Музыкальный слух

***

      В коридоре ожидания мучительно ужасно сидеть на этих неудобных стульях. В одном положении тело затекало, а ходить туда-сюда — только нервы гонять. Слегка холодно, но это бодрило сидящих здесь людей. Их было порядка пяти штук. И каждый думал о своем близком человеке.       Бекки сидела подальше от всей мини-толпы и смотрела в пол. Она не смогла защитить Фрин, она не уследила за ней, Фрин стало плохо и это все из-за нее! Чувство вины поглощало ее целиком без остатка. Бекки должна была сказать Фрин остаться, не брать трубку, ни с кем не разговаривать.       Любой малейший стресс сейчас ни к чему. Девушка понятия не имела что могла Фрин сказать та длинноволосая, однако уже готова была проклясть ее. Как незнакомка посмела заставить Фрин разнервничаться до такой степени?!       Минуты шли, затем прошло полчаса. Нескольким людям сказали об их родственниках, оповестили о состоянии. Бекки же — не говорили ничего. Ее это злило, почему никто к ней не подходит?       Она хотела видеть брата. Он бы точно разузнал всю информацию для нее. Потому что хорошо знает Бекки и с самого детства является ей опорой и сильным плечом. Их родители часто уезжали на заработки, и Ричи был важнее отца — потому что проводил с ней больше времени и мог читать ее мысли, заранее предугадывая чего хочет Бекки.       Вопреки всем ожиданиям мимо зала прошла ее давняя знакомая. Ирин. Они учились вместе в школе и иногда списывали у друг-друга. Бекки сделала вид, что не увидела ее, но девушка с радостной улыбкой на лице подбежала к ней:       — Привет! — она потянулась обнять Бекки, однако в ответ получила лишь отторжение, но продолжила с тем же напором, — как дела твои?       — Нормально, — грубовато ответила Армстронг.       Ирин замешкалась, затем села на соседнее сидение и положила руки себе на живот:       — А я вот, — сделала паузу, и с придыханием сказала, — в положении.       — Круто, — безынтересно сказала Бекки.       Она также пялилась в пол. Узоры, камни, застрявшая грязь между плитами… Ботинки хреновые, шнурки надо бы перевязать.       — Эй, ты чего? — на лице Ирин будто нарисовался знак вопроса, — улыбнись, такая мрачная!       Как же девушка ненавидела когда ее пытаются развеселить в самый неподходящий момент. Именно сейчас она бы легла на больничный диван чтобы проспать время ожидания, она бы воспользовалась машиной времени, чтобы ускорить процесс. Но это лишь мысли, которые ни к чему не приводили.       Наверное, если бы можно было изменить ход событий, она бы вернулась на несколько часов ранее. Пошла бы вместе с Фрин в гостиную, и проследила бы за ней. Не дала бы этому случиться. Бекки так сильно себя винила.       Ей было сказано: охранять Фрин, не давать той нервничать. Все. Больше ничего. И она думала, что сможет справиться, что это легко для нее. Но как бы не так.       Вчера все было хорошо, они так хорошо сидели вместе, смотрели на камин, шутили и обнимались. Почему сегодня так же не могло быть?       — Я не хочу, — осекла ту Бекки, — зачем мне улыбаться, если прямо сейчас я жду хоть каких-то вестей от врачей о моем близком человеке? — девушка встала и оперлась спиной на стену, максимально отдаляясь от Ирин, — я рада за тебя, что у тебя все так хорошо, но мне сейчас хуево, — неосознанно выпалила она.       — В это отделение попадают люди не в тяжелом состоянии, я думаю что… — начала она, но Бекки тут же перебила ее:       — И что? Я вообще не знаю что с ней, хватит меня усмирять, — разозлилась Бекки, затем услышала шаги сзади, но упорно не поворачивалась на звук.       — Э-э, девочки, — к ним подошел Ричи в медицинской униформе и прищурился глядя на вышедшую из себя Бекки, — мелкая, что такое?       — Да я уже пару часов здесь нахожусь, мне никто ничего не говорит! — на повышенных тонах разговаривала она, поэтому люди вокруг недовольно смотрели на нее.       Хирург подошел к ней и прижал, поглаживая по голове и успокаивая ее.       — Прости, я не знала, — Ирин выпятила глаза и извиняясь ушла. Бекки еще долго пыталась отдышаться от появившейся злости. Просто мрак.       Она только что сорвалась на бывшую одноклассницу, заставила ни в чем невинного человека чувствовать себя паршиво. Сначала не уследила за Фрин, теперь сделала больно Ирин… Да что она за человек такой?!       — Я поговорил с врачами, — прошептал он ей и отстранился, глядя прямо в глаза, — с ней все будет в порядке. Мы не знаем из-за чего произошел обморок, но одно ясно точно: она ударилась головой, возможно сотрясение мозга. Сейчас главное выяснить так ли это. В целом, кровотечение мы успели остановить…       — Какое кровотечение?! — взволнованно задала вопрос Бекки.       — Носовое. Она правда сильно ударилась, сейчас врачи понаблюдают за ней, но по своему опыту могу сказать — лучше иди домой, отдохни. Фрин пробудет дня два, пока все устаканится.       Бекки бы осталась еще немного, чтобы хоть на минуту увидеть Фрин. Но знала брата — он не зря просит ее отдохнуть. Ричи искренне переживает за нее и хочет чтобы его сестра находилась в более щадящей обстановке.       — И, кстати, — он уже почти разворачивался, чтобы уйти, — зайди к медсестрам, они передадут тебе ее личные вещи. Я скажу когда можно будет зайти к Фрин, хорошо?       Бекки кивнула, но почти ничего не поняла. Будто находилась в тумане, в гипнозе. Самом сильном, каком только возможно. Она так и продолжила стоять на одном месте, пока ее брат удалялся в противоположную сторону. Бекки давно не видела его в медицинской одежде, в этой шапочке.       Когда Ричи учился на врача, то часто приходил домой уставшим, вымотанным настолько — что тут же ложился спать. Он говорил Бекки, что видит многое, что каждый день сталкивается с болеющими людьми и ему тяжело. Брат долго не мог свыкнуться с мыслью — что невозможно всех спасти. А сейчас, он, как самый настоящий и верный своей работе человек — сдержанно и лаконично поговорил с ней. Бекки даже уже забыла, что они оба так сильно выросли.       Подойдя к медсестрам, те отдали вещи Фрин у нее в карманах, они были ни к чему в больнице. Девушка схватила пакет и вышла из больницы. Только сейчас она подумала, что скорее всего Ричи договорился даже о такой мельчайшей детали. Ведь по закону Фрин и Бекки друг-другу никто, а значит и вещи вряд ли бы без него она забрала.       Уже дома Армстронг положила пакет куда-то на диван, собаки встретили ее с громким лаем:       — Привет, малыши, — питомцы кружили вокруг девушки и виляли хвостами, здороваясь, — эх, Флаффи, твоя мать опять какое-то время тебя не увидит, — собака Фрин, услышав свое имя, наклонил голову вбок и встал на задние лапки, — зато вам вдвоем весело, — рассмеялась Бекки.       БонБон словно приревновал хозяйку к другому пушистику и гордо подняв голову, пошел по своим делам. Девушка заметила его перемены в поведении и взяла его на руки, почесывая за ухом:       — А вот я вообще непутевая мать, — оправдывалась она перед ним, — забыла про тебя, да?       Она любила разговаривать с животными. Словно так они оживали, становились более человечными. Да и чаще всего БонБон слушал ее, может не понимал, но сидел на одном месте и даже почти не моргал.       Пока она болтала с БонБон, Флаффи подошел к пакету и стал рыться, что уже поздно заметила Бекки. Она поспешила отобрать у любопытной собаки шуршащий материал. Как только Бекки приблизилась к дивану, то заметила, что он вытащил некоторые вещи из пакета.       — Малыш, ты слишком любишь трогать то, что принадлежит Фрин, — она пригрозила ему пальцем, — ай-яй-яй, я ей все расскажу, — Флаффи виновато потупил глаза, — сейчас обратно сложим… — пробубнила она себе под нос и взяла с пола какую-то вещицу.       