Кинк-интроверты

15

Примирение

(от лица Кати)

      Легла спать я в той же комнате. Не хотелось никого видеть и ни с кем разговаривать. А с Андреем — тем более. За эти несколько часов моя злость к нему нисколько не улеглась. Перед тем, как лечь спать, ко мне снова пришла мама и попыталась наладить со мной контакт, но я осталась такой же несговорчивой.       После удара о дверцу шкафа у меня сильно тянуло спину. Боль была не такой уж сильной, но ощущение однозначно мерзкое.       Из-за боли спать придётся на животе, а так как я не привыкла так спать, то меня ждёт прекрасная бессонная ночь.       Спасибо любимому братику! <3       Часов до двух я ковырялась в соц.сетях, потом попробовала читать, но боль в спине мешала сосредоточиться. В пол-третьего захотелось написать Диме, выговорится ему о том, что произошло. Он «сова» и ложится поздно, поэтому я надеялась поболтать с ним… Хотя, как-то некрасиво вываливать на него всю эту чехарду. Не хочется, чтобы он чувствовал себя виноватым в случившемся. Андрей-то приревновал из-за него… В общем, я Диме так и не написала.       После трёх часов меня начала разматывать дремота. Я сняла очки, отложила телефон и настроилась спать. Но стоило мне это сделать, как сонливость тотчас развеялась.       Вот почему так каждый раз?..       Снова взяла телефон — и веки стали тяжёлыми, я начала широко зевать. Откладываю телефон — и опять сна ни в одном глазу…       Вдруг я услышала неприятный скрипучий звук. Старая дверная ручка мерзко скрежетала, когда кто-то пытался тихо открыть дверь.       Я притворилась спящей. Кто бы ни пришёл, буду упорно изображать крепкий сон.       По комнате пробежал сквозняк — кто-то открыл дверь и вошёл.       Я обратилась в слух.       Чьи-то босые ноги шуркивали по линолеуму, прилипая к нему пятками. Кто-то тихо подкрался к моей кровати.       Это либо Алиса, либо Андрей. Маму сразу отметаем — она красться не будет… Впрочем, и Алису тоже отметаем, потому что делать ей у меня нечего. Она узнала о произошедшем между мной и братом, но осталась безучастной.       — Кать… Катя-я… — он опустился коленями на пол и подобрался к моей кровати. — Кать, ты спишь?       Я застыла и начала дышать как можно ровнее, чтобы показаться спящей. Так как Андрей подлез со стороны, куда я отвернула лицо, то нужно не вертеть глазами под веками.       — Катюш… Кать… — в его шёпоте чувствовалось что-то совершенно раздавленное. — Кать… прости, я хочу поговорить…       Своим лебезанием Андрей разжалобил бы камень. Но не меня. Я упорно лежала и не двигалась.       — Кать, ну я же понимаю, что ты не спишь. Ты никогда не спала на животе.       Вот сука.       Пауза… Я отворачиваю лицо на другую сторону. Андрей обходит кровать и снова подсовывается ко мне.       — Кать, ну пожалуйста… Мне очень жаль, за то, что я сделал.       Он сунет свои руки, чтобы погладить меня по голове. Я снова отворачиваю лицо в противоположную сторону. На этот раз Андрей забирается на кровать. Я сжимаю руками край одеяла, чтобы он не залез под него. Я лежу совершенно голая и не позволю ему прижаться ко мне.       — Мне правда жаль, Кать… Пожалуйста, давай уладим этот момент, ладно? Давай просто поговорим.       — Андрей, отъебись. Я не хочу тебя видеть и разговаривать с тобой.       — Ну Кать!       Я молчу. Лежу, отвернувшись.       — Пожалуйста, извини.       Игнорирую.       — Катюш… — он поглаживает меня по голове.       Ещё немного и у меня сдадут нервы.       — Проси у меня всё, что хочешь, только заговори со мной… Давай уладим, то что случилось. — Андрей тянет за одеяло, стаскивая его с меня. — Ну пожалуйста.       И тут я не выдерживаю. Подрываюсь с подушки и, вырывая у Андрея одеяло, замахиваюсь на него. Он ссутулился, ожидая удар. Моя рука застывает над ним.       Что я там говорила, про то, что он камень может разжалобить? Так вот выглядел он так, словно его только что с креста сняли. С учётом того, что Андрей совершенно не умеет ломать драмы, то состояние его искреннее и не напускное.       — Ударь меня, Кать. Бей сколько нужно, но давай поговорим.       — Утром поговорим, — отрезаю я и собираюсь лечь.       — Нет. Постой. Я не дотерплю. Давай сейчас.       — Андрей, блять. Я не хочу тебя видеть… Андрей! Анд-…!       Андрей силком срывает с меня одеяло и заключает в объятия. Я пытаюсь отпихиваться, но бесполезно.       — Андрей, блять, больно! Спина! Спина! СПИНА!! АЙ!! — от его цепких объятий меня пронзает невыносимая боль.       Испугавшись, Андрей отпускает меня. Несмотря на боль, я отвешиваю ему подзатыльник. Так как Андрей начинает лысеть, моя ладонь звонко шлёпает по тонкой проверчивающейся проплешине на его макушке. Ударила бы ещё, но боль стала просто невыносимой.       Я заскулила и повалилась на подушку.       — Катюш…       — Пожалуйста, сходи нахуй и не возвращайся до утра!       Андрей затих, но никуда не ушёл. Лёг рядом.       Почему мужчины иногда бывают такими… Вот такими?! Я ему — отстань, а ему как об стенку! Неужели он не понимает, что я действительно не хочу его видеть. Оставь меня одну, а завтра может помиримся. Так нет же!       Вдруг я почувствовала прикосновение его ладоней к спине. Я уже готовилась снова на него зашипеть, но всё моё тело в одночасье обомлело от прохлады. Ладони Андрея были смазаны каким-то прохладительным бальзамом от ушибов. Мне в нос ударил тёрпкий насыщенный запах.       — Вот… Мама сказала, что так тебе станет легче.       Я выматерилась, но мой вялый дребезжащий голос не произнёс внятно ни одного слова. Андрей стянул с меня одеяло и сел мне на ноги. Я закусила губу и уже не пыталась сопротивляться, наслаждаясь скольжением его ладоней по спине. Андрей упруго втирал бальзам в отбитый позвоночник. Иногда он надавливал слишком сильно, и я ахкала, но боль тотчас растворялась в блаженном холодке.       — Просто камень с плеч… — промямлила я, вытягивая руки вперёд.       Андрей скользнул ниже и начал массировать поясницу, скользя по ней большими пальцами. Его ладони скользили вверх и уделяли внимание позвоночнику, после чего опять возвращались вниз.       — Ох-х… Блаженство…       — Пожалуйста, прости меня, — шепчет Андрей, не прерывая массаж.       Я мычу от удовольствия, тем самым пропуская извинения мимо ушей.       — Как я могу искупить то, что сделал? Мне правда очень жаль.       — Доделать этот массаж и сходить нахрен.       — Ну Кать!       Ладони Андрея безутешно останавливаются, но спустя несколько секунд снова с влажным шелестом скользят от поясницы до плеч.       — Я люблю тебя, Кать.       — Любящий брат не будет так обращаться с сестрой.       — Ну не дави на больное! Я не хотел тебя толкать!       — Не хотел толкать, но толкнул?       — Оно само так получилось!       — Оправдываешься, как маленький мальчик. Это тебе не поможет. Я ещё подумала, если б ты признал свою вину.       — Но я её признаю!       — Нет, Андрей… Это так не работает.       — Катя!       — Делай свой массаж молча. Больше всего на свете я сейчас ненавижу твой голос. Так что засунь язык в жопу и не открывай рот.       После холодка, по моему телу расползается жар. Андрей упруго трёт руками, разогревая мою кожу. Спина больше не болит, и я испытываю невероятное облегчение.       Руки Андрея отрываются от кожи и массаж заканчивается.       Андрей застывает надо мной, словно хочет что-то сказать, но молча встаёт и собирается уходить.       Буду откровенна… К тому моменту моя ненависть совершенно изгладилась. Я мысленно ругалась на свой слабый характер. Как можно так быстро забыть то, что произошло? Но я действительно больше не злюсь… Даже наоборот — во мне нарастает тёплое чувство к брату.       И только сейчас я замечаю, что за время массажа я чертовски намокла внизу… Прикосновения Андрея, его заботливый массаж и жалобный голосок сделали своё дело.       Я возбудилась.       — Спокойной ночи, Кать. — Он уже перешагнул порог.       — Стоять!       Андрей останавливается и удивлённо смотрит на меня. Я осторожно перекатываюсь и сажусь на кровати, прикрывая грудь краешком одеяла.       — Это, ну… Наверное, я готова осудить всё.       