Вообще ничего личного

Брок Рамлоу, командир группы огневой поддержки «Страйк», остановился посреди пустого коридора, нервно огляделся и продолжил путь к лифтам. Стоило ранним утром выйти из джипа на парковке базы, как его охватило чувство тайной слежки. Оно не отпустило ни в фойе, где он, подтвердив личность, прошел через охранный пункт; не ослабло в кафетерии, не пресеклось даже в его личном кабинете! Вот и сейчас, под форменной футболкой спину продрало фантомным холодом и Брок ускорил шаг. Возможно, в нем говорила паранойя на фоне длительного нервного напряжения. И ведь было от чего нервничать в последние полгода! Отряд высокопрофессиональных наемников был завербован в правительственную организацию ЩИТ. Устраняли террористов, безумных ученых, пришельцев — всех в кучу. И как-то странно ЩИТ подчинялся правительству. В лице директора хотим завербовать русскую перебежчицу и гениального ученого с проблемами гнева, живущего в африканской жопе мира, дайте добро на вылет в другие страны и бабла на передовые технологии. А с другой стороны, ООН отдала приказ на невмешательство куда-то там, но знаете, он директору ЩИТа не по нутру, так что игнор. А еще у нас в консультантах очень богатый эксцентричный изобретатель, так что он нам и бабла отсыпет, и техникой поможет по хорошей скидке. Страйк до поры до времени не отсвечивал, отрабатывая зарплату по совести. Но тут отрядом заинтересовался министр госбезопасности Пирс и предложил вторую зарплату за расширение обязанностей. Брок впечатлился договором и суммой в нем. Сразу после подписания его, Рамлоу и второй номер в отряде — Роллинза, вывезли на тайную базу, замаскированную под здание банка. Что наебали, стало ясно, когда они увидели в металлическом гробу замороженное тело крупного мужика. А когда «тело» начали оттаивать и приводить в чувство, Брок начал понимать, насколько сильно. Когда свежеразмороженное тело открыло злые серые глаза и уставилось на них с Джеком так, будто собиралось одной рукой (левая из металла, к слову) пробить им ребра и вырвать сердца, Брок ощутил себя непривычно. Как проститутка, которая повелась за доплату на привлечение «игрушки» в койке, а потом увидела подготовленный для нее конский дилдак. И продешевила, и жопа может порваться. Но денежки уже хрустят в потной ладошке и поздно включать динамо. Брок сгреб яйца в кулак и пошел знакомиться с инструкцией по применению к проекту организации Гидры «Зимний Солдат». Чем поить-кормить, во что одевать, когда подавать оружие, а когда шокером ебашить, чтобы смирнее был. Почитал Брок, почитал, сказал «нахрен так жить» и стал искать, как и в чем можно беспалевно делать послабления Солдату, чтобы тот запомнил нового командира хорошим и заботливым и не оторвал голову, как предыдущему. К слову, Солдат и с одной извилиной оказался разом снайпером от бога, диверсантом и подрывником, холодная сталь в его разных руках горела… Отвлекся. Короче, сработались неплохо, раз, другой, третий… Между миссиями Солдата снова замораживали, экономя, видимо, бюджет. На миссиях Солдат съедал все, что было для него укомплектовано и отжимал пайки у остальных бойцов. Кто сильнее, тот и сыт. А кто без металла в костях и не центнер твердых раскачанных мышц… просто ссыт. Брок сдал последний рапорт для Пирса, накатал похожий для Фьюри, выдохнул и забыл вдохнуть. Директор ЩИТа представил отряду ВТОРОГО суперсолдата. На этот раз, правда, вменяемого и говорящего. Рамлоу честно попытался подружиться с недавно откопанным из снегов и льдов Аляски мужиком (серьезно, семьдесят лет анабиоза), не преуспел, но не больно то и хотелось. Начавшую подгорать жопу Брок не знал как остудить. Понятное дело, ЩИТ и Гидра схлестнутся рано или