We Need (Office)Space

У Сокджина болит челюсть, тупая пульсация медленно подбирается к вискам. Он прекрасно осознает, что это его собственная вина, которую сам на себя навлек. Слишком много сладостей, конфет, и как итог - последствия не заставили себя долго ждать. Полость, больная и раздраженная, которую он запломбировал только сегодня утром. Теперь Джин опаздывает на работу, губа онемела, а лицо болит так, будто его ударили. Под раздражением и болью у Сокджина мелькнула мысль, что он забыл что-то важное. Это чувство только усиливается, когда он выходит из лифта в офис. Чимин сидит за стойкой администратора и болтает в гарнитуру, крася ногти. Он поднимает взгляд, когда входит Сокджин, и одаривает его сияющей улыбкой. В ней кроется что-то знакомое, что-то маслянистое, отчего Сокджин чувствует себя не в своей тарелке. Подняв одной рукой микрофон гарнитуры, Чимин подмигивает ему. — С первым числом месяца, — ласково говорит он, после чего опускает микрофон и продолжает разговор. Все тело Сокджина напрягается. Черт. Как он мог забыть? Конечно, это первое число, он знал, что первое. Это первое число, он опаздывает в офис, и все кажется неправильным. Это могло означать только одно. Быстро повернувшись, Сокджин проходит мимо стола Чимина и направляется по коридору к своему кабинету. Он останавливается и замирает на месте в нескольких метрах от двери, когда видит Юнги, небрежно выходящего из комнаты со стеклянными стенами. Его руки засунуты в карманы, а сам он выглядит совершенно расслабленным и довольным собой. Повернув голову, он одаривает Сокджина ленивой улыбкой, пересекая узкий коридор. Подмигнув ему, Мин заходит в свой стеклянный кабинет, расположенный прямо напротив коридора, и закрывает дверь. Сокджин понимает, что это значит, понимает, что именно происходит, что должно быть, уже произошло. Он полностью поворачивает голову, чтобы осмотреть свой кабинет и стол в нем. Все так, как он оставил, не считая новых дополнений. Листы бумаги покрывают его рабочее место и стул, два клиентских кресла напротив стола. На стене висит несколько листов, выложенных в виде слегка перевернутого сердечка. Зайдя внутрь, Сокджин внимательно изучает нанесенный ущерб. Бумага наклеена повсюду: на экране компьютера, на фотографиях на столе, на телефоне и клавиатуре. Она даже приклеена к его креслу, полностью закрывая подлокотники цилиндрическими белыми трубками. И текст, одинаковый на каждой странице. Мин Юнги - лучший продавец, первый месяц, третий квартал. Прямо сверху, жирным шрифтом, даже подчеркнуто. А затем цифры, огромные цифры, которые складываются в общую сумму, явно превосходящую показатели продаж самого Сокджина. Она выделена внизу ярко-желтым маркером на каждой странице. Сокджин задается вопросом, сделал ли Юнги все это сам или ему помогли другие предатели в офисе. Нахмурившись, Сокджин опускается в кресло и, пытаясь устроиться поудобнее, чувствует, как под его костюмом хрустит бумага. Он не хочет удовлетворять эго Юнги, который, как он уверен, наблюдает за ним через стеклянные стены. Когда Сокджин все же оглядывается, Юнги сидит за своим столом и даже не смотрит в его сторону, старательно поправляя трофей «Лучший продавец» на углу стола. Сокджин со стоном разочарования начинает срывать распечатки со своего рабочего места. — И, конечно же, аплодисменты нашему продавцу месяца - Мин Юнги, — их босс обнажает зубы в улыбке и похлопывает Юнги по плечу, после чего аплодируют остальные члены команды. Сокджин вяло хлопает, стараясь не обращать внимание на излишне самодовольное выражение лица Юнги, пожимающего руку босса. — Спасибо, председатель Бан, — произносит Юнги, не сводя глаз с Сокджина. — Я всегда рад продемонстрировать свою тяжелую работу. — Он бы еще в задницу его поцеловал, — пробормотал Сокджин, скрещивая руки на груди. — Подлиза. Чимин хихикает и подталкивает его локтем. — Держу пари, ты бы хотел целовать задницу Юнги, — шепчет он. Сокджин отстраняется, не желая смотреть на Чимина. В последний раз, когда он смотрел в его сторону, Чимин явно держал руку в штанах Тэхёна. Пак не соображает, что говорит. Единственное, что Сокджин хочет сделать с задницей Юнги - это надрать ее. Кому какое дело до того, что она упругая и отлично смотрится в его костюмах на заказ? Конечно, не Сокджину. Он даже не заметил, что задница Юнги такая же круглая, как мандарины, которые он постоянно точит за своим столом. Но это все херня, и Сокджин тут же перестает думать о том, как на прошлой неделе Юнги нагнулся, чтобы поднять ручку прямо у него на глазах. Заседание подходит к концу, Сокджин уже наготове слинять отсюда. Оттолкнувшись от стола для совещаний, он поднимается на ноги и направляется к двери, не удостоив Юнги и взглядом. Но Юнги все равно ловит его, конечно же, через несколько минут в комнате отдыха. — Ты видел мои показатели за этот месяц, хён? — спрашивает Юнги, подходя к кофеварке рядом с Сокджином. Пальцы Сокджина крепко сжимают ручку кофейника. Он не отвечает, пока не заканчивает наливать кофе. — С ними все было в порядке. — В порядке, — задумчивым эхом произносит Юнги. — Если с моими все было в порядке, то это значит, что и с твоими тоже? Сжав челюсти, Сокджин надвигается на него, готовый спорить до посинения, но Юнги лишь безмятежно улыбается. Фыркнув, Сокджин отступает назад, освобождая место для Юнги у кофеварки. — Тебе просто повезло. — Повезло? Думаю, это было мое обаяние. Сокджин с пересохшим ртом наблюдает, как Юнги встает на носочки, чтобы взять кружку из шкафа. Пиджак его костюма приподнимается, и Джин снова лицезреет эту задницу. К сожалению, это очень красивая задница. Заставив себя отодрать взгляд, Сокджин сосредоточился на Юнги, наливающем себе кофе. — У тебя нет обаяния. Юнги оглядывается через плечо и невинно моргает. — Ты не считаешь меня очаровательным, Сокджинни-хён? — Вовсе нет, — огрызается Сокджин, не обращая внимания на то, что Юнги надулся. — Ты - гриб, — обычно он не прибегает к подобным оскорблениям. Юнги просто оказывает на него влияние, заставляет чувствовать себя тронутым дурачком. Однако Юнги, похоже, это замечание не задело. — Гриб! — Юнги приподнимает брови. — Это что-то новенькое, — Мин закатывает глаза и поворачивается к нему лицом. — Ну, ты должен этому грибу, — он протягивает свободную руку. — Я жду свои денежки. Сокджин хмуро смотрит на руку Юнги, но все равно роется в кармане. Не стоило заключать это дурацкое пари. Проигравший должен заплатить другому за неудачу. Каждый месяц они сходятся и расходятся, один из них всегда в плюсе, деньги переходят из рук в руки. Сокджин даже не уверен, чья это была идея, кто и почему начал это соперничество. — Я выиграю в следующем месяце, — настаивает Сокджин, впихивая в ладонь Юнги горсть купюр. — Лучше держи это в столе, потому что ты сразу же отдашь их обратно. — Точно, — мурлычет Юнги. — Не сомневаюсь, что так и будет, хён. А ты не староват для всего этого? — он машет рукой. — Может, тебе лучше уйти на пенсию? В животе Сокджина вспыхивает гнев. Он хочет стереть ухмылку с губ Юнги. Эти милые розовые губы, такие мягкие и сладкие. Он моргает, переключая внимание. — Пошел к черту, я всего на три месяца старше. — Практически стародедовский, — говорит Юнги, прищелкивая языком. — Неудивительно, что ты теряешь хватку. Сокджин выиграет в следующем месяце. Он сотрет это самодовольное выражение с милого лица Юнги. Нет. Стоп. Лица. Просто лица, не милого, точно не милого. Юнги запихивает деньги в карман и поворачивается, чтобы уйти. Сокджин не может удержаться, он сдвигается с места и выставляет ногу. Юнги не видит, он стоит лицом не в ту сторону, и его лодыжка сталкивается с ботинком Сокджина. Юнги спотыкается, задыхаясь от удивления, и едва удерживается от того, чтобы не упасть лицом на кафельный пол. Кофе разбрызгивается, проливаясь