Нормальность

Стояла гробовая тишина. Весь рабочий коллектив и Энджел сидели около барной стойки, кидая испуганные взгляды за один из столиков. Бар приняли решение закрыть от греха подальше. Много от этого точно никто не терял. Клиентов стало больше после выступления Хаска, но с понедельника по четверг заведение все ещё пустовало. – Я могу отвезти её к Рози, – Аластор продолжал улыбаться, но его нервозность выдавали пальцы, ритмично стучавшие по столешнице. – Может сразу на кухню? – не заботясь о всеобщем непонимании логики диалога, мужчина рыкнул на начальника. Чувствовал себя Хаск паршиво. Ситуация рисовалась отвратительной, потому что вызывала слишком много воспоминаний из детства. Мужчина наконец нашел какой-то сок, но тот стоял, с какого-то черта, на самой верхней полке. Парень вовремя пришёл на помощь и спустил вниз несчастный пакет. Хаск выдохнул, когда холодная рука опустилась ему на плечо. Энджел старался поддержать старшего, хоть и сам находился в не лучшем настроении. Не свойственное бармену состояние, особенно в рабочее время, сильно беспокоило парня. – Может, позвонить в полицию? – Ниффти захлопала глазами. Ей ответил дружный хор голосов из Аластора, Вегги, Энджела и Хаска, сообщая, что идея была так себе. – Вернусь сейчас, – мужчина налил большой стакан апельсинового сока и понёс его к злополучному столику. На стуле, болтая ногами, сидела маленькая девочка лет десяти. На улице заметно потеплело по сравнению с предыдущим месяцем, но её лёгкое платье все же никак не подходило для весенней вечерней прохлады. Малышка теребила чёрные волосы, собранные в не аккуратный хвостик. Ее руки покрывали синяки и ожоги. Лицо выражало крайнюю сосредоточенность и некоторую меланхолию, что шло в разрез с представлением о детях такого возраста. На Хаска смотрели тёмные спокойные глаза, будто принес он заказ девушке лет двадцати. – Спасибо, – она осторожно приняла из рук мужчины стакан и быстро выпила сок. – Как тебя зовут, говоришь? – Хаск присел на корточки, чтобы не давить на девочку. Она уже говорила своё имя, только мужчина его не запомнил. Когда он в первый услышал главный вопрос малютки, его обуяла такая паника, что в ушах заложило. Девочка пришла спустя два часа после открытия бара. Хаск очень удивился и уже хотел отправить ребенка домой, но Энджел остановил. У неё пропала мама. С того момента, как девочка видела её в последний раз прошла неделя. По классике, такое случилось довольно часто, только вот обычно срок отсутствия женщины составлял от дня до трёх. Когда шёл четвёртый день, малышка шла искать маму в ближайших барах, но в этот раз ни в одном из них непутевой мамаши не обнаружилось. И никто не хотел помогать ребенку найти родительницу. – Мона. – Хорошо, Мона, – бармен глубоко вздохнул. Хотелось подбодрить девочку, но и обнадеживать её лишний раз желания не присутствовало. Он мог представить, как быстро Моне пришлось повзрослеть, так что врать ей, что все будет хорошо, абсолютно бесполезно. Подобная ситуация для мужчины была знакома уж слишком близко. – Мы сейчас придумаем, как можно тебе помочь, так что посиди здесь ещё, ладно? Хочешь поесть? – Если её нет, то я пойду... – девочке стало неуютно от такого количества внимания. Незаметная жизнь для неё - привычнее и знакомее. В детском животе предательски заурчало. Мона уже давно нормально не ела. Хаск остановил её и постарался доброжелательно улыбнуться. – Принесем тебе сэндвич сейчас. Мрачнея еще больше, мужчина вернулся к барной стойке. Компания шумно переговаривалась, пытаясь найти решение возникшей проблемы. Отправлять девочку на поиски дальше - идея явно не для них. Точнее, не для них за исключением Аластора. Управляющего не трогала эта ситуация в отличие от остальных, так что от жестокости нулевую эмпатию останавливала только Чарли. Ниффти убежала на кухню разогреть сэндвич для Моны. – Так, я приняла решение! Я и Аластор едем искать следы её матери. Вегги, посмотри за