The Revenge Plan (План Мести)

— Я пойду с тобой, — заявил Рон утром, когда Гермиона проснулась. — К Малфою. — Сильно сомневаюсь, — заявил Терри, который уже ждал Рона. — Ограбление лавки Монтескью. Пойдём. Рон недовольно покосился на ухмыляющуюся жену, которая и рада бы скрыть восторг и облегчение, да не могла. Она хотела пожить хотя бы этот месяц, как в старые добрые времена. До того, как она вышла замуж в день Валентина. Увы, теперь это ужасный праздник в её жизни. Гермиона решила выглядеть презентабельно в глазах Драко, оттого надела чёрный брючный костюм. Под пиджаком было только кружевное бра, а на ноги обула лодочки. Благодаря Рону, Гермиона умела красиво одеваться. И когда явилась в Мунго к Драко, то видела не только сочувствующие взгляды. — Я к мистеру Малфою. — Проходите, миссис Уизли, — Гермиону аж передёрнуло от этой фамилии. Гермиона вошла в кабинет голубых цветов, что сразу приятно ударило по глазам. Драко поливал фикус. Гермионе нравилось, что Малфой никогда не носил белые халаты. Он всегда был одет в костюм-тройку. Как и сегодня. Ещё и болотного цвета. Очень красиво. Гермиона не могла отрицать красоты Драко Малфоя. — Доброе утро, доктор Малфой. — Эм… Гермиона? — Можно так, лучше без фамилии, — Гермиона выдохнула и присела на стул перед столом. Драко сразу достал красную папку, открыл её и протянул листок Гермионе с каким-то цветным ураганом. — Что это? — Это те чары, которые забрали у ваших родителей память и стёрли их из маггловских документов. Оранжевый цвет — забота. Салатный — переживания. Красный — любовь. Фиолетовый — страх. — И это можно доказать? — Я уже передал документы Кингсли. И объяснил, что всё было сделано из-за любви. Конечно, в Визенгамоте весь новый состав отбитый напрочь. Они буквально утверждают, что страх — это эмоция из-за того, если у вас ничего не получится. Гермиона тяжело вздохнула. Она знала, что Визенгамот её не жалует. Она пробила весь новый состав, но не нашла никого, кому бы перешла дорогу. — Гермиона, у меня есть деловое предложение, — Гермиона внимательно взглянула на Драко, бросившего заглушающее заклинание на дверь. — Мой крёстный изолирован от нашей семьи. Мне это не нравится. Мне даже в аптеку его нельзя войти, а ему нельзя ступать на порог поместья. Даже переписываться нельзя. И это ввёл новый состав Визенгамота. — Да, он крайне несправедлив не только к бывшим пожирателям. — Я знаю, что ваша свобода зависит от слов вашего мужа. Крайне интересная картина. Если я сниму Обливиэйт и докажу, что это была мера защиты, вы сможете вернуть мне общение с Северусом Снейпом? Ваши руки ведь тоже связаны, так? — Да. Но моё слово всегда будет неверным. — Как так? — Я не могу открыть всех тайн своей жизни, доктор Малфой. Простите. Но я бессильна. — Может, вы не искали средство? — Искала. Нет, — сразу исправилась Гермиона. — Я будто смирилась. — Я в любом случае возьмусь за память ваших родителей. Но я бы желал общаться с крёстным. Четыре года общался, а потом как будто в составе Визенгамота бес поселился. — Может и поселился… — Гермиона, у меня нет доступа до Визенгамота, а у вас есть. Если вам плевать на собственную жизнь, то вас задушат. Гермиона знала, что Драко говорит правду, но сама она не справится. Она устала быть сама. И её проблемы настолько сильно погрузили в кокон паука, что без особенного клинка не выбраться никак. Гермиона выслушала график лечения родителей. Самый меньший срок, который давал Драко, — год. В лучшем случае год, а в худшем — годы. Гермиона вышла из Мунго с опустошенным взглядом. Она даже не заметила аврора Майкла, который сразу доложил состояние жены Рону. Гермиона медленно бродила по Лондону, глядя, как люди радуются жизни, сидят в парках