на костюм и рубашку. — Упс, — проходя мимо него, Сокджин качает головой и мило улыбается Юнги. — Тебе следует быть осторожнее, — язвит он. — В старости ты, наверное, теряешь хватку. Не обращая внимания на возмущенное шипение Юнги, Сокджин выходит из комнаты отдыха и возвращается к своему столу, улыбаясь от удовольствия. Месяц проходит в дымке грязных взглядов и шипящих оскорблений. Сокджин с закипающей кровью наблюдает, как Юнги болтает по телефону, закинув ноги на стол. Трофей лучшего продавца поблескивает на столе, отражая свет верхних ламп. Юнги лишь усмехается, когда их взгляды встречаются, и жестом показывает на свой трофей. За этот месяц средние пальцы Сокджина получили неплохую такую тренировку. И Хосок, сидящий по другую сторону стены, несколько раз жаловался на красочные вспышки Сокджина. Джин и не подозревал, что стены такие тонкие и то, что он так громко ругается. Но это неважно, все это неважно. Неважно, потому что Сокджин практически рвет задницу, загребает бизнес и его продажи растут. Он победит Юнги в этом месяце, сомнений ноль. И тогда настанет его очередь быть самодовольным, злорадствующим и полирующим свой трофей человеком. А Юнги будет злиться и дуться, когда наступит первое число месяца. Сокджин отказывается думать о том, как очаровательно выглядит Юнги, когда обижается, и отбрасывает эту мысль, набирая номер очередного клиента. Сокджин напевает себе под нос, беря в руки еще один лист бумаги. Клейкая лента отлично рвется, Джин приклеивает очередной лист к стеклянной стене кабинета Юнги. Он пришел на работу на сорок минут раньше, чтобы успеть оккупировать офис Юнги до его прихода. Сокджин снова стал лучшим продавцом, как и два месяца назад, вкус победы сладок на языке. Он обклеил стол и кресло Юнги своими распечатками и теперь лепит их на стену в виде смайлика. Милый смайлик, который Сокджин сможет увидеть из своего кабинета. Он оглядывается, когда в дверях появляется Тэхён. — Он идет. — Спасибо, Тэ, — схватив скотч и остальные бумаги, Сокджин спешит через коридор в свой кабинет. Он садится за стол и делает вид, что печатает на компьютере, краем глаза наблюдая за Юнги. Сокджин видит, как тот напрягается, сжимает кулаки. Приглушенное ругательство Юнги и звук рвущейся бумаги доносятся до его кабинета. Плавно встав, Сокджин пересекает коридор и прислоняется к двери кабинета Юнги. Мин, нахмурившись, расположился за своим рабочим местом, счищая с его поверхности многочисленные слои бумаги. — Доброе утро, — приветствует его Сокджин, самодовольно улыбаясь. Юнги поднимает глаза и сужает их, как только видит Сокджина. — Ты... — А, — Сокджин прерывает его, делает шаг вперед и берет со стола Юнги трофей. — Думаю, это мое. Повернувшись на пятках, Сокджин выходит из кабинета Юнги и возвращается в свой собственный. Не глядя в его сторону, он кладет трофей на угол стола, придвигая к краю. Именно там, где ему и место. Сокджин стоит рядом с председателем Баном, который его хвалит, и самодовольно улыбается хмурому Юнги. Он так сильно сжимает ручку, что костяшки пальцев побелели. Сокджин искренне удивляется, как она не сломалась пополам. Намджун рядом с ним выглядит немного обеспокоенным, словно боится, что Юнги взорвется. — И давайте похлопаем Сокджину, он установил рекордные показатели в прошлом месяце, поистине чудесно! Рекордные. Поистине чудесно. Так же, как и выражение лица Юнги, сердитое и жалкое. Но есть и что-то еще, что Сокджин не может понять. Это не зависть и не гнев, как он ожидал. Скорее, досада, разочарование, но как-то неуместно. Сокджин не знает, как это правильно растолковать. Пожимая руку босса, Сокджин краем глаза наблюдает за тем, как Намджун прислоняется к Юнги и что-то бормочет ему на ухо. Юнги кивает и, немного расслабившись, опускается в кресле. — Что ж, — начинает Сокджин, когда в конференц-зале остаются только он и Юнги. Мин даже не встал со своего места. — Мой выигрыш у тебя? Юнги смотрит в раскрытый блокнот, на странице беспорядочно нацарапаны какие-то слова. Вздохнув, Юнги закрывает блокнот и поднимается на ноги. Его светлые волосы сегодня немного пушатся, он смотрит на Сокджина из-под челки, поправляя галстук. — Новый рекорд, — безразлично говорит Юнги. — Впечатляет. — Ты так думаешь? Юнги фыркнул. — Не знал, что тебе так сильно нужно мое одобрение, Ким. Это что, пристрастие к похвалам? — Ты... — Сокджин замолкает, бросая злобный взгляд на стоящего перед ним человека. — Я, — подтверждает Юнги. — Я не давал на это согласия, хён. Если тебе так хочется похвалы, сходи на прослушивание айдолов или еще куда-нибудь, уверен, ты получишь кучу комплиментов. Сокджин моргает. — Я... ты... — снова отрезает он. Юнги только что назвал его горячим? Встряхнув головой, Сокджин уставился на нейтральное выражение лица Мина. — Деньги, — огрызается он. Потянувшись в нагрудный карман, Юнги достает аккуратную пачку выигрышей и протягивает Джину. — Ты должен потратить эти деньги на что-нибудь хорошее. — На что? Юнги пожимает плечами. — Без понятия. Уверен, ты что-нибудь придумаешь. Они пялятся друг на друга, и Сокджин чувствует, что ему чего-то не хватает. Юнги наблюдает за ним, словно ожидая, что Сокджин скажет или сделает что-то определенное. Но Сокджин негодует, что именно. — Неважно, — наконец говорит он и отступает назад. Когда они успели так близко подойти друг к другу? Джин практически чувствовал дыхание Юнги. — Не указывай мне, что делать. Юнги закатывает глаза. — Ладно, увидимся позже, — Юнги проходит мимо него, задевая руками, и исчезает быстрее, чем Сокджин успевает возразить против явно преднамеренного столкновения. Счастливый час в команде выглядит странно подавленным. Юнги молчит, не сыплет оскорблениями в адрес Сокджина, как обычно, особенно после проигрыша. Он держится поближе к Намджуну и тихо разговаривает с ним. Сокджин замечает, как рука Намджуна задерживается на талии Юнги, и при виде этого контакта у него в животе зарождается неприятное чувство. — За этот месяц я получил больше денег, чем когда-либо, — сообщает Сокджин, не сводя глаз с Юнги, чтобы увидеть его реакцию. — Может, поехать в отпуск? — Звучит неплохо, хён, — подбадривает Хосок. — Куда бы ты хотел? Сокджин пожимает плечами и опускается на стул за большим столом, который они заняли. — Не знаю. Куда геи ездят отдыхать? Мне точно нужно найти симпатичного парня, с которым можно было бы весело провести время. Все головы поворачиваются к Юнги, когда он издает задыхающийся звук. Он берет себя в руки, щеки розовеют. — Не в то горло попало, — прохрипел он, глядя на стол. — Хён покупает первую порцию выпивки! — радостно восклицает Чонгук, указывая на Сокджина и отвлекая внимание от Юнги. — Он лучший продавец, значит и платить ему. За столом раздается хор согласия, и Сокджин поднимается на ноги, с ворчанием направляясь к бару. Когда через несколько минут он возвращается, нагруженный кувшинами с пивом и пинтовыми стаканами, остальные его коллеги уже, кажется, поддали по две порции. — Где ты взял... — Юнги-хён, — говорит Хосок, бросая острый взгляд на Сокджина, а затем смотрит на уже слегка остекленевшего Юнги. Он наклоняется к нему. — Кажется, он расстроен. Сокджин ставит поднос с пивом и бокалами на стол. — Так ему и надо, — огрызается он. — Я его победил, — передавая кружки, он с силой прижимает одну из них к груди Юнги. — А вот и мой выигрыш - по кружке пива на каждого, — он переводит взгляд на Юнги, который смотрит на пустой бокал перед собой. — Я использую его по назначению. — Плевать, — огрызается Юнги. — Просто налей это чертово пиво. — Хён, у тебя есть что-нибудь кроме пива? — хнычет Тэхен, глядя на свой бокал. — Я хотел яблочный мартини. — Я принесу тебе яблочный мартини, детка, — воркует Чимин, наклоняясь, чтобы поцеловать Тэхёна в щеку. Сокджин замечает, как Юнги хмурится. — Я выпью