Музыкальный слух

      — Опоздали на две минуты, — проштудировала Мисс Сароча учительнице. Та стояла у двери и нервно сжимала пуговицы на белоснежной рубашке.       Бекки снова пришла невовремя, как в самое первое совещание. От этого бросало в холодный пот: ей категорически нельзя опаздывать, чтобы не снижать и так шаткую репутацию. Но она не смогла, будильник прозвенел слишком тихо, видимо Бекки случайно убавила громкость в прошлые дни и не услышала его. Но оправдываться не стала, понимала, что не стоит. Мисс Сароча сегодня особенно строгая. И девушка давно не видела ее такой. В последний раз когда они болтали, было несколько недель назад. Тогда Бекки показалось, что Фрин больше не «холодная королева». Однако, теперь, глядя в глаза начальнице, сделала краткий вывод: строгая и непоколебимая.       — Простите, — девушка прошла вглубь кабинета, — для чего Вы вызывали меня?       Серьезная директриса встала с компьютерного стула и направилась к Бекки, отдавая какие-то документы.       — Пришли родители Дэвида. Вот его заключение от психиатра, мать с отцом поговорили со мной, просят, чтобы он продолжал обучаться.       — Да, я направила их сюда. Чтобы администрация была в курсе. Мальчик прекрасно знает азы, отличный музыкальный слух. Я бы даже сказала, абсолютный, — начала Бекки, но ее перебили жестом руки.       — Не думаю, что это хорошая идея, — строгим и неестественно мрачным голосом сказала Фрин и обратно уместилась на офисном сидении, устремляя взгляд на компьютер.       Бекки недоверчиво секунд пять ожидала еще каких-то заявлений. но напрасно. Больше ничего сказано не было. Только одинокое молчание и еле слышное дыхание возмущенной учительницы.       С каких это пор Фрин заботит данный факт? Почему теперь считает, что не надо брать человека с особенностью? У Бекки, наверное, сломался бы мозг, если она продолжила бы стоять и молчать, но прямолинейность и любопытство взыграли в ней. И перечеркнули всякое понимание уважения к администрации. Потому что оно пропало, прямо сейчас. И не имело места здесь:       — Почему? Что не так? — спросила она и окинула взглядом заключение на бумаге. Все то, о чем ей говорила мать ребенка, ничего нового.       — Что будете делать, если Дэвид что-то учудит? Дети с РАС могут вести себя непредсказуемо, а у Вас, Ребекка Армстронг, нет должного образования чтобы проконтролировать ситуацию, — преподавательница недовольно вздохнула и мысленно провела медитацию. Она, правда, никогда не умела их делать, но представила, что скинула пару злобных мыслей. Или сотню.       — Вы же видели урок. Я справляюсь, — Бекки перестала нервничать и теперь закипала, — все интеллектуальные способности сохранены, но у него размыты социальные понятия. Иногда устает, но я знаю что делать. Мы с его мамой общаемся и вместе работаем над этим. Я бы не утверждала, что все хорошо, если бы не замечала, что Дэвид действительно учится лучше.       — Не справитесь, — коротко сообщила Фрин, а ее собеседница почувствовала, как стало очень обидно.       Слезы подступали противным градом. Хотелось закричать, начать истерить, прямо как ее ученик. Но Бекки было уже двадцать лет и она являлась педагогом, который должен отстоять себя в кабинете директора. Директрисы. Девушки, поцеловавшей ее несколько недель назад. Слова сказанные Фрин воспринимались иначе. Будто она пыталась задеть Бекки всяческим способом.       Армстронг в университете от кого-то слышала, что есть такая строгая директриса в музыкальной школе. Но насмехалась и шутила над теми, кто проходил практику у Мисс Сарочи. Шутки стали реальностью. Только сейчас она поняла, о чем говорили ребята. И, честно говоря, завидовала им. Многие открыли свой бизнес, завели собственные семьи, сочиняли песни. А Мисс Армстронг стала бедным учителем, в прямом и переносном смысле, стоявшем перед начальницей, олицетворяющей поговорку «семь пятниц на неделе».       — Мисс Сароча, ко мне тут какие-то родители приходили спрашивали насчет мальчика… — в кабинет влетел Хенг и увидел, что уже происходил непонятный хаос. В воздухе витали частички, вернее, огромные частицы негатива. Он сразу почуял неладное и за доли секунды проанализировал происходящее, — эээ, я хотел сказать, что…       — Нет. Пусть обучают дома.       — Ну это же смешно! — поднял рукки вверх Мистер Асаварид и удивленно округлил глаза, — обычный ребенок. Да, истерит, ну и ладно.       Учительница ничего не понимала. Они что, поменялись местами? С каких пор Асаварид защищает инклюзивность? И почему Фрин против? Сегодня не первое апреля, да и смешна ли была бы подобная шутка? Что ее волновало сейчас: как она скажет родителям ребенка, что его вряд ли захотят принимать в школу. Бекки чувствовала несправедливость в данной ситуации. Но решила бороться до конца.       — Это не просто истерики.       — Мисс Сароча, не будьте так строги. Я правда справлюсь, — более мягче произнесла Бекки, в надежде, что начальница сжалится.       — Нет. Свободны. Оба, — железный голос действовал не самым лучшим образом, лишь раззадоривая Хенга и Бекки.       — Тогда поступим вот как: пусть пройдут комиссию. И напишут, можно ли посещать уроки ритмики, — парень нахмурил темные брови, — это даже звучит смешно. Ему разрешат, я уверяю Вас. Только вот придется семье попотеть и бегать по врачам и психологам за очевидной бумажкой.       — Хорошо. Пусть принесут мне разрешение, — без намека на улыбку произнесла Фрин и постучала пальцами по столу, задумываясь, — тогда все будет решено. А теперь, идите. Я занята.       — Хорошего дня, — с доброжелательной улыбкой пожелал Хенг и поспешно вышел, оставляя дверь приоткрытой для Бекки.       А девушка так и осталась в кабинете, рассматривая каждую деталь в начальнице. Высматривала и гадала: что изменилось и изменилось ли вообще? Почему она переменилась в поведении и связана ли Бекки в этом?       — Что стоишь? — грубо буркнула директриса, не смотря на Армстронг.       — Фрин… — взволнованная Бекки подошла ближе к ней и попыталась коснуться плеча девушки. Чтобы как-то достучаться, что та уже перегибает палку.       — Не смей меня так называть, — укол обиды просочился в грудь девушки, распаляя жар из смеси обиды и непонимания, — иди уже.       Бекки сразу же развернулась и вышла из кабинета. Ее выгоняли прямым текстом. И она не желала больше распинаться перед ней.       - «Больно» — мельком пронеслось где-то там, в глубине бьющегося сердца. Видно, Бекки еще не заслужила к себе человеческого отношения. Как и Дэвид. Он имеет право учиться здесь. Но кто-то решил упираться рогами в непонятно откуда появившееся предположение, что ребенок не справится. В него верили родители, преподавательница, даже Асаварид встал на сторону правды. Но Фрин было недостаточно. Зачем притворялась, что понимает людей, если это оказалось ложью?       — Ну, что сказали, Мисс Армстронг? — девушка встретила маму ребенка и виновато опустила глаза.       Что она скажет? Проходите еще мучительные дни проверок, и тогда, возможно, наша «всемогущая» директриса примет вас?       — Нужно получить от комиссии разрешение.       — Но нам сказали, что Дэвиду можно спокойно развиваться, просто главное не перегружать.       — Мисс Сароча требует официальный документ, — Бекки с удовольствием выразила бы собственное недовольство, но приходилось держать марку нейтралитета.       — Хорошо, — кивнула женщина и грустно улыбнулась. Она и так вымоталась, теперь прибавились дополнительные дела, которые нужно сделать в срочном порядке.       — Держите меня в курсе, я всегда на связи, — попыталась поддержать ее, но выходило слабо.       В этот день у Мисс Армстронг был только один урок, через три часа. Обратно возвращаться домой — долго. А документация копилась, поэтому девушка направилась в учительскую, захватив с собой ноутбук.       Вокруг царила тишина и приятное спокойствие. Все учителя вели уроки, что не могло не порадовать девушку. Ни с кем не придется разговаривать на пустые непонятные темы. Молчание, работа, прохладный кабинет — вот что способствовало ее здоровой нервной системе.       Поработала примерно минут сорок, и сзади ее кто-то похлопал по плечу. Бекки дернулась от неожиданности и резко обернулась:       — Привет, — Нам хитро улыбнулась и плюхнулась рядом, бесцеременно заглядывая в ноутбук, — что делаешь?       — Работаю.       — Ты не в настроении что ли? — удивленно поинтересовалась девушка и оглядела свою подругу, выдумывая причины ее плохого настроя сегодня, — Фрин учудила что-то?       — Ага, не спрашивай меня о ней.       — Почему же?       — Хочу абстрагироваться, — честно выпалила Бекки и посмотрела на Нам, — как дела у тебя?       — Устала, — призналась она и положила голову той на плечо, — мне тоже надо сейчас писать отчет. Дай списать…       — У нас разные предметы и данные тоже, как и дети. Не получится, мы не на учебе, — хихикнула Бекки и взъерошила волосы девушке       — Ну блин, — пробурчала она, — зато ты хотя бы сейчас улыбнулась.       — Ненадолго… — прошептала уставшая Бекки, — мне надо еще прошерстить информацию про аутизм.       — Ты занимаешься этим со вчера, отдохни.       — Нет, — она отрицательно покачала головой, — я должна понимать все особенности. Ты знала, например, что есть дети, которые вообще не смотрят в глаза? А есть наоборот, они не могут прервать зрительного контакта. Или же, что люди порой едят одну и ту же еду на протяжении долгого времени…       — О, ну последнее я делаю постоянно! — рассмеялась Нам.       — Ага, а теперь представь, есть одинаковое блюдо каждый день по нескольку раз, например, месяца три. И ничего кроме.       — Ладно, я поняла, ты слишком хорошо разбираешься, — махнула рукой подруга и смирилась со своей участью слушателя, — долго будешь исследовать, а?       — Думаю, да.

***

      После проведенного занятия, Бекки вышла из зала, с личными вещами и уже хотела поехать домой, как к ней подошел Хенг. Рядом наблюдала Нам, с которой они собирались посидеть дома после работы вместе.       — Мисс Армстронг, погодите, — он подошел ближе и продолжил, — Вы говорили с Мисс Сарочей? — Буквально пару минут после того, как Вы ушли из кабинета, а что? — спросила Бекки и сдержала позыв зевнуть. Хотелось спать, на разговоры сил не осталось. Особенно после занятия ритмикой, целый час объяснять малышам движения и почему нельзя драться — сложное искусство. Они слушались, но забывали указания девушки спустя минуту. И так по кругу преподавательница проводила нравоучения и воспитательные беседы.       — Она в последнее время сама не своя… — задумался Асаварид, — не понимаю ничего. Вроде документацию вовремя сдаем, даже разработали новый план воспитательной работы… — было ощущение, что он разговаривал сам с собой, — и я хотел поговорить насчет Дэвида.       Бекки мысленно недовольно закатила глаза. Не было желания беседовать с не самым приятным заместителем директора.       — У меня рабочий день окончен. Мне нужно домой. Давайте завтра поговорим?       — Я тоже свободен на сегодня. Давайте я подброшу Вас, как раз обсудим, это важно, — Мисс Армстронг покрепче прижала к себе свои манатки и поняла: у нее нет выбора отказываться. И, была отчасти рада, сегодня не было желания долго добираться до дома.       — Ладно.       — Меня тоже, я с ней, — сообщила Нам и сотрудники взяли остальные вещи, затем вышли из здания, отметившись о своем уходе.       В машине пахло назойливым ароматизатором, девушка не особо любила их и слегка поморщилась, когда уместилась на переднем сидении. Ее подруга села сзади и довольно улыбнулась.       — Ты чего такая радостная? — заметила Армстронг и невольно сама подняла уголки вверх, рассматривая ее в зеркале заднего вида. Хенг в это время не обращал внимания на их диалог и завел транспорт.       — Просто устала от метро, — пояснила та и телефон издал громкий звук уведомления, поэтому учительница сольфеджио уткнулась в него, — блин…       — М?       — Пишут несколько родителей детей сразу, — недовольно закатила глаза Нам и принялась поспешно отвечать каждому человеку, звучно печатая.       Бекки отложила свой гаджет в сумку и с интересом разглядывала вид из окна. Светило яркое солнце, освещая высокие здания, девушка без прищура не могла увидеть небо. Слишком ясно, но привычно для Таиланда. Рабочий день закончен, можно на сегодня забыть об уроках. Хотя бы до вечера, но девушка постоянно искала почву для размышления, и знала: не даст себе отдохнуть.       С Нам они поболтают у Бекки дома, затем вторая обязательно после ее ухода будет искать информацию о более лучших методиках, о приемах удержания детского внимания. Она привыкла, чтобы держаться наплаву нужно развиваться, постоянно. Иногда завидовала своей школьной приятельнице: та вообще не парилась. Просто жила, учила и могла приложить минимальные усилия. Наверное поэтому и была такой жизнерадостной и не загруженной. Порой бывало всякое, но Нам спасало чутье и интуиция, будто чувствовала когда нужно поднапрячься и выполнить определенную работу.       