Тени Лисьего района

После ухода Хана Ли ещё долго не мог уснуть. Но и делать что-то совершенно не было сил – тело всё ещё ныло, хоть синяков и не было, а раны болели. Хотелось просто закрыть глаза и понять, что это всё – всего лишь страшный сон и не более. Что это всё вымысел, разыгравшаяся фантазия. Да что угодно, только не реальность! Но нет, мозг неустанно твердил Феликсу об обратном. Это всё было, есть и будет, тебе не сбежать. У парня просто не оставалось сил находиться в сознании, в этой реальности. Но всю эту реальность сон никак не хотел сменять – мысли всё лезли и лезли, всё крутились и крутились в голове. Да причём так назойливо, словно рой пчёл летел за своей жертвой в попытках догнать и уничтожить. Боль преследовала его в каждой мысли, в каждом даже малейшем движении. Абсолютно всё приносило огромную, нескончаемую боль, которая грозила разорвать Феликса на мельчайшие кусочки. Больно было не то, что двигаться, больно было даже дышать. Каждый вдох давался ему с огромным трудом - лёгкие прожигало так сильно, как будто внутри горели пожары, извергались вулканы, и те самые пчёлы жалили без остановки. Прожигало не только лёгкие. Грудь, исполосованная лисом, нещадно болела и горела при каждом вдохе и выдохе. Ли не знал, куда деться от этой боли. Он мог бы встать с кровати, добраться до аптечки и выпить обезболивающее, вот только боль не позволяла осуществить даже первый шаг. Лишь с десятой попытки Феликс кое-как встал с кровати. Медленно, держась за стену, он снова дошёл до ванной. В аптечке обнаружились лишь три таблетки обезболивающего – Феликс, долго не раздумывая, проглотил все разом. Плевать, потом ещё купит. Сейчас же ему было жизненно необходимо ещё больше. Всё так же, держась за стену, с аптечкой в руках, дошёл обратно до комнаты. Выудил из своего бездонного шкафа швейный набор. Раны у него были слишком глубокие – того и гляди норовили открыться при любом неверном, неосторожном движении. Значит что? Правильно, вспоминаем уроки кройки и шитья. Из того же шкафа Феликс достал кожаный ремень – единственное, что осталось из подарков матери. Обезболивающего мало, катастрофически мало. А такого, чтобы вколоть, у него нет, да и не умеет. Зубы целыми сохранить хочется, а не глотать их крошки и осколки. «Прости, мам, но у меня и правда нет другого выхода», - Ли тяжело вздохнул, удобнее обустраиваясь на полу. Достал из швейного набора леску – сам не знает, как она там оказалась. Зато хоть пригодилась. Хлопковые нитки сразу же откинул в сторону – от них всё будет только хуже, а гной и воспаления со всеми вытекающими осложнениями Феликсу не нужны, и так мучений достаточно. Банка со спиртом у него была странная – не такая, как обычно, с узким горлышком, а широкая, из-под какого-то варенья. В неё закинул катушку с леской, достал зажигалку. Специальной иглы не было – парень никогда не думал, что такая ему однажды понадобится. Значит, придётся колдовать что-то с тем, что есть. Дотянувшись до тумбочки возле кровати, достал из неё зажигалку. Ли никогда не курил, свечей в доме не держал. Но считал, что зажигалка, хоть одна, но должна быть у каждого человека. Мало ли что случится? Вот и сейчас он вздыхал, но благодарил самого себя за такую предусмотрительность. Нашёл в аптечке пинцет, хоть на что-то он сгодился. Зажал им иголку, нагревая её над зажигалкой. Ну, а вдруг она поломается? Вдруг эти осколки в его теле застрянут? Такого ему тоже не надо. Прокалил иголку на всю длину, задержал пламя подольше на середине, на самом кончике пламени. Читал ведь когда-то, что самый кончик горячее всего. Затем, обжигая собственные пальцы, чуть согнул иглу – нужно было хотя бы подобие дуги. Феликс мысленно благодарил и молился на своего учителя по безопасности жизнедеятельности – тот переодически водил их в походы и постоянно обучал тому, как