Моной. Энджел, Хаск, можете идти домой, – Чарли напустила на себя побольше уверенности, чтобы все её послушались. – Я не отпущу тебя ездить по барам одну, – на телохранительницу сдвинутые брови её девушки не подействовали. – Я буду с ней, – Аластор взял владелицу под руку и широко улыбнулся. Вегги лишь закатила свой одинокий глаз. – Долго и не эффективно. Поедешь по одному адресу, мы с Чарли по второму. Тут может посидеть Хаск. Она вроде не боится тебя? – телохранительница повернулась к бармену. Чарли задумалась, а после согласно кивнула. – Нам нет смысла сидеть и ждать вас здесь. Если её мать жива вообще, то вы не захотите отдавать ей дочь в том состоянии, в котором найдете, – Хаск смотрел на Мону, резво уплетающую свой сэндвич. Сидеть с ней - все равно что вскрыть все старые раны за рекордно малое количество времени. К собственному сожалению, мужчина понимал, что из всех, он - явно наиболее подходящая кандидатура. Чарли и Вегги принесут больше пользы от поисков. Аластор, во-первых, буквально худшая няня из всех возможных, во-вторых, тоже способен быстрее прочих получить информацию о пропавшей женщине. Владельцы заведений не хотели бы нажить себе врага в виде этого киллера, скрывая правду. Ниффти... Просто Ниффти. – Тогда пойдем ко мне, – Энджел привлёк к себе внимание. – Не в обиду, просто район у тебя... Не для ребенка, котик. – Напомню о существовании твоего босса. У меня в квартире безопасно. – Валентино занят в ближайшие два дня. И в моем доме нет пустого холодильника, – признавая поражение, Хаск поднял руки. Оставалось только сообщить план и получить одобрение самой Моны. На переговоры отправили Чарли, как девушку, которая выглядела наиболее дружелюбно. Девочка кинула настороженный взгляд на парня, затем перевела его на бармена. Она согласилась, не чувствуя угрозы от этих двоих. Мужчина даже немного удивился. В этом же возрасте доверия к окружающим у него особо не наблюдалось. Впрочем, как и сейчас. Коллеги быстро разбежались по делам. Ниффти вызвалась пойти с Аластором на поиски вместо сна. Хаск даже больше зауважал девушку. Главное, чтобы не сболтнула лишнего. Мужчина забрал из подсобки кожаную потертую куртку и накинул её на плечи ребенка. Мона чуть сморщилась от запаха алкоголя, но благодарно кивнула. Поздний час встретил на улице прохладой, темнотой и тишиной. Идти от бара до дома было не очень долго, но все просмотренные фильмы закрепили в сознании Энджела, что детям в одиннадцать вечера уже надо бы ложиться спать, так что прогулка для малышки могла стать слишком тяжёлой. Парень протянул Моне руку, чтобы та не отставала. Другой рукой он полез за сигаретами в карман. Покурить не дал Хаск, взяв под локоть Энджела. – Не при ребенке, – на чужое замечание парень закатил глаза. – Мама курит, – Мона пожала плечами, сообщая, что ей все равно, если дело касается сигаретного дыма. – Это не значит, что так можно делать, – Энджел принял поражение, крепче цепляясь за руку мужчины. Парень задумался. Хаск был бесспорно прав. Но разве было правильно вырывать девочку хотя бы на день в более или менее нормальную жизнь, где незнакомцы позаботятся о ней, а после возвращать обратно? Учитывая внешний вид малышки - её судьбе вряд ли можно было позавидовать. Энджел глянул на мужчину, задумываясь о том, что думает об этом старший. Задаваться подобными вопросами вслух при Моне не стоило. Замечая чужой взгляд, Хаск приподнял брови в немом вопросе. Мужчина понимал, что парень хочет поговорить, но у него самого настроения на это не имелось. Молчание же тоже напрягало. Оно давало простор для мыслей о прошлом. Хаск желал поскорее перекрыть внезапно прорезавшийся поток эмоций. Мона тоже молчала. Девочка постепенно уставала от долгого пути. Конечно, новое место ребенку всегда интересно рассматривать, только любой предмет на улице постоянно возвращал её к матери. Она тяжело вздохнула, разглядывая детскую площадку, на которой по каким-то причинам все еще