Какой-то чек, бумажка, Бекки почти не рассматривала и тут же положила обратно. Далее гигиеническая помада, девушка вспомнила, что она часто пользуется ей и ее губы пахнут великолепно. Она бы так хотела поцеловать Фрин, ощутить приятный запах, мягкую кожу… Но быстро отряхнув мысли в сторону, взяла еще одну вещь — она лежала на диване совсем небрежно. Флаффи как-то уж слишком нетерпеливо разбрасывал предметы своей хозяйки. Хоть бы сложил.       Бекки погладила Флаффи, тот совсем уж грустно сидел, когда его отругали, пусть даже в очень ласковой форме. Он тут же преобразился и высунул язык. Девушка посмеялась с такого милого поведения, затем взяла вещицу в руки. Золотая цепочка. С английской буквой «B». Вопреки мыслям которые твердили ей «убери, это не твое», она разглядела поближе украшение. Что за буква? Почему это было у Фрин сегодня где-то в карманах?       Она смотрела и смотрела, затем в ее сердце кольнуло. Как Бекки могла сразу не понять? Это же первая буква ее имени… Значит, Фрин хотела сделать ей подарок? А может, просто совпало? А если не совпало, значит ли это, что Бекки испортила весь сюрприз? Девушка попыталась забыть увиденное, аккуратно положила цепочку в пакет, а сам пакет сложила в шкафчик. Чтобы Флаффи вновь не залез туда. Он, конечно, очень милый — но довольно любопытный и Бекки второй раз натыкается на то, что ей не следовало бы видеть.       Прямо сейчас Бекки ощущала новую порцию вины. Именно она посоветовала Сароче пойти к врачу, попробовать новый препарат, пересилить себя. Может, все зря? Фрин же вообще не хотела, но согласилась только ради нее. Впрочем, изменить уже ничего нельзя.       Она не может забыть, выкинуть из головы ужасающую картину: Фрин, лежащая на полу без сознания. И она ведь говорила с этой чертовой незнакомкой! Почему Бекки не предвидела, почему не защитила… Наполняясь яростью, девушка желала чтобы та длинноволосая больше никогда не общалась с Фрин. Чувство безопасности за Сарочу превышало чувство ревности. В двести раз сильнее.       И тут же ее осенило. Фрин разговаривала с незнакомкой. И после этого упала без сознания… Значит ли это, что та сказала ей что-то очень плохое? Определенно! Ей же нельзя переживать, испытывать малейший стресс. Тут же Бекки почесала затылок и подумала:       — «Странно, это антидепрессант, а человеку запрещается быть тревожным, если по сути это и есть причина принятия такого препарата. Иронично.»       Надо найти соцсеть девушки, связаться с ней любыми способами. Чтобы узнать, что же она сказала Фрин. Бекки схватила телефон и села на диван, вместе с ней улеглись две счастливые собаки. Пролистав подписки Сарочи, она не нашла никого похожего на незнакомку.       В историях давно не было отметки той девушки. Ведь прошло много недель с вечеринки, когда Бекки приревновала к Фрин. По имени искать — самой себе усложнять задачу. С таким именем безумно много человек. А если она вообще под другим псевдонимом?       Пыталась найти любую зацепку — но напрасно. У Бекки попросту не было ни одного факта о незнакомке. Длинные волосы, нос с горбинкой… Все? А, ну еще имя. Прекрасно, теперь она вообще ничего не понимает.       Бекки отбросила телефон в сторону и громко выдохнула. Что она натворила? Все могло идти как обычно, она подвергла Фрин опасности. Даже неизвестно сколько времени та будет восстанавливаться.

Вздох

      — ФРИН! — закричала она, приближаясь к ней, — пожалуйста, скажи что-нибудь, — умоляла девушка, дергая ее за одежду.

Выдох

      Спустя долгую и мучительную минуту ничего не изменилось. Все также без сознания.

Вздох

      — Очнись, прошу тебя, — паника завладела ею с головы до ног, заставляя дрожать, — прошу.