что-нибудь другое, — объявляет Юнги и встает. — А как же пиво? — негодует Хосок, выглядя обеспокоенным. Юнги поднимает свой стакан и осушает его несколькими глотками. — Я хочу чего-нибудь покрепче, — пренебрежительно говорит он и направляется к бару. — В чем его проблема? — бесится Сокджин, делая большой глоток пива. Наступает тишина, вокруг звучит только танцевальная музыка. По мере заполнения бара она становится все громче, а танцпол заполняется колышущимися телами. Остальные просто смотрят на него, на лицах смесь удивления и раздражения. — Что? — снова спрашивает он, оглядывая своих друзей. Наконец Намджун вздыхает и качает головой. — Ты идиот. — Прости? — Сокджин прокашливается, вытаращившись на Намджуна. — Он не ошибся, — соглашается Чимин. — Пойдем, Тэтэ, выпьем. Чонгуки тоже иди сюда, потанцуем. Сокджин наблюдает за тем, как Чимин и Тэхён уходят из-за стола, увлекая за собой Чонгука. Он остается наедине с Хосоком и Намджуном, которые изучают его, словно под микроскопом. — Мы могли бы рассказать ему, — предлагает Намджун. Хосок откидывается на спинку стула, оценивая Сокджина. — И что в этом интересного? — Вы так и будете говорить, как будто меня здесь нет? — Да, — сразу же отвечает Хосок. — Конечно. Тебе просто нужно... ох, — он прерывается, глаза расширяются. Смутившись, Сокджин прослеживает линию его взгляда и поворачивается лицом к танцполу. Нетрудно догадаться, что именно удивило Хосока. Нетрудно опознать и человека на танцполе. Пиджака и галстука на нем нет, белая рубашка частично расстегнута, светлые волосы откинуты со лба. Юнги на танцполе - месте, которого он обычно избегает - откинув голову назад, он крутит бедрами в такт ритму. И он не один. Позади стоит мужчина, высокий и красивый, его руки властно обхватывают бедра Юнги. Мин, похоже, наслаждается этим, прижимаясь к нему и откидывая голову на чужое плечо. Сокджин наблюдает за тем, как мужчина проводит рукой по бокам Юнги, по обнаженной коже груди, пока не добирается до горла. Пальцы обхватывают подбородок Юнги и поворачивают его голову, чтобы мужчина смог захватить губы в жарком поцелуе. Юнги не сопротивляется: он протягивает руку вверх, чтобы схватить того за волосы и сильнее прижать их друг к другу. В животе Сокджина закручивается что-то горячее и отвратительное, когда он наблюдает за ними, за тем, как Юнги буквально падает в руки незнакомца. Желчь поднимается в горле Сокджина, и он сглатывает ее, чувствуя внезапную тошноту и злость. Закипает, глядя, как этот человек прижимает к себе Юнги и целует его так, будто собирается проглотить целиком. Это неправильно, что-то просто... Они расходятся. Сокджин наблюдает за тем, как Юнги отстраняется от мужчины. Он думает, что Мин отчитает его, может быть, оступится или ударит. Но вместо этого Юнги проводит пальцами по руке мужчины и соединяет их пальцы вместе. Он тянет мужчину за руку, уводя с танцпола и наклоняет голову в сторону выхода. Юнги бросает взгляд на столик, прежде чем выйти за дверь. Его глаза встречаются с глазами Сокджина, и в них есть что-то темное и вызывающее, что заставляет Сокджина вздрогнуть. Что-то в теле кричит, чтобы он вскочил и побежал за ним. Схватить Юнги и... и что? — Что ж, — чопорно говорит Хосок через стол. — Это было неожиданно. — Нет, не неожиданно, — хмыкает Намджун. — Он всегда так делает, когда... — Намджун прерывается, бросая взгляд на Сокджина. — Ты знаешь. Сокджину не хочется сегодня разгадывать какие-то тайны, он внезапно устал. Глубокая хандра овладевает им, а тошнота в животе заставляет дрожать. — Я ухожу, — он поднимается на ноги и хватает свою куртку и не оглядываясь, направляется к выходу из бара. Джин наполовину ожидает увидеть Юнги, возможно, прижавшегося к стене, но его нет. Ушел с кем-то другим. Когда Сокджин возвращается домой, он не может избавиться от чувства злости и раздражения, проникающего под кожу. Он не может определиться, обнаружить причину. Где-то в глубине души знает, в чем дело. Но он не собирается признавать это, мириться с такой ситуацией. Ни сейчас, ни после этого. Сняв костюм и галстук, Сокджин ложится в постель. Но как только закрывает глаза, то видит лишь трепещущие ресницы и опухшие от поцелуев губы Юнги. Сокджин выталкивает воспоминания о клубе из своей головы. Когда наступает понедельник, он отказывается думать об этом снова. Он отказывается видеть, как двигаются губы Юнги, пока он целуется, как его тело становится вялым и податливым. Юнги приветствуют его ворчанием, прежде чем направиться в свой кабинет. Но Сокджин не упускает мимо глаз намек на фиолетовый синяк, выглядывающий из-под воротника рубашки Юнги. Это мерзкое, болезненное чувство снова скручивается в животе Сокджина, и он заставляет себя отвести взгляд. Месяц проходит быстро, хотя Сокджину становится все труднее сосредоточиться на своей работе. Он, кажется, не может собрать ту же мотивацию, то же стремление к победе. Что-то мешает ему, заставляя постоянно спотыкаться. Но он не уверен, что именно. Сокджин пытается сосредоточиться, совершать звонки по продажам и бросать на Юнги сердитые взгляды и неопределенные оскорбления. Как и обычно. Со своей стороны, Юнги ведет себя совершенно так же. Оскорбления и ехидные взгляды, подколы над характером Сокджина, его интеллектом. Но Джин не может перестать пялиться на его губы. Он пытается ответить ему так же хорошо, как Юнги. Еще и этот чертов йогурт. Юнги приносит в офис мандариновый йогурт каждый день, съедает его ровно в десять утра, пока листает ленту в соцсетях в течение десяти минут. Сокджин мог бы засечь время с точностью до секунды. Поэтому ровно в девять сорок пять он начинает ходить на кухню. Юнги требуется несколько дней, чтобы понять это. Сначала он просто фыркает и ворчит, топая обратно к своему столу с хмурым выражением на губах. Но затем он смотрит сквозь стеклянные стены. Сокджин развалился в своем кресле, отправляя йогурт в рот, когда Юнги застает его. Глаза расширяются, а рот открывается, когда он видит, как Сокджин ест то, что явно является его утренним перекусом. — Это ты! — в обвинении визжит Юнги, практически вбегая в кабинет Сокджина. — Я? — спрашивает Сокджин, словно сама невинность. — Ты ешь мой йогурт, — огрызается Юнги. Сокджин бросает взгляд на маленький пластиковый стаканчик. — Твой йогурт? — он качает головой, съедая еще одну ложку. — Я уверен, что это мой. — Ты даже не любишь мандарины! — Юнги выглядит так, словно готов выдрать себе волосы. Или ударить Сокджина по лицу. — Может быть, я внезапно их полюбил, — беззаботно констатирует Сокджин. Это не так, но притвориться не составит никакого труда. Потому что он - победитель. — Это... ты... — Юнги резко замолкает, издав разочарованный стон, и шагает обратно в свой кабинет, хлопнув стеклянной дверью с такой силой, что Сокджин удивлен, как она не разбилась вдребезги. — Тебе это пригодится. Сокджин замирает на полпути между лифтом и столом Чимина, собираясь поспешить по коридору. Еще одно первое число месяца, и Юнги снова на высоте. Джин уже знает, что его ждет. Повернувшись, он рассматривает предмет, свисающий с пальцев Чимина. Средство для удаления скоб. Ему действительно это пригодится. Кабинет Сокджина оклеен бумагой с цифрами продаж Юнги. Распечатки занимают две стены, весь стол и, конечно же, кресло. Но они не просто приклеены к креслу, как в прошлый раз. Юнги присобачил их степлером к ткани, наверное, не меньше сотни скрепок вбито в кресло. Сокджину следовало бы взять кожаное, когда предлагали, Юнги не стал бы протыкать его скобами. Возможно. Трофей исчез с его стола, и, оглянувшись, Сокджин видит его на столе Юнги. Но самого Юнги нигде не видно, он не ждет злорадства и не провожает его довольным взглядом из своего кабинета. Внутри горит свет, на углу стола лежит небольшая стопка ежедневных мандаринов, но Мин отсутствует. Странно. Но