Но Бекки насыщалась знаниями не просто так. В ней сыграл перфекционизм, как и всегда, и желание забыться в книжках и ноутбуке. Это всяко лучше, чем думать о Фрин. Тем более сейчас, ведь начальница снова больше не воспринимает ее за человека. И непонятно почему. Как только мысли заходили на эту опасную сторону, усыпанную шипами и минами, сразу же девушка пыталась вытряхнуть ненужное из головы, впихивая очередную научную статью. Даже уже было не столь важно, что за информация. Главное не думать о ней. Ничего не вспоминать. Не дать волю чувствам. А иначе… Иначе? Бекки не заходила так далеко и не знала что будет, если позволить себе представить больше Фрин в своей голове и жизни. Страшно.       — Ну так, хотел вот что обсудить: то, что сегодня произошло. Я обсуждал с родителями мальчика, что все под контролем и все хорошо. Но непонятно несколько моментов… — замешкался парень и вжался пальцами в руль. Он аккуратно водил, что вселяло спокойствие в непривычной обстановке, — у нас не впервые такие дети. С ними сложно и нужно нанимать тьютора, если они сами не могут сосредоточиться и учиться. Ты точно справишься сама?       — Вы еще сомневаетесь? — буркнула Нам и посмотрела на Хенга, затем сделала вид, что ничего не говорила и продолжила печатать.       — Конечно. И я думаю, что Мисс Сароча тоже была уверена в этом, — внутри неприятно кольнуло, когда Бекки произнесла фамилию той, о ком запрещает себе думать.       — Она вообще странная… — прошептал Асаварид и поправил зеркало, следя за дорогой.       — О чем Вы говорите? — спросила Нам, — почему странная? — Бекки хотела заткнуть ее. Зачем она пыталась вытащить эту информацию? Что ей даст пару незначимых предложений о Фрин?       — Стала еще более строже. Никого не хочет видеть. Вы сами видели, как на совещаниях отчитывает за каждый мелкий промах, — Бекки кивнула и грустно улыбнулась, — я знаю ее давно. Что-то не так, но она не подпускает к себе, как и всегда.       — Может, кто-то на личном фронте появился? — Армстронг повернулась к смелой Нам и сверкнула глазами, приказывая остановиться, но она лишь ухмыльнулась.       — Я об этом вряд ли могу знать, — вздохнул Хенг, расслабляя лицо, но пальцы сильнее вжались в руль, выдавая нервозность, — не знаю какой мужчина достоин ее, — Бекки удержалась от смешка и попыталась сохранить серьезное выражение лица.       Походу, не только мужчины, но и женщины не достойны Мисс Фрин Сарочи.       — У нее какие-то особые требования?       — Нам! — прикрикнула на нее Бекки и с приятным удовлетворением осознала: они подъезжали к пункту назначения. Значит, больше не будет каверзных вопросов от Нам, — все, приехали. Спасибо большое, было приятно побеседовать.       — Вам тоже спасибо, — ответил Асаварид.       Девушки вышли из машины, перекинувшись парой фраз. Вдали для Бекки виднелась знакомая фигура. Она напрягла зрение и поняла кто это:       — Ричи! — громко воскликнула Бекки, оставила сумку подруге и побежала к брату, — привет, — потянулась обнять и ее в ответ прижали к себе, — ты как здесь?       — Привет, — рассмеялся парень, — по работе отправили в Бангкок. Буквально на несколько дней, захотел увидеть тебя.       Ричард редко приезжал, так как жил в другом городе и постоянно был занят. Все детство они крепко дружили и готовы были защитить друг-друга, для Бекки это был любимый родственник, по которому она всегда скучала. Но взрослая жизнь сыграла свою роль и раскидала их по стране.              — Как я скучала, — чистосердечно призналась девушка и отстраняясь, потрепала его за волосы, — а мы с Нам как раз собирались у меня сегодня.       — Ну, надеюсь, впишусь в вашу девчачью вечеринку.       — Конечно, даже не сомневайся.       Бекки вспомнила, как несколько лет назад, в это время Ричи еще не уехал, и они втроем гуляли. Иногда брали друзей брата с собой и тогда компания обещала быть шумной. Ричард порой мог поиздеваться и повспоминать неловкие моменты с сестрой и ее подругой, в этом было так много теплоты и ностальгии, что неловкость тут же улетучивалась.       — Капец, на меня взвалили неподъемный груз, — наигранно причитала Нам, таская две сумки сразу, — о, привет, — Ричард дал ей пять и помог с тяжестью, забирая все себе, — я думала, ты помер. Сто лет не видела.       — Не дождешься, — рассмеялся брат.

