Другое Солнце

      Медленный вдох. Ещё более медленный выдох. Хотелось выгнать из ноющих лёгких всё до последней частицы, но втянутая в них зола уже намертво вплавилась в больные ткани. Широкий мощёный коридор, ведущий из Забытого Изалита, был оплетён скрученными в вечном страдании древесными путами, что хрупко трещали и ломались под моей железной поступью, как обожжённые кости. Пустые глазницы фонаря некроманта глупо уставились вперёд, заставляя потревоженных Жуков Хаоса в испуге отскакивать глубже во тьму, но я неколебимо смешивал мёртвые щепки с древней пылью под подошвами латных сапогов, потому что точно знал: среди этих отродий больше нет пожирателя рассудка. Лживое сияние должно было угаснуть раньше того, кто так отчаянно его искал, и оно угасло.       Ещё совсем недавно я оставлял солнечного рыцаря в Анор-Лондо, даже не удосуживаясь посмотреть на него — всего один взгляд полных надежды глаз Солера заставил бы меня протянуть руку, чтобы безмолвно хлопнуть его по плечу, в очередной раз поощрив безумные поиски губительного счастья… Я отворачивался. Стискивал зубы. Сжав кулаки, садился поодаль, чтобы не дать другу и шанса почувствовать себя лучше, увереннее. Не позволить заговорить. «Это для его же блага» — твердил внутренний голос... Жалкое оправдание, скрывающее эгоистичную природу истинных желаний. Я мог сколько угодно обманываться тем, что стараюсь уберечь безрассудного мечтателя от роковой ошибки, но лишённая всякого благородства правда всегда крылась в ином — будучи отрезанным от мира Воином Света, всё, чего я хотел на самом деле, это спасения от собственного одиночества. Я даже не задумывался о том, что покупал его горем того, кто столько раз приходил мне на помощь. Потерянный Солер ждал, надеялся… Может быть, втайне молился о добром знаке, но так и не получал его. Глубоко погружённый в мысли, он уже не мог продолжить путь, и я, слушая его размеренное дыхание, всё чаще задавался вопросом: что будет более бесчеловечным поступком — лишить друга возможности пойти вслед за мечтой или собственноручно разбить её вдребезги, сохранив ему жизнь? Как далеко я смогу зайти в своём страхе? В конце концов, так не могло продолжаться вечно.       Избранному Мертвецу не занимать ни силы, ни высокомерия — я и так призван в мир, чтобы хладнокровно вершить чужие судьбы. Одной больше, одной меньше... Наивная мечта, заключенная в оболочку мерзкого паразита, пала под остриём клинка, вечным грузом вины осев на моей искажённой проклятьем душе, зато солнечный рыцарь вновь подал сиповатый голос, едва ощутив мой ободряющий хлопок. Солер никогда не узнает о том, как подло я его предал, но наконец почувствует, что может двигаться дальше, потому что я всё ещё верю в него. Он будет искать во что бы то ни стало. Будет жить, а не существовать. Тогда мне показалось, что этого достаточно.       Забытый Изалит медленно, но верно оставался позади, и эхо шагов прокатывалось по коридору до тех пор, пока в свете фонаря не блеснул до боли знакомый топхельм, украшенный красным пером. Я дёрнулся и замер в нерешительности, уподобившись злополучным Жукам. Солер из Асторы… В кромешной тьме оставленной самими богами дороги. Разве он не должен был двинуться дальше?.. Внутри всё сжалось, и я, немного склонившись, так привычно занёс латную перчатку, чтобы тронуть за плечо сидящего на разбитой плитке друга.       — Неужели это всё ложь? — хрипло проронил он, чуть покачиваясь, как будто это могло его успокоить, — неужели все мои усилия были бесполезны? О, моё драгоценное Солнце... — если бы сухой пепел вдруг стал звуком, это был бы голос солнечного рыцаря. Мёртвый и горький. — что же мне делать? Моё солнце... Моё драгоценное солнце...       Почему он больше не ищет? Почему… Его дыхание так сбилось? Я снова притронулся к чужому плечу, но Солер не отозвался. Недостаточно. Ему недостаточно крошечных жестов. Не придумав ничего лучше, я с громким лязгом опустился на пол коридора. Фонарь жалобно звякнул о камень и уставился в потолок.       — Сол… — голосовые связки были забиты так же, как и лёгкие: я впервые за долгие циклы натужно выкашливал слова. Впервые мне было, что сказать. — …нце. Кх!.. Здесь.       Моя ладонь сжалась в крепкий кулак и стукнула по доспеху в районе груди, там, где билось обожжённое виной сердце. Солер медленно поднял голову, но в этом движении было не больше энтузиазма, чем у приговорённого к смертной казни.       — Темно... — он засипел хуже прежнего, похоже, приняв знак за пустую попытку прочистить дыхательные пути, — ты лжёшь мне. Почему здесь так темно?.. — я отрицательно кивнул, повторяя удар. «Здесь». Сталь перчатки прозвенела о нагрудник в третий раз. Мой друг только с тяжестью выдохнул и вновь ссутулил спину, — ты же... Издеваешься. Прекрати, ты не делаешь лучше, — сип судорожно дрогнул. — оставь меня в покое.       Солнечный рыцарь всегда был баснословным упрямцем, но ему ни за что не сравниться с Избранным Мертвецом.       — Солнце… — эхо повторило четвёртый удар по нагруднику. — …здесь.       Нет ничего теплее огня, горящего в душе. Ничто не освещает путь ярче, чем сияние искренних надежд. Каждый живой человек уже носит внутри и лелеет своё собственное Солнце. Настоящее. Живое. Взгляни внимательнее, и обязательно его увидишь. Я видел. Пройдя через столько, неужели он так и не понял? Помедлив, я тронул ладонью уже чужую кольчугу.       — Здесь.       — Да что такое… Ты несёшь… — голос Солера окончательно надломился и перешёл в болезненный стон. Мой друг подался вперёд, сминая красное перо трясущимися пальцами, и я в ту же секунду сорвался навстречу, чтобы заключить его в крепкие объятия. Прижать к плечу.       — Ты… Солнце, — всё, что позволили произнести повреждённые связки. — Я... Солнце. Здесь. Внут… ри.       Он ничего не ответил, только устало ткнулся в жалкие обрывки когда-то нарядного плаща, что хомутом лежали на моей шее. Я наклонил голову, и закрытый шлем тихо звякнул о железный топхельм. Мне некуда спешить. Настал мой черёд ждать, надеяться и молиться. Молиться, чтобы последняя искра солнечного рыцаря не исчезла в буре отчаяния.       — Внутри, да?.. — прозвучало где-то посреди вечности, которой показались несколько молчаливых минут. Я дважды кивнул, с долей иронии представив, как в этот же миг буду нанизан на Светлый меч, — поразительное безумие. Ты ещё безумнее меня!.. — Солер ни с того, ни с сего усмехнулся, прямо как раньше, и я в сердцах стиснул объятия. — не может такого быть. Если бы моё Солнце было внутри, я не чувствовал бы себя таким ничтожным и незначительным. Солнце всеобъемлюще, его важность невозможно преувеличить! Великое Солнце дарует и сохраняет жизнь, но я не достоин его. После этого долгого путешествия… Я не достоин и собственного. Какая жалость, ха-ха-ха!       Солнечный рыцарь снова смеялся, но я чувствовал в этом вовсе не смиренное веселье — то было агонией человеческой души. Озарение настигло меня слишком поздно… Всегда отдавал, но не просил взамен. Всегда приходил на зов, но не звал к себе. Даже самое неистовое пламя потухает, если нет кого-то, кто его поддерживает, и его невозможно за это винить. Быть может, Солер с самого начала искал вовсе не небесное светило, только никак не хотел себе в этом признаться.       — Дру... кх!.. гое… — я с осторожностью отстранил друга от себя, не без тоски отметив, как нехотя он восстановил дистанцию, и запустил руку в поясную сумку. Разговоры не моя сильная сторона, однако существовал способ объяснить иначе. — …солнце.       Этого не было видно из-за шлема, но я готов поклясться, что Солер широко распахнул глаза — в моих протянутых ладонях покоились наполненная Эстусом сияющая фляга и слабо теплящаяся медаль Света. Я единожды стукнул кончиками пальцев в яркий рисунок на потемневшей потрёпанной котте.       — М-мне? — мгновенно стушевался рыцарь, и тычок был повторён.       — Свет. Теп… ло. Тебе, — испещрённые царапинами запястья друга замерли над моими, как будто он сомневался, стоит ли взять вещи. — ты… Кх!.. Важен. Бери.       Медленный вдох. Ещё более медленный выдох. Звон. Медаль встала на ребро и покатилась по коридору, спугивая обратно в темноту осмелевшего Жука Хаоса. Фляга ударилась об отошедшую от земли плиту и сразу расплескалась. Я не успел опомниться, как выронил всё, потому что напряжённые руки Солера аккуратно отпихнули скромный дар и сомкнулись у меня на спине. Снова обнять его было куда значительнее, чем сохранить нажитый скарб. Можно заработать сколько угодно знаков отличия и не раз наполнить флягу заново, но в этом не будет совершенно никакого смысла, если разделить их будет не с кем.       Может быть, солнечный рыцарь и не нашёл его собственного Солнца, но я был готов поделиться своим.