
Пэйринг и персонажи
Метки
AU
Hurt/Comfort
Нецензурная лексика
Повествование от первого лица
Алкоголь
Развитие отношений
Громкий секс
ООС
Курение
Упоминания наркотиков
Насилие
Изнасилование
Смерть основных персонажей
Психопатия
Songfic
Музыканты
Расстройства шизофренического спектра
Селфхарм
Под одной крышей
Аддикции
Асфиксия
Описание
— Откройте! Прошу, откройте! — я стучусь в окошко черного Убера, потому что это, кажется, был мой единственный шанс на спасение.
Примечания
drowsyy — UBER
TINI LIN, СЛИПИ — UBER на 12
прошу помнить, что Кирилл Бледный не такой, каким я его описываю* спасибо.
!!ничего не пропагандируем!!
!!все персонажи достигли возраста согласия!!
Посвящение
СашеПон и вам! приятного прочтения
Часть 17. «Трипситтер»
14 октября 2024, 06:29
Закидываю таблетку. Внутри всё сжалось от страха. Голова и без экстази кружится, что же будет потом?
Стакан с водой опустошен. Ставлю его куда-то рядом.
— Теперь-то ты меня не выкинешь? — горькая усмешка озаряет мое измученное лицо, а по щеке скатилась слеза и, когда я вытерла ее рукавом блузки, поняла, что половина макияжа осталась там же.
Боюсь даже смотреть в зеркало: наверняка выгляжу ужаснее обычного. Но Кирилл лишь посмеивается, смотря мне в глаза, а потом касается кончиками пальцев моей щеки, как обычно, царапая мозолями. Холодные его ладони спустились к шее; он тяжело дышал, будто его сердце не выдерживало напряжения.
Моё тоже. Оно бьется с невероятной скоростью, пусть таблетка еще не подействовала, скорее всего. Я шумно выдыхаю воздух через нос.
— Не бойся, всё будет нормально, — он… пытается меня успокоить? — это всего лишь «молли».
Знал бы он, что это далеко не первый мой раз. Знал бы он, что я пережила. Знал бы он, как я его ненавижу.
Мы с ним совсем разные. Он — обычный наркоша, ублюдок высшего ранга; я — обычная девушка с тяжелой судьбой. Или нет?
«Бывших наркоманов не бывает».
Я смотрю на него огромными стеклянными от слез глазами, не понимая, что ему нужно от меня.
Кирилл зачем-то ложится на пол, а потом кладет голову мне на колени. Стискиваю зубы. Страх. Смущение?
Он будто кот, замурлычет сейчас как будто. Глаза прикрыл. Я смотрю на него сверху вниз, тихо прося:
— Встань, пожалуйста, — сглатываю. Мне на миг кажется, что это все сон.
— Зачем?
Свет выключается, загорается подсветка ярко-фиолетового цвета. Почему? Кто это сделал?
Кирилл спрашивает, «зачем». А мне нечего ответить. Если скажу, что он мне неприятен — совру. Если скажу, что мне неудобно — тоже.
— Я-я… не хочу, — только и смогла выдавить из себя я, понимая, что совсем бессильна перед ним. Слабая. Я слабая.
Может, это таблетка так на меня повлияла? О, надеюсь, что да. Потому что другое мое предположение казалось слишком страшным, и его я вам, конечно, не скажу.
— Почему? — он продолжает засыпать меня вопросами. Мне становится не по себе.
Всё же, желание мое он исполняет, медленно поднимая голову с моих колен, и садясь прямо передо мной, оперевшись спиной о закрытую дверь.
Чувствую, как начинаю дрожать. Будто меня током прошибло. Кирилл сразу это замечает, и на лице его заиграла улыбка. Легкая, совсем не похожая на оскал, нет. Обычная. Добрая.
— Кир… — дрожит и голос. Я хочу сказать ему что-то обидное, но видя его лицо делать этого совсем не хочется.
— Иди сюда, — на выдохе произносит парень, раскрывая руки для объятий.
Я подползаю к нему, укладываюсь между его ног, ложусь ему на грудь, прислушиваясь к его сердцебиению. Быстрое, не такое, как у нормальных людей. Он тоже под веществами.