Оглушительный стук сердца

      Воспоминания с новой силой овладели ею. Фрин лежала такая беспомощная, уставшая… Бекки не могла оправиться от пожирающего ее чувства вины.       Звонок рингтона отвлек ее, на экране телефона высветилось имя «Нам». Девушка вытерла глаза от появившихся слез из-за произошедшего и приняла звонок.       « — Привет!» — Нам что-то ела и довольно улыбнулась в камеру.       « — Как ты?»       « — Все хорошо» — твердила Бекки.       « — Как школа?»       « — Ой, хреново. Этот Хенг вообще не справляется. Вся музыкалка на месте стоит- из-за него»       « — В смысле?» — Бекки нахмурилась.       Что там уже произошло за их отсутствие в несколько дней?       « — Все документы попутал, сидит непонятно зачем. Людьми управлять не может, всем побоку на его поручения. В школу пришло много новеньких ребят, он походу не знает как принимать учеников»       « — Это надо как-то решать»       « — Уже. Я вызвалась помочь Хенгу. Заполняю все, устраиваю собеседования… Хотя бы уроки не веду, он сам делает замены»       Бекки удивленно подняла брови. Нам в роли руководящей должности — то, к чему мир не был готов, но то, что ему определенно было нужно.       « — Я думала ты терпеть не можешь подобное»       « — Да не, знаешь как круто когда меня слушаются коллеги? Я им сказала — сделать за два часа, они тут же приносят мне отчеты. И все, никакого сюсюканья. Надоело смотреть на Мистера Асаварида — тот вообще чуть ли не умоляет их что-то сделать»       Они поговорили ещё минут десять, пока Нам не пришло важное сообщение из рабочей группы и ей нужно было взяться за работу. Девушки обсудили все, что произошло. Бекки, правда, ничего не говорила про Фрин. Ей было страшно открыться. Такое было впервые перед подругой детства. Обычно она рассказывала ей почти все и не боялась осуждения или что-то подобного. Но на этот раз Бекки зарыта в свои же собственные мысли и заблуждение. Надо самой прибрать головной беспорядок, затем спокойно как-то справляться. Бекки обычно нужно было пережить все одной. Она больше интроверт по своей сущности. И если бы сейчас пришлось существовать среди людей — вряд ли Бекки не получила бы нервный срыв.       Дома у брата комфортно. Камин грел, он хоть и электронный — все равно грел. У Ричи все прибрано, он любил наводить уют. Да и жил один, было легче убирать за самим собой. Бекки помнится, когда они были маленькими — он пообещал ей, что съедет от родителей в своей дом. Получается, не обманул. Родители у них в Англии, наслаждаются беспечным временем, иногда звонят, но в основном занимаются своими делами.       К вечеру Ричи пришел с работы и улыбнулся присутствию Бекки. Обычно он приходит в пустующий дом. Внутри было еще чище — Бек чтобы не думать о Фрин перемыла посуду и протерла полки. На столе стояла свежеприготовленная еда. Видно, она знала чем занять себя.       — Как смена? — спросила девушка, — как операции?       — Все в порядке. Было срочное удаление аппендицита, — он улыбнулся и присел за стол, — пациент чуть не умер, оказывается думал до последнего, что пройдет, — Бекки удивленно слушала брата и тоже начала ужинать, — а потом, ты даже не представляешь я за всю свою практику увидел это впервые!       Девушка съела немного риса, аппетита не было еще с самого утра. Но желудок требовал хоть какой-то еды. Бекки через силу ужинала, и молча следила за рассказом Ричи:       — И что же ты увидел?       — Огромный фурункул! — Бекки прокашлялась, он тут же замолчал, — чего такое?       — Эй, я же ем, — недовольно буркнула девушка, — только посмей мне тут начать рассказывать подробности!       — Ну, блин, — он поводил по рису палочкой, — какие мы нежные…       Бекки вспомнила, что когда тот учился, то первое время даже не мог выносить смотреть на кровь людей, тут же становилось плохо. Затем, он привык и больше не смотрел со страхом, лишь иногда сердце неприятно екало. Постепенно, смог делать уколы, забирать кровь… Девушка ни за что бы в жизни не согласилась работать на таком месте.       