Как очистить историю перерождений

      — Тяньмэй?.. — неуверенно спросил Сюань Юнь.       Когда его тело, наконец, вернулось в свое нормальное состояние, и он вышел из медитации, первым, и единственным кого он увидел, был Тяньмэй. Вот только с ним что-то было не так. Его лицо исказила гримаса отчаяния, а вокруг клубились эманации темной Ци.       — Ч-что с тобой?.. — напряженно спросил Сюань Юнь. — Где Чжуан Шэнкай?       Неужели этот кретин оставил их одних и после того, как Сюань Юнь впитал достаточное количество энергии для восстановления, Тяньмэй схлопотал отдачу? Ничего хорошего это не сулило! Демоническая энергия Хэйсинь была слишком агрессивной для любого другого существа. Обычный человек не вынесет такого напора, его дух будет отравлен или уничтожен, если он не умрет на месте, то сойдет с ума!       — А-Юнь… — вперившись в Сюань Юня безумным взглядом, провыл Тяньмэй.       Его лицо было мертвенно бледным, все тело дрожало.       — А-Юнь… ты так сильно ненавидишь меня?..       Из глаз хлынули кровавые слезы.       Сюань Юнь был настолько шокирован представшим перед ним зрелищем, что не решался пошевелиться. Он непрестанно задавался вопросами:       «Как такое могло произойти? Это реальность или иллюзия? Что мне делать? Как я могу помочь ему? Сковать? Попытаться очистить его дух? Получится ли?».       Пока он перебирал в голове варианты, Тяньмэй вдруг ощерил острые клыки и выпустил когти. Подобно взбесившемуся демону, бросившись на Сюань Юня, он во все горло закричал:       — Так сильно ненавидишь меня?! Тогда убей!!! Убей меня!!! Убей!!! Убей!!!       Его крики были похожи на собачий лай — хриплые и резкие. Волосы растрепались, изо рта брызгала кровавая пена. Сюань Юнь перехватил его тонкие руки, не позволяя оцарапать себя и в то же время, стараясь не поранить его. От запястий повалил черный дым. В этот момент все окончательно прояснилось — это был не человек. Это был искусственный образ, сотканный из духовной энергии. Чжуан Шэнкай создал его, чтобы обезопасить настоящего Тяньмэя.       Создание этого образа и успешное его применение стало возможно лишь благодаря тому, что все трое достигли немалого уровня единения за время медитации. Настоящего Тяньмэя удалось исключить из этой цепочки и продолжить медитацию без его участия. Даже на расстоянии Чжуан Шэнкай мог использовать его образ для передачи Сюань Юню энергии, что он и делал все это время, не разрывая связи. Вот только ему не удалось уследить и вовремя остановиться. Избыток энергии привел к тому, что темная и светлая Ци столкнулись внутри «проводника», превратив его, пусть и в слабого, но в самого настоящего злого духа.       — Убей меня!!! — продолжал требовать тот. — Если так ненавидишь меня, зачем мне жить?!       Он откинул голову назад и истерически расхохотался, захлебываясь слюной и кровавыми слезами. Сюань Юнь скрипнул зубами. Тело новорожденного злого духа и так уже рассыпалось, но чтобы он полностью исчез, требовалось время.       — Я не ненавижу тебя, — выдохнул Сюань Юнь.       Воздух вокруг него наэлектризовался и в следующее мгновение весь дом сотрясли раскаты грома.       «Что это? Кто это???».       Едва долгожданный хозяин объявился на пороге, Тяньмэй лишился дара речи и даже забыл поприветствовать своего «достопочтенного супруга». Благо никто этого не заметил, потому что все взгляды были обращены к Сюань Юню.       «Кто этот невероятный красавец??? Неужели это и есть бессмертный мастер Сюань?! Как такое возможно?!».       Несмотря на то, что Чжуан Шэнкай и Ма Цинсюй выглядели молодо, когда речь заходила о бессмертном мастере Сюане, Тяньмэй представлял себе, если и не седобородого старца, то, по крайней мере, зрелого мужчину лет сорока.       — Еще один безусый юнец называет себя бессмертным мастером! — фыркнул Дуань Цин.       