Всё к лучшему

Было начало декабря. Снег уже вовсю шёл, а у многих жителей страны чувствовались настроения нового года. Кто-то уже даже вовсю готовился к нему. Марина с Анной вышли из поезда, который прибыл в Казань. Девушка сразу же заметила брата, который активно махал им. На лице его цвела радостная улыбка, которую она не видела уже лет пять. Взяв дочь под руку, она направилась в его сторону. Анна, также рада была, что они теперь с дядей Вахитом вместе жить будут. Да и самой Марине эта идея очень даже и нравилась. Когда расстояния между ними почти не осталось, парень сам подлетел на сестру с объятьями. Вот, что ей нравилось в нём. Несмотря на все эти пацанские понятия, он никогда её не стыдился. Ей этого так не хватало. Этих родных и тёплых объятий. — Муся, я так по вам скучал, — проговорил Вахит, отстраняясь от сестры. — Мы тоже по тебе скачали, дядя Вахит! — перебила её Аня, которая кинулась в руки парня. Тот поднял её и закружил вокруг своей оси, заставляя девочку счастливо визжать. Некоторые люди на вокзале стали оборачивается к ним. Кто-то улыбался, смотря на эту милую картину. А кто-то же носы морщил и что-то под нос бубнили, говоря о том, что те слишком уж шумят. — Моя милая Нюра, мне так не хватало тебя! — парень казался поистине счастлив. Всё-таки с последними родственниками воссоединился. Родители их погибли, когда девушке семнадцать исполнилось. Вахиту же тогда только четырнадцать было. Под свою опеку их взяла милая старушка, что по соседству жила. Бабушек или дедушек у них не было, а дяди и тётя не желали брать себе новоиспеченных сирот. Ирина Владимировна, та самая старушка, взяла их к себе. Кормила, как своих воспитывала. Внуки её бросили, вот и любовь некому было отдавать. Да и с детства их знала. Не смогла мимой пройти. Через полгода после смерти родителей, когда Марина с учёбы возвращалась, её в тёмном переулке изнасиловали. Затащили силой а затем и втроём её там. Так и не нашли этих тварей, а жизнь её сломалась. Потом и вовсе оказалось, что она беременна. Вахит, который уже в группировке был, посоветовал ей уезжать, а-ля хуже будет, если останется. Это она и сделала. Уехала из Казани, хоть и баба Ира не хотела её отпускать. Но и сама понимала, что, если не уедет, то будет худо. Там и родила Анну. Воспитывала одна. Были слухи за её спиной, как же без них, но старалась внимания на это не обращать. Трудно было, но такова жизнь. — Пошли уже, — покачала Марина головой, смотря на брата с дочерью. Несмотря на всё эти трудности и на то, что дочь не от любимого, а от насильника своего, она смогла её полюбить. Хоть и боялась сначала, что не сможет. Привязалась к ней очень. Вахит отпустил племянницу на пол, беря сумки с рук сестры. Марина же дочь под руку взяла, направляясь в сторону выхода. Пять лет не была в Казани. Вахит приезжал к ним в Москву, но она к нему ни разу с тех пор, как уехала. Соскучится успела по родному городу. Столько всего прожила тут. Хоть и группировками славилась Казань, но любила она всё же её. Дом не так уж и далеко от вокзала был, так что пешком решились пройти. Но, конечно же, без расспросов парня по дороге не обошлась. Всё то ему было интересно. Начиная от «как вы там?», заканчивая «нашла себе кого-то в Москве?». Марина на вопросы, которые личной жизни её касались, глаза закатывала. Мол не твоё дело. Никого у неё не имелось. Да и когда ей искать кого-то? Год жила на деньги, что старушка ей присылала. Вахит также пытался слать ей деньги с общака или, которые с «чушпанов» собирал, но Мара быстро дала понять, что брать такое не будет. Не по людски это. За год жизни устроилась в местный магазин, чтобы хоть какие-то деньги были. Смогла даже самую дешёвую квартиру снять. Потом, когда девочке полтора года стукнуло, она её в детский сад отдала. Тогда то и взялась за учёбу. Ей тогда девятнадцать было. Училась Марина на педагогическом. Учитель начальной школы. Окончила с отличительным дипломом, несмотря на ребёнка на руках и на работу. На третьем курсе обучения, устроилась в школу, которая неподалёку была. Зарплата была около 50 рублей. Работу в магазине она не бросила, с неё тоже получала рублей 30-40. Так и жили. Жили хоть и не роскошно, но хотя бы не в общежитие. Могла купить дочери игрушку, хоть и не такую дорогую, как порой хотелось бы, но что поделать то. — Зима, — услышали они мужской голос, который брата Марины откликнул. Оба на владельца его уставились, а лицо парня приобрело хмурое выражение. Он немного вперёд вышел, как бы закрывая собой сестру с племянницей. — Кащей, — он кивнул ему, протягивая руку для рукопожатия. Это был мужчина лет тридцати на вид. Волосы его были тёмные, кудрявые. А глаза карие, но ресницы на них красиво завивались. Он был хорош собой, не поспоришь с этим. Но по неведомой для Марины причины, она лишь ближе протянула Анну к себе. Материнский инстинкт? — Так то к страшим нужно