***

      — Входите, — строгим тоном произнесла Сароча, услышав стук в дверь и отвлеклась от компьютера.       — Это я, — зачем-то обозначил Мистер Асаварид и широко улыбнулся, положив документ на стол девушки, та не особо была рада его нарочитой оптимистичной натуре и брезгливо покосилась на него, — вот разрешение от комиссии. Дэвид может учится в музыкальной школе вообще без всяких проблем.       Директриса пробежалась глазами по тексту, сверила мысленно печати, подписи и взяв бумажку в руки, засунула в нужную папку. Сил разговаривать особо не было, тиннитус беспокоил ее несколько дней, чего она уже не могла выносить и просто злилась на каждого. Конечно, помимо звона в ушах присутствовала некая обида на одну мадам. Но Фрин чувствовала, что обидела ее тоже. Признаться в этом себе ещё не могла. Гордость не позволяет.       — Хорошо, я рада, что так, — машинально ответила девушка и не взглянув на парня, снова продолжила работать за компьютером.       — Я пойду сообщу Мисс Армстронг, — заявил Хенг, — думаю, ей понравится эта новость. Она так старается, — Фрин не верила ни единому его хорошему слову о Бекки. Потому что знала его, и помнила то, что он говорил на собеседовании. Какой устроил переполох и как глупо выглядели его попытки скинуть хорошую сотрудницу.       — Нет. Я сама, напиши ей, пусть придет, — откуда-то взялись собственнические чувства, Фрин не хотела, чтобы такой как он сближался с Бекки. Даже просто по работе. Опасный, скользкий тип.       — Да ладно тебе, зачем тратить ее время? Чтобы сказать пару слов, не нужно каждый раз вызывать на ковер.       — Тебе неясно? Пригласи ее, сейчас же, — приказала Фрин, парень тут же ринулся открыть дверь, но она быстро вспомнила убегающую мысль, — кстати, видела на днях как ты подвозил ее. Зачем? — к собственничеству присоединились нотки ревности, Сароча решила не бороться с бушующими эмоциями и спросила. С максимально безразличным выражением лица, естественно. Чтобы точно изобразить то, как ей «наплевать».       — Да просто, уходили с работы в одно время, — пожал плечами он, — кстати, у нее парень такой милый.       Фрин шумно выдохнула от неожиданности. В смысле, парень? Она чего-то не знала о Бекки?       — У нее есть молодой человек?       — Ну да, видел, как они обнимаются. А почему тебя это интересует?       — Из любопытства. И ты опять со мной на «ты». Прекрати, — остановила она и спустя несколько секунд молчания, Хенг вышел, чтобы позвать Бекки.       Фрин собственная идея пригласить учительницу сейчас сюда уже не нравилась. Как бы не начать снова злиться, но как не сделать этого, если она узнает, что у Бекки, оказывается, есть парень? Было противно и обидно от осознания, что Армстронг в чужих объятиях и кто-то другой целует ее. Она детально представила себе молодого человека девушки и поморщилась. Бекки определенно шли девушки. Либо, как Фрин в глубине считала, только она ей. Но признаться себе, конечно же, не хотелось. Да и смысл? Она уже занята, к сожалению.       — Добрый день, — раздался звонкий и знакомый голос, — Мистер Асаварид сказал придти. Что встряслось? — поинтересовалась девушка и подошла ближе к Фрин.       — Дэвид может обучаться, — кратко буркнула Сароча, а взглядом проскользнула по не сильно, но заметно глубокому декольте у Бекки и жадно сглотнула. Инстинктивно замерла и быстро перевела взгляд на девушку. Та чего-то ожидала.       — Это все?       — Будь осторожна. Я не просто так пытаюсь тебя отгородить от этого, — Фрин поняла, что ляпнула лишнего и вовсе перестала удерживать зрительный контакт.       — А по-моему, Вы просто злитесь на меня и хотите отомстить?       — За что мне мстить?       — Не знаю, но Вы были куда добрее в начале.       — То было тогда, — подметила она, — можешь идти, и скажи своему парню, — сделала акцент на последнем слове, выделяя его, — чтобы не разрешал в такой одежде расхаживать по школе.       — «Парню»? — искренне удивилась Бекки, — Вы о чем? У меня нет его.       Бекки ничего не понимала. Начала копаться в своих воспоминаниях и сомневаться, может, она чего-то не знает о себе? Но пришла к выводу, что все помнит, и никаких молодых людей у нее не было. Хотя бы потому, что они не очень-то ее и привлекали.       — Ага, а кого же видел Хенг, когда подвозил тебя?       — Брат. Это мой брат, — недовольно скрестила руки на груди, выпалила Бекки. Вот про кого говорит Фрин. Ей даже стало смешно из-за интереса директрисы, — и почему Вас это так волнует? Даже если парень, что такого?       — Ничего. Иди, — яростно прошептала Фрин и не знала куда теперь ей смотреть.       Стало жутко неловко. Она только что призналась в том, что ей не все равно на девушку. Более того, выдала свою ревность, которую копила несколько недель и не планировала показывать. Поэтому теперь, решила сделать вид, что ей абсолютно все равно и продолжила печатать. Но чувство смотрящих двух карих глаз на нее прямо сейчас, не покидало.       — Почему Вы такая? — с интересом спросила Бекки и опустила руки, больше их не скрещивая, — раздули из мухи слона насчёт справки, наехали на меня… Что Вами движет?       — Пожалуйста, уходи.       — Нет. Я не уйду.       На глазах Фрин появились маленькие слезы, но она их упорно сдерживала. Не сейчас, не сегодня. Что она ей скажет? И почему Бекки не уходит, как все до этого? Ей что, не все равно, или она притворяется? Если притворяется, пусть признается сразу же, Сароча не хотела боли. И поэтому не решалась даже мельком взглянуть на девушку, упирающуюся в свою точку зрения прямо сейчас. Если Бекки узнает ее ближе, обязательно сделает плохо и предаст. Фрин было не все равно и это пугало.       — Ты не понимаешь…       — Чего же я не понимаю? Вы поиздевались над родителями ребенка, надо мной, Асавариду тоже досталось. Думаете, я не вижу очевидных вещей? — «не видишь!» хотела закричать Фрин, но сдержалась, — хочу выяснить что Вами управляет.       — Ты, — тихо буркнула Фрин и опять понадеялась, что Бекки не услышит, но в глубине души прекрасно знала, что ее поняли, — мною управляешь ты, и я даже не могу это контролировать.       — Что-то непохоже, — не унималась девушка, — я действовала на тебя, — директриса окончательно потеряла разум при близком обращении, — только тогда, на скамейке или возле фортепиано, — Бекки подошла вплотную к ее столу, выжидая напротив ей нужного взгляда, но не получала его, — а сейчас я вижу, что тебе все равно       — Мне не все равно! Я каждый день думаю о тебе, пытаюсь не делать этого, но не получается, — окончательно взорвалась начальница, и встретилась глазами с Бекки, та победно улыбнулась, — не говори о том, чего не знаешь. Я устала не контролировать себя, мне нужно просто… — девушка схватилась за голову и прошипела сквозь зубы, — ай, — прикрыла глаза и продолжила, — голова…       Начальница несколько дней сидела работала в тишине, чтобы не спровоцировать ещё более противный звон в ушах, но собственный крик оглушил ее и дал волю тиннитусу.       — Тебе нужно отдохнуть, — отчётливо сообщила Бекки и понимающе разглядывала девушку напротив, — уже почти конец рабочего дня.       — Я ещё не успела доделать план.       — Успеешь, — заверила она, — далеко живёшь?       — Нет, тут, рядом.       — Я провожу тебя.       Сил сопротивляться не было, поэтому Фрин громко вздохнула, придержалась за голову, немного поругалась под нос, но все же собрала свои вещи и отправилась вместе с неожиданной попутчицей домой.