Глаза брата сверкают от радости. Он закрывает дверь и садится ко мне на кровать. Андрей извиняется, берёт меня за руки и целует, подлезает ближе. Я пытаюсь быть холодной, но чувствую, как меня начинает тянуть к нему.       — Прости меня… Я готов на всё, только бы ты больше не злилась. — Андрей подсовывается лицом мне под шею. Целует меня туда. — Ты ведь моя любимая сестричка! Извини. Я клянусь больше не обижать тебя.       И ещё тысяча извинений. Андрей выглядит жалко, но мне это даже нравится. Я поглаживаю его по голове.       — Я люблю тебя, Кать… Правда люблю!       — Любишь?       — Как сестру… Но…       — «Но»?       Андрей бегает глазами и, смущаясь, крепче смыкает вокруг меня руки.       — Ну, возможно моя братская любовь… выходит за рамки… Ну, ты понимаешь о чём я?       — Кажется, понимаю, — отвечаю я бесстрастно. Это ещё пуще смущает Андрея.       — Я люблю тебя не просто как сестру… Поэтому я… Поэтому я так ревную. Я люблю тебя, Кать! Люблю неправильной любовью! Но ничего не могу с собой поделать! Сначала я пытался подавлять это, но чем больше мы… ну… Чем больше мы делаем то, что делаем, тем сильнее я влюбляюсь. Это так неправильно, но я люблю тебя! Люблю до дрожи! Люблю, как любят женщину, а не сестру!       После тысячи «прости», на меня нахлынуло его тысяча «люблю». Я догадывалась, что наши с Андреем противоестественные отношения пускают корни, но не думала, что настолько.       Андрей краснеет и потеет от волнения. Он снова прижимается ко мне, извиняется за то, что сделал мне больно и просит ударить его, отвесить ему ещё одну пощёчину. Он хочет убедиться, что я больше не злюсь.       Я отказываюсь его бить.       Его возбуждение смущает меня, но каждое слово дёргает у меня внутри невидимые струны. Мне кажется, я тоже люблю Андрея… не просто как брата.       Мои губы прерывают его возбуждённую тираду. Я прильнула к нему, и мы поцеловались. Его губы тонкие и сухие. С Димой целоваться приятнее, но осознание того, что Андрей — мой брат, окрашивает этот поцелуй особыми красками.       — Андрей.       — М?       — Ты же понимаешь, что-…       — Я понимаю. Мы брат и сестра. Мы не можем быть в отношениях, но я надеюсь, что-…       Я перебиваю:       — Нет, Андрей! Я не об этом.       — А о чём?       — Ты хочешь, чтобы мы не просто отдавались друг другу, а были парнем и девушкой, так?       Андрей смущён. В его глазах читается надежда.       — Да. Я хочу этого! Давай будем жить как пара. Может мама не будет против. Мы будем любить друг друга, ходить на свидания, как пара. Потом начнём жить отдельно от мамы. Никому не скажем, что мы родные, а будем жить вместе, и-…       — Исключено!       — … Чт-… — Глаза Андрея округляются. — Но почему??       — Нет. Даже не мечтай.       — Но Кать! — Андрей вот-вот расплачется. — Но почему??       Я вздыхаю и повторяю ему то же, что прошлой ночью сказала Диме: что я не принимаю отношения; что я не хочу связывать себя ими; что я непременно пойду налево и изменю ему.       Я говорю:       — … и чтобы не делать тебе совсем уж больно, скажу, что мне нравится ход твоих мыслей. Я была бы не против… Но ты понимаешь, да? Я не могу так. Я изменю тебе, буду заводить любовников и любовниц. Я хочу пробовать новое, а не жить с одним человеком.       — Но Кать!       — Нет, Андрей! Извини. Ты слишком правильный.       — Правильный? Что это значит?       — Тебя не интересует ничего, кроме классического секса. Пускай и с сестрой. Что б я тебе не предложила, ты постоянно сливаешься и сводишь всё к простому сексу. Я не смогу с тобой жить. Я слишком испорчена для такого.       Глаза брата блестят от влаги. Мне тяжело говорить всё это и мне жаль, что я сделала ему больно, но это было необходимо.       — Кать… — он всё ещё на что-то надеется.       — Но это не значит, что ты не будешь спать со мной, целоваться и говорить все эти нежные слова. — Я глажу его по лицу, притягиваю к себе и прижимаюсь к нему. — Я тоже люблю тебя не просто как старшего братика. Но ты же понимаешь, что я не смогу? Я не создана для классических отношений и хочу, чтобы ты это понимал.       — Может… Может со временем что-то изменится? Может ты-…       Но я отрицательно мотаю головой.       — Нет. Исключено. Вчера я то же самое сказала Диме. Он выслушал меня и… да, может ему было так же больно, но он принял ситуацию. Я хочу, чтобы ты проявил то же понимание.       — Но я не Дима! — в глазах Андрея снова сверкает ревность.       — Это понятно, но-…       — Опять он! Опять всё сводится к этому Диме!       — Андрей, не начинай, пожалуйста!       — Чем он таким тебя соблазнил?! Что в нём такого? — Андрей пытается сдерживаться, но ревность сочится у него со всех щелей.       Я вздыхаю. Как же тяжело…       — Андрей! Просто прими всё как есть и не закатывай истерики, пожалуйста. Я не хочу ни с кем отношений. Ни с тобой, ни с Димой, ни с самым сексуальным мужчиной или самой горячей женщиной. Я уже объяснила почему.       Брат ещё пытается что-то мне возражать, но в конце обнимает меня, ложится головой мне на живот и так мы лежим ещё долго. Нужно дать ему время переварить и разложить всё по полочкам.       — Какой бы ты ни была, Кать…       — М?       — … я всё равно люблю тебя.       — И я тебя люблю.       Я поглаживаю его по тонким волосам. Мои пальцы просвечиваются сквозь тонкие локоны. Заметив густо выпадающие волосы, Андрей тяжело переносил раннее облысение, но в последнее время он смирился и покорно ждёт, когда на его башке засверкает зеркальце.       — Ты спишь? — спросила я через время.       — Нет.       — Эт-самое. Так уж и быть…       Андрей подымает на меня взгляд.       — …ты прощён, — произнесла я, пытаясь сделать это с женским достоинством и показать, что я сделала брату большое снисхождение.       Он улыбается и крепко-крепко прижимается ко мне. Моя женская напыщенность тут же растворяется, и я смеюсь, трепая его по волосам.       — Люблю тебя, Катюш! Обещаю: случившегося больше не повторится!       — Я это уже тысячу раз слышала. Забей.       Андрей подымается выше и нависает надо мной. Наши лица совсем близко. Я беру его за край футболки и задираю её вверх, обнажая его тощую ребристую грудь с плоским животом, по которому проходит полоска светлых волос.       Он привстал и снял футболку. Остался в трусах.       Посмотрев вниз, я вижу, что у него уже стоит. Заметив мой взгляд, Андрей незамедлительно спускает трусы. Дорожка волос с его живота сползает вниз и расползается жидким кусом лобковых волос. Они у него светлые, как у меня.       Мы с Андреем единокровные брат и сестра, но связывает нас только мама. Она нагуляла меня где-то на стороне, и когда это выяснилось, её муж (т. е. отец Андрея) подал на развод.       — Кать~ Катя-я~ — голос Андрея дребезжит от возбуждения. Ему нравится повторять моё имя в минуты возбуждения. Он припадает к моему животу и нежно целует, поглаживая руками по бёдрам. — Сколько бы раз это не происходило~ я… я…       — Что?       — Я всё равно чувствую это, как в первый раз~ Я люблю тебя, как девушку, но во время секса, я острее всего чувствую, что ты моя сестра~ И это так… так~ — Его член вздрагивает и сочится соком. — М-м-м~ — Андрей хватается за него и дрочит, смотря на моё тело.       Я чувствую, как у меня отвердевают соски. Я щипаю их пальчиками, смотря, как Андрей выжигает меня похотливым взглядом.       — Есть презик? — спрашивает. — Хочу сегодня войти в тебя спереди~       — Дима вчера использовал последний.       Я говорю это специально и наслаждаюсь его реакцией. Лицо брата импульсивно морщится. На мгновение он оскаливает зубы, подавляя щемящую ревность.       — Не-… Не говори о нём сейчас! Только не в такие моменты! Пожалуйста!       — И Дима отлично справился~       — Катя!       — Туго наполнил этот презик своей кончинкой!       — Кать!       — Ну тебе же так нравится смотреть куколд-порно, братик~ — Я поглаживаю его по груди кончиками пальцев. — Или ты представляешь себя на месте того брутального любовника, а не рогоносца?       Андрей смущённо отводит глаза. Я смеюсь.       — Но ты ведь даже и близко не-…       — Катя!       — Ну ладно-ладно~ Успокойся~ Ночь на дворе, а ты орёшь~       Я обнимаю брата, ласкаюсь к нему. Он быстрее движет рукой по члену. Я нагибаюсь лицом к нему. Андрей убирает руку и оставляет свой прибор отчаянно дёргаться от возбуждения. Он ждёт, что я возьму в рот.       Мне в нос ударяет душок немытой головки. От волнения из-за ссоры Андрей забыл принять душ (впрочем, и я тоже).       Я оттягиваю пальцами крайнюю плоть и запах становится сильнее. Меня это невероятно заводит! Я обхватываю головку губами, прохожусь языком по уздечке и наслаждаюсь быстрой пульсацией крови по вздувшимся венам и солоноватым вкусом.       Андрей дрожит от наслаждения, хватает меня за плечи. То ли, потому что из-за облысения у него комплекс относительно этого, то ли просто из-за нежности, но Андрей никогда не дёргает меня за волосы, когда я ему отсасываю. Он упруго массирует мне плечи, словно продолжая тот массаж.       Я начинаю двигать головой, и с каждым подходом заглатываю член всё глубже.       Главное правило хорошего минета — начинаешь? не торопись! Да, от возбуждения иногда хочется заглотить одним махом, но это чревато рвотным рефлексом и болью в гортани. Нужно начинать медленно. Сначала скромно посасывать головку, затем принимать прибор ещё и ещё, и ещё… Можно сделать перерыв и поработать языком по уздечке, не забывая надрачивать рукой. Главное не останавливать стимуляцию. Когда же горло хорошенько разработается, можно заглатывать смелее, не забывая перед этим сделать глубокий вдох.       — Огх-… Кать! Ох-х! Катя-я~ Ещё~ Давай~       Продолжая сосать, я подымаю взгляд на брата. Он не любит зрительный контакт во время минета и закидывает голову вверх.       Я обнимаю его за бёдра, глажу по ним. Мои руки опоясывают их, и я уже держусь за его щупленький задок. Андрей пытается отстранить мои руки, но я цепко ухватилась. Ему не нравится, когда его там трогают… А ещё ему не нравится, когда я суну свои шаловливые пальчики ему между…       — Катя, блять! — Андрей упорно смыкает ягодицы, чтобы я не протиснула туда даже кончик пальца и отчаянно пытается убрать мои руки от своей жопы.       Я прекращаю минет. С дёргающегося члена тянутся вязкие капли слюны. Он влажно блестит при свете луны. Загляденье!       А я продолжаю обхватывать брата и держаться за его упругости.       — Ну, братик~ Почему ты так упрямо не даешь мне даже пальчик туда-..?       — Катя, НЕТ! — перебивает Андрей и с силой отцепляет мои руки. — Уберись и не трогай меня там!       — Бука братик!       — Не говори этими мерзкими словечками из аниме…       — И то не так, и это не так. Какой ты привереда, братик~ — Я привстаю и собираюсь лизнуть его плоский сосок. Но Андрей и этого не даёт мне сделать, прикрывая соски руками.       — Ты же знаешь, что мне это не нравится.       — Вот именно для этого у меня есть Дима, — лукавлю я, наблюдая за реакцией. — Он не против всего, что я ему предлагаю.       Губы Андрея снова искривились от горького укола ревности.       — Кать, он не отказывается только потому, что ему не светит перепихон с другими девушками. Вот он и потакает всем твоим хотелкам.       — Отнюдь, — возражаю я. — У него самого… достаточно скелетов в шкафу. И наклонности у него схожие с моими. Он даже сказал, что насрёт на меня, если я когда-то этого захочу.       — Чт-…? Фу, блять!       Я смеюсь, наблюдая смешение ревности и отвращения на его лице.       — Ну. Это было предложение на будущее, когда мне наскучат мои сегодняшние фетиши. Так что не бойся. Срать на меня никто не собирается.       — Катя, блять! Если он это сделает… Я его-…       — Спокойно! — Я хватаю Андрея за тонкое плечо, где должен быть бицепс. — Что ты ему сделаешь вот этими тощими палочками для суши? Не выёбывайся, братик. А лучше дай мне вылизать твои соски или я завтра попрошу это у Димы.       Моё лукавство срабатывает и Андрея снова передёргивает. Он в нерешимости, но, сделав над собой усилие, он-таки отводит руки от сосков.       — Х-хорошо… Только при условии, что ты не будешь ему, ну… и вообще с ним не будешь это делать… ну… хотя бы несколько дней.       — А ты меня не шантажируй, — ухмыляюсь я и припадаю губами к плоской безмускульной груди брата.       