первым подходить, — он немного приподнял брови пока говорил. Затем взгляд на девушку перевёл. Медленно осмотрел её, а затем девочку, которая к ноге матери прижималась, — С девчонкой гуляешь? Твоя? — Сестра моя, — ответил Вахит. Голос его был холодным, но спокойным. Само его лицо мало что выражало. — Вот как, — сказал Кащей, смотря на него. Снова на девушку взглянул и, снова, осмотрел её. Темные волосы выбивались из её платка, которым она голову свою повезала, чтобы холодно не было. Зелёные глаза с опаской поглядывали на него, но в них была и небольшая заинтересованность. Черты лица её были мягкие, приятные для глаза. Рядом с губой с левой стороны у неё имелась родинка, которая так и бросилась в его глаза. Была она одета в пуховик, который выглядел довольно старым и лёгким для такой погоды. На девочку взглянул, которая своими карими глазами смотрела на него. Хлопала длинными ресницами, осматривая незнакомца. Из-под розовой шапки виднелись тёмные-кудрявые волосы. Отметил, что на девушку она не особо то и похожа была. — Костя, — протягивая руку, проговорил мужчина. Марина взглянула на него с ещё большим недоверием. Зачем это ему? Но всё же протянула ему правую руку для рукопожатия. — Марина. — Марина. красивое имя. Раньше не видел тебя в наших краях, — улыбнулся он, — Не отсюда? — В Москве училась. Мара и сама не поняла почему отвечала ему, но язык двигался быстрее, заставляя её отвечать. — О, красотка из столицы? — усмехнулся он, — Если никого нет у тебя, то может номерок мне продиктуеш? От этого Марина опешила. Она тут с ребёнком, рядом брат её, а он тут номера её без стыда просит. Группировщиком ведь был, в конце концов, а это не по из понятиям с «грязной» ходить. — Эта моя дочь, — сказала она, указывая на Аню. Девочка хлопала ресницами, следя за разговором взрослых. Девушка же ничего и сама не поняла. Обычно, в Москве это сразу отпугивало таких женихов. — Как тебя зовут, малышка? , — спросил он, присаживаясь на корточки. Тут казалось даже Вахит немного опешил. Взгляд на старшего группировки бросил, хмуря свои брови. — Аня. — Аня, я Костя. Будем знакомы, — вновь, го на этот раз ей протянул он руку. Улыбнулся ей, а затем встал, возвышаясь над девушкой, — Ну так что? — Нет, извините, но номер я не дам. Мы спешим домой. Марина была в неком замешательстве от всего этого. Вот так без стеснений просить номер, а затем и говорит, что ребёнок, который для многих является «прицепом», это не важно. Она взяла за руку дочь, а за вторую и брата, после чего поспешила скрыться от зорких глаз Кащея. Тот же останавливать их не стал. Лишь следил за тем как те уходят. В один момент в голову ему что-то ударило и он прокричал, чтобы Марина услышала его: — Я всё равно достану твой номер, — девушка даже и не обернулась, — Чего бы мне это не стоило, — уже тише сказал он. Брат с сестрой же шли молча. Марина думала, что они промолчат всю дорогу, но Вахит прервал эту идилию своей пламенной речью: — Тебе не стоит связываться с ним, Мусь. Кащей не самый лучший человек для. общения в целом. Тем более страший он мой. «Универсама» нашего. Не особо хороший статус имеет. Знаешь сколько у него этих б. девушек было? И сидел он вообще. Парень всё продолжал говорить о том, какой же этот Кащей. Марина внимательно слушала его, но затем прервала, отвечая на весь его монолог: — Вахит, я не собираюсь общаться с ним. Спать тем более. Кажется, это успокоило её брата и он отстал от неё с разговорами о старшем. Дошли они до дома под рассказ парня о его девушке — Лиде. Вахит помог им разобрать вещи и выделил им комнату. Точнее быть это была старая комната Марины. Комната в которой она жила до отъезда. Поблагодарив брата, она отослала его к себе, а сама осмотрела комнату. Да, всё осталось, как и тогда. Она выглядела так будто бы в ней все ещё живёт девочка-подросток, которая фанатеет по группам «Мираж» и «Комбинация». Целая стена была обклеена плакатами с любимыми группами. В комнате также стилаж с книгами стоял. Разная там была. Всё же больше любовных романов, но и классики было не мало. Двуспальная кровать застеленная её столь любимым бельём, которое успело немного выцвести из-за того, что мыли часто. — Мам, — отвекла её Аня. Девушка обратила внимание на девочку, которая рядом её шкафом с игрушками стояла, — Это твоё? Можно я посмотрю? Марина улыбнулась ей, подходя ближе. Присела на корточки, ведь та самая полка почти что на полу была. Любила очень куклы и всегда бережно относилась к ним. Хранила, буквально пылинки с низ протирала. — Конечно, Нюр, можешь даже взять их себе, если нравятся. У девочки загорелись глаза после слов матери. Она счастливо улыбнулась ей и потянулась к одной из кукол. Марина же смотрела на дочь с тёплой улыбкой. Дом — это не место. Дом — это люди, которые тебя любят. Твои родители, твои братья или сестра, твои близкие друзья. Но для Марины домом была её дочь.