Две его руки обвивают мое хрупкое, холодное тело, и он чувствует, как моя кожа покрывается мурашками. Мне плевать на размазанный макияж, и я утыкаюсь лицом в его футболку.
Вся ненависть вмиг проходит. Остается только странное сладкое чувство, будто бы мы с ним настолько близки, что даже тошно.
Его рука оказывается на моей талии, а я забираюсь пальцами под его объемную футболку. Пересчитываю ребра. Он до безумия худой, мне кажется, скоро от него лишь кости останутся. Впервые мы с ним так предательски близко.
— Хуёвый из тебя трипситтер, — шепчу ему в шею, обжигая дыханием бледную кожу. Чувствую, что он снова расплывается в улыбке, будто ему стало невыносимо хорошо от моих слов.
Он ничего мне не отвечает. Да и слова тут, наверное, лишние. Мы просто лежим в объятиях друг друга, без намека на то, что кто-то из нас сейчас уйдет.
Никаких животных инстинктов сейчас нет. Он касается своими ледяными губами моей макушки, прижимая к себе крепче мое тело. Вот только что мне было холодно, а сейчас до неприличия жарко. Будто мы с ним занимаемся чем-то запретным, а не просто обнимаемся.
Мне впервые не хочется уйти от него, закрыться в комнате… я будто даже наслаждаюсь моментом. И он, кажется, тоже. Меня это пугает, но пока я под таблетками, ничего страшного в этом нет. Завтра он наверняка все забудет, и я, наверное, тоже.
— Не хочешь домой? — спрашивает Кирилл, поглаживая мою спину. Я вслушиваюсь в его голос, отвлекаясь от музыки, что исходила из коридора и была слышна даже тут.
— Не хочу домой, — эта фраза комом застряла в горле, как будто не собираясь никуда уходить. Как будто я уже произносила ее много раз, только в прошлой жизни.
«Кира» цепляется своими тонкими татуированными пальцами за мой подбородок, чуть приподнимая мою голову, а после целует в лоб, от чего я моментально краснею, когда чувствую его губы на своей коже. Но тут, конечно, этого будет не видно из-за фиолетового свечения.
Наши взгляды вдруг фокусируются друг на друге. Глаза в глаза. Кирилл давит ухмылку, я вижу, как он пытается выглядеть неприступным, но вместо привычного на его лице я вижу добрую, по-детски невинную улыбочку.
— Я что, правда настолько плох в этом? — наконец, он подает голос. Говорит о моих словах про трипситтера, это я поняла сразу. Думать, что отвечать я не собиралась. Просто промолчала.
Не думаю, что его так беспокоит этот вопрос. Он всего лишь хочет завязать между нами какой-никакой диалог. Но зачем? Неужели ему недостаточно простых объятий?
— Поцелуй меня. — вдруг просит он. Я смутилась. Просьба была странно-настойчивой, что заставило мои щеки вновь налиться краской. Тело дрожит то ли от его прикосновений, то ли от таблетки.
Тянусь к его губам, ничуть не думая. Разве произойдет что-то плохое от одного поцелуя? Безусловно, нет.
Когда касаюсь своей верхней губой его нижней, он медленно отстраняется, прикладывая указательный палец к моим губам. Я удивляюсь. Становится стыдно.
— Не в губы, — поясняет парень.
И тогда я спускаюсь чуть ниже. Мягко целую его в шею, не думая о последствиях. Это, наверное, самое приятное — понимать, что сейчас я могу сделать все, что захочу, а потом он это забудет, как сладкий сон. Или страшный.
Кирилл шумно выдыхает через нос, откидывая голову максимально назад, но она сразу встречается с жесткой поверхностью двери с характерным стуком. Ударился.
Я, будто совсем страх потеряла, тянусь рукой к ушибленной части его головы. Запускаю руку в мягкие волосы. Он продолжает улыбаться мне, но я понимаю, что все до жути неправильно. Поспешно убирая руку, я снова ложусь головой ему на грудь. Чувствую, как засыпаю.
***