По всей видимости, у них с Тяньмэем были примерно одинаковые представления, которые так и не оправдались. Сюань Юнь опалил Дуань Цина высокомерным взглядом, но ничего не сказал. Он взмахнул рукавом и в его ладони словно по волшебству появился свиток.       — Вы видели? Откуда он взялся? Это какой-то трюк? — зашептались гости.       — Вот документы на это поместье, а вот мой именной жетон, — не обращая на них внимания, произнес Сюань Юнь.       — Позвольте! — попросил пожилой чиновник, служивший в министерстве городского управления и ведавший вопросами владения собственностью.       Его слуга принял у Сюань Юня свиток и жетон, и передал их своему господину. Тот принялся внимательно их изучать. Остальные чиновники с любопытством клонились к нему, будто силились, не вставая с мест, заглянуть в документ. Всем было любопытно, каждому хотелось принять участие в этом историческом моменте. Дуань Цин старательно не подавал виду, но от внимательного наблюдателя не укрылось бы, что с каждым мгновением он все больше нервничает.       Между тем, Сюань Юнь прошел к оставленному для него месту и заявил:       — Я голоден.       Слуги засуетились, и вскоре его стол ломился от блюд.       — Дружище Сюань знает толк в эффектных появлениях! — рассмеялся Чжуан Шэнкай. — Что это был за грохот?       — Угадай, — хмуро буркнул Сюань Юнь, даже не удостоив его взглядом.       — Бессмертный мастер! Мое имя Янь Цзычэн. Не передать словами, как я рад нашему знакомству! — взволнованно проговорил один из гостей.       — Ага, — набивая рот, без особого интереса буркнул Сюань Юнь.       — Мое имя — Вэнь Хуайюй, — представился другой. — Признаться, мы вас заждались. Что же вас так задержало?       — Я искал документы, — коротко ответил Сюань Юнь.       — …       — Только и всего?.. — переспросил Вэнь Хуайюй.       — Разве вы все собрались здесь не ради этого? — уточнил Сюань Юнь.       Пожилой чиновник, наконец, заключил:       — Нет никаких сомнений. Документ и жетон подлинные. По законам нашего царства этот господин — является владельцем поместья Сюань.       — Неужели личность этого господина не вызывает ни у кого сомнений?! — взвился Дуань Цин. — Вас не смущает, что на вид ему не более двадцати лет, а покупка была совершена десять лет назад?! Что же получается, кто предъявит мой именной жетон — тот и Дуань Цин?!       — Так ведь тут особый случай, — заметил пожилой чиновник. — Раз уж перед нами бессмертный мастер, ничего удивительного, что он не постарел. Но назовись он, скажем, не самим бессмертным мастером Сюанем, а его сыном или младшим братом, жетон и документ вполне исчерпывающие подтверждения его права.       — Разве надежные свидетели не должны подтвердить его личность?! — настаивал на своем Дуань Цин.       — Да кому надо их разыскивать, ради такого пустякового дела? — усмехнулся пожилой чиновник. — Вот если бы у нас вдруг объявились два претендента, называющие себя законными владельцами, у одного был бы жетон, а у другого документ — это был бы спорный вопрос. А ваш вопрос совершенно не спорный. Этот господин в своем праве. У вас, уважаемый Дуань, никаких прав на это поместье нет. Таково мое скромное мнение. Последнее слово за княжичем.       Дуань Цин скрипнул зубами от негодования. И Сяою произнес:       — Раздули проблему на пустом месте! Бессмертному мастеру всего-то и нужно доказать, что он бессмертный!       Сюань Юнь, услышав его слова, даже перестал жевать.       — Какая славная идея, — с ухмылкой поддержал Дуань Цин. — Княжич умен не по годам.       