Может показаться будто Андрей не дружит со спортом и не пытается привести себя в порядок. Но так получилось, что это спорт его не любит, а не наоборот. Из-за его комплекции и роста, сколько он не дрочился на турниках, сколько не отжимался и не тягал железки — мяса на костях как не было, так и нету. Он только высыхает, а мускулы не наращивает. Так что тут, как с облысением — Андрей просто забил и смирился.       — Ай-й! Кать! Нежнее! — брат вздрагивает, когда кончик моего языка прикасается к его соску.       — Да я ж слегка только лизнула.       — Всё равно…~ — В темноте не видно, но, наверное, Андрей густо-густо покраснел, потому что его лицо заблестело от пота. — Они… очень нежные~       Я целую соски Андрея. Их даже пососать некак, потому что они девственно-плоские.       Андрей вздрагивает и ёрзает передо мной. Ему дискомфортно и непривычно. Во время секса я часто ласкаю себя за соски, и брат постоянно спрашивает: зачем? Меня это удивляет. Как «зачем»? Для более острого удовольствия. Но Андрей вообще не понимает в чём кайф. Вот я ему сейчас и объясню!       — Мха-ах~ Уф-ф~ Кать? ~ М-… Может хватит, а? Хах~       От смешанных ощущений Андрей не знал куда девать руки. Он то хватал меня за плечи, то цеплялся за простыню. А я тыкалась кончиками указательных пальцев ему в соски, массировала языком то один, то другой и, опустив руку вниз, начала мастурбировать ему.       — К-Кать…~ Это…~ так необычно~… м-м-м…       Андрей сунулся бёдрами вперёд и потёрся головкой мне о живот. Его член начал истекать прекрасной солоноватой смазкой, сочащейся из уретры.       Соски набухли и выпукли упругими пупырками. Я даже смогла к ним присосаться, но Андрей не выдержал и оттолкнул меня.       — Всё! ~ Хорош! ~…       — Андрей, ты прикрываешь грудь, как стеснительная девственница~       — Да пошла ты…       Я смеюсь.       — Но ведь тебе понравилось!       — Нет!       — Ну я же вижу, что понравилось~ это было заметно по тому, как задёргался твой хер~ Не обманывайся, братик~       Я обняла Андрея и осыпала его десятком поцелуев. Он обомлел и повалился на подушку. Его член подёргивался и стоял клинышком, наклонившись в сторону живота.       Сквозь поцелуи Андрей продолжал лепетать сладкие любовные словечки и ласкать меня. Он ахнул, когда я снова потёрла его соски.       — Кать, бл-…~ Оа-а-ах!!       — Они стали такими упругими~ Зря ты их игноришь~ смотри, как с приятно~       — Катя, хватит!       Он хватает меня за запястья и силой отрывает от своей груди. Я смеюсь и делаю одолжение — оставляю его соски в покое.       Член брата напрягается и сочится смазкой, требуя главного. Да я, в общем-то, и сама уже вся горю от желания.       Я подымаюсь, встаю прямо на кровати и, заведя руку за спину, массирую свой анус подушечками пальцев. Андрей смотрит на меня снизу вверх и наслаждается видом. Я активно разрабатываю дырочку, потому что Андрей мне этого не сделает. Он вообще не любитель прелюдий и сейчас я испытываю его терпение. После многих лет анальных ласк и анального секса, мой анус легко принимает сразу три пальца. Значит примет и член.       — Давай же, Кать~ Я больше не могу терпеть~       Я опускаюсь над ним на колени и, придерживая его член, собираюсь сесть на него. Андрей протягивает руки к моей груди и лапает её.       Закусив губу, я стону в нос, принимая член задним проходом. Я чувствую, как он плавно проталкивается внутрь. Идёт мягко и без «препятствий», потому что перед тем, как лечь спать я очень кстати сходила по большому. Мой кишечник чист и можно наслаждаться аналом.       — У-у-у-уф-ф~       Меня всю сгибает от тягучего ощущения внизу. Я приняла его полностью — мои ягодицы упёрлись в бёдра. Анальное колечко пульсирует от покалывающей боли. Но это приятная боль, воспаляющая мою похоть.       Держа меня за талию, Андрей пытается двигаться, но быстро останавливается, видя моё рвение. Я сама скачу на его приборе, делая волнообразные движения бёдрами. Лунный свет перекатывается по нашим мокрым телам. Грудь Андрея покрывается росинками пота. Пот катится по моей груди и животу, затекает в лобковые волосы. У меня начинается отдышка.       — А у тебя больше, чем у Димы~ — говорю я, сквозь тяжёлые вздохи.       Этот, казалось бы, комплимент вызывает на лице Андрея ту же гримаску ревности.       — Опять ты… про этого…       — Ну~… у него толще, а толщина выигрывает~ Но у тебя длиннее…~       — Кать…~       — У вас обоих есть преимущества и недостатки~ — говорю и пригибаюсь, чтобы поцеловать Андрея в шею. Он хватает меня за ягодицы и сжимает их. Я продолжаю двигать бёдрами, принимая его член.       — Кать, давай закроем эту тему, ладно?       Но я игнорирую.       — Вот бы нам замутить тройничок! ~ Ты, Дима и я~ Будете по очереди~ или вместе~       Что ты на это скажешь?       — Никогда и ни за что!       — Почему так резко?~       — Даже не вздумай! Я не буду на одной постели… с мужиком!       — А что такое? Боишься возбудиться от него и тебе меня перехочется? Да-а? ~       Андрея передёргивает. Он смотрит на меня с немым вопросом, типа: «Нам действительно нужно сейчас об этом говорить?».       — Не делай такую моську, братик~ — Я привстаю, расправляя плечи. — Уж мне ли не знать о твоей истории браузера~ И о том, что ты регулярно смотришь гейское порево~       — Катя!       — Да-да~ Любишь смотреть гейский гангбэнг~ где толпа жадных мужланов пускают в оборот щупленького паренька~… такого, как ты~       Андрей заливается краской, но наш секс продолжается. Брат закрывает глаза, пытаясь успокоиться и отогнать мысленные образы гейской ебли, которые я ему накидываю.       — Катя, замолчи!       А я продолжаю:       — Давай не будем скрывать~ Тебе нравятся мужчины, братик!~ Тебя возбуждает секс мужика с мужиком и тебе хочется быть женственным пассивчиком~ принимающим одну кончину за другой~       — Катя, пожалуйста, давай не сейчас!!       Но я скачу на его члене всё активнее. Мы густо потеем. Струйки пота стекают по моему лицу, струятся по груди и, срываясь с сосков, падают Андрею на живот.       Я трахаюсь и продолжаю говорить:       — Мальчик-шлюшка в белых чулочках и лифчике на плоской груди взят в кольцо из здоровенных мужланов, жаждущих выебать его~       — ЗАМОЛЧИ! — Андрей хлопает себя по лицу, чтобы забыться, но меня уже не остановить:       — Десяток сочных членов направлены на твоё лицо! И тяжёлые волосатые яйца, которые ты ласкаешь пальцами и жадно облизываешь~       — Катя!!       — И ты начинаешь сосать~ Тебя хватают за голову и тычут в рожу мокрыми вонючими хуями~ Ты задыхаешься, разрываясь между ними~ Берёшь в рот один, дрочишь два других~ При этом ещё несколько хуёв тычутся тебе в щёки.       — ЗАТНИСЬ, ЗАТКНИСЬ! СУКА, ЗАТКНИСЬ!!       — Ну тебе же хочется этого! Тебе хочется оказаться под~ большим~ волосатым~ крепким~ доминантным~ самцом!!~ А самому быть самкой-спермоприёмницей!       — О-О-О-ООА-А-АХ!!! ~~       Я вздрагиваю от резкого укола внутри: сперма Андрея сильным выстрелом выплёскивается в меня и густыми толчками наполняет мой задний проход, затем с булькнувшим звуком выталкивается наружу и стекает брату на яички. Я стону и млею от того, какая она горячая и густая. Наслаждение ослабляет меня, и я сгибаюсь, припадая грудью к груди Андрея.       — Да-а-а, братик~ Как много~ Какой ты умничка~ — Я ласкаюсь к нему и целую, пока его член продолжает сочиться нектаром. — Как много~ о-о-ох~ Да-а! ~ Это тебя гейские фантазии так перевозбудили, да? ~ Ты кончил больше обычного~ И сильнее~       — Катя… всё, хватит… — Андрей совершенно обессиленный. Его длинные руки вяло соскальзывают по моим бёдрами и падают на кровать.       Он вроде бы отлично кончил, но в то же время выглядит совершенно подавленным. Я ложусь рядом с ним. Наши потные тела слипаются плечами. Я глажу его и ласкаюсь к нему.       — Ну как тебе? — спрашиваю, наматывая кончиком пальца вокруг его соска.       — Отвратительно, — холодно отвечает он. — Просто отвратительно.       — Но почему? Ты же так мощно кончил! ~       — Я-… Это не те фантазии, от которых я-… Фу, блять!       — Ты не принимаешь свою бисексуальность? — спрашиваю я всерьёз.       — Кать! Пожалуйста! Я хочу это забыть!       — Но ты же понимаешь, что отпираться бессмысленно? Невозможно убежать от своей ориентации. Ты бисексуал. Просто прими это и живи спокойно.       — Фу, блять, ну, Кать! Нет!       — Ну вот я тоже би~ Люблю и тех, и тех~ И хочу когда-то переспать с девушкой. Разве это плохо?       Андрей поворачивает ко мне голову и удивлённо смотрит.       — Ты би?       — … А ты не знал, что ли?       — Я думал это шутка…       — Нихуя себе «шутка»! Ладно. — Я смеюсь. — От того, что ты будешь вносить разнообразие в свою сексуальную жизнь, ты педиком не станешь. Это так не работает. Если тебя возбуждают и парни, и девушки, то этот расклад останется с тобой до глубокой старости.       — Нет, Кать… Даже думать про это не хочу! Это отвратительно!       — Нисколько это не отвратительно. Это даже хорошо! Ты можешь не быть всё время… на одной стороне, так сказать. Можешь заводить любовника то одного, то другого пола. Или жить втроём и-и…~       — Заткнись!       …Сколько я не пыталась в ту ночь внушить Андрею, что любить парней и быть бисексуалом — это окей, он всё равно остался непрошибаем. И чем больше я его донимала, тем более гомофобным он становился. Так что я решила не доводить дело до новой ссоры и закрыть тему.       Утром меня разбудила удушающая тяжесть на груди. Комнату заливал яркий полуденный свет. Андрей сладко сопел носом, обнимая меня, как ребёнок обнимает свою любимую плюшевую игрушку. От его крепких объятий мне некак было вдохнуть.       — Андрей, бл-… — Я начала хлопать его по плечам, и он начал просыпаться. — Поднимись! Нечем дышать.       — Доброе утро, сестричка, — Только разомкнув веки, он первым делом полез к моему лицу целоваться, но я отпихнула его локтем.       В окно светило солнце, стремительно подымавшееся на самый верх небосвода — было где-то пол-двеннадцатого. И вдруг до меня дошло…       — Колледж! Я проспала колледж! Ебать!       Я хватаю телефон и смотрю на время — 11:26!       — Я забыла будильник завести!       — Ну и что с того, Катюш? — сонно мямлит Андрей, стремясь притянуть меня к себе. — Подумаешь, сделала себе дополнительный выходной.       Так-то оно так, меня не очень-то парят прогулы по учёбе, но посмотрев на шторку уведомлений я увидела десятка два сообщений от Димы. Он всегда волнуется, когда я опаздываю или долго не отвечаю.       — Это всё из-за тебя, педик ебучий! — Я стукаю брата по башке.       — Я тоже тебя люблю, сестричка~ — Андрей слюнявит поцелуями мою щёку и получает звонкую пощёчину.       — Отъебись, сучара!       Вдруг дверь спальни приоткрывается и к нам заходит мама. Под мышкой у неё корзина для белья. Пока не началась её шлюшья смена, она всецело занята домашними хлопотами.       — Ой, вы тут так мило щебечете~ — нарочито кокетливо иронизирует она. Мы с братом абсолютно голышом, поэтому немудрено чем мы занимались ночью.       — Не смешно, мам! Почему ты меня не разбудила?! Я колледж проспала! — Я вырываю у неё из рук свою футболку, которую она хотела бросить в корзину.       — Ну-у, просто вы так мило сопели~ Не хотелось прерывать ваш сладкий сон. После того, что случилось вчера мне было приятно наблюдать ваше примирение. Я даже фоточку сделала.       — Чт-?!       Мама достаёт телефон и открывает галерею, показывая мне крайнюю фотку: в утреннем свете я сплю с Андреем; он лежит у меня на груди, а я лежу под ним, уткнувшись подбородком в его плешивую голову. При этом видно, что мы совсем голые.       — Такая славная семейная фотография~ — шутливо произносит Андрей, тоже заглядывая в мамин телефон.       — Нужно распечатать и вставить в рамку, — мурлычет мама то ли в шутку, то ли всерьёз.       — Так. Делайте, что хотите, а я побежала в колледж. — Я вскочила с кровати.       — Неужели ты будешь так жестока, что оставишь меня без этого сочного персика? ~ — дуется Андрей и протягивает руки к моей попе. Я увиливаю из его объятий и шлепками отбиваю его руки       — Нахуй иди!       — Вы такие лапочки~ — вздыхает мама, наблюдая за нами.       Когда я прошла мимо, она хлёстко шлёпнула меня по ягодицам.