поздно на почве идеологии и борьбы за власть. Схлестнутся и карманные суперсолдаты. А отряд обычных людей, скорее всего, перемелет между ними в костную муку. В отряде дураки не работали и подгорать начало и у бойцов тоже. Идти сдавать Гидру — к кому? Фьюри в его кресло сам Пирс посадил. Суперсолдат ЩИТа — капитан Роджерс, вроде, давил Гидру в сороковые года, но не додавил. А теперь сам того не зная, одну из трех миссий посвящает ей же. Вой Брока, которому приказали руками Солдата устранить директора ЩИТа, был слышен всей Гидре. То, что тайное, опасное, борзое, а главное дорогое имущество Гидры нельзя было вот так запросто выпустить посреди бела дня в центре города, министра Пирса не волновало. Он сказал свое веское «льзя» и отряд, матерясь, устремился. Фьюри, несмотря на чернокожесть, оказался вертким как еврей, задолжавший денег. И от отряда и от суперсолдата сбежал, просочившись через люк в канализацию. Не успел Брок выхуеть от пропиздона, выписанного недовольным провалом «гениального, как и все простое» плана Пирсом, как отряд обязали захватить Капитана Роджерса. Прямо посреди здания ЩИТа, хули делать, если так посмотреть. Роджерс фразы: «Кэп… Ничего личного» не оценил. Вытер отрядом стены, пол и потолок кабины лифта и красиво вышел через нее же. А потом уехал на байке, сверкнув на камеры своим звездным щитом и жопой в обтягивающем кевларовом костюме. Нет, сам по себе кевлар не должен был так облегать, но жопа у суперсолдата была такая накачанная и круглая, что у него не оставалось выбора. День озарения, нет, Озарения наступил как конь на яйца. Гидра вышла из тени, подняла гигантские летающие платформы, увешанные передовым оружием, дабы очистить страны от неугодных и установить новый мировой порядок. Брок и отряд понурых бойцов, через панорамные окна вынужденные наблюдать за началом конца, могли разве что соснуть. Зачем теперь Гидре наемники в любом количестве и качестве, раз у нее есть такие смертоносные дуры? Еще и три штуки, чтобы наверняка никто не ушел живым. Бежать надо было. И Зимнего прихватить в качестве увольнительных от Гидры. Но тут по всей базе ЩИТа раздался сильный голос Роджерса, призывавшего выбрать свою сторону. Рамлоу вздохнул. Отряд его понял как надо и тоже тяжело вздохнул десятком грудных клеток. Зимний солдат поправил свою маску-намордник и проверил боезапас. Агенты в здании разделились на две неравные части. Одни — за ЩИТ, вторые за Гидру. Никогда еще Страйк не переобувался с такой скоростью, буквально на бегу. Разметав удивленных агентов со стороны Гидры, они оказались перед Капитаном, проникшим на базу не иначе как через вентиляцию. — Рамлоу, Страйк. — тяжело уронил Роджерс. — У меня к вам вопросы. — А у нас подарочек! — Рамлоу стянул с Солдата маску и подпихнул в спину, к Капитану. Роджерс узрел лик Солдата и замер, как олень, одетый в патриотические цвета, в свете фар. — Эксклюзивный, с трудом добытый. Давным-давно жил-был будущий капитан Роджерс, на тот момент бедный и насквозь болезный мальчик из семьи ирландских иммигрантов. И был у него друг, чуть более здоровый, но в целом такой же бедный чужак, и звали его Джеймс Барнс. Война разделила не кровных братьев на семьдесят лет, а потом командир отряда огневой поддержки Брок Рамлоу воссоединил их в коридоре, начавшего рушиться, потому что в него с размаху влетела падающая платформа, здания. Аминь. *** Потом вернулся потрепанный, но не побежденный Фьюри, застрелил Пирса и велел начать чистку рядов. Но тут Роджерс, одной рукой держа щит, а второй руку своего обретенного брата, выпятил грудь и вступился за Страйк. Из машины вы своими ногами вышли, директор. В лифте меня пытались заковать в наручники. Наручники, Ник! Да