Замëрзшие

      Несколько взмахов волшебной палочкой, тридцать минут времени, и стадион был полностью освобождëн от снежного гнëта. Пока лопаты летали из стороны в сторону, Драко и Гермиона зевали, сидя в сугробе.       — Если нас на этом поймают, скажу, что ты меня заставила, — пробурчал блондин.       Он всё ещё был зол на сокурсницу, но её пронырливость не могла не впечатлить. Несмотря на то, что хитрость не была сильной чертой гриффиндорцев, Грейнджер, вопреки запрету, помимо посоха притащила с собой ещё и палочку. Девушка не стала уточнять, для чего на самом деле прихватила её на отработку.       — Не поймают. Босстром уже третий сон видит, — махнула рукой ведьма.       Повисла неприятная тишина. Им обоим было странно просто находиться рядом, не бросаясь оскорблениями или косыми взглядами. Дождавшись, когда лопаты закончат свою работу, Драко, всё так же молча, встал и побрëл к замку.       — Инструмент сама донесëшь, — бросил он через плечо.       Ответом ему было невнятное кряхтение. Блондин собирался проигнорировать эти звуки, даже вполне уверенно сделал ещё пару шагов, но любопытство взяло верх. Закатив глаза, он обернулся.       Гермиона, придавленная тяжестью огромной шубы, барахталась в попытках подняться. У неё уже почти получилось, но, неосторожно наступив на край собственной мантии, она снова приземлилась в сугроб.       — Дерьмо какое-то, а не форма, — рычала гриффиндорка под нос.       — Ты ещё тупее, чем кажешься, — скривился Драко, подойдя ближе, но вовсе не торопясь протягивать руку помощи, — Одно простое заклинание, и шуба станет легче пера. Ты даже это выучить не сумела?       Страдания ведьмы его немало забавляли. Он растянул губы в ухмылке и продолжал смотреть сверху вниз.       — Идея отличная, но для начала нужно подняться! — выплюнула Гермиона, сгорая от стыда.       Ей действительно хотелось провалиться сквозь землю. Не догадалась о таком элементарном трюке, а ещё «лучшая студентка Хогвартса» называется.       — Ты могла это сделать, как только её надела, — продолжал веселиться Драко.       Лишь спустя бесконечную минуту ведьма сумела выбраться из снега на своих двоих. Высоко вздëрнув нос, она приманила лопаты и прошествовала мимо Малфоя с таким видом, будто это он только что копошился в сугробе, придавленный шубой.       Драко проводил её насмешливым взглядом. «Забавная» — подумал он, но тут же себя одëрнул. С каких пор в его голове всплывают настолько безобидные эпитеты по отношению к грязнокровке?       Путь до спален всё так же прошёл в гробовой тишине. Малфой следовал за Гермионой тенью, отчего-то не решаясь обогнать. Казалось, оставь её одну, как она тут же найдëт новые неприятности и обрушит их на его голову. Добравшись до своего этажа, девушка вдруг остановилась и шумно вдохнула, словно намереваясь что-то сказать. Блондину это не понравилось, и неспроста:       — Слушай. Ты не мог бы...       — Не мог бы, — тут же отозвался Драко, предчувствуя явно неудобную просьбу, обогнул сокурсницу и ускорился.       — Ну пожалуйста! — врезался в его спину полный надежды голос, — Я сделаю всё, что захочешь!       Прозвучало неубедительно, хотя и заманчиво. Малфой сделал ещё пару уверенных шагов, но всё-таки остановился.       — Не мог бы ты покараулить у входа в душевую? — осторожно выговорила девушка, — Я быстро, обещаю. Просто мне не по себе после...       Несколько мучительно-долгих секунд слизеринец молчал, обдумывая просьбу, затем обернулся:       — Я не собираюсь тебя караулить. Ты мне не подружка, и я не обязан тебя выручать.       — Но я ведь... Взамен я выполню любую твою... — сделала попытку Гермиона, но Драко перебил.       — У тебя ничего нет, что могло бы меня интересовать, да и в остальных аспектах ты совершенно бесполезна, — неприятно поморщившись произнëс Драко, а после — зловеще ухмыльнулся, — Но если так боишься, можешь просто пойти в душ вместе со мной.       Гермиона не сразу поверила ушам. Малфой ведь не мог ляпнуть подобное, разве что в какой-то другой реальности? Ещё раз прокрутив в голове услышанное, она чуть было не подавилась воздухом:       — Ну ты и мудак!       Драко ничего не ответил. Лишь поджал губы и приподнял брови, качнув головой, молча подтверждая, что добивался именно этого. Развернулся на пятках и продолжил свой путь. Гермиона смотрела ему в спину с выражением полного неверия на лице. Неужели она так много попросила? Пожалуй, что да. Если подумать, он и так уже сделал для неё слишком много вразрез их непростым отношениям. Но при одной лишь мысли, что тот унизительный инцидент может повториться, ведьму бросало в озноб. Она выбрала меньшее из зол. Решительно шагнула вперëд и крикнула:       — Я согласна!       Драко снова остановился и медленно повернулся на звук.       — Что ты сказала?       — Я согласна, — уже тише повторила девушка, двинувшись в его сторону, — Тебя я не боюсь, а зная о твоём патологическом отвращении к одному только моему существованию, могу быть уверена, что ты даже взгляда в мою сторону не бросишь. Идëм, через пять минут встретимся у душевой.       С этими словами Гермиона чуть ли не в припрыжку отправилась восвояси. У Драко нервно дëрнулся глаз. Выходит, конкретно эту яму он выкопал себе сам. Правда, поразмыслив, идея показалась не такой уж и плохой: лишний повод потрепать нервы гриффиндорской заучке.       Как и договаривались, сокурсники встретились у входа в душевую ровно через пять минут. Оба про себя отметили: хорошо, что уже глубокая ночь, и никто из студентов им не помешает. Правда, если Гермиона переживала лишь о собственном комфорте, Драко надеялся как следует поиздеваться над тонкой душевной организацией кудрявой ведьмы, а для этого просто необходим полный тет-а-тет.       — Иди первым. Я дождусь, когда зашумит вода, тогда и зайду, — предложила Гермиона, на что Драко хитро ухмыльнулся и помотал головой.       — Ну уж нет, дамы вперëд, — оскалился он и распахнул перед веснушчатым носом дверь.       Грейнджер хмыкнула, задрала подбородок и прошествовала вдоль протянутой руки. Только развернулась, чтобы закрыть за собой дверь, как врезалась лбом в грудь слизеринца, вознамерившегося зайти следом.       — Эй! — вскрикнула она.       — Что такое? Я разве сказал, что собираюсь ждать снаружи? — Малфой явно забавлялся.       Гермиона почувствовала, как щëки начинает печь от ярости. Сдув со лба непослушный локон, она прорычала сквозь зубы:       — Зачем тогда пустил меня вперëд?!       — Как истинный джентльмен, не мог поступить иначе, — слащаво пропел блондин и грубо подтолкнул девушку, — Очередь не держи.       Оступившись, ведьма ударилась ногой о скамейку и еле сдержала злобное рычание. Ей придётся играть в эту игру — сама напросилась. Глубоко вздохнув, она устремила взгляд на Драко, вальяжно подперевшего ближайшую стену и не сводящего с неё насмешливых глаз. Помешкав, девушка подцепила края рубахи и потянула их вверх.       — Вчера, значит, ты за профессором бегал, чтобы я в подобное положение не попала, а сегодня сам развлекаешься? — процедила Гермиона, стаскивая через голову одежду.       — Ага, решил организовать себе приват, — шире растянув губы, ответил Малфой.       