на пикниках и едят мороженое в кафе. А в душе Гермионы была пустота. И была такой сильной, что она села на лавочку и просидела там целый день, думая над словами Драко. Ей и правда нужна была помощь кого-то сильного и умелого. Но ей никто не захочет помогать. Половина Британии считала её чокнутой, раз стёрла родителей с лица планеты. Вторая половина жалела Рона, ведь никогда не знаешь, что решит учудить ненормальная жена. Гермиона пришла в пять часов к Снейпу. По дороге купила себе хот-дог, чтобы не на голодный желудок пить зелье в восемь часов. Дома ничего есть не хотелось. И как дома она себя в Годриковой впадине не чувствовала вот уже полтора года. Девушка открыла дверь, и колокольчики над ней сообщили о визитёре. Северус выглянул и вышел к Гермионе с зельем. Пускай она будет пить его в восемь часов, но радости от принимания невкусных, но полезных снадобий не было. — Мистер Снейп, — начала без приветствия девушка, — доктор Малфой со мной говорил. Почему Визенгамот запретил вам общаться с крестником? Северусу даже понравилось, что не он первым начал то, что уже нельзя будет остановить. Он всё думал, как начать галантно разговор. — Присаживайтесь, я заварю ромашковый чай. Или липа? — Если вас не раздражает запах ромашки, то ромашковый. Северус сразу понял, кого раздражает парфюм Гермионы, но Северус любил запахи лесных трав. Он был ими пропитан, поэтому только приветствовал ромашку. Одна из причин того, что он запомнил парфюм Гермионы — натуральность. Снейп уважал выбор природы. Гермиона держала в руках тёплый пузырёк, глядя в окно, и тяжело вздыхала. Ей хотелось выговориться и найти поддержку. Любую. Лишь бы её не считали занозой и никчёмной. — Чай, — Северус поставил две чашки на стол, а после ушёл и вернулся с вафлями. — Домашние? — Мама Розы печёт. И Роза носит их постоянно Горацию, а теперь и мне, — хмыкнул мужчина. — Почему вы не хотите взять Розу на постоянную работу? — Потому что она талантлива. И должна развиваться, а не стоять за прилавком. Гермиона взяла чашку в руки и вдохнула запах напитка, расплываясь в улыбке. — Вы завариваете его лучше отца. Папа с детства любил ромашковый чай. — Уверен, Драко сделает всё возможное, чтобы вы с отцом ещё не раз пили вместе чай. И вот мы подошли к тому вопросу, который нас обоих беспокоит: почему Визенгамот запретил мне общение с Драко? Из-за Люциуса. Мол, он может посеять в моей голове зёрна мести. Он, конечно, может нашёптывать, что я герой войны и не обязан отчитываться перед Визенгамотом раз в году ещё пять лет, но мне всё равно. Лишь бы оставили в покое. — Но при чём здесь Драко? — Хороший вопрос. Он сын Люциуса. Никакой логики, если честно. — Кингсли набрал состав Визенгамота и либо не справляется с ним, либо доверяет больше положенного. У меня есть список состава Визенгамота. Я принесу завтра. Вы можете узнать у знакомых, кто и чем дышит? — Неужели вам настолько перекрыли кислород? — Каждый мой шаг отслеживается. Целый день на себе чувствую взгляды Джастина, Майкла и Остина. — Почему вы перестали носить маникюр? — Я часто убираюсь в доме. Часто готовлю. Мне некогда следить за руками, — Гермиона виновато спрятала их под стол, а Северус взял одну руку и начал рассматривать. — Я дам вам специальный крем для рук. Я зельевар, часто обжигаюсь, часто воняю мёртвыми частицами, а этот крем очень помогает. Там только знакомые вам ингредиенты: мандрагора, календула, ромашка, подорожник и пыльца фей. Всё. — Спасибо. Сколько стоит? — Это подарок. Северус поднялся, не дав Гермионе возразить. Но девушке было приятно, что ей подарили крем. Обычный крем, но она уже год не получала подарков, которые и правда ей очень нравились. Те, что прислали в знак сочувствия, не