у Сокджина нет времени размышлять об этом, тем более когда ему нужно убрать со стула, кажется, целую коробку скоб. Сокджин не видит Юнги до собрания персонала, хотя ему кажется, что его голос витает где-то неподалеку. Через общую стену с Хосоком доносится негромкий рокот голосов, и Сокджин уверен, что один из них принадлежит Юнги. А на собрании персонала все как-то не так. Юнги не такой самодовольный, как обычно. Он спокойнее, принимает похвалы и аплодисменты с поклоном и довольной улыбкой. Но он сдержан, нет ни ухмылки, ни вспышки, направленной в сторону Сокджина. Юнги даже не смотрит на него, опустив глаза и пробормотав слова благодарности. Это выбивает Сокджина из колеи, заставляет подубавить гнев и раздражение от победы и выходки Юнги. Он не может полностью разозлиться, ввязаться в это, если Юнги не участвует. Когда встреча заканчивается, Юнги тихонько ускользает, даже не взглянув на него. Сокджин находит его в комнате отдыха за наполнением бутылки водой из автомата. — Ты застеплерил мой блядский стул, — огрызается Сокджин, пытаясь изобразить обычное раздражение. Юнги не поднимает глаз от автомата с водой, сосредоточенно наполняя свою бутылку. — Это был Чимин, — тон голоса безразличен. — Он хотел помочь, но, кажется, был опьянен властью над ситуацией. Похоже на Чимина. Но Юнги все же позволил ему. Подождав, пока Юнги выпрямится и откупорит бутылку с водой, Сокджин делает шаг вперед и прижимает к груди Юнги пачку банкнот. — Твой выигрыш. Юнги лениво моргает и протягивает руку, чтобы принять деньги. Этот Юнги еще больше раздражает, как будто ему все равно, как будто это не имеет никакого значения. — Почему они такие мятые? Удивительно, что не вспотели. — Это было один раз! — язвит Сокджин. Однажды Юнги заклеил бумагами потолок в кабинете Сокджина, и тому пришлось прыгать, чтобы спустить их вниз. Как только он спустил последнюю бумажку, Чимин предложил ему табуретку. Когда Джин отдавал Юнги свой выигрыш, был полностью мокрым от пота, а Юнги смеялся и притворялся, будто его сейчас стошнит. — Мм, — пренебрежительно тянет Юнги, засовывая деньги в карман. — Хорошо… — он замялся и, обойдя Сокджина, направился к двери. — Ты не собираешься злорадствовать? — Юнги всегда глумится, всегда выставляет это напоказ. Юнги качает головой в стороны. — Ты хочешь, чтобы я это сделал? — спрашивает он низким голосом. В его глазах появился блеск. — Я думал, у тебя кинк на похвалу, но оказывается… на унижение? — Юнги делает шаг вперед, всего в нескольких сантиметрах от него. — Хочешь, чтобы я назвал тебя плохим мальчиком? Щеки Сокджина пылают, он отступает назад, отделяя их друг от друга. Юнги поднимает бровь и фыркает, глядя на выходку Сокджина. — Я так и думал, — Юнги качает головой и собирается уходить. — Мне нужно позвонить. Сокджин задумывается, подыскивая прощальный удар. — Ты всегда говоришь мне, чтобы я использовал свой выигрыш на что-то хорошее, — пробурчал он. — А на что ты тратишь свой? Юнги останавливается на полпути к двери и оборачивается, оглядываясь через плечо. — Я? — Мин на мгновение задумывается, затем полностью поворачивается к нему лицом и слегка улыбается. — Давай я куплю тебе выпить сегодня вечером. — Что? — удивленно восклицает Сокджин. — Сегодня вечером после работы, — продолжает Юнги. — Давай я куплю тебе выпивку на свой выигрыш. — Технически, разве не я покупаю, если деньги мои? Улыбка Юнги растет. — Хорошо, хён, я позволю тебе купить мне выпивку, если ты настаиваешь. Юнги поворачивается и уходит, оставляя за спиной растерянного Сокджина. Он смотрит ему вслед, не в силах понять, что произошло, и не в силах отодрать взгляд от задницы Юнги в костюме. Сидеть на барном стуле напротив Мин Юнги в семь часов вечера в четверг - это последнее место, где Сокджин ожидал оказаться. Особенно если рядом не будет их друзей. Они никогда не делали ничего только вдвоем. Все происходило в группе, в окружении друзей. Честно говоря, Сокджин даже не уверен, что они с Юнги друзья. Но это... это приятно. Приятно провести время один на один с человеком, которого он обычно считает своим заклятым врагом. Юнги забавный и милый, а его глаза так и сверкают при слабом освещении. Сокджин не может отделаться от ощущения, что это, возможно, первый раз, когда они действительно нормально разговаривают. — Итак, — начинает Юнги, как только каждый из них выпивает по бокалу пива. — На что ты обычно тратишь свои выигрыши? Юнги наклоняется к нему, опираясь локтем на барную стойку, его щека лежит на ладони. Голос низкий и глубокий, его приятно слушать, когда в нем не плескается яд. Юнги выглядит мягким, светлые волосы под янтарным освещением кажутся почти медовыми, розовые губы слегка приоткрыты. Он красив, красив так, что Сокджину кажется, будто собственный язык слишком велик для его рта. — Ничего особенного, — хеджирует Сокджин. — Ничего интересного, скучно. Юнги с любопытством поднимает бровь. — Ты не кажешься скучным, Сокджин-хён. Сокджин сглатывает и ерзает на своем барном стуле. Его движение сводит их колени вместе, и Сокджин на краткий миг убеждается, что чувствует жар кожи Юнги сквозь слои ткани. — Обычно я просто заказываю еду, — признается он. — Много еды, как на банкет, и ем все это на диване в нижнем белье, пока меня не стошнит, — он не хотел говорить о нижнем белье. Глаза Юнги заплясали, и он сел прямо, опустив руку с поверхности барной стойки. — Правда? — спрашивает он. — Больше ничего? Сокджин хмурится, гадая, не собирается ли Юнги снова над ним посмеяться. — Я же говорил, что ничего особенного… — Сокджин прерывается, потому что Юнги хихикает, действительно хихикает. — Хён, — вздыхает Юнги, его плечи трясутся от смеха. — Я не пытаюсь над тобой смеяться, — настаивает он. — Как раз наоборот, — он выпрямляется и улыбается. — Я делаю то же самое: покупаю кучу еды и ужинаю на диване. Сокджин недоуменно смотрит на него. — В нижнем белье? — Всегда, — подтверждает Юнги. Сокджин изо всех сил старается не представлять Юнги в одних трусах. — Ну, — неуверенно произносит Сокджин, не зная, что ответить. Юнги с фырканьем поднимает пиво и делает долгий глоток. — Может, в следующий раз мы сделаем это вместе? Мысль о том, чтобы разделить с Юнги трапезу, кажется приятной. Юнги в его квартире, на диване Сокджина с соусом на губах. Юнги в чем-то другом, кроме костюма, Юнги в... — В нижнем белье? — хрипит Сокджин. Юнги хихикает, делая еще один глоток пива. Он смотрит на Сокджина поверх ободка пинтового бокала. — Может быть, — Сокджин старается не смотреть на пену, прилипшую к верхней губе Юнги. Джин чувствует, что ему вдруг стало слишком тепло. Он не уверен, что происходит, может, это Юнги флиртует с ним. Но зачем, зачем Юнги флиртовать с ним? Может, это какая-то ловушка, чтобы заставить его ослабить защиту? Сокджин прекрасно понимает, насколько нелепо это звучит. — Кроме того, что ты ешь еду на вынос в трусах, — начинает Юнги, заставляя Сокджина вернуться к себе. — Чем ты занимаешься вне работы? Чем занимается Сокджин? В голове внезапно помутилось. Он моргает, перефокусируется. — Я довольно скучный, — признается он. — Я люблю готовить, читать, смотреть Нетфликс и гулять в парке, — он звучит так неубедительно. — Иногда люблю порыбачить. — Я люблю готовить, — улыбаясь, отвечает Юнги. — Мне нравится готовить большие порции, когда у меня есть энергия. Но это сложно, — он пожимает плечами. — Когда готовишь только для одного. — Да, — соглашается Сокджин. — У меня много остается и я никогда не доедаю. Иногда я отдаю Чимину и Тэхену, но... — он запнулся. Юнги кивает. — Я отдаю свои остатки Чонгуку. Иногда он приходит только для того, чтобы я ему что-нибудь приготовил. Он даже не помогает! Чонгук побывал в квартире Юнги, зашел в его квартиру. На животе Сокджина извивается что-то неприятное. Если бы он не знал ничего