***

      Бекки иногда удивлялась своему напору и смелости. Прямо сейчас она зашла в дом к своей начальнице. Учитывая, что она сама настояла на этом и помогла дойти Фрин сюда. Ей двигало желание помочь, но и обида полностью не утихла. Просто банальная вежливость? Наверное. Но если бы это был кто-то другой, Бекки вряд ли бы так поступила.       Положила сумку Фрин на тумбочку в коридоре и оглядела обстановку. Так красиво, лаконично, но слишком по-холостяцки, будто уюта здесь давно не было. На встречу им выбежал Флаффи и радостно запрыгал:       — Привет, — поздоровалась Бекки с ним и осторожно поднесла руку, чтобы собака познакомилась с ней, затем, заметила положительную реакцию и сказала, — дай лапу, — собака выполнила команду, — о, такой умный.       — Ага, это Флаффи, — рассмеялась Фрин, глядя на их взаимодействия, — много команд знает. Постоянно разучиваем.       Бекки обернулась на ее голос и улыбнулась, забывая напрочь о своей злости на девушку. Ей так нравилась каждая интонация, с которой говорила Фрин. Особенно сейчас, когда не противилась общению и по-родному открыто делилась личным. Для такой стальной леди, даже информация о собаке, казалась слишком интимной.       — Ладно, пошла я, — сообщила Бекки и замешкалась, когда теплая рука легла на ее плечо, — что такое?       — Я не хочу чтобы ты уходила, — тихо призналась Фрин и слегка сжала руку девушки, грустными взглядом посмотрела на нее. Бекки окончательно растаяла, но оставалась нейтральной.       — Ты вроде прогоняла меня в школе.       — Прости, — искренне извинилась и под лай собаки на заднем фоне, продолжила речь, — я так вымоталась, еще этот звон, и все люди решили почти в одно время ко мне прийти в кабинет… Я так устала, но хочу побыть с тобой.       — У тебя болит голова, а я только буду мешать.       — Можем помолчать вместе, я просто хочу существовать рядом. Хотя бы сегодня. Побудь со мной, пожалуйста, — попросила она.       Бекки перестала понимать мысленный ход собеседницы и лишь кратко кивнула. Какая же Фрин непонятная, но из-за скрытых намерений и «замков» внутри, хотелось ее разгадать. Узнать побольше, стать ближе. Но позволит ли ей Мисс Сароча?       — Хорошо, я останусь, — Фрин внутренне обрадовалась обещанию девушки, но не успела вдоволь растянуть ощущение победы, как тиннитус снова одолел ее.       Ее не бросят. И хотелось верить, что так будет всегда. Но Сароча знала: когда-нибудь и Бекки уйдет. Как только узнает получше. Обязательно уйдет и перед этим сделает больно. Она надеялась на то, что этого не произойдет. Но и верить во что-то Фрин терпеть не могла. Лишние надежды усложняют жизнь, дают волю чувствам. Правда, волю им, девушка давно дала. Просто не всегда признавала этого.       — Спасибо.       Иногда Фрин удивляло, как при такой богатой мысленной жвачке, часто отвечала людям одним словом, либо жестом. Внутри постоянно крутились фразы, толпы предложений, но снаружи громкая пустота.       — Кстати… — с таинственной улыбкой сказала Бекки, — так что там насчет моей одежды? — специально поправила декольте и оголила чуть больше кожи. Фрин снова сглотнула, глядя на это и окаменела. Она не знала что и сказать, так глупо спалилась в собственничестве и теперь молчаливо рассматривает участок оголенной шеи и зоны чуть ниже. Бекки забавляла реакция директрисы, продолжала настаивать на своем, — ну так что?.. — медленно расстегнула одну пуговицу.