в счёт. Снейп не умел сочувствовать, а значит подарок и правда от сердца. Северус передал Гермионе в руки крем и девушка тепло улыбнулась. — Крем можно использовать для лица и ног тоже. — Благодарю. Зачем вы мне помогаете? То есть… — Гермиона не знала, как правильно сформулировать мысль. — Вы хороший и справедливый человек, Гермиона. Мне очень жаль, что у вас столько ужаса происходит в жизни. А ещё мне кажется, что ваш муж вас не любит, раз вы решили уничтожить ребёнка. Он не уделяет вам должного внимания? — Можно и так сказать, — грустно отпустила глаза ведьма. — Он и вам насолил. Угрожал? — Нет, его угрозы не страшны, а вот действия. — Он пытался закрыть аптеку? Или он поступает с вами, как со мной? — А как он поступает с вами? Гермиона прикусила язык. Она не хотела рассказывать о домашнем насилии, поэтому поднялась со стула, говоря, что разговор закончен. — Не хотел вас смутить. Ему повезло с вами. Вы умная и милая девушка. — Я помню слова одного профессора, который смеялся над моими зубами, когда в них попало заклинание Драко на четвёртом курсе. — Я жил в стрессе. И вам было пятнадцать, а сейчас двадцать три. И я уже смотрю на вас не как бывший профессор, а как мужчина. — И что видит во мне мужчина? Гермиона всегда уважала Северуса и услышать от него похвалу или поддержку было важным. Этот маг прошёл ад на земле, его слова точно не были игрой. — Красивую, сдержанную, умеющую одеваться, краситься и укладывать волосы девушку, которая и правда заслужила возглавить отдел образования. Вы заполучили в спонсоры самого Гринграсса, а это много стоит. И я наслышан, что Блейз Забини назначил вам встречу в следующий понедельник. — Это правда. — Но как замужняя дама вы несчастны. Вы ошиблись с выбором. Вас не любят. Вы искали любовь и вашим сердцем хорошо поиграли. Мне жаль, что так получилось. Вы заслуживаете иного отношения. Если смотреть на вас сегодняшнюю, то я бы сводил вас на массаж или сделал бы его сам. Особенно ног, учитывая вашу шпильку, — Гермиона улыбнулась, не в состоянии выбраться из пучины тёмных глаз и мелодичного низкого баритона. — Вы заслуживаете, чтобы вам читали по вечерам, мыли голову и любили вас. Даже вашего кота. — Живоглот… — вздохнула девушка. — Он сбежал от меня в прошлом году. Рон его сильно ударил… Сейчас он живёт у Гарри… И возвращаться не хочет. Джинни и Гарри за кота отчитали тогда Рона. Гермиону аж передёрнуло от воспоминаний о первых побоях. Ей и сейчас страшно, но тогда было в разы страшнее. Северус нахмурился, ведь полукнизл даже ему нравился. Сильно нравился. И кот любил Гермиону. Видимо, с Уизли даже кот не может ужиться, не то, что человек. Гермиона смахивала на пленницу, в чём сильно сомневался Снейп. Нужно лучше узнать. В любом случае, она знала об их с Рональдом конфликте, а значит жалости девушка не заслуживает. Она ему нужна, чтобы проучить Рональда Уизли. — Всегда вам рад, Гермиона. Приходите чисто поболтать, раз Поттера сейчас нет в стране. — Вряд ли мужчины любят слушать о проблемах. — Вряд ли женщины любят постоянно говорить о проблемах. Уверен, мы найдём тему для разговора. — Спасибо, мистер Снейп. — Северус. Гермиона очень удивилась, ведь Снейп никому не позволял называть его по имени. Девушка не могла отвести взгляда от его глаз, ища подвох, но спокойное выражение лица и едва заметная улыбка вызывали только тепло в душе. — До завтра, Северус. — Всего доброго, Гермиона. Стоило за Гермионой закрыться двери, как Северус победно ухмыльнулся. Девушка и правда легко летела на тепло. Главное, пусть не обожжётся на Северусе, как погорела на Уизли. Они с муженьком в одной лодке, нечего даже пытаться сострадать ведьме. Эта парочка заслужила боль, страдания и друг друга.