веселилась чья-то семья. Неприятное чувство зависти тёмной тенью упало на детское лицо. Во многих окнах невысоких домов горел свет. Площадку освещали фонари, декорированные под цветы. Деревянная крепость с тремя яркими горками умоляла исследовать её как можно скорее. На мягком покрытии площадки красовались детские рисунки, которые уже начали постепенно стираться пылью. Качели призывно стояли в гордом одиночестве, пока незнакомые дети развлекались на карусели. – Пойдем, – девочка так завороженно смотрела на площадку, что Энджел просто не мог проигнорировать это. Мона и мужчина впали в замешательство, когда парень потянул их ближе к качелям. – Сейчас не время, – Хаск недовольно посмотрел на парня. Энджела аж передернуло от взгляда, напоминающего тот, который всегда встречал его в баре в самом начале общения. – Как раз самое время, кот. Находиться на площадке, где обычные дети веселятся с обычными родителями, пока Мона была вынуждена мучиться в ожидании, когда её мать найдут, ощущалось неправильным. Она уже собиралась возразить и возможно даже огрызнуться. Скептицизм Хаска и девочки разрушил парень, который сам сел на качели, а после посмотрел на них. Два удивленных лица, таких разных, и всё же одинаковых, его развеселили. – Ну, покачаете меня или так и будете стоять? – не веря своим глазам, мужчина проморгался, а после усмехнулся. Он признательно кивнул, понимая, что из мыслей по-другому сейчас вернуться к реальности невозможно. – Я вообще-то свою жилплощадь предоставляю, так что заслуживаю немного благодарности. Пытаясь понять, как на это реагировать, Мона все еще шокировано переводила взгляд с Энджела на Хаска и обратно. Слова о доме подействовали должным образом. Малышка подошла и толкнула со всей силы качели. Они поднялись совсем невысоко. Мона почувствовала какое-то облегчение от этого недоудара. Будто от вынужденной физической работы даже дышать становилось легче. – Убьешься, – мужчина отвел ребенка в бок. Ситуация и правда забавляла, только в голову упорно лезли мысли о том, что их точно примут за бандитов. Так и было, но сесть в тюрьму по причине кражи ребенка, что не являлось правдой - обидно. – Так тяжело, – пытаясь раскачать нового знакомого за цепь от качелей, девочка насупилась. – Если Энджел станет помогать, а не сидеть мешком - станет легче, – Хаск прислонился плечом на железную опору качелей и пожал плечами. Мона тихо рассмеялась в первый раз за вечер. – Сам ты мешок... Парень очень хотел продолжить предложение, но сдержался. Моне наконец стало легче раскачивать качели, из-за чего та радостно просияла. Энджел улыбнулся, замечая чуть выше девочки руку Хаска, незаметно помогавшего ей. Мужчина приложил палец ко рту, призывая не выдавать его небольшой обман. Пусть Мона считает, что достаточно сильная. Мрачные мысли наконец оставили ребенка. Девочка, как и надеялся парень, сама вскоре попросилась покачаться. Пока Энджел раскачивал Мону, Хаск наблюдал за ними со стороны. Голова наполнилась мыслями о том, как бы сложилась его жизнь, если бы в его десять лет кто-то проявил к нему немножко внимания и интереса. Оставаться долго на площадке, а точнее наедине со своими мыслями, мужчина нужным не считал, так что спустя пару минут позвал своих спутников. Малышка наконец разговорилась с Энджелом. Хаска веселила паника в глазах парня, не знающего, как реагировать на рассказ о драке с соседским мальчиком. Энджел кинул умоляющий взгляд на старшего, на что он лишь отмахнулся. – Ты победила? – парень все же прервал молчание. – Энджел! – мужчина закатил глаза. Мона добродушно улыбнулась. Так обычно реагировал на мамины слова её отец, когда они еще жили все вместе. – Дяденька... – девочка подняла свои большие круглые глаза на Хаска. – Просто Хаск, – он чувствовал себя слишком старым от употребления слова "дяденька". Мужчина взглянул на малышку. Её ноги заплетались, да и сама Мона в целом выглядела довольно уставшей. – Дяденька Хаск, а вы с