В пучине отчаяния

      Стук в дверь её личного кабинета в рабочее время всегда вызывал некоторые вопросы. Рисковали сделать это лишь несколько человек: в основном её замы, работники дирекции института или кто-то из других директоров. Но сегодняшний посетитель не был ни одним из них.       Рыжие кудри Трисс Меригольд сияли на солнце особенно ярко. А в её руках было два стаканчика кофе из приличной кофейни неподалёку.       — Мне пришлось узнать у твоего секретаря, какой кофе ты пьёшь, — смущённо призналась Трисс вместо приветствия.       И вошла, так и не получив разрешения, интуитивно понимая, что её не выгонят.       Трисс была маленькой загадкой для неё. Милая, нежная девушка, сумевшая выжить в академическом мире Университета Аретузы. Не так давно она осознала, что Трисс была единственной общей ниточкой между ней и Йен до их знакомства, но они так и не столкнулись с Трисс до признания Тиссаи об имени и о своей жизни. Сейчас переживания уже не имели значения, а тогда она не сопоставила имена. Как много девушек с именем Трисс было на континенте, в конце концов?       Она работала в другом институте и с Тиссаей они не слишком часто сталкивались по работе, но обе раньше подолгу могли сидеть в библиотеке и познакомились именно там. Трисс приносила для них чай в термосе и кексы, хотя есть в библиотеке было запрещено, а они были преподавателями. Маленькая шалость.       Когда Тиссая стала директрисой, времени на библиотеку не осталось, но иногда Трисс приходила с какао или травяным чаем и сладким, чтобы немного отвлечься от работы и отдохнуть за приятной беседой.       Видимо, сегодня был такой день. Они не виделись с общего собрания.       — Как твои дела? — спросила Тиссая немного дежурно.       Трисс щебетала о своих растениях, которыми она занималась в последнее время. Кажется, у неё было несколько небольших помещений на кафедре с разными условиями, подходящими для конкретных видов. Она сама ничего с этом не смыслила, но нежный голос Трисс успокаивал и даже немного убаюкивал. К счастью, кофе нивелировало сонливость.       — Но я пришла на самом деле не поэтому, — призналась Трисс спустя время. — Йен показала мне несколько фотографий с концерта и более личных. И я узнала тебя на них. Она… вы, то есть, вы встречаетесь?       Она ожидала такой вопрос или уточнение от Цири, но не от Трисс.       — Это был риторический вопрос? — хмыкнула Тиссая, чуть напрягаясь.       — Я не имею ничего против! — горячо принялась убеждать Трисс, почувствовав её тревогу. — То есть, конечно, меня немного смутил тот факт, что изначально ты назвала себя Скай, но с твоей должностью это объяснимо, и ты не имела в виду ничего плохого, я уверена. Просто по описаниям Йенны, я клянусь, я бы никогда не решила, что речь о тебе.       Тиссая не подумала ни секунды, прежде чем спросить, и тут же пожалела об этом:       — Почему?       Трисс опустила глаза и замялась. Её бледные щёки окрасились нежно-розовым румянцем, а на губах заиграла странная улыбка.       — Йенна экспрессивна в описании людей, которые ей нравятся. Возможно, она несколько раз упоминала, что ты горяча и она не может прекратить исходить слюной. Или что она просыпается по ночам от эротических снов. Или…       — Достаточно. Я поняла. — Тиссая сглотнула, попытавшись оттолкнуть мысли, которые немедленно полезли в голову от описаний. И Трисс наверняка была гораздо тактичнее Йен!       Они помолчали.       — На самом деле я рада, что это ты, — призналась Трисс. — Хотя бы потому, что я тебя знаю. И хотя ты отчаянно пытаешься это скрыть, у тебя добрая душа. Я надеюсь, что вы с Йенной не причините друг другу боли.       — Спасибо, — искренне ответила Тиссая, прикрывая глаза и наслаждаясь несколькими глотками бодрящей тёплой жидкости.       Кажется, друзья Йен её одобрили. И бывший муж, и дочь. Это всё было так странно осознавать. Так чертовски повезло, что все они не видели её агрессивное амплуа директрисы, кроме Трисс, с которой они познакомились в других обстоятельствах.       Только сама Йеннифэр лицезрела жёсткую часть её натуры воочию, и если её это не напугало, значит, у них действительно был шанс построить отношения. По крайней мере, Тиссае хотелось так думать.       