лучше, то назвал бы это ревностью. — Вы с Чонгуком общаетесь вне работы? — Иногда, — Юнги пожимает плечами. — Порой я вижусь с Хосоком и Намджуном. Но, честно говоря, работа может быть настолько утомительной, что приятно просто расслабиться и посмотреть телевизор, не развлекая кого-то еще. — Ты прав, — соглашается Сокджин. — Я так истощен, что просто хочу слиться с диваном. Юнги снова смеется, а Сокджин улыбается. Наверное, было бы здорово делать такие вещи вместе с Юнги, расслабиться на диване и посмотреть что-нибудь вместе с ним. Но не будет ли это странно? Может быть. А может, Сокджину все равно. С Юнги легко втянуться в разговор, позволить себе расслабиться, пока они пьют. Юнги махает руками, когда увлечен рассказом, и губы у него такие пухлые, когда он говорит. Кажется, он тщательно подбирает слова, а его улыбка, мелькающие зубы и розовые десны, заставляют сердце Сокджина биться в груди. Юнги веселый и милый, по крайней мере, когда он не пытается сделать жизнь Сокджина сложнее. И он чертовски милый. — Мне было очень весело, — говорит Сокджин некоторое время спустя, когда они наконец понимают, что пора уходить. Час уже позже, чем думал Сокджин, а на следующий день на работу. — Мне тоже, — соглашается Юнги. — Это было классно. Сокджин сияет. — Да. Мы должны сделать это снова как-нибудь. — Да, — Юнги кивает. — Это свидание. Свидание. Сокджин замирает, внезапно неуверенный и немного неловкий. Это было свидание? Не может быть. И Юнги не может иметь в виду, что он хочет пойти на настоящее свидание. Это не... они не... — Просто двое коллег тусуются! — говорит Сокджин слишком громко. Лицо Юнги мрачнеет, улыбка исчезает, когда Сокджин произносит это. — Верно, — он внезапно выглядит грустным. — Конечно. Двое коллег. Ну... — Юнги соскальзывает со своего табурета. — Спокойной ночи, — он уходит, исчезая за дверью прежде, чем Сокджин успевает пожалеть о своих словах. По дороге домой Сокджин не перестает думать о Юнги. Не может перестать думать о нем, о том, какой он милый и забавный. Он не может перестать слышать смех Юнги, не может перестать видеть, как он морщит нос, когда хихикает. А его улыбка, когда он действительно улыбался, была такой яркой, освещала его, делала молодым и милым. От такой правильности у Сокджина что-то внутри заныло. Может быть, Юнги ему немного нравится. Он может это осознать и принять. Юнги горяч и забавен, у него отличная задница, и Сокджин наслаждается его характером, когда в нем нет злобы. Но Юнги - его соперник. Мин никак не может воспринимать его как нечто большее, чем то, чем они являются. Двое коллег, маркетологи, соревнующиеся за бессмысленный титул. И все же... Юнги сказал о свидании. Он сказал это, а потом так расстроился, когда Сокджин отверг его предложение. Джин не знает, что это значит и чего он хочет. В висках запульсировала головная боль, и он уткнулся подбородком в воротник, заставляя себя идти быстрее, чтобы добраться до дома. Юнги не разговаривает с ним по утрам. Не то чтобы они ярко приветствовали друг друга, но всегда есть хоть что-то. Но не сегодня: Юнги даже не поднял глаза в ответ на доброе утро от Сокджина. Он не кивнул и не поприветствовал Джина, появившегося в дверях его кабинета. И так продолжается весь день. Сокджин заглядывает в кабинет Юнги и видит его за работой, разговаривающим по телефону или печатающим на компьютере. Но Юнги ни разу не оглянулся, ни разу, похоже, желая делать вид, что Сокджина не существует. И только в конце дня Юнги наконец заговаривает с ним. Все разошлись по домам, и в пустом офисе остались только они двое. Сокджин поднимает голову, услышав шаги, и видит, как в кабинет входит Юнги и подходит к столу с большой коробкой в руках. Она огромная, больше микроволновки, и Юнги аккуратно ставит ее на стол. — Что это... — Подарок, — перебивает Юнги. — Для тебя. Коробка лежит на столе, Сокджин смотрит на нее и нерешительно тянется. Она гораздо легче, чем он ожидал. Джин поднимает глаза, готовый поблагодарить Юнги или спросить, что в коробке, но того уже нет. Выглянув в коридор, Сокджин не видит его в кабинете. Странно. Схватив ножницы, Сокджин разрезает ленту на коробке и открывает ее. Коробка полна упаковочного арахиса, пару штук падают на пол вокруг стола, когда Сокджин просовывает руки внутрь. Проходит несколько секунд, прежде чем его пальцы нащупывают что-то, не похожее на упаковочный материал. Он вытаскивает его и... #Продавец №2. Шляпа. Бейсболка аляповатого оранжевого цвета с надписью на лицевой стороне. Сокджин подумал, что после прошлой ночи их соперничество закончилось. Очевидно, Юнги просто убаюкивал его ложным чувством безопасности, играя на чувствах, о которых Сокджин даже не подозревал. Ярость пронзает его позвоночник, и Сокджин вскакивает на ноги, подхватывая коробку. Он идет через весь офис к столу Юнги, опрокидывает коробку и высыпает арахис на рабочее пространство Юнги. Он рассыпаются повсюду, каскадом покрывая поверхность стола и его стул, оседая на пол. — Эй! — Сокджин поворачивается и видит в дверях кабинета Юнги, который смотрит на него. — Какого черта ты делаешь? — злобно вопрошает он. — Я?! — почти кричит Сокджин. — А ты? Мне это уже осточертело. Ты что, так завидуешь мне или что-то в этом роде, что тебе нужно победить? Тебе нужно быть лучшим, хочешь дополнительных денег? Что из этого? Я больше не могу этого терпеть, я не могу терпеть тебя! Юнги просто моргает, его выражение лица не поддается прочтению. — Ты такой тупой, — наконец говорит он своим низким голосом. — Ошибаешься, — огрызается Сокджин. — Это ты приглашаешь меня выпить, чтобы залезть мне в голову! — Залезть в твою... Сокджин, о чем ты говоришь? Сокджин понимает, что перегибает палку, но не может остановиться. — Ты приглашаешь меня выпить и флиртуешь со мной только для того, чтобы... что? Заманить меня в ловушку? Ослабить мою защиту? — Хён, — мягко говорит Юнги. — Я пригласил тебя выпить, потому что хотел пойти с тобой на свидание, — Сокджин пристально смотрит на него, и Юнги со вздохом продолжает. — Я так много работаю и стараюсь победить только для того, чтобы произвести на тебя впечатление и раззадорить. Мне плевать на деньги и прочую ерунду, я просто хочу тебе понравиться. К концу речи у Юнги розовеют щеки, и он смотрит в пол. В конце его голос затихает, и Сокджин не знает, что делать. — Ты нравишься мне. — Да, — хмыкает Юнги. — Как твой коллега. И тут все встает на свои места. Теперь Сокджин все понимает. Он нравится Юнги. Определенно нравится, и не только как коллега. Нет смысла пытаться обмануть себя. Юнги милый, симпатичный и забавный, а Сокджин хочет смотреть телевизор, пока они будут есть в одних трусах. Сокджин вдруг чувствует себя очень глупо. — Нет, ты мне нравишься, но не так, то есть… ты мне действительно нравишься, — упорствует Сокджин. Юнги только хмыкает и качает головой, отворачиваясь. — Просто уйди, Сокджин, — тихо говорит он. — Это не смешно, и теперь мне нужно убирать этот беспорядок. Юнги отворачивается от него, и Сокджин не может этого допустить. Он бросается вперед, хватает Юнги за бицепс и разворачивает его к себе. Мин удивленно вскрикивает, когда Сокджин прижимает их губы друг к другу. Юнги не отвечает, застывает, прижавшись всем телом к Сокджину. И Джин понимает, что это может быть ошибкой. Юнги, возможно, сейчас пнет его по яйцам. Отпустив чужие руки, Сокджин делает шаг назад и извиняется. Но Мин издает тихий звук и прижимается к нему, обхватывая руками шею Сокджина и целуя его в ответ. Сокджин тает, притягивая Юнги ближе, обхватывая его тонкую талию. Губы Юнги мягкие, такие приятные на ощупь. Мин улыбается в ответ на его поцелуй. — Я тебе нравлюсь, — пробормотал Юнги, обдавая дыханием рот Сокджина. — Да, — шепчет Джин. — Не знаю, почему, — он прижимает их носы друг к другу. — Ты такой придурок. Юнги