оказывать первую помощь в различных ситуациях, будь то перелом или вот такие, как у него, открытые и глубокие раны. Парень, правда, ему был благодарен. Никто не может отсрочить неизбежное. То, что должно - всегда настигнет, накроет, как лавиной. Феликс сидел, глотая свои собственные слёзы. Он прекрасно знал, что ему нужно сделать. Но страшно всё равно было. Одно неверное движение, один неверный стежок – и всё, Феликс, прощайся с жизнью. Вздыхал тяжело. Но собрал всю свою волю в кулак - просунул леску в иглу, зажал ремень в зубах, по новой залил рану перекисью. И сделал первый стежок. Боль. Такая, что искры из глаз. Такая, что оглушает полностью, перекрикивая все мысли. Такая, что не оставляет после себя живого места. Та самая, душераздирающая. Вытесняющая всю радость, что когда-то жила внутри. Та, что пронизывает каждую клеточку тела, не оставляя ни единого шанса выжить. Феликс знал, что так будет. Но сопротивлялся ей. Лишь стиснул ремень в зубах покрепче, не оставляя самому себе ни единого шанса на спасение. От боли никто никуда не денется. И он это прекрасно знал - не пытался сдерживать свои крики, что рвались изнутри, из самой глубины души. И накладывал себе следующий стежок, снова и снова истязая всего себя адской болью. А потом новый стежок. А за ним ещё пара десятков. Слёзы градом катились из глаз, но Ли быстро смахивал их. Лишь сконцентрировался на том, что должен выжить. Пережить эту ночь. Ничто не должно его сломать, насколько бы больно не было. Он справится, обязательно. У него просто нет выбора. Закончив, ещё раз пролил всё перекисью. Каждую зашитую рану. Боль отрезвляла – не давала сознанию покинуть этот мир, не давала шансов покончить со всем здесь и сейчас. Заставляла держать глаза открытыми, а сама выворачивала душу наизнанку, не оставляя ни малейшего нетронутого клочка души после себя. Хотелось кричать. И плакать. Что Феликс и делал, абсолютно не сдерживаясь – всё равно никто не услышит, никто не увидит. Жгучие слёзы стекали по щекам, так и норовя скатиться по груди. Ли утирал их прежде, чем те достигали своей цели. Достал бинты, замотал себе грудь с животом потуже. Чтоб уж наверняка. Хотя знал, что так не надо. Оглянувшись вокруг, невидящим взглядом прошёлся по бардаку, что устроил – кругом валялись обрезки лески, бинтов, да и всё остальное содержимое аптечки. Пол так вообще частично залит его кровью – ни один шов не дался ему просто так, ни один не исчезнет в памяти бесследно. «Плевать. Потом уберу. Когда-нибудь», - эхом раздаётся в голове. Кое-как придя в себя и дотянувшись до телефона, отзвонился начальству, попросил больничный на неделю. В своё оправдание пробубнил что-то невнятное про маньяка из Нохён Дона и добавил, что денег на местную больницу у него нет, и прямо сейчас они вряд ли появятся. Он даже не приукрашивал – больница на Чеджу всего одна и жуть какая дорогая. В довершение отправил фото своего торса – в бинтах, с проступившими от резких движений пятнами крови. Больничный не дали, дали отпуск. Ладно. Феликсу и так сойдёт, лишь бы хоть немного прийти в себя. Дойдя до кухни, Ли приятно удивился – Джисон после своей готовки даже погрома не оставил, все кастрюли-сковородки стояли на столе чистые и вымытые, а на плите стояла сковорода с остатками еды. В холодильнике же было пусто, хоть шаром покати. Вот теперь выбора точно не оставалось. Кое-как одевшись, дабы не потревожить свежезашитые раны, вызвал такси и уже через полчаса стоял перед круглосуточным супермаркетом с кредиткой в руках. Свободных денег у Феликса сейчас не так много, а ему еще и в аптеку надо – таблеток нет, а перекись и бинты грозились вот-вот закончиться. Сначала он зашёл в аптеку за всем необходимым. Потом, немного подумав, взял ещё банку спирта. Всё равно так дешевле, чем лежать в больнице. А полежать он и дома может. Из супермаркета