Нельзя сказать, что никому из присутствующих эта простая мысль не приходила в голову, но никто не решался ее озвучить. В конце концов, как можно доказать бессмертие? Нанести себе смертельную рану? Выпить смертельный яд? Не слишком ли дерзкая это просьба? И в то же время — не слишком ли она наивна? Разве что юному княжичу было позволительно прямо заявлять подобное в силу возраста, положения и известного прямодушия.       Даже Тяньмэя озадачили слова И Сяою, хотя до сих пор он пребывал в прострации. Образ Сюань Юня поразил его до глубины души. Если бы такой красивый мужчина проходил мимо публичного дома, когда он там работал, Тяньмэй первым бросил бы ему цветок, но теперь он не находил в себе смелости даже прямо взглянуть на него и как следует рассмотреть. Ему казалось, что он не достоин находиться рядом с таким прекрасным мужчиной и уж тем более выдавать себя за его супругу.       Сюань Юнь дожевал и проглотил то, что было у него во рту, а затем спокойно поинтересовался:       — Княжич желает отсечь мне голову или пронзить сердце мечом?       По залу пробежался взволнованный ропот. И Сяою восторженно воскликнул:       — А вы можете такое пережить?!       — Уважаемые господа, — вмешался Чжуан Шэнкай. — Позвольте прояснить — посредством духовных практик, одаренный человек и в самом деле может победить старение и смерть, но это вовсе не значит, что он не умрет, если нанести ему смертельную рану.       На самом деле в случае с Сюань Юнем дела обстояли именно так, но Чжуан Шэнкай решил проигнорировать этот маленький нюанс.       — Но, так или иначе, нанести смертельную рану великому мастеру — весьма непростая задача.       — Вот как? Я готов попробовать! — заявил И Сяою. — Давайте сразимся! Если я не смогу вас поранить, то…       — Не хочу, — перебил Сюань Юнь.       — А?.. — не ожидая такого резкого отказа, удивленно выдохнул И Сяою.       — Я не хочу с тобой сражаться, — повторил Сюань Юнь. — Я не знаю как. Я могу сразить тебя прежде, чем ты вынешь меч из ножен. Или же мне стоит подождать, пока ты его вынешь и позволить тебе напасть первым? Но даже при таком раскладе бой не продлится долго. Я могу и вовсе не сопротивляться и просто уклоняться от твоих атак, но тогда стоит ограничить время, иначе мы никогда не закончим.       С каждым словом И Сяою все больше хмурился. Никому не нравится слушать о том, какой он слабак. Если Ма Цинсюй честно победил его в поединке, продемонстрировав свои умения, то Сюань Юнь даже не попытался, а сразу же начал хвалиться своим мастерством.       И Сяою хотел было ответить, но Сюань Юнь вдруг произнес:       — По правде говоря, это поместье мне не так уж и дорого. Если оно так приглянулось господину Дуаню, я готов уступить его по такой же цене, за какую приобрел десять лет назад.       — Это невероятно щедрое предложение! — заметил пожилой чиновник, проверявший документы. — Бессмертный мастер Сюань, вы уверены? Сейчас это поместье стоит гораздо дороже!       — Бессмертный мастер… неужели вы обиделись на нас и поэтому хотите уехать?.. — разочаровано поинтересовался Янь Цзычэн.       — Не спешите так, подумайте! — воскликнул Вэнь Хуайюй.       У Сюань Юня было множество способов убедить людей в том, что он бессмертный мастер, не травмируя себя. Он мог бы создать какую-нибудь не хитрую иллюзию, показать световое представление или попросту призвать какое-нибудь оружие, но ему не хотелось. Он не видел никакой необходимости кому-либо здесь что-то доказывать.       — Я желал тихой жизни, но привлек слишком много внимания. Боюсь, в этом городе мне уже не будет комфортно. Но прежде… Господин Дуань, расскажите, почему вы так страстно хотите заполучить это поместье?       Вопрос прозвучал обыденно, но в нем таился секрет. Маленькое темное заклятье.       — Да, — покорно согласился Дуань Цин. — Когда-то у меня был друг — Линь Цисинь.       Гости изумленно зашептались. Та давняя скандальная история была всем хорошо известна, но с чего бы вдруг Дуань Цину сейчас вспоминать Линь Цисиня? Больше десяти лет прошло со дня его самоубийства.       — А ведь и правда, это поместье когда-то принадлежало Линь Цисиню, — припомнил Вэнь Хуайюй.       Дуань Цин продолжил:       — Мы шли по жизни плечом к плечу, как лучшие друзья, во всем поддерживали друг друга и по-доброму соперничали. Мы учились у одного учителя и вместе сдавали экзамены. Уже тогда он превосходил меня во всем, но я не отчаивался, веря, что у меня еще все впереди, и я непременно отыграюсь. Что на склоне лет у нас будет поровну побед и поражений.       Каждый, кто знал Дуань Цина, был немало озадачен. Что это он вдруг разоткровенничался? Разве свойственно ему было пускаться в подобные воспоминания? С тех самых пор, казалось, он и не вспоминал Линь Цисиня, как будто их дружба была пятном на его репутации. Он постарался, чтобы о ней как можно скорее все забыли.       — Но и в карьере он стремительно выбился вперед, оставив меня позади, — раздосадовано проговорил Дуань Цин.       Эмоции, отразившиеся на его лице, многих обескуражили. Он словно обнажал свою душу, высказывая все, что долгие годы держал при себе. Близкий друг непременно вмешался бы, желая помочь ему сохранить лицо, но у Дуань Цина не было близких друзей, и никто не решался проявить инициативу.       — Не прошло и пяти лет, как за верную службу Линь Цисинь получил от князя И это поместье. Я же трудился не меньше, но оставался в его тени и не получал никаких поощрений!       — Уважаемый Дуань, но ведь вы из знатной семьи, у вас и так есть родовое поместье, — напомнил Янь Цзычэн. — А Линь Цисинь был сиротой, он долгие годы ютился в скромной лачуге на окраине и не мог позволить себе большее. Думаю, даже если ваши заслуги перед князем были равны, он пожаловал поместье Линь Цисиню не потому, что хотел его выделить, а потому что тот в нем действительно нуждался.       — Нуждался? — фыркнул Дуань Цин. — Как будто не было жилья поскромнее! Мое родовое поместье куда меньше этого и уступает ему по расположению!       — Вот уж не вам судить, кому и какое поместье мой отец решил пожаловать! — возмутился И Сяою. — Раз пожаловал, значит, на то были причины!       — Неужели в этом все дело? — изумился Вэнь Хуайюй. — Линь Цисинь давно умер, а вы все не можете успокоиться?       — Не только в этом! Не только в этом! — закричал Дуань Цин. — Чан Мань…       — Чан Мань?! — воскликнул Вэнь Хуайюй.       — Так вышло, что мы полюбили одну женщину, — признался Дуань Цин. — Мы условились, что оба посватаемся к ней, предоставив ей возможность самой выбирать. Несмотря на мое преимущество в происхождении и семейном достатке, она выбрала его!       Чан Мань и в самом деле выбрала Линь Цисиня, убедив родителей в его потенциале, но после того, как его уличили во взяточничестве и он угодил в тюрьму, где, в конце концов, и покончил с собой, не выдержав позора, на ее голову свалилось множество невзгод. Для своих родителей она стала страшным бременем и ей оставалось лишь отправиться вслед за мужем. Этим бы все и кончилось, если бы Дуань Цин не принял ее в свой дом второй женой. Все считали это благородным поступком — невзирая на то, что Линь Цисинь угодил в опалу и запятнал свое имя позором, Дуань Цин все же позаботился о несчастной вдове, а так же об их маленьком сыне, став для него образцовым отцом. Кто бы мог подумать, что за этим благородным поступком кроется история несчастной любви?       — Так ведь в результате вы все-таки заполучили Чан Мань! — заметил Вэнь Хуайюй. — Зачем же вам еще и это поместье?       — Она так и не полюбила меня… — с горечью признал Дуань Цин.       — Но не думаете же вы, что она выбрала Линь Цисиня из-за поместья?! — воскликнул Вэнь Хуайюй. — Опомнитесь! Здесь она была счастлива с другим мужчиной! Это место принесет ей только горестные воспоминания!       — Я знаю! — прокричал Дуань Цин, глаза которого вдруг заблестели от слез. — Думаете, я этого не понимаю?! Это проклятое поместье!!! Я хочу спалить его дотла! Думаете, я хотел, чтобы он умер?! Я лишь хотел проучить его! Осадить! Хотел лишь немного подмочить его репутацию!       — О чем вы говорите?! — прокричал Янь Цзычэн. — Неужели вы подставили Линь Цисиня?!       Дуань Цин рухнул на колени и разрыдался. Гости молчали.       — Вот оно что, — протянул Сюань Юнь.       Чжуан Шэнкай удачно подобрал ему место для медитаций. Дом — исполненный горести и сожалений, тягостной темной энергии.       — Я предал его… предал нашу дружбу… — продолжал стенать Дуань Цин. — Что же я натворил?.. Мне следует повеситься прямо в этом поместье…       — Уведите его кто-нибудь! — приказал И Сяою. Слуги незамедлительно выполнили приказ. — Я доложу отцу обо всем, возможно удастся очистить имя Линь Цисиня. Что же касается поместья, без сомнения, оно ваше, бессмертный мастер Сюань.       После этих слов он удалился.       — Бессметный мастер Сюань, — позвал Янь Цзычэн. — Неужели это вы заставили Дуань Цина во всем сознаться?       — Заставить кого-то сказать правду против воли не так-то просто, — ответил на это Сюань Юнь. — Техника, которую я применил, лишь освобождает сердце. Только тот, кто давно мечтал облегчить душу, поддался бы ее воздействию.       — Выходит Дуань Цин давно мечтал признаться в своем преступлении, — произнес Вэнь Хуайюй. — А ведь не исключено, что заполучив это поместье, он, и правда, покончил бы с собой, оставив посмертное признание… В каком-то смысле вы спасли ему жизнь. Но что же с ним теперь будет?       — Мне все равно, — произнес Сюань Юнь. — Я утомился. Прием окончен.       Когда все гости разошлись и слуги приступили к уборке, Сюань Юнь подозвал Тао Цюэ.       — Господин, мой дедушка дожидался вас, сколько мог, — произнесла она. — Но он устал и ушел спасть. Вы встретитесь с ним утром. А о свечах я позабочусь сама.       — Ему не нужно беспокоиться о свечах, — произнес Сюань Юнь. — В этом доме он не слуга, а гость.       Эти слова слышали все слуги.       — И ты тоже, — добавил Сюань Юнь.       — Ну что вы… — робко возразила Тао Цюэ. — Я готова послужить вам. Вы еще должны наказать меня за проступок.       — Какой проступок?       Тао Цюэ пересказала ему, что произошло во время приема, тот глубоко вздохнул.       — Забудь об этом. Никто не станет тебя наказывать.       — Дружище Сюань, а ты посвежел, похорошел!       Чжуан Шэнкай попытался приобнять его за плечо, но вместо дружеских объятий получил под дых.       — Ты же слепой, — напомнил Сюань Юнь, а потом поинтересовался: — Ты не мог сделать образ менее реалистичным?       — Я же слепой! — прокряхтел Чжуан Шэнкай. — Уж какой получился — такой получился! Это так ты благодаришь меня за помощь?..       — Я еще не уверен, что что-то поменялось, — буркнул Сюань Юнь. — Что до медитации, что после.       — О, поверь мне, поменялось! — заверил Чжуан Шэнкай. — Твои духовные каналы прямо-таки посвежели, похорошели!       — Тц.       — А еще у Хэйсинь есть удивительное свойство! Если оставить одного из них медитировать в мрачном месте, через время оно очистится от дурной энергии! Да кто вообще решил, что Хэйсинь злодеи?!       — Ты что на мне эксперименты ставил?       К ним подошел Ма Цинсюй. Чжуан Шэнкай резко сменил тему.       — Кстати говоря! Оказывается это поместье построено на природном горячем источнике! Тут есть чудесная купальня! Слуги как раз закончили ее расчищать. Раз уж мы все тут мужчины…       Тяньмэй, который все это время помалкивал, робко держась в стороне, виновато потупил взгляд. Ма Цинсюй насупился, но ничего не сказал. Чжуан Шэнкай закончил фразу:       — Идемте купаться!