хихикает, низкий гул отдается в груди Сокджина. — Прекрати болтать и поцелуй меня, — Сокджин не спорит. Он притягивает Юнги ближе, пока их тела не прижимаются друг к другу. Раскрыв губы, Сокджин проводит языком по шву рта Юнги. Он приоткрывает рот, и его язык вырывается навстречу языку Сокджина. Вкус Юнги напоминает мандарины и сахар, сладкий и идеальный. Его руки почти сами по себе скользят по спине Юнги и изгибу его задницы. Мин задыхается, когда руки Сокджина ласкают его зад. Джин принимает это как приглашение и сжимает Юнги через брюки, чтобы почувствовать упругость под ними. Его задница кажется еще лучше, чем на самом деле, такая пышная и круглая, она идеально ложится в его руки. Они отстраняются, задыхаясь. — Что ты делаешь? — спрашивает Юнги, голос у него низкий, губы малиново-красные, слегка припухшие от поцелуев. — Ты мне нравишься, — подтверждает Сокджин. — Я думаю, что уже давно, просто я не хотел признаваться в этом, — он должен был понять это раньше, ведь для их друзей это было очевидно. Например, когда он увидел Юнги с тем мужчиной в баре, то понял, что его мучает ревность. А вчера вечером... — Прости за вчерашний вечер, за то, что я запаниковал, когда ты сказал, что это свидание. Я просто... Прости. Юнги улыбается и проводит рукой по щеке. — Все в порядке. — Я идиот. — Точно, — подтверждает Юнги. — Но ты мне все равно нравишься. Сокджин снова притягивает Юнги к себе за задницу. — Мы зашли слишком далеко с этими шалостями и прочим, такое чувство, что мы могли бы заниматься этим все время. — Мы могли бы трахаться в копировальной комнате все это время, — смеется Юнги. — Придется наверстывать упущенное. — Я не против, — тянет Сокджин, снова погружаясь в поцелуй. На этот раз он более жаркий, почти отчаянный. Их руки блуждают, захватывая и оттягивая, расстегивая рубашки, чтобы проскользнуть под них и прижаться к теплой коже. Одна из рук Юнги тянется к волосам Сокджина, а другая забирается на спину. Сокджин проводит кончиками пальцев по ребрам Юнги, и теплая гладкая кожа под его прикосновениями становится похожей на бархат. А Юнги издает тихие, придыхательные звуки в его рот, когда языки переплетаются. Это так хорошо, но недостаточно. Сокджин хочет большего, гораздо большего. Конечно, у них еще много времени, чтобы наверстать упущенное, но Сокджин не хочет ждать. Он снова разрывает поцелуй и откидывается назад, когда Юнги устремляется за его губами. — Я хочу отсосать тебе, — задыхается он. Глаза Юнги расширяются, зрачки выпучиваются, он изучает лицо Сокджина и только потом кивает. Сокджин не делал ничего подобного - отсасывать своему коллеге... посреди их рабочего места. Ну, честно говоря, у Сокджина никогда не было такой возможности, так что, возможно, он так и поступит. Может быть, он такой же плохой, как Чимин и Тэхён... но об этом позже. Ведь сейчас его пальцы тянутся к пуговицам рубашки Юнги, желая вновь прикоснуться к гладкой, бледной коже. Грудь Юнги, словно фарфор, припорошенная розовым румянцем, покраснела до самой шеи. Розовые соски затвердели, когда Сокджин провел пальцами по его груди, расстегивая рубашку. Он такой красивый, такой идеальный, и Сокджин не понимает, почему не сделал этого раньше. Джин утыкается в шею Юнги и поглаживает гладкую кожу его ключиц. Юнги издает самые сладкие звуки, отчаянно нуждаясь, когда Сокджин опускается на колени, проводя губами и языком по его торсу. Все это происходит на самом деле, Сокджин расстегивает брюки Юнги и тянет вниз молнию. Он видит эрекцию Юнги сквозь плотную ткань, видит, как она обнажается, когда он стягивает штаны Юнги с бедер. Наклонившись вперед, Сокджин проводит носом по твердой длине через темные трусы. У Юнги сбивается дыхание, член дергается в трусах, когда Сокджин начинает ласкать его через ткань. Проводя пальцами по бедрам, Сокджин очерчивает края трусов. Бедра Юнги напрягаются и покрываются мурашками, а с губ срывается придушенный стон. Он поднимает голову и смотрит на Юнги. Глаза закрыты, темные ресницы подергиваются. Щеки раскраснелись до розового цвета. А губы, красные и пухлые, как подушечки, раскрыты. Сокджин продолжает целовать ткань, представляя, как будет чувствовать себя Юнги вокруг его члена. Он надеется, что когда-нибудь сможет это узнать, надеется, что у него будет возможность получить гораздо больше, чем сейчас. Но сейчас перед Сокджином стоит Юнги, и он будет пользоваться тем, что есть. А то, что у него есть, просто потрясающе. Сокджин стягивает трусы Юнги с узких бедер, обнажая его член. Он такой же красивый, как и все остальное, розовый и уже потекший. Рот Сокджина едва не наполняется слюной при виде члена Юнги, покачивающегося между ними. Это совершенно не то, чем Сокджин ожидал заняться в шесть часов вечера в пятницу, но он не собирается жаловаться. Кожа Юнги нагрета, член почти пульсирует в его пальцах, когда Сокджин обхватывает его основание рукой. Мин стонет от прикосновения, и Сокджин видит, как напрягаются и подпрыгивают мышцы его живота. Еще раз взглянув вверх, Джин видит, что Юнги быстро дышит через нос, впившись зубами в нижнюю губу. На мгновение он снова любуется им, его высокими скулами и острой челюстью, носом-пуговкой, а затем отводит взгляд, снова сосредотачиваясь на том, что перед глазами. Наклонившись вперед, Сокджин прижимается влажным поцелуем к кончику члена Юнги, позволяя смазке размазаться по его губам. — Блять, — хрипит Юнги, голос звучит грубо. Сокджин снова поднимает голову и видит, что Юнги смотрит на него темными, прикрытыми глазами. Его губы снова приоткрыты, в уголке рта виднеется кончик языка. Сокджин высовывает язык и лижет уретру Юнги. Глаза закрываются, он испускает дрожащий вздох и еще одно тихое ругательство. Довольный собой, Сокджин переключается на текущую задачу. Он облизывает Юнги, проводя языком от основания до кончика дразнящими движениями. Юнги икает, словно пытаясь сдержаться, чтобы не начать умолять. Как бы ни был Сокджин уверен, что это будет приятно, он слишком нетерпелив, чтобы дразнить дальше. Устроившись поудобнее на коленях, Сокджин раскрывает губы и берет в рот кончик члена Юнги. С чужих губ срывается стон, и Сокджин начинает посасывать головку. Он проводит языком по щели и чувствительному месту чуть ниже кончика. Одна из рук Юнги тянется к его волосам, пальцы запутываются в прядях, а Сокджин начинает медленно опускаться вниз. Юнги горячий и тяжелый на его языке, соленый привкус смазки смешивается со сладостью кожи. Он крайне отзывчив, бедра напрягаются, а с губ срываются слабые хныканья, когда Сокджин берет его в рот. Юнги, вероятно, среднего размера, но толще, чем Сокджин привык. В его челюсти уже зарождается тупая боль, а уголки губ растягиваются с головокружительным наслаждением. Он приветствует это, наслаждается легким дискомфортом, когда пальцы Юнги дергаются в его волосах. Сокджин не может сдержать стон, когда начинает покачивать головой. — Хён, — задыхается Юнги, его член дергается на языке Сокджина. — Ощущения такие... — он обрывается на очередной стон. Сокджин снова стонет, чувствуя, как бедра Юнги напрягаются и дрожат от вибрации, пронизывающей его член. Он мотает головой, слюна стекает с уголков рта и скользит по коже Юнги на его яйца. Слюна капает на брюки Сокджина и на пол кабинета Юнги, но ему все равно - для этого есть химчистка и их клининговая компания. Звуки, которые издает Юнги, когда Сокджин проводит языком по нижней стороне члена при каждом движении головы, вызывают привыкание. Его губы пощипывает от всасывания, и становится ясно, что Юнги уже близко. Сокджину не терпится услышать, как он будет звучать, когда развалится на части, не терпится увидеть его лицо. — Хён, пожалуйста, — Юнги задыхается, хватаясь за волосы Сокджина, чтобы оторвать его. Сокджин замирает, закатывает глаза и видит, что Юнги смотрит на