Феликс вышел с двумя огромными паркетами. Он по полной закупился едой и крепким алкоголем, понимая, что соджу тут уже не поможет. А на кассе задумался. Оглянулся на остальных покупателей, тяжело вздохнул. И купил себе зажигалку и две пачки немецких сигарет. Не понравится – выкинет сразу же. А понравится – попробует пережить эту неделю и бросить. Таксист в этот раз попался хороший – сам уложил тяжелые пакеты Феликса в машину, после так же сам занёс их на крыльцо дома. Ли даже чаевых не пожалел, был очень благодарен этому милому старичку в кепочке. Даже улыбался во всю, несмотря на ноющую боль и то, что действие таблеток уже заканчивалось. Хотя эффекта, по сути, особо сильного от них и не было. Он всё вытерпел сам, без каких-то там таблеток. Кое-как раскидал продукты в холодильник, кое как разобрал пакет с алкоголем. Взял бутылку виски, стакан, таблетки и вышел в сад, в своё излюбленное место. Феликс знал, что смешивать нельзя. Что потом ему будет плохо и больно. Что он может даже умереть. Ему было всё равно - он и так одной ногой в могиле. Он и так уже прошёлся по грани - когда лежал, захлёбываясь своей кровью. Дважды за последние сутки. Когда звёзды меркли вместе с его сознанием, так же быстро и неотвратимо исчезая в темноте. Казалось, что хоть одна звезда, да всё же погасла прошлым вечером. Феликс полулежал на своих качелях, глотая обезболивающее и глуша свои мысли в алкоголе. Луна раздражающе светила прямо в глаза – парень уже не обращал внимания. Ему уже было всё равно на неё. Его волновала лишь информация. Тайна, в которую он случайно оказался вовлечён. А может, и не случайно, но кто его сейчас разберёт? И если он всё же выживет, как дальше жить с тем знанием, что в мире существуют не только люди? Затуманенный алкоголем и таблетками мозг отказывался соображать и принимать всё, что случилось. Из кармана кофты Феликс достал пачку сигарет и зажигалку. Попробовать в этой жизни он был не прочь всё. Кроме наркотиков. Пожалуй, это была единственная вещь, которую он себе запретил. Достал сигарету, зажал губами. Поджёг самый кончик, сделал затяжку. Не раз видел, как это делают в фильмах и сериалах. К своему собственному удивлению, даже не закашлялся. Не вкусно. Но почему-то так приятно… Расслабляет. Как будто бы дым от этой сигареты уносит с собой всё плохое, что скопилось внутри. А может, так всего лишь, кажется. Ли не знал ответа. Лишь затягивался. Снова и снова. Пока сигарета в его руках не сгорела до тла вместе с остатками радости. Феликсу было страшно. Чертовски страшно. Так, что тряслись колени, а губы уже были искусаны в кровь. «Пожалуйста, пусть всё окажется лишь дурным сном, - мысленно молил парень. – А если это реальность, то лучше бы я умер». Жить в вечном страхе – настоящая пытка. Особенно если вот так вот вечером с кем-то столкнёшься, а потом окажется, что тот и не человек вовсе. А кровожадный монстр. «Но почему же тогда Джиджи со мной общался два года, и я ничего такого за ним не замечал? – Виски в стакане закончился, и Феликс, стараясь лишний раз сильно не дёргаться, дотянулся до бутылки, по новой плеснул алкоголя в стакан. – И когда он ночевал у меня, всё тоже было хорошо.… Так что же всё-таки происходит?..» Ли абсолютно ничего не понимал. А может, и не хотел понимать. Кто его знает. Только лиса сидела рядом, и как будто внимала всем думам Феликса. «В смысле, лиса?!» – Феликс резко поднялся, о чём сразу же пожалел - боль моментально распространилась по всему телу. Сморщился от боли, стёр с щеки одинокую, непрошенную слезу. Открыл глаза пошире, пытаясь рассмотреть внезапного гостя. Вроде, лиса как лиса, а вроде и нет. Странная – с чёрным мехом, а не с ярко-рыжим, как обычно. Хоть белый цвет на месте. И смотрит ещё так пронзительно, как будто сказать что-то хочет, как будто понимает всё. А может, Феликс просто