Энджелом встречаетесь? Детская непосредственность, проявившаяся таким неожиданным образом, обоих застала врасплох. Энджел закашлялся. В такой ситуации не материться было довольно трудной задачей. И все же нагоняй от Хаска получать не хотелось. А парень был уверен, что мужчина его устроит, есть ли хоть одну букву от бранного слова услышит сегодня в диалоге. Сам Хаск от подобного вопроса аж остановился. Шестерёнки в голове у обоих стали усиленно крутиться. – Пока нет, – старший очнулся первым. Сказать правду было легче всего. Мужчине уже скорее хотелось попасть домой, так что он взял девочку на руки. Энджел расхохотался, пытаясь зацепиться взглядом за что угодно, кроме Хаска. – Нет, – запинаясь, выпалил парень. Голова судорожно списала чужой ответ на шутку. Ведь Энджел бы и сам так пошутил, если бы не опередивший его мужчина, да? Чувство юмора у них на самом деле одинаковое, хотя Хаск это усиленно скрывал. В ответ на чужую реакцию мужчина только пожал плечами. Про взаимный интерес со стороны парня Хаск не задумывался, но своего намерений скрывать не находил. Если Энджелу что-то будет не нравиться, то он точно даст это понять. Дома в тепле Мона почувствовала себя гораздо лучше. Розовая комната, достаточно большая по меркам ребёнка, выглядела, как настоящий замок. О такой приходилось только мечтать. Шкаф с одеждой, такой же огромный, как и всё вокруг, привёл девочку в восторг. Парень нашел для Моны тёплый свитер, в который та с удовольствием укуталась. Для Энджела он был коротким, а вот для малышки на тройку размеров больше. Белые звезды на фоне синей вязки ей очень понравились. Мужчина в это время разогревал еду. Есть из-за стресса хотелось жутко. Ещё больше хотелось пить, но здравый смысл пока что побеждал деструктивные желания. – Будешь спать на диване? Или на кровать больше хочется? – парень оперся на подоконник. Ему было слишком лень нести ещё один стул, да и все равно кухонная зона не располагала достаточным пространством для таких посиделок. К Энджелу в голову снова пришла мысль начать искать квартиру с отдельной кухней, которая будет хоть чуть побольше. Это так же являлось ещё одной причиной, почему проводить время в квартире у Хаска ему нравилось намного сильнее. – На диване посплю, – быстро уплетая тортеллини, Мона кивнула. – Не торопись, не отберут, – мужчина внимательно посмотрел на малышку. Со стороны это выглядело даже строго, но девочка будто сразу понимала, что на самом деле чувствует этот взрослый дядя. И на самом деле Хаск и сам был готов за секунду съесть эту божественную пищу. – Это очень вкусно! – Мона восхищенно посмотрела на парня. Мужчина незаметно скинул ей на тарелку ещё парочку своих тортеллини. Энджел широко улыбнулся. Когда его хвалили за умение готовить, вся остальная жизнь казалась сущей мелочью. – Хочешь, приготовим завтра что-то вместе? – у него дома все равно никаких игрушек, кроме плюшевых, не нашлось бы, а занять малышку, чтобы та снова не погрузилась в уныние - являлось необходимостью. Девочка охотно согласилась. После еды Мона оказалась почти сразу в кровати. Хаск, как и обычно, примерил на себя роль врача, так что взял ответственность обрабатывать её лоб. В душе с каждой новой раной на маленьком теле становилось всё больше злости. Мужчина прожил уже достаточно, чтобы разобраться во многих вещах, но такого отношения к детям все еще понять не смог. Возможно, ему мешали те самые детские обиды. – Все, теперь спи, – Хаск приклеил пластырь над тонкой бровкой и наконец встал. Спина неприятно заболела в пояснице из-за неудобной позы. Нужно было послушаться парня и взять стул, а не стоять рядом с диваном, согнувшись в три погибели. – Спокойной ночи... – почти сразу Мона уснула. Мужчина вернулся обратно к Энджелу. Парень смотрел в окно, завороженно наблюдая за машинами, изредка проезжающими снизу. Хаск встал рядом, случайно задевая очередной элемент "порядка" в виде книги, которая почему-то валялась на полу