знаю, — Федя внезапно засмущался. Рассказывать о том, что было ночью, совсем не хотелось, но в общих чертах всё-таки, наверное, придётся. Он обернулся к соулу, — Илдан, ты же не будешь есть моих друзей?       — Пот’сему нет? — соул хищно оскалился, потом облизнул верхнюю губу, но Федя видел как в его глазах пляшут смешинки.       — Ребят, он шутит, — Федя поспешил их успокоить, посмотрел на их побледневшие лица, из него вырвался нервный смешок.       — Так он у тебя юморист, значит… — Эдик скрылся в глубине палатки, потом вылез из неё уже обутым и одетым. Кристина возилась дольше, не спеша выбираться.       — Главное, что он не будет делать ничего, что может мне навредить или расстроить. Он же мой соул, — Федя подошёл к Илдану, который сидел около его палатки, погладил его между ушами, тот довольно заурчал.       — Федь… — Эдик поражённо замолчал.       — Я не могу притащить его в город, я даже представить боюсь, к чему это может привести, никто не должен знать о его существовании. Но я, так же, не могу поселиться на горе. Я думаю, мне придётся переехать куда-нибудь на окраину станицы.       — Федь, ты с ума сошёл? — Кристина, наконец, вышла к ним, её волосы были гладко причёсаны, — Тебе только семнадцать стукнет через месяц! Ты ещё школьник! Как ты себе это представляешь?       — А давай ты уедешь от Эдика в другой город? Или вообще бросишь его? — Федя жутко разозлился, уперев руки в бока. Илдан утробно заворчал.       — Что за глупости, я не могу его бросить, он мой соул!       — Так и я не могу бросить Илдана! Я чувствую всё то же, что и ты!       — Ещё скажи, что ты с этим трахаться будешь! — щёки Кристины запылали от гнева, Эдик молча переводил взгляд с одного на другого.       — А что такого, это мой соул! — Федя страшно обиделся, даже забыв смутиться. В его жизни не случалось ничего более потрясающего, чем ночь с Илданом, как может Кристина так говорить…       Кристина зажала рот рукой, Эдик начал нервно смеяться. Федя насупился и сел прямо на землю, соул положил ему лапу на голову, словно желая утешить.       — Я… У меня просто нет слов… Сам с этим разбирайся, — девушка отвернулась и пошла к деревьям.       — Федь, это правда чертовски ненормально, но я не буду тебя осуждать, — Эдик бросил это через плечо и пошёл вслед за Кристиной.       — Им придётся смириться, — Федя привалился спиной к соулу, тот обнял его двумя лапами, — Ведь ты моя родственная душа.       Они втроём молча завтракали, Илдан лежал чуть вдалеке, уютно устроившись в палой листве, ребята немного нервно поглядывали в его сторону.       — Придётся рассказать родителям, — Федя отпил кофе, вздохнул, — Наверное, мне лучше некоторое время пожить здесь, пока я не смогу найти подходящее жильё. Со школой тоже не будет проблем, я просто перейду на домашнее обучение. В универ на заочное поступлю, работа на удалёнке… Меня это всё устраивает. Мне нужно только, чтобы вы привозили мне на гору еду и прочее, что может понадобиться.       — Ты уверен в этом? — Кристина больше не злилась на него, но Феде не нравилось, с какой жалостью она на него смотрела.       — Уверен. Это единственный выход.       — Мы поможет тебе, Федь, — Эдик потрепал его по плечу, Федя улыбнулся.       — Спасибо вам. И за то, что вытащили меня сюда. Я ведь иначе никак бы с ним не встретился.       Федя обнял обоих, обернулся к Илдану. Тот совсем разнежился под лучами осеннего солнца, тихо посапывая.       Последующие дни Федя бродил по горе в компании Илдана, наслаждаясь и природой, и близостью соула. Илдан мог наброситься на него совсем без предупреждения, прижать к мягкой земле, забраться лапой под куртку и футболку, и начать скользить языком от шеи до уха, попутно стягивая с него штаны. Федя совсем не был против, хотя ему очень хотелось попробовать сделать это хотя бы на мягком спальном мешке, но рядом с ребятами он ни за что не стал бы такого делать. Когда истекли пять дней, Кристина с Эдиком спустились вниз, пообещав вернуться этим же днём, с запасом еды для Феди. Он надеялся, что его родители будут не в слишком большом шоке и помогут ему с жильём.       Оставшись с Илданом вдвоём, они немедленно забрались в большую палатку, которую им оставили ребята, и уютно устроились на широком спальном мешке.       — Ṭābu… — Илдан довольно вздохнул и притянул Федю к себе, — Кхоросо.       — А ты не хотел даже пробовать! Вот поспишь на настоящей кровати, ни о каких пещерах вообще думать не захочешь, — Федя повернулся в крепких объятиях и прижался лицом к его груди. Соул утробно заурчал, словно соглашаясь.       Федя не сказал бы, что он стал страшным любителем походов, но он и не мог отрицать — свои плюсы в них определённо были! Например, на горе Собер-Баш он нашёл свою судьбу…