***

Гермиона пришла домой уставшей, с порога сразу услышала смех Рона и Терри, которые, судя по запаху, распивали пиво. Гермиона разулась и вошла на кухню, отчего Терри аж сглотнул, глядя на декольте жены Рона. — Напомни, где найти такую эффектную жену? — Она моя, Бут! — рыкнул недовольный Рон, пока Гермиона наливала себе апельсиновый сок. — Малфой начал лечение родителей, — тяжело вздохнула девушка. — Либо он уложится в год, либо они навеки останутся другими людьми… — Твои чары очень сильны, — хмыкнул Терри. — Тебе бы поучиться их контролировать. — Гермионе запретили разучивать менталистику, — заявил Рон. — Что за бред? Может только она и может снять Обливиэйт? Честно слово, новый состав без мозгов. — Не только ты так считаешь. Я знаю ещё пятерых магов, так считающих. И плюс трое Гринграссов, — заявила Гермиона, садясь возле Терри, нервируя этим Рона. — Гринграссы — это уже сила, — хмыкнул Терри, а Рон недовольно сжал жестяную банку, когда Бут убрал прядь волос с лица девушки. — В понедельник я увижу Блейза Забини. Уверена, он тоже против нового состава Визенгамота. — Не много ли ты на себя берёшь? Бунта хочешь? Хочешь, чтобы тебя палочки лишили? — закричал Рон, а Терри удивлённо уставился на друга. — Я констатирую факт, — заявила Гермиона, играя закрытой пивной баночкой. — Ах, факт! — Рон закипал. Он встретился с удивлённым взглядом друга, который и сам не понимал ярости друга, а после взял из рук Гермионы ту самую жестяную банку. — Рон, успокойся. Твоя жена умна. — Нет, она начала бунтовать, — шипел Рон. — Одно моё слово, что она опасна и может заставлять людей делать ужасные поступки, и она в Азкабане. — Но это же неправда, — улыбнулся Терри. — И ты так не поступишь. Я за неё вступлюсь, если оклеватаешь. — Хочешь её? Знаю, что хочешь, оттого и на её стороне. Иди домой, Бут! Терри закатил глаза, прошёл мимо Гермионы, похлопав по плечу. Он не желал, чтобы Гермионе досталось. А Рон подошёл к жене, хватая за шею. — Если ты будешь лезть, куда не следует, у тебя будет групповой секс с моим ребятами. Поняла? И Буту никто ничего не скажет. Тебя будут трахать в рот, задницу и пизду одновременно! Ясно? Гермиона ненавистно смотрела на мужа, а после опустила глаза. — Если ты хочешь, чтобы у меня были любовники, то я могу и сама их завести. У тебя есть кто-то, верно? Оттого ты меня ненавидишь? Кто-то лучше сосёт? — Гермиона резко ударила Рона по руке и тот даже удивился такому поведению. — Гермиона, я всегда хотел возвращаться домой, где меня будут ждать тёплый ужин, постиранные носки и сваренный домашний эль, а не то, что мы вместе возвращаемся домой и я ещё час голодаю, ведь ты только начинаешь готовить. — А любящий муж бы помогал ту самую воду ставить на плиту, и всё было бы быстрее. Чего ты на мне женился, раз я не подхожу под твои стандарты? — Я думал, ты изменишься! Думал, что если Падму возьмут главой отдела образования, а ты останешься секретарём, то ты поймёшь, что тебя не ценят и бросишь работу! А тебя возьми и повысь в апреле после нашей свадьбы! А Падма стала твоим замом! Хогвартс, начальная школа и приют уже страдали от того, что спонсор только Гарри! А тут ты за полтора года уболтала Гринграсса и пришёл Забини! Я же ни одного дела не раскрыл! Гарри их раскрывал и вписывал моё имя, чтобы сделать своим заместителем! Я ничего не умею! — Так уволься и найди себя! — И лишиться власти? Безнаказанности? Нет! Ни за что! Либо ты становишься послушной домохозяйкой, либо я тебя убью. Но я не буду в глазах народа тем, кто бросил героиню войны. Я могу быть тем, кто пострадал от менталиста. И кто на тебя рискнёт посмотреть, когда ты жена грозы Лютного переулка? Твоя репутация героини мгновенно будет уничтожена, а я стану жертвой изменщицы. Понимаешь? Рон поцеловал победно жену в губы, направляясь на второй этаж, чтобы принять душ, а Гермиона недовольно топнула ногой. Она устала от Рона, который считал себя пупом земли. И мысль найти любовь не была столь абсурдной. Она была только с Роном, откуда Гермиона вообще может знать, как мужчины умеют любить?