Ей было проще преподавать и отдавать себя полностью детям. Не знать что внутри людей и как их лечить — а просто следовать преподавательским умениям. Потому что с каждым рассказом Ричи о подобных отвратительных вещах — ей становилось не очень хорошо.       — Ты узнал как там Фрин? — она задала вопрос, но при этом нервно заерзала на стуле и начала кусать щеку изнутри.       Что, если он скажет, что все плохо? Что, если надежды нет? Бекки даже размышляла на тему того, что если бы Фрин сломала бы руку или ногу — зная, что кости срастаются, она бы все равно думала, что той угрожает опасность на границе жизни и смерти.       — Мелкая, я бы с радостью ответил на этот вопрос — но не могу. У меня было несколько операций подряд, я еле успевал и разрывался между ними. Я обязательно разузнаю на следующей смене, — пообещал он.       — А когда у тебя следующая?       — Через два дня.       — Э-э, нет. Я хочу завтра уже узнать что с ней и как она, — запротестовала Бекки, а брат достал из кармана какую-то вещь, — что это? — она взяла в руку бумажку, разглядывая ее.       — Позвони завтра утром и скажи что ты от Мистера Армстронг. Спросишь про Фрин, они без проблем тебе скажут и когда приходить и что вообще там с ней, — девушка расплылась в улыбке, — но я обещаю тебе, с ней ничего критического. Она под наблюдением.       — У вас там их кормят?       — Нет, блин, больных голодом морят, — он рассмеялся, но этим разозлил девушку, — шучу я, не смотри таким убивающим взглядом.       — А вдруг ей сейчас больно?       Бекки непроизвольно зажмурила глаза, представляя, что ее девочке могло быть сейчас паршиво. Могла болеть голова, или кружиться, или опять этот звон в ушах… Что угодно. А ведь Бекки не рядом с ней.       — Бек, если ты будешь сама сейчас думать об этом и накидывать идеи для большей тревожности — то сделаешь себе хуже. Узнаешь завтра утром что с ней. И все.       — Ты прав.       — Я хотел задать тебе вопрос, — Ричи придвинулся на стуле чуть ближе к столу, — можешь не отвечать, если это лишнее.       Бекки даже стало интересно. Что он хочет спросить?       — Что угодно. Ты же мой брат.       — Вы с Фрин… подруги или пара? — он заметно нервничал, — я просто не знаю, вы так смотрите друг на друга…       — Мы…       И тут Бекки отступилась. А правда, кто? Они не обозначали рамки, не говорили даже близко на эту тему. Бекки собиралась, и уже сегодня хотела обсудить с Фрин их отношения — но не успела. Наверное, она поняла, что иногда времени становится катастрофически мало.       Когда мечтаешь поцеловать кого-то, дотронуться, пообщаться… Стоит ли ждать определенного промежутка времени? Стоит ли гадать «надо — не надо»? Никто не знает что будет на следующий день. Даже в следующую секунду. А жить нужно успевать. Даже если страшно, лучше поговорить, сделать. Потом может быть поздно. Настолько поздно, что все мечтания были напрасны. Все силы истратятся на размышления и на действия ничего не останется.       — …Ну, она мой близкий человек, — Бекки подумала, что выкрутилась из ситуации, однако Ричи по-доброму небрежно погладил по голове, чтобы волосы точно запутались.       — Сестренка, не тупи, пожалуйста. Я видел, как Фрин на тебя смотрит. Как старается помочь, как незаметно защищает тебя.       Бекки вопросительно посмотрела на него. Она этого не замечала. Словно ничего подобного не было. Но он не мог обманывать. Всегда говорил правду.       — В смысле, когда?       — Постоянно. Знаешь, я давно не видел, чтобы на тебя смотрели таким влюбленным взглядом. Я знаю, что могу довериться ей.       — В чем?       — Чтобы я больше не переживал за тебя, и понимал, что у тебя есть свой человек, который будет рядом. Который защитит, будет оберегать. Я с самого детства нес эту «должность», — Ричи показал кавычки руками, — брата. Но мы уже два взрослых человека. И я вижу, что есть Фрин, ты ей совершенно небезразлична.       — А если…       — «А если, а если», — он ее передразнил, — случится — тогда паникуй.       Бекки выдохнула, с затаенным облегчением. Правда, сейчас все не так плохо. Да, хреново, что Фрин в больнице. Но у них обеих в их общении все в порядке. И они должны обозначить, хотят ли стать чем-то большим. После того, как Фрин станет лучше физически, конечно. Сегодня утром.       На кровати лежал телефон Фрин и он завибрировал. На экране высветилось: «Кармен». Сароча неловко поджала губы и схватила гаджет:       — Я поговорю.       Девушка быстро вышла из спальной комнаты и направилась в гостиную, вниз по лестнице. Фрин подумала, что так будет легче всем. Бекки ее сильно ревнует, даже если скрывает — Сароча все замечает. И не хочет подвергать ту лишнему стрессу.       Когда она спустилась по ступенькам, тут приняла вызов от Кармен, приложив телефон к уху. Послышался взволнованный голос девушки, от чего у Фрин тут же пробежали мурашки по коже.       « — Привет, Фрин. Я тут узнала, что тебя уволили…»       « — Да? Кто сказал?»       « — Мистер Асаварид»       « — Откуда ты его знаешь?»       « — Я наконец-то могу тебе все рассказать! Когда мы с тобой впервые встретились, там, на курсах, то это было неспроста. Хенг хотел, чтобы я проследила за тобой и поспрашивала о Бекки, чтобы достать точные доказательства, что вы вместе. Мне это показалось странным, я тут же отказалась от этого.       « — Подожди, стой…» — Фрин крепко зажмурила глаза. Кажется, давление от тревожности начало подниматься.       « — Я ничего не понимаю…»       « — Дай договорить, пожалуйста. Хенг меня хотел обманом подписать какие-то бумаги, я это заметила, в итоге чуть не повелась на его ловушку и мне пришлось бы выполнять его поручения. Я смотрела и наблюдала за тобой, но не для того, чтобы узнать информацию, а чтобы в случае чего предупредить вас с Бекки. Прости, пожалуйста, что мы именно так с тобой познакомились. Я просто не могла раньше рассказать»       У Фрин потемнело в глазах. Она познакомилась с Кармен и так сильно радовалась этому знакомству: у нее ведь наконец появилась подруга. С которой можно общаться, гулять… Хенг залез и сюда. Разрушил и это.       Как ему вообще удается издеваться над ней даже после ее увольнения, даже после того, как, казалось, больше никогда не увидятся? Что за отдельный вид пыток?       А Кармен? Неужели, она не могла сказать раньше, предупредить… Почему именно сейчас, когда Фрин чувствовала себя лучше? Чтобы вновь заставить вспомнить весь тот ужас? Для чего?       Вдруг Фрин ощутила, что ее тело слабеет. Что руки немеют, ноги перестают стоять. Словно еще секунда и она расплавится и больше не соберется. Девушка попыталась вернуть себе силу — сжав руки несколько раз, но ничего не выходило. Они ее не слушались.       В трубку телефона что-то говорила извиняющаяся Кармен. Фрин было наплевать. Все вокруг предатели. Каждый. Никто не понимает каково ей сейчас — понимать, что к чему бы она не притронулась — все ложь.       Фрин поздно вспомнила о действии Лисонтона, что нервы ни к чему. Она дрожащей рукой выключила исходящий звонок и так и осталась стоять. Всем что, наплевать на Фрин? Да пошли они все к черту!       Из глаз покатились слезы, она сжала гаджет в руках, так сильно сжимая, что ногти впивались в экран. Все равно. Однако, долго прикладывать усилия не получилось — конечности ослабели. Голова закружилась, а само тело начало качаться, будто на нее дул ветер.       Сароча попыталась пройти хоть еще один шаг, но ее глаза закрывались против ее же воли. Чувство свободного падения кому-то нравится, однако ощущать это перед обмороком — такая себе затея.       Потеря контроля. Слабость. Темнота.