Любимый Ёнэ

      У Ёнэ едет крыша с каждым вдохом пота, спермы и смазки. Горячие ладони водят по его напряжённым мышцам, он теряется, не в силах хоть как-то ответить, позволяет себе расслабиться в умелых пальцах, растягивающих его медленно. У него зудит глубоко внутри, а шершавые ладони, кажется, Афелия проходятся по его прессу, их трое: он, Ксанте и Каин. Последний куда более активный, впрочем, как и всегда, и не может держать язык за зубами. — Я первый, — рычит он агрессивно, будто под ними не человек, а лакомство. — Никто и не останавливает, — фыркает Ксанте и проталкивает пальцы глубже вместе с пальцами Афелия.       Ёнэ издаёт тихий стон. К нему мигом прислушиваются, наблюдают, бдят, чтобы не было больно. Эта забота приятна, пусть и потом будет очень тяжело. — Хм, — тихо подаёт голос Афелий.       Из всех них он куда спокойнее, он отвлекает Ёнэ от всех ощущений поцелуем, а не ответить невозможно. Язык во рту влажный, горячий, член Каина входит глубоко, до упора. Ксанте держит его за плечо крепко — так, чтобы не сопротивлялся от неожиданных движений. Ёнэ стонет громко в рот Афелия от каждого движения, от каждого прикосновения к чувствительным соскам и животу. — Мы его растянули, но этого недостаточно.       Ёнэ напрягается от этих слов и почти хнычет, в животе скручивает от того, как к члену Каина прибавляется палец. — Ты же справишься? — Афелий шепчет тихо, его мелодичный голос заставляет расслабиться сильнее.       Ёнэ кивает и открывает рот, чтобы вобрать член Афелия. Он очерчивает языком напряжённую головку, касается уздечки, а затем ствол входит глубже. Головка толкается в стенку глотки, а Афелий над ним тяжело дышит от приятных ощущений. Рот у Ёнэ тёплый, язык вытворяет невероятные вещи, и он кончает быстро, наполняет горячей спермой рот. Мужчина кашляет и сглатывает. Он хочет ещё.       Всё ещё недостаточно.       Ёнэ может их сравнивать: Сетт дикий, отдаёт всего себя процессу и любит держать за волосы, по-своему груб, но затем нежно целует каждый укус на шее и груди, и позволяет трогать ушки.       Эзреаль слишком заботлив, а его мягкие касания как никогда успокаивают после продолжительного секса, когда Ёнэ клюёт носом и совсем не может держаться на ногах.       Ксанте большой абсолютно везде. Ёнэ помнит, как в первый раз дрожал от того, как его внутренности скручивало от члена, но затем принимать стало куда легче.       Каин — жуткий собственник, даже когда Ёнэ находится один, он злится, словно ребёнок, когда не удостаивается малейшим вниманием. Даже во время секса он безудержен в своей ревности, высказывает очевидную симпатию и желание пробовать тело на вкус.       Афелий тихий, но он всегда придумывает способы разнообразить их секс: игрушки, сомнительные приспособления, предназначение которых он иногда не понимает, но иногда они заставляют его изнывать от желания и плакать от возбуждения.       Ёнэ и не нужно ничего делать: любовники внимательны, а страсть вперемешку с возбуждением заставляет сосредоточиться на ощущениях. Сетт располагается сзади, Ёнэ ощущает всю его мощную грудь, кубики пресса и член, Каин спереди сменяется Эзреалем. Последний нервно сглатывает, словно в первый раз, и толкается навстречу сжатому колечку мышц. Ёнэ разработан достаточно для того, чтобы вторая головка протиснулась внутрь. — А! — Ёнэ напрягается и от того сжимает лишь теснее. — Расслабься, — почти мурлычет на ухо Сетт и чуть хмурится от сжавшегося ануса. — Молодец. — Хвалит он спустя время.       Эзреаль безумно краснеет от того каким красивым выглядит Ёнэ — запыхавшийся, смущённый, податливый и соблазнительный. Таким мужчиной хочется обладать и оставить свой след. Он склоняется и целует шею, слизывает капли пота, затем целует приоткрытый рот, сжимает аккуратные тёмные соски, не может насладиться видом красивого тела. Все в их группе знают в какой зал ходит Ёнэ, что любит, а что нет.       Ему нравится, когда его зажимают со всех сторон, когда рот занят членом, когда его любят и когда за ним ухаживают после утомительного секса.       Эзреаль, что не в силах уже толкаться, выходит из податливого тела, выбрасывает в мусорку презерватив, а Сетт берёт в руку тонкую и длинную ногу (по сравнению с его лапой ноги Ёнэ — невероятно тонкие и хрупкие), и проталкивает член глубже. Острые зубы прикусывают кожу на шее, и Ёнэ изливается на себя, однако, это далеко не конец. Его тело всё ещё чувствительное и охотно отзывается на ласки. Краем глаза он замечает Афелия, держащего в одной руке карандаш, в другой — скетчбук. Его рисунки всегда детальные, живые. Сзади него Каин смотрит оценивающе и открывает банку пива. — Вживую он куда лучше, — молвит парень и улыбается, глядя на то, как Сетт рычит и дрожит от пронзающего удовольствия. — Сетт, прекращай, — Ксанте почти выдёргивает Ёнэ из лап. — Он жуть как устал, а ты ещё наседаешь.       Ёнэ хмыкает. Он бы смог ещё, но действительно чувствует усталость, а Ксанте всегда легко подмечает подобные вещи.       Он поднимает расслабленное тело на руки с такой лёгкостью, будто Ёнэ ничего не весит и уносит ванну для уединения. Вода уже заранее набрана, безумная лёгкость в теле пьянит и заставляет закрыть глаза. Крупные пальцы Ксанте входят в него, чистят изнутри от несдержанности Каина и дикости Сетта. Затем его головы заботливо касаются подушечки пальцев, чувствуется запах шампуня, а затем кондиционера для волос. — Если пришёл просто смотреть, то уходи. Или помоги.       Голос Ксанте выводит Ёнэ из полусонного состояния. Каин, что до этого наблюдал, лишь хмыкает в своей привычной манере и надавливает на руки гель для душа. — Ммм, — улыбается Ёнэ от мягкого массажа рук и ног.       Ванна достаточно просторна, чтобы вместить троих, однако, Каин и Ксанте понимают, что как бы они не хотели вновь нагнуть его, телу нужно отдохнуть. Ёнэ хмурится от ладони, что мягко умывает его лицо, а затем хватается за Каина, поднявшего его на свои руки. — Уснул, — почти грустно говорит Каин.        Ложится рядом после того, как посушил с Ксанте длинные волосы и переодел в тонкую пижаму.       Аккуратные черты лица, красивые губы, соблазнительно обхватывающие пальцы, либо что побольше, шея искусана и помечена каждым. Каин склоняется на беззащитно спящим парнем и облизывает чужие губы. Возбуждение вновь даёт о себе знать. Недостаточно раза или двух, а сам он слишком жаден, чтобы делить Ёнэ с кем-то, но приходится.       Рааст в голове тихо шепчет: Наш.