выдумывает себе невесть что. - Ну и что мне с тобой делать? – Ли вздохнул, держась за голову. Потяжелела уже, алкоголь своё дело сделал. – Накормить? Есть будешь? А лиса лишь голову вбок наклонила. А может, лишь показалось, и это всё рисует воображение парня. - Дожили, с лисами разговариваю, - простонал Феликс. – Мне ж мало их в жизни, да? А может, никакой лисы и в помине ту не было, и это опять игры воображения? А и фиг с ним. Разбираться с разыгравшимся воображением сил вообще не было. Медленно поднявшись с качелей, Феликс поплёлся в дом, оглядываясь – проверял, идут за ним или нет. Дойдя до кухни, достал из холодильника баночку паштета – открыл, поставил на пол. Лиса сразу же подбежала к его ногам, принялась уплетать угощение. Потом, доев, облизнула усы. - Спи, где хочешь, располагайся. Окно если что открыто – захочешь, уйдёшь, - неловко махнул рукой Феликс и побрёл в сторону своей спальни. – Нет, ну точно: рехнулся. Всё, пора в психушку, - пробормотал невнятно. Реальность наконец отпустила, позволила провалиться в долгожданный, такой нужный и спасительный сон. Мысли разом куда-то исчезли – в голове звенела такая непривычная и оглушающая тишина. Сейчас парня ничего не волнует – всё будет утром. А утром… Утром Феликс чувствовал себя мёртвым. Болело абсолютно всё, каждая клеточка тела. Голова чугунная, ноги ватные. Ещё и тошнит сильно – вишенка на торте. Но вчера вечером Ли знал, на что шёл, смешивая алкоголь с сильнодействующим обезболивающим. Вскочил с кровати, сразу же пожалел о резкости своих движений – его скрючило от боли. «Хвала тому, кто придумал стены!» - Думал парень, держась за них по пути в ванную. Выворачивало наизнанку. Тут не только содержимое желудка просилось наружу, но и все внутренние органы. Дышать тоже было практически невозможно – посреди горла как будто не то, что ком стоял, а огромный колючий клубок, да такой плотный, что у воздуха просто не было возможности пробиться внутрь. Голова нещадно раскалывалась, со всех сторон – как будто одновременно со всех сторон по черепу долбили молотками, вставляли длинные, тонкие иглы и громко били в барабан. Феликс буквально умирал от всех этих ощущений. И винил себя за то, что знал о последствиях, но всё равно наплевал на это знание. Опустошив и без того настрадавшийся желудок, выпил стакан воды – ни один кусок еды в горло бы не залез. От еды тошнило. Хотелось лечь и не вставать больше, никогда. Что Феликс и сделал – вернулся в спальню. И не поверил своим глазам – на его кровати, мирно посапывая и потягиваясь во сне, всерьёз лежала лиса. Никаких игр воображения, получается, не было?

***

Дни так и летели один за другим. Феликс глотал обезболивающие таблетки каждый день, всякий раз запивая их алкоголем. Воистину, адская смесь. Но находиться здесь, сейчас, трезвым, не было ни сил, ни желания. Он всё еще не понимал, как ему переварить всё произошедшее. Сигареты улетали из пачки одна за другой, медленно тая между пальцев. Кры́ло. Страшно. Жёстко. Ночами всё мучали и мучали кошмары – вот-вот лис придёт, вот-вот лис догонит, вот-вот лис снова растерзает. От ужасающей реальности совершенно ничего не отвлекало – наоборот, всё только возвращало в неё снова и снова. «И нет мне спасения от этой реальности», - постоянно проскакивало в голове. Лиса, которая забежала к нему в тот вечер, и не думала уходить. Постоянно крутила рядом своим пушистым хвостом, постоянно лежала на коленях у Феликса. Ей Богу, как котёнок. Даже спала с ним на одной кровати.

***

На шестой день Феликс понял, что так больше не может. И вечером, перебинтовавшись по новой, взял с тумбочки на кровати бумажку, которая лежала там всё это время. Ту самую бумажку, что принёс ему Джисон. И, не раздумывая, набрал сообщение.

FeLeeX

Это Феликс.

Сегодня в 8 вечера на той же площадке, что в тот раз.

Мне нужны ответы.