всего два выстрела в коленные чашечки — и готово, даже суперсолдат бы не ушел! А в мегамолле… претензий нет. К отряду, конечно, нет. Бойцы изо всех сил по сторонам смотрели, а командир хоть и ржал, но тоже отвернулся, когда агент Романова полезла целоваться, на эскалаторе. А к агенту есть претензии. Харассмент называется, во! Фьюри прикрыл половину лица рукой в универсальном жесте: «За что мне все это». Спохватившись, что прикрыл единственный зрячий глаз, руку поменял. Посмотрел на воинственного Стива Роджерса, мрачного Джеймса Барнса. Попытался рассмотреть за их широченными плечами и спинами затихарившийся там отряд из десятка человек, но не преуспел. — Делайте что хотите, Капитан. Вы мне одну организацию уничтожили, а вторую обрушили. И все за неполный день. *** По итогам жить бы да радоваться. Гидру Страйку не то чтобы простили, но признали смягчающие обстоятельства. Сами не знали куда шли, а как поняли, то назад только в пластиковых мешках. Кто одиноко, а кто и с подругами-женами. С работы не уволили, правда, зарплату подрезали, обязав пахать на ЩИТ до пенсии, зато живые и не в тюрьме строгого режима. Вот свободный человек командир Рамлоу и шел широким шагом по коридору заново отстроенной базы. Нервничал и оглядывался. Следить за ним некому стало и незачем. С Роджерсом Страйк больше не работал, но тут без обид. С Солдатом… то есть, Джеймсом Барнсом — тем более. Более того, при виде Барнса без поводка, то есть Капитана рядом, бойцы шустро разбегались. Кроме командира, конечно. А возникать то тут, то там без поручителя-Кэпа, Сол… Барнс полюбил. Как кошак, который любит скидывать с полок всякое и висеть на шторах. Знал, что пожурят и могут мягко по уху шлепнуть, но поиграть на нервах мог, любил, умел и практиковал. Барнс возникал из ниоткуда, из самых темных углов. Дислоцировался преимущественно у тренажерного зала, у кабинета бывшего гидровского командира, реже на этаже, отведенном для тира. Долго и мрачно пялился на Брока, а потом, вдоволь насмотревшись, исчезал в никуда. Капитан решил, что дорогому брату надо поскорее найти занятие и предложил тому поучаствовать с ним на миссии. Брок это точно знал: Романова по секрету нашептала, что Кэп и Солдат отбудут с базы в середине дня. А сейчас был вечер: будучи командиром, он имел дело с бумажной волокитой, вот и замотался с бумагами до семи с четвертью. Вжав палец в кнопку, Брок ждал прибытия лифта. Вот давящий взгляд пропал и плечи расслабились сами собой. Кабина прибыла на этаж и двери гостеприимно распахнулись. Брок вошел и потянулся к панели с кнопками. Чёрной молнией в кабину влетел Барнс, экипированный как Зимний Солдат, вплоть до черной маски на пол-лица, чем едва не вызвал у безоружного Брока инфаркт жопы. Ударив кулаком по кнопке «стоп», в пространстве вставшей между этажами кабины, Барнс развернулся к Броку и хрипло произнес на чистом русском: — Ничего личного. *** Спустя три часа, выползая на четвереньках на парковку, Брок материл всех подряд. Злопамятную рыжую суку, солгавшую о времени отлета суперсолдат. Пиздоглазого Роджерса, проворонившего вороватые руки Барнса, снявшие с его пояса ключ-карту, разрешающую спуск на нижние (засекреченные) этажи базы. Дважды пиздоглазого Роджерса, не следящего — в поисках какой-такой информации Солдат шарит по просторам Интернета. И, конечно, любвеобильного Барнса, истосковавшегося за годы плена по доступным мужским жопам. Не то чтобы вот прямо все личные взгляды Барнса противоречили Броку, но можно же было поговорить для начала. Да хотя бы договориться о чашечке арабики и стоп-слове. А так Брок тащил с минус третьего этажа и себя, и разорванные сзади штаны. Фраза «Ничего личного» отныне станет крылатой. fin