Они очень мило побеседовали с Трисс. Она рассказала, как прошло знакомство с Цири и Геральтом и это заставило от души посмеяться Трисс. Кажется, Йен упоминала, что эти двое были близко знакомы.       Ей, возможно, всё ещё предстоит встретиться лицом к лицу с Филиппой Эйльхарт, но если это будет в компании, то она уже не будет так остро ощущать одиночество. Как минимум потому, что ни Йен, ни Трисс невозможно будет убедить, что она представляет собой чистое зло. Были ещё Геральт, Лютик и Сабрина, но без их одобрения она явно проживёт.       После ухода Трисс Тиссая разобрала ещё несколько папок документов, требующих её согласования или подписей, и только потом обратила внимание на телефон с несколькими пропущенными вызовами и рядом сообщений в мессенджере.       Йен интересовалась, увидятся ли они сегодня. Тиссая устало потёрла глаза, смазывая подводку, и кивнула сама себе, выключив ноутбук и убрав некоторые документы в сейф, а некоторые — в ящик стола.       Её секретарь покинула рабочее место несколько часов назад, так что пришлось самой закрыть кабинет и отнести ключ на вахту, прежде чем выйти из корпуса.       Прежде чем завести машину, она отправила Йен короткое приглашение к себе этим вечером и заказала доставку из любимого ресторана немного готовой еды для них. Она просто хотела провести тихий вечер со своей девушкой.       К её удивлению и удовольствию, когда она оказалась на парковке у дома, Йеннифэр уже была там, опираясь на капот своей машины. Рядом с ней было несколько бумажных пакетов. Возможно, не только она подумала о еде?       Йен, как всегда, была животворяще красива и элегантна. Мини-платье сидело на ней идеально, а чёрная кожанка придавала чуть задиристый вид. То было абсолютно не по погоде, но, чёрт подери, как же она была хороша.       — Ты подхватишь простуду или цистит, — пожурила её Тиссая, вместо приветствия.       Йен весело рассмеялась и взяла пакеты, чтобы занести их в дом.       Внутри одного оказалась куча кошачьего корма и разные вкусняшки, которыми Йен чрезмерно обеспечивала её любимцев. Во втором были просто продукты, но не для готовки, а для завтраков или перекусов. Она знала, что Тиссая не будет готовить.       — Не стоило, но спасибо, — выдохнула Тиссая, чуть расслабляясь, когда они закончили раскладывать продукты по местам. — Я заказала нам пасту и салаты, они скоро уже должны быть.       — Подумала, что твоей повесившейся в холодильнике мыши не помешает немного перекуса, — улыбнулась Йен и позвала её к себе, открывая объятия.       Тиссая почти навалилась на неё. Объятия дарили успокоение душе и телу, разные неприятные мысли отступали на второй план. Не то чтобы она настолько сильно устала сегодня, но ей всё равно нужно было пару часов, чтобы прийти в себя. И немного объятий Йеннифэр.       Йен знала. Каким-то неведомым образом она чувствовала, что Тиссае было нужно. И не разжимала рук, обеспечивая постоянное касание кожи к коже. Даже когда они забрали заказ или сели на ковёр, чтобы поесть. Тиссая опёрлась спиной на её грудь, а Йен обняла её поперёк живота. Второй рукой она держала вилку и умудрилась при этом жестикулировать. Невероятный талант. Хаос украл кусочек курицы из её салата и заставил Йен смеяться так, что вибрации прошли и по телу Тиссаи тоже.       Запивать ресторанные блюда газировкой — это был особенный сорт странности Йен, но Тиссая не противилась. Какая-то виноградная газировка, которую Йен притащила с собой, удивительно хорошо подходила к её салату. А потом они просто сидели всё там же, на полу, и Тиссая пряталась в её руках, окружённая теплом, млея от удовольствия и тишины.       — Как думаешь, — собрав мысли в кучу, начала говорить Тиссая тихим и спокойным голосом, — не пора ли прекратить просто смотреть, исходясь слюной? Может, стоит начать действовать? — поинтересовалась она терпеливо.       Йен было нужно немного времени, чтобы понять, о чём шла речь, и обработать все вводные для ответа.       — Мы договорились идти медленно, — парировала она неуверенно.       Они не могли смотреть друг на друга из-за своего положения, но Тиссая не спешила разворачиваться. Ей были жизненно необходимы объятия Йен прямо сейчас.       — Идти, а не ползти со скоростью улитки.       — И всё же я не готова жертвовать твоим комфортом и чувством безопасности ради своих желаний.       Это было настойчиво. Но очень нежно и внимательно.       — Мы можем обсудить. Для комфорта и безопасности, как моих, так и твоих, — предложила Тиссая и выбрала именно этот момент, чтобы повернуться и посмотреть на фиалковые глаза Йен.       В них читалось сомнение. Это было нормально, с этим вполне можно было работать.       — С чего ты хочешь начать? — спросила Йен серьёзно.       Она не была напряжена, но явно была уже более собрана, чем минуту назад.       — С того, что для тебя неприемлемо? — предложила Тиссая.       Йен задумалась, но и Тиссая тоже. У неё был не особо большой опыт сексуальных отношений. Несколько мужчин во время студенчества и докторантуры, затем Филиппа и Вильгефорц. Не густо. Ей раньше всегда казалось, что эта сторона жизни ей не нужна. Пока она не встретила Йеннифер и не узнала, что такое просыпаться от пульсирующего возбуждения. Видимо, её либидо очнулось от коматозного состояния именно с появлением в её жизни Йен. Это было неудобно, но интриговало. Она смутно помнила секс с Филиппой, но точно знала, что это было как минимум приятно, даже с учётом того, что она ни разу не кончила. А потом был только её бывший муж. Ну, о сексе с ним можно было отозваться по-разному. У него была отличная фантазия, пожалуй. И он побудил её попробовать разные виды близости, расширив диапазон опыта. Но в совокупности, она оценивала всё это как «нормально», не более того. Вероятно, для таких вещей требовался правильный человек. Как минимум, она понимала, что хотела Йен до искр перед глазами и это обязано было что-то значить.       Йен сформулировала мысли достаточно, чтобы их озвучить.       — Никаких кляпов, меня триггерит даже сам концепт того, что меня можно заткнуть. Это психологический косяк, потому что в детстве мне не давали высказываться. — Она наклонила голову и сделала паузу. — Никаких болевых воздействий. Я не мазохистка, мне абсолютно точно не понравятся даже не приносящие вреда шлепки. И в шутку это тоже лучше не делать. Однажды я выкрутила руку одному из любовников, потому что он попытался, а я заметила и среагировала слишком остро.       Тиссая не стала скрывать выражение отвращения при рассказе о бывшем Йен, однако и комментировать не стала. Просто приподняла бровь, как бы спрашивая «что ещё?».       — Портупеи, бельё, чулки или что-то такое — это нормально, но я отказываюсь воспринимать сраные ошейники как что-то, что может быть привлечено к сексу. Абсолютно нет.       Тиссая кивнула, ожидая продолжения.       — Ну, ни у одной из нас нет члена, так что, полагаю, фелляция исключается сама собой. Но и с игрушками я это делать не буду.       Тиссая не сдержала ухмылки.       — Это касается исключительно мужских атрибутов? — полюбопытствовала она.       Йен кивнула и через секунду засмеялась.       — Куни это нормально, — фыркнула она. — Дело не в брезгливости или нетерпимости, если уж на то пошло. У меня было три операции на нижней челюсти. Это физически тяжело, и, кроме того, лично мне это не приносит удовольствия и не вызывает возбуждение.       Тиссая хмыкнула в ответ.       — Как ты и сказала, у меня нет члена и мне совершенно точно не нужен минет.       Кому какое дело, что они паскудно хихикают от этого комментария.       — Что ж, — заключила Йен, заметно расслабившись, — пока что только это пришло мне в голову. Возможно, список пополнится позже. Твоя очередь. Какие вещи тебе не понравятся?       Тиссая растянула губы в улыбке, которая насквозь была пластиковая. Если она выкатит весь свой список сейчас, Йен подумает… а чёрт знает, что она может подумать. В любом случае, такие вещи стоит дозировать. Она постарается быть лаконичной.       — Никакого связывания. Никаких огромных дилдо или вибраторов. Никаких неуместных физиологических жидкостей и других… отправлений. Ничего, что оставит шрамы или ожоги. Никакого воска. Никакой сенсорной депривации. Никакого секса в состоянии сильного алкогольного опьянения, никакого секса, если я буду находиться под воздействием медицинских препаратов. Никаких медицинских фетишей, приспособлений, — её буквально передёрнуло, — и прочих атрибутов. Никакой игры с силовой динамикой, по типу учитель-ученик, это неэтично и неприемлемо для меня.       По мере того как Тиссая говорила, в глазах Йеннифэр мелькали странные эмоции. В какую-то долю секунды в чертах отразились страх и какая-то боль, но в основном выражение лица было тяжело прочесть.       — Ты очень хорошо знаешь, что тебе не понравится, — заметила Йен осторожно.       Тиссая только прикусила губу и не ответила. О, она была настолько очевидна? Пусть. Плохой опыт — тоже опыт, в конце концов.       — Хорошо, — кивнула Йен серьёзно, когда стало понятно, что продолжения не будет. — Если список нужно дополнить, скажи мне об этом. Никаких объяснений не нужно, никаких споров не будет. Твои «нет» будут безапелляционно учтены.       Тиссая это знала, конечно. Но произнесённые Йен вслух слова обрели большую силу и подарили больше спокойствия, чем Тиссая могла признать.       — Это взаимно, — с лёгкой улыбкой согласилась Тиссая, решив перейти к более приятным вещам. Они обе это заслужили. Немного горячих разговоров, чтобы загладить неприятные эмоции прошлой части беседы. — А что тебе нравится?       Йен издала странный звук, который до боли был похож на кошачье мурлыканье.       — Относительно меня или относительно того, что мне нравится делать для партнёра? — уточнила она с весёлой, несколько хитрой ухмылкой.       — И то, и другое.       — Хорошо. Ну, мне нравится целовать везде, кроме губ. Нравится оставлять следы: засосы, изредка укусы. Нравится слышать стоны, если человек склонен к этому. Или видеть, как искажаются чужие черты под действием удовольствия и оргазма. Нравится доводить до грани несколько раз, прежде чем позволить кончить. Нравится нежиться в ванной или даже в душе. Не сам секс, но, может быть, какие-нибудь действия, которые будут относительно удобны и не приведут к травматизации. — Она ухмыльнулась, видя скептически приподнятую тонкую бровь Тиссаи. — Обожаю кровати и диваны, но иногда стол это тоже интересно. Ммм, ну, немного объятий после? Я была бы не против, по крайней мере, но я пойму, если тебе может понадобиться немного уединения.       Тиссая только отрицательно покачала головой. Нет, гораздо лучше, если Йен останется и будет держать её некоторое время, а лучше всю ночь. Ей нужно будет фактическое подтверждение близости после, чтобы не утонуть в приступе самобичевания и острого ощущения одиночества.       — Ты не сказала ничего о себе, — заметила Тиссая удивлённо.       Обычно люди в первую очередь говорят, как они предпочитают получить удовольствие. Но ведь Йен никогда не была обычной.       — Мне нравится, когда партнёр получает удовольствие, — пожала плечами Йеннифэр. — Для меня оргазм вторичен. Безусловно, приятен, но не на первом месте. Строго говоря, я могу и сама справиться, если будет гореть. Но если ты хочешь конкретики… — она на секунду задумалась, — внешняя стимуляция клитора. Пальцы, игрушки типа вакуумных стимуляторов. Вибраторы маленького диаметра или пальцы, не больше двух. В целом, этого более чем достаточно. Нет никакой необходимости в крупных игрушках, большую роль играют прикосновения. А, ну и, полагаю, мне нравится слушать в процессе горячий шепот, лучше что-то приятное. О, я вспомнила. Мне не нравятся оскорбления и унижения, это не сексуально, и я обижусь, если услышу.       — Я не собиралась, — ответила Тиссая, нахмурившись, но Йен легко поцеловала её в нос, заставляя фыркнуть.       — Мне не терпится узнать, что нравится тебе, — улыбнулась Йен.       Тиссая тоже улыбнулась ей, мягко и слегка извиняясь. Этот список будет явно короче прошлого. Она даже не уверена, что соберёт у себя в голове достаточно информации. Всё равно на поверхность выплывали в большей степени нежелательные вещи, а не желаемые.       — Полагаю, я не против следов на теле, если они не на открытых участках. Не на шее или лице. Эм, куни, может быть? Я не вполне уверена по поводу проникновения. Это очень ситуативная вещь. Обычно мне не хочется, но иногда бывают вспышки. Объятия, да, мне бы этого хотелось. Я бы предпочла какие-то нежные слова, не пошлые или грязные. И контакт кожи. Поглаживания, поцелуи. Массаж. Можно и нужно трогать везде, это довольно… возбуждающе, на самом деле, для меня. — Тиссая закончила почти шепотом и последние фразы произнесла с закрытыми глазами, чтобы не видеть реакцию Йен, если она вдруг окажется неблагоприятной.       Но Йен прижала её к себе, целуя в макушку.       — Это прекрасно, милая, — сказала она таким голосом, который способен вызвать сильнейшую тахикардию у кого угодно, — ты получишь всё, что захочешь.