Тяжело выдохнув, отложил телефон. Прикрыл глаза – всего на минуту. Нет уже сил видеть своё истерзанное тело. И вздрогнул, когда телефон завибрировал. Hwang_fox Я приду. Жди меня. И вот оно. Та волна эмоций, что накрывает с головой от двух коротких сообщений. Тревога, что раздаётся по всему телу, нещадно захватывая всё, до чего может дотянуться. Горечь от того, какую правду, возможно, придется услышать. Но вместе с тем облегчение – ты не один, рядом кто-то есть… тот, кто поможет разобраться в этом беспросветном мраке, в этом нескончаемом кошмаре. До встречи всего час – совсем ничего. А нужно успеть одеться, доехать. По дороге Феликс попросил таксиста заехать в магазин – без алкоголя он снова не справится. На площадку еле зашёл – его всего трясло. Ноги не хотели держать, но Ли упрямо шёл к лавочке. К той самой, на которой он тогда сидел с тем лисом. С Хёнджином. Лис явно опаздывал – шёл уже девятый час, а его всё не было. «Ну и ладно, - подумал Феликс. – Значит, так надо. Успею и выпить. Для храбрости». Спустя половину бутылки соджу, две сигареты, всё те же тяжкие думы и дикий страх, на горизонте замаячил силуэт. Феликс моментально съёжился, а его сердце забилось в разы чаще. Страшно, пусть и этот Хёнджин не тронул его ни разу. Воздух будто бы сгустился, дыхание стало рваным, а глаза начали бегать по сторонам в поисках убежища, в поисках места, где можно спрятаться. Не успел. - Не бойся, Ли Феликс, я тебя не трону, - всё тот же вкрадчивый бархатный голос. Хёнджин видел, как Феликсу страшно. Чувствовал, как ему больно. Знал, что может помочь. Но, пока всё не расскажет, может даже не пытаться лезть со своей помощью. - Я присяду? В ответ лишь робкий, неуверенный кивок. Страшно, но ответы нужны. Хотя бы только для того, чтобы спать по ночам. Чтобы не видеть всех этих кошмаров, где его каждую ночь снова и снова растерзывают, кидают в лапы смерти. - Ты, точно мня не тронешь? – Даже алкоголь не смог скрыть дрожь в голосе Феликса. – Точно ничего не сделаешь? - Точно. – В ответ – грустная усмешка. Ну почему эту кашу заварили другие, а расхлёбывать все почему-то должен он, Хван хёнджин? – Ты как? – Спрашивает, а сам прекрасно знает ответ. Никак. - Никак, - подтверждает его мысли Феликс. А придумывать, что всё хорошо нет сил. – Я каждый день умирал снова и снова. чувствуя то, что как будто бы никогда не должен был чувствовать. Так ведь? - Так, - опять горькая усмешка. – Ты либо должен был умереть там, либо вообще никогда не узнавать о таком. Прости, что не сберёг. Я же вроде обещал. Хоть и не произносил вслух. - Из-за тебя всё и началось! – Закричал Ли, вскочив с лавочки. Пожалел об этом, сморщившись и медленно сев обратно. - Тише ты. С такими-то ранами, - Хван просто не знал, что ему ответить, что сказать, чтобы не выдать ничего лишнего. Того, что Феликсу точно знать не обязательно. – Много вопросов накопилось, да? - Много, - Феликс зарылся руками в волосы. – Не знаю, почему написал тебе, а не Хану. Но вопросов много. Кто вы, чёрт побери, такие? Почему ни ты, ни Джисон не пытались меня убить, а тот лис накинулся? И кто на самом деле орудует в Нохён Доне? Я уже ничего уже не понимаю… И снова тишина. Не потому, что Хёнджин не хочет говорить. Потому, что не знает, как всё это преподнести. Тяжело вздохнув, он всё же развернулся к Феликсу. - Ты ведь догадался уже, что я кумихо? – Начал с простого вопроса, на что Феликс медленно и с опаской кивнул. – Что сам о нас знаешь? - Да вроде бы, не сильно-то и много. Когда кумихо отращивает все девять хвостов, то становится бессмертной. Так? – Феликс робко заглянул в глаза Хёнджину. Тот ободряюще улыбнулся, а затем утвердительно кивнул. – Ну и знаю, что вы почему-то персиков боитесь. Ну и собак. - Ладно, ерунды не нахватался. Немного, но зато всё достоверное. Дай свою соджу, - лис ловко забрал из рук Феликса бутылку и прислонился к горлышку губами, сделал несколько жадных глотков. Чуть сморщил нос и пальцами расчесал волосы, собираясь с мыслями. – В общем, да, мы – кумихо. Те, которые питаются людскими печёнками и сердцами, в