кухни. Подняв её, он хмыкнул. – Почему итальянская кухня? – мужчина перешёл на шепот. Он сомневался, что после стольких дней, проведённых в поисках, Мона проснется от чужого разговора, но тревожить лишний раз её не хотел. Хаск положил кулинарную книгу на столешницу рядом. – Мама ее готовила для меня в детстве, я наполовину итальянец, – на комнату снова опустилась тишина. – Есть закурить? Только что-то нормальное. Недолго подумав, парень ушёл к прикроватной тумбе. Через пару минут он вернулся с пачкой сигарет и зажигалкой. Старшему в какой-то момент начало казаться, что тумбочка бездонна, раз в неё помещалось столько различного дерьма, подогревающего различного рода зависимости. Мужчина кивнул на входную дверь, предлагая составить ему компанию на лестничной клетке. Курить в окно при ребёнке он не собирался. У Энджела возражений не возникло. Выскользнув из квартиры, они расположились на ступеньках. Холодный камень неприятно холодил кожу. Хаск достал сигарету и поджег её. По телу наконец разлилось что-то, напоминающее спокойствие. Курил мужчина редко. Чаще всего, когда на алкоголь не хватало времени. К примеру, так проходили некоторые заказы Аластора, где была нужна помощь Хаска. В эти дни он мог выкурить пачку меньше, чем за неделю, а после работы наконец отправиться на несколько дней в путешествие по барам. – Не думал, что тебя можно так выбить из колеи обычным ребёнком, – парень придвинулся ближе, греясь о чужое плечо. Он тоже закурил. – Ребёнком и нельзя. А вот обстоятельствами вокруг него - очень даже, – мужчина сделал затяжку. Замечая любопытствующий взгляд, он продолжил. – Отец и мать постоянно пили, а после ещё и кололись. Жили на пособия. Когда подрос до возраста Моны, может чуть старше, они постоянно отправляли меня занимать деньги у соседей. Принёс мало - получал от недостаточно пьяных родителей. Принёс слишком много - те пили, а после все равно лезли в драку. Прикрывая глаза, Энджел тихо вздохнул. Хотелось попробовать представить Хаска маленьким, но никак не выходило. Этот мужчина будто не предполагал наличия прошлого. От того его слова становились ещё ценнее. – Когда мне было лет двенадцать, мать стала пропадать. Отцу было похер, главное, чтобы алкоголь стоял на столе. Так что мне приходилось искать её одному, – пепел с сигареты запачкал чистые ступени. Хаск положил голову на плечо парня. Рассказывал он о таком в первый раз, от чего на душе становилось одновременно и легче, и гораздо тяжелее. – Находил её, да? – Энджел опустил свою голову на чужую. Он не знал, как можно поддержать человека в такой ситуации. Когда что-то происходило прямо здесь и сейчас, ему было гораздо легче, чем разбирать события тридцатилетней давности. Молчание затянулось. – Нет, в последний раз её нашел не я, – он сжал губы в тонкую полоску. Сигарета тела у самого фильтра. Мужчина потушил её о ступеньку. – Убили, скорее всего. Она была под наркотой, не понятно - изнасилование или нет. Заниматься выяснением этих деталей никто не хотел. Ты знаешь, полиции... – Похер. Продолжая чужую фразу, парень тоже затушил сигарету. В отличии от старшего, он тут же выкинул её прямо на ступеньки. Энджел глубоко вздохнул, пытаясь придумать, что ответить. Его прошлое - не лучше, просто оно было другим, поэтому все слова, возникающие в голове казались ужасно искусственными и неприемлемыми. – Ты громко думаешь, детка, – Хаск усмехнулся и поднялся, протягивая свою руку парню. Энджел охотно принял помощь. Мужчина тут же затянул его в объятья. Ломано улыбнувшись, парень прижал ближе к себе необычно уязвимого Хаска. Эта его сторона завораживала. Больше всего Энджел боялся сейчас разломать хрупкую атмосферу. Оба будто погрузились в хрустальный шар, который даже от неправильного дыхания мог разлететься на тысячи осколков. – Ты очень сильный, – чтобы мужчина точно не смог отстраниться, парень зарылся рукой в сухие волосы. – Ты делаешь меня сильнее, – Хаск и не хотел отстраняться.