него. — Ты в порядке? — спрашивает он, откидываясь назад и слизывая с губ смесь слюны и смазки. Глаза Юнги следят за его движением, и он кивает, почти рассеянно. — Да, я просто... я не хочу кончать вот так, — Сокджин моргает, а Юнги продолжает. — Я умирал от желания, чтобы ты трахнул меня, около двух лет. Я хочу тебя. О. Вот дерьмо. Сокджин не ожидал такого, это - вау. Его член дергается в штанах, упираясь в молнию. — Я сделаю это. Поднявшись на ноги, Сокджин прижимает Юнги к краю стола и снова налетает с поцелуем. Он проникает языком в рот Юнги, заставляя его почувствовать свой вкус. Юнги стонет ему в рот, а руки поднимаются и хватаются за лацканы пиджака Сокджина. Они скользят к пуговицам рубашки, и он начинает дергать их, кончиками пальцев прокладывая горячий след по коже Сокджина, когда расстегивает рубашку. — Может, нам уйти? — спрашивает Юнги, задыхаясь, когда спустя мгновение разрывает поцелуй. Он наклоняет голову к губам Сокджина, рвано дыша. — У меня нет смазки или... — У Чимина есть, — тут же отвечает Сокджин. — Точно есть. Юнги смеется, тихо хихикает, тепло выдыхает. — Они все еще трахаются в офисе? Я думал, что после того, как жена председателя Бан, Кэт, застала их в конференц-зале, они перестали. Разве им не влетело после этого? — Им плевать, — смеется Сокджин. — На днях я подошел к столу Чимина, и он отвечал на звонок, в то время как два его пальца глубоко погружались в Тэхёна. — Черт, да они лучше меня умеют красть время. Сокджин снова смеется и наклоняет голову, оставляя на губах Юнги еще один чмок. — Подожди здесь, — он отступает на шаг и видит перед собой раскрасневшегося Юнги. Он совершенно растрепан, твердый член все еще гордо торчит, рубашка сползает с плеч. Сокджин хочет разобрать его на части. — Не двигайся. Сокджин спешит из кабинета, забегает в приемную и распахивает ящики Чимина. Он благодарен Паку за то, что тот игнорирует протоколы безопасности и никогда не запирает свой стол. В его верхнем ящике в беспорядке лежат лаки для ногтей и разная косметика. Но Сокджин находит то, что искал: полупустой флакончик со смазкой и пачку презервативов. Он отрывает одну из фольгированных упаковок и снова захлопывает ящик. Когда Сокджин возвращается, Юнги уже снимает галстук, его пальцы тянутся к узлу. На мгновение Сокджин задумывается о том, чтобы взять его, связать запястья тканью и прижать к себе, наблюдая за тем, как он извивается. В следующий раз, обещает он себе. Потому что ему нужен следующий раз, должен быть следующий раз. — Наклонись над столом, — приказывает Сокджин, и голос его звучит не так твердо, как хотелось. Он бы с удовольствием поцеловал Юнги еще, раззадорил бы их обоих, прежде чем запустить в него пальцы, но Сокджин уверен, что еще чуть-чуть, и он кончит в штаны. Вид Юнги - это слишком. — По-джентльменски, — дразнит Юнги, закатывая глаза, но делает то, что ему говорят. Он поворачивается и облокачивается на стол, упираясь предплечьями в поверхность. Под ним скрипит упаковочный арахис, он раздраженно фыркает, извивается и сбрасывает его на пол. — Ты все уберешь. — Посмотрим, — пробормотал Сокджин, шагнув вперед. Штаны Юнги все еще на уровне бедер, и теперь Сокджин видит его задницу. Этот идеальный зад, похожий на персик. Если Сокджин думал, что его задница хорошо смотрится в штанах, то на самом деле это ничто. Упругая и круглая, гладкая и безупречная кожа, в которую Сокджин хочет впиться зубами. В следующий раз. Юнги раздвигает ноги чуть шире, когда Сокджин приближается к нему, и начинает устраиваться. Джин задирает рубашку Юнги на спине и проводит пальцами по позвоночнику. Теплая кожа покрывается мурашками под его пальцами, и Юнги выгибается навстречу прикосновениям, когда рука Сокджина скользит по попке. Он сжимает ее, проводя ладонью по одной упругой половинке. Ему нравится, как на коже появляются ямочки, а его пальцы погружаются в мягкую кожу. — Хён, — хнычет Юнги, снова прижимаясь к его руке. — Пожалуйста. Сокджин откручивает колпачок смазки. — Я рядом, — заверяет он, наклоняясь над Юнги и целуя его в шею. — Ты просто так прекрасно выглядишь. Юнги задыхается, подается вперед и едва не ударяется о стол, когда Сокджин вводит в него палец. Дырочка Юнги засасывает его внутрь, раскаленные стенки поглощают палец, когда он входит до костяшки. Он такой тугой, что Сокджин уже не уверен, будет ли Юнги чувствовать себя комфортно на его члене. Он начинает медленно вводить и выводить палец, поглаживая бархатные стенки Юнги. С губ Мина срываются поощрительные стоны, когда Сокджин ускоряет темп, вгоняя палец внутрь и выталкивая его из входа Юнги. — Еще, — дышит он, дырочка сжимается вокруг пальца Сокджина. Джин повинуется, проталкивая второй палец в Юнги. Это оказывается немного сложнее, и Юнги на мгновение зажмуривается. Сокджин ждет, поглаживая свободной рукой чужое бедро, пока тот не расслабится. Когда он чувствует, что Юнги выдыхает, а его тело становится податливым, Сокджин начинает двигаться. Вскоре его толчки становятся все более быстрыми, а пальцы с каждым разом расходятся в стороны, словно ножницы. Юнги задыхается и хнычет под ним. Когда два пальца превращаются в три, Юнги прижимается лбом к столу, умоляя о большем. Юнги жалобно скулит, когда Сокджин убирает пальцы. Он никогда бы не подумал, что его коллега окажется настолько нуждающимся, что будет издавать такие звуки. Юнги всегда был стоическим, суровым и отстраненным. То, что Сокджин заставляет его дрожать и хныкать, собирается заставить его кончить на своем члене, почти невыносимо. Пальцы Сокджина дрожат, когда он расстегивает пуговицы на брюках, сбрасывая их вместе с нижним бельем на колени. — Блять, — шипит Сокджин, беря себя в руки. Его член такой твердый и чувствительный, готовый вот-вот лопнуть, а ведь до этого он даже не прикасался к себе. Погладив себя несколько раз, Сокджин зубами разрывает презерватив и раскатывает его по всей длине. — Скажи мне, если что-то будет не так, — просит Сокджин, одной рукой раздвигая Юнги и приставляя свой член к его входу. — Нет, — хрипит Юнги. Он поворачивает голову, упираясь щекой в стол и моргая прикрытыми глазами. — Я смогу это выдержать. Черт. — Ладно, — неубедительно говорит Сокджин, скользя членом по растянутому входу Юнги. Мин фыркает, но его смех обрывается стоном, когда Сокджин проникает внутрь. Тепло охватывает его, член дергается в презервативе, когда скользит в тугой жар Юнги. Подбородок Джина упирается в грудь, и он испускает дрожащий вздох, когда входит до конца. — О, черт, — бормочет он. У Сокджина давно не было секса. Иногда у него случаются перепихоны, он подцепляет парней в барах. Но это совсем другое ощущение, лучше, чем он мог себе представить. Может быть, это месяцы, годы напряжения. Так много времени Юнги заставлял его беситься, а Сокджин был слишком глуп, чтобы понять, что все, чего они оба хотели - это сорвать друг с друга одежду. Сдвинувшись, Юнги прижимается к Сокджину, пытаясь заставить его двигаться. Джин прикусывает губу, отстраняясь, пока головка члена не оказывается в отверстии Юнги. Вход растягивается вокруг его члена, такой же красивый и розовый, как и весь Юнги. Он наблюдает, как член легко входит в тело Юнги. Они стонут в унисон, руки Мина скребут по столу, а Сокджин сжимает бедра. Джин находит ритм, он немного рваный, с нотками отчаяния, но Юнги, кажется, не возражает. Он откровенно стонет, пуская слюни на стол, когда Сокджин вжимается в него бедрами. Шлепки их кожи звучат громко, хлюпанье смазки почти заглушает дыхание Юнги. Он чувствует, что приближается к краю, неловко быстро, не в силах держать себя в руках, когда трахается с тем, кого еще несколько дней назад был уверен, что ненавидит. Сокджин хочет делать это вечно, слышать эти звуки и наблюдать, как он исчезает в идеальной, тугой попке Юнги. Но, возможно, здесь не только