Он всё ждал, когда же несносная гриффиндорка наконец сдастся, выскочит из душевой со слезами, или хотя бы завопит от негодования, но когда девушка осталась в одних лишь трусах и майке, его собственная решимость вдруг куда-то спряталась. На смену ей пришла жгучая неловкость. Гермиона явно не собиралась отступать. Хуже всего были мысли, вдруг возникшие в белобрысой голове: под мешковатыми одеждами грязнокровка прятала весьма хорошенькую фигуру: изящную линию плечь, аккуратную грудь, узкую талию... «Хватит её разглядывать!»... округлые бёдра и тонкие щиколотки. Несмотря на детский рост, телосложение её было женственным, даже притягательным.       Не выдержав, Драко отвёл взгляд в сторону.       — А ты что стоишь истуканом? — лукаво поинтересовалась Гермиона, не торопясь расставаться с оставшимися на ней предметами одежды.       — Всё жду, когда в тебе проснëтся стыд. Или грязнокровке не привыкать раздеваться перед посторонними мужчинами? — стараясь звучать надменно, ответил Драко.       — Мужчинами? Я вижу перед собой только сопливого паренька, что решил разыграть глупую шутку, — не осталась в долгу ведьма, — Что, стыдишься продемонстрировать мне свои панталоны?       Нет, Драко не стыдился. Точнее, стыдился вовсе не своего нижнего белья, а того, что под ним скрывалось и предательски реагировало на близость почти обнажëнной однокурсницы. Но проигрывать Малфой не хотел. Шумно выдохнув, он принялся стаскивать с себя одежду, попутно обдумывая, зачем вообще всё это устроил. И впрямь, сопливый паренëк. Спустя столько лет знакомства с гриффиндоркой он мог предположить, что Грейнджер не струсит.       Когда оба упрямца оказались в одном нижнем белье, повисла гробовая тишина. Никто из них не знал, что делать дальше. Они уставились друг на друга с недовольными лицами.       — Нахрена ты вообще это затеял? Придурок, — выплюнула Гермиона, обняв себя за плечи.       Сейчас она чувствовала себя максимально глупо и неуютно. Ведьма отвела взгляд, стараясь больше не смотреть на явно возмужавшего старого знакомого. Она представляла его совсем иначе, теперь придëтся перестать величать его в своих мыслях «соплëй» и «хлюпиком». Благо, в полумраке было невозможно разглядеть его тело — лишь очертания, но ведьма вмиг вспомнила собственно-сочинëнную ассоциацию с мраморным изваянием.       — Сама ввязалась. Нечего было соглашаться, да и раздеваться я тебя не заставлял. А вот ты...       — Да хватит бубнить! Давай я отвернусь, ты раздевайся и иди в душ. Только и сам пообещай не подглядывать.       Помешкав с ответом, Драко нехотя кивнул. Было странно соглашаться с извечной противницей, всё равно что подписать мирный договор, но деваться некуда: продолжит выпендриваться, девчонка точно разглядит его «казус», и тогда уж от её назойливого зуда не отделаться. Дождавшись, когда Грейнджер отвернëтся, он стянул трусы, прикрыл пах ладонями и поспешил спрятаться в самой дальней кабинке. Только Малфой успел скрыться за стеной и выдохнуть, как его догнал противный голос ведьмы:       — Задница у тебя ещё бледнее, чем рожа.       — Хана тебе, сучка! — гаркнул Драко, ощущая невыносимые удары сердца о рëбра.       Вскоре он услышал, как неподалëку полилась вода. Мысли о мести удержать не получилось: вся кровь от мозга хлынула вниз. Слизеринца накрыло волной стыда. Он искренне не понимал, отчего так происходит — там, за стенкой, просто Грейнджер. Противная грязнокровка. Мерзкая, липкая. Грязная.       Гермионе ничто не помешало принять душ, одеться и тихо вернуться в свою спальню с победной улыбкой на лице.