надежде стать человеком. Но некоторые более лояльны к людям, как я и твой друг, а некоторые наоборот – настроены враждебно. А некоторые – вообще Минхо. - Это тот, что?.. – Феликс вжался в лавочку лишь от одного упоминания о нём. А что будет, если он снова встретит его в жизни? - Да, он, - подтвердил Хёнджин, бросив сочувственный взгляд на Феликса. – Но… это его природа. Он другой. Он не кумихо. - А кто он? – С дрожью в голосе спросил Ли. - Мэгý. Феликс непонимающе выгнул бровь. Отобрал назад свою бутылку соджу, отпил. Достал из кармана кофты сигареты с зажигалкой, подкурил, впуская в лёгкие едкий дым. Пристрастился. - Но они же хорошие! Разве не так? – Огромные глаза вновь уставились на Хёнджина в ожидании. - Не совсем, - тот неоднозначно качнул головой. – Мэгу вообще странные. Если мы, кумихо, все более-менее одинаковы, то эти нет. Эти либо совсем белые и пушистые, либо такие, как Хо – со сдвигами и ненавистью к людям. - Я всё равно не понимаю ничего, - Ли вздохнул, уронив голову на руки. – Или просто не хочу понимать. - Если не сбежишь от нашей компании на край света, то поймёшь. - Ничего не могу обещать и гарантировать. Ты ведь это понимаешь, да? – Феликс грустно усмехнулся, туша окурок о край мусорки и выкидывая его туда же. – Я всю эту неделю пытался убедить себя, что не сошёл с ума. Всю эту неделю пытался хоть как-то всё переварить. Да мне, мать твою, пипец как страшно! И тебя я боюсь. И Джиджи. И того… этого… мэгу. Боже, я сошёл с ума! - Так, вдох-выдох, быстро, - Хёнджин взял Феликса за плечи, который, казалось, был готов разреветься. – Тебя никто не съест, никто не тронет. Пока мы с твоим Ханом рядом, понял? Это я тебе могу гарантировать. Минхо вообще на цепь посадим, если потребуется. На последних словах Феликс робко, но всё же, улыбнулся. - Переставай так на меня смотреть, как будто я тебя сожрать хочу. Повторю, я людей не ем. Хан тоже. Всё, выдыхай, ничего тебе прямо сейчас не угрожает. И с ума ты тоже не сошёл, мы и правда существуем. Хочешь, лисой обернусь, свернусь калачиком у тебя на коленях? - Может, без таких крайностей, а? – Ли смутился, услышав последнюю фразу. – Я постараюсь не грохаться в обморок от страха и шока. Но больше ничего не обещаю! - Ладно, - Хёнджин улыбнулся. – Ты сейчас чувствуешь себя как? Раны сильно болят? - Тебе честно сказать? Всё жутко сильно болит, но я привык не замечать. И дышать тяжело, но я и на это уже внимания не обращаю. - Опять намешал алкоголя с таблетками, да? - Чего… как ты?.. - Ох, прости меня, Феликс. Знаешь наверняка, что у лис могут быть разные способности? – В ответ кивок. – Так вот. Ты всё ещё жив благодаря мне, но вот так дело не пойдёт. Ещё раз намешаешь алкоголь с обезболивающим – лично тебе хвост вырву. А теперь позволь сделать то, что я должен был сделать ещё с самого начала. Хёнджин сжал ладони Феликса в своих, прикрыл глаза, пропуская свою энергию через сцепленные руки. К лёгким, к сердцу, к каждой ране на теле Ли. - Что ты?.. – Феликс не успел договорить. Успел почувствовать. Почувствовать, как что-то тёплое, мягкое, но вместе с тем сокрушительное обволакивает каждую клеточку его тела. Забирает без остатка всю боль, переносимую с трудом. И как… как медленно, понемногу, затягивается каждая рана, слой за слоем. Феликс, совершенно ничего не понимая, огромными глазами смотрел на Хёнджина, взгляд которого понемногу тускнел, а сам он начинал заваливаться куда-то вбок. - Ну, вот и всё, - Хван слабо улыбнулся. – Прости, что не сделал этого сразу же. Только на лавочке не оставляй, ладно?.. Глаза медленно закрылись, руки разжались. Он отдал все свои силы, не жалея. А Феликс только и успел его подхватить и притянуть к себе. - Эй! Ты чего? – Феликс одной рукой держал его за плечи, второй слегка бил по щекам, пытаясь растормошить его. Но… Феликс не понял, как это произошло. Но в его объятиях, вместо Хёнджина, оказалась лиса. Да ещё такая странная, с чёрным мехом. «Получается, это ты был со мной всё это время, да? - подумал Феликс, лишь крепче прижимая к себе лиса и укутывая его в свою кофту. – Спасибо».