отчаяние и наконец-то разрешившееся сексуальное напряжение. Сокджин видел это прошлой ночью, Сокджин хочет увидеть это снова. Хочет увидеть. Джин со стоном заставляет себя замедлиться и остановиться, его яйца почти болят от желания кончить. Но он выходит, не обращая внимания на жалобный скулеж Юнги. — Перевернись, — прохрипел он. — Я хочу тебя видеть. На мгновение наступает тишина, Юнги замирает, но потом шевелится. Сокджин помогает ему перевернуться, укладывает на спину на поверхность стола. Под ним скрипит упаковочный арахис, и Сокджин, не удержавшись, хихикает, наклоняясь, чтобы убрать арахис из под потной челки Юнги. — Этот гребаный пенопласт, — хмыкает Юнги. — Я чувствую себя так, будто он весь на мне. Сокджин окидывает его взглядом. Юнги не ошибся: они прилипли к его одежде и потной коже. — Ты должен был об этом подумать, — поддразнивает Сокджин, снова устраиваясь между ног Юнги. — Ты сам виноват. — Иди ты в задницу, — огрызается Юнги, но в его словах нет тепла, только дразнящий блеск в глазах. — С удовольствием, — отвечает Сокджин и снова прижимается к нему. Юнги застонал, откинув голову на стол, когда Сокджин одним толчком вошел в него. Он снова находит ритм и поднимает одну из ног Юнги, чтобы перекинуть ее через свой локоть. Юнги замирает под новым углом, его тело бьется в спазмах, когда Сокджин находит простату. Руки тянутся к Джину, пальцы впиваются в бицепсы через костюм. Он дергает, и Сокджин сбрасывает ногу Юнги, падая на него. Едва удержавшись на локтях, Сокджин позволяет Юнги втянуть себя в поцелуй. Их рты встречаются в столкновении зубов и языков, и Юнги стонет от его губ. Это тот самый Юнги, которого он видел танцующим в баре, податливый и нуждающийся, распадающийся на части под пленом чужих губ. Но есть и нечто большее: Юнги полностью отпускает себя, притягивает его ближе, ближе. Ноги обвиваются вокруг талии Сокджина, руки обхватывают его шею, прижимая их друг к другу. Несмотря на бешеную энергию, это совсем другое ощущение. Это похоже на нечто большее. Близость, интимность, обещание чего-то еще. Может быть, надежда. Сокджин хочет большего, хочет чего-то еще. Продолжая двигать бедрами, он представляет себе Юнги на своем диване. Улыбка Юнги и тихий смех, Юнги в трусах, с гочуджаном на губах и дорамой по телевизору. Юнги под его боком, Юнги прижимается к его груди в постели. Сокджин нуждается, Сокджин хочет. В нем бурлит жар, огонь в венах, как расплавленная лава. Мин прикусывает зубами нижнюю губу, а руки почти нежно сжимают волосы. От скольжения члена по стенкам Юнги и поцелуев голова идет кругом. В животе разливается жар, и Джин чувствует, что находится на грани. Опираясь на одну руку, он просовывает ладонь между ними и сжимает в кулак член Юнги. — Хён! — Юнги вскрикивает, а Сокджин проглатывает это восклицание, высунув язык. Кожа Юнги почти лихорадочно горит, член горячий и твердый в ладони Сокджина. Он скользкий и липкий от смазки, почти капает, когда Сокджин начинает поглаживать его в такт своим толчкам. Его бедра начинают подрагивать, когда дырочка Юнги сжимается, и он выгибается, прижимаясь к груди Сокджина. Их губы все еще прижаты друг к другу, но движения не скоординированы. Неуклюжие завитки языков и горячие, задыхающиеся вдохи друг другу в рот. Но Сокджин не может отстраниться, ведь Юнги так крепко держит его. Да и не смог бы, он не хочет отпускать. Юнги кончает с полувскриком, полувсхлипом, сжимаясь и сотрясаясь всем телом. Его дырочка плотно сжимается вокруг члена Сокджина, и Джин кончает с неловким звуком, приглушенным матом, когда его бедра трясутся, а в голове раздается рев статического электричества. Белое пятно заполняет зрение, когда он кончает, все тело содрогается, а зубы впиваются в мягкую нижнюю губу Юнги. Они застывают, прижавшись друг к другу, рваное дыхание смешивается, пытаясь спуститься с общего кайфа. Сокджин чувствует, как сердце Юнги бьется о его грудь, как бешено колотится его собственное. Удивительно, что Сокджин еще держится на ногах. Если бы он не был склонен над Юнги и не держал его так крепко, точно бы распластался на полу. Он чувствует себя наполовину без костей, голова набита ватой. Джин разнимает их губы и зарывается лицом в шею Юнги, впиваясь в слегка вспотевшую кожу. — Святое дерьмо, — бормочет он, прижимаясь поцелуем к уху Юнги. Тихий выдох, смех, и пальцы Юнги перебирают его волосы, успокаивая и умиротворяя. — Ты в порядке? — голос Юнги звучит вымученно, слишком привычно. — Кажется, я астрально проецировался, — бормочет Сокджин, проводя носом по челюсти Юнги. — Это было... — отрезает он, не зная, что сказать. Он не уверен, что смог бы описать свои ощущения, даже если бы попытался. — Да, — соглашается Юнги. — Да. Проходит еще несколько минут, прежде чем Сокджин чувствует, что может двигаться, не падая в обморок. К тому времени, как он поднимается на ноги, они уже почти слиплись от спермы и пота. Его размягченный член легко выскальзывает из входа Юнги, и тот слегка вздрагивает, опуская ноги с талии Сокджина. Он выглядит развратно, раскинувшись на столе, дорогой костюм помят, уложенные волосы растрепаны. Он великолепен, сексуален, прекрасен. Сняв презерватив, Сокджин берет несколько салфеток из коробки, стоящей на углу стола Юнги, и быстро приводит себя в порядок. Когда он почти очистился от спермы и смазки, то принимается вытирать Юнги. Все грязно и не идеально, им обоим не помешал бы душ. Но это лучше, чем ничего. Выбросив салфетки в мусорное ведро, Сокджин протягивает руку, помогая Юнги сесть на край стола. Юнги слегка покачивается, наклоняясь вперед, чтобы прислониться лбом к груди Сокджина. — Блять, — бормочет он, прижимаясь к коже Сокджина. — Точно, — соглашается Сокджин. Юнги весь в упаковочном арахисе. Они в его светлых волосах, прилипли к коже и одежде. Подняв руку, Сокджин начинает счищать их с костюма и собирать с волос. — Ты в полном дерьме. Юнги фыркнул. — Спасибо, — он хмыкает. — Именно это я хочу слышать от парня, который мне нравится, после того, как он оттрахал меня, — Мин говорит это дразнящим тоном, но Сокджин видит, как Юнги немного сжимается в комок, в голосе просачивается обида. — Прости, — тут же отвечает Сокджин. — Я не имел в виду ничего такого, — он целует волосы Юнги, зарываясь носом в светлые пряди. — Ты идеален. Юнги улыбается, прижимаясь к его коже, и одной рукой берется за бедро Сокджина. — Отлично выкрутился, — мягко говорит Юнги, отстраняясь с сияющими глазами. Сокджин не может удержаться от еще одного поцелуя. Он сжимает челюсть Юнги и наклоняется к нему, нежно целуя его губы. Это мило, нежно, с надеждой. Когда они отстраняются, Сокджин помогает Юнги встать, пытаясь расправить одежду. Это, конечно, бессмысленно, но к завершающему моменту они уже почти в приличном виде. Сокджин вынимает из одежды Юнги еще несколько орешков и опускается на пятки. С минуту они изучают друг друга, повисает тишина. Сокджин не знает, что делать дальше, как показать Юнги, что он хочет большего. — Эм... — Юнги прочищает горло. — Не хочешь зайти ко мне? — его глаза скользят по сторонам, щеки становятся розовыми. — У меня, наверное, есть лапша. Или... йогурты, которые ты не крал. Сокджин улыбается, едва удерживаясь от визга. Он чувствует себя почти головокружительно, нелепо. Месяцы и годы сексуального напряжения вылились в... это. Трах на столе Юнги и приглашение поесть йогурты. — Я бы не отказался, — он скользит рукой по руке Юнги и переплетает их пальцы. — Это свидание. — О? — Юнги вскинул бровь. — Теперь ты хочешь пойти со мной на свидание, хён? Сокджин притягивает его ближе. — Мне казалось, я ясно дал это понять. — Возможно, тебе стоит уточнить это еще раз, — мягко говорит Юнги, позволяя прижать себя к груди Сокджина. — Раз или сто. — Я не против, — вздыхает Сокджин, наклоняясь, чтобы соединить их губы.