Как очистить историю перерождений

      — Что вчера произошло? — требовательно спросил Сюань Юнь по телефону.       Он пришел в себя в люксовом номере самого дорогого отеля в городе. Его зачарованные одежды по-прежнему были на нем, но приняли свой изначальный вид. Все, что он смог вспомнить — это как Чжуан Шэнкай заявился к нему с бутылкой вина, они обсудили последние новости, а потом… все как в тумане.       Вспышки беспорядочных воспоминаний никак не хотели собираться в единое целое. Вот они мчат по ночному городу, продолжая напиваться в машине, потом громкая музыка, какой-то клуб, девушка… нет — две. Нет… три! Все три пытаются добиться внимания Сюань Юня, не стесняются в движениях, не скупятся на прикосновения, лезут к нему с поцелуями… потом была какая-то драка, а дальше…       — Ты хотел сказать — позавчера? — уточнил Чжуан Шэнкай.       — Что?! — выпалил Сюань Юнь.       — Да шучу я, шучу! Что сказать, поздравляю тебя, милый друг, вчера ты допился до зеленых чертей, — явно веселясь, сообщил Чжуан Шэнкай.       — Это невозможно, — возразил Сюань Юнь. — Мой организм слишком быстро регенерирует. Я не восприимчив к ядам и алкоголю.       — Я тоже так думал. Но вчера ты обмолвился, что принимал какой-то эликсир для усмирения плоти и превысил дозу. Возможно дело в этом.       Эликсир для усмирения плоти… Сюань Юнь чуть не подавился воздухом, услышав об этом. Не просто какой-то эликсир, а эликсир для усмирения плоти. Похоже, он и в самом деле напился, и алкоголь развязал ему язык.       — И что еще я тебя рассказал? — угрюмо поинтересовался он.       — Да не переживай, — рассмеялся Чжуан Шэнкай. — Ничего, о чем я не догадывался.       — Я… с кем-то переспал?..       В номере Сюань Юнь был совершенно один. Прислушавшись к собственным ощущениям, он сильно сомневался, что зашел так далеко, но воспоминания не давали ему покоя.       — О, не волнуйся об этом, — утешил его Чжуан Шэнкай. — Несмотря на старания красавиц, ты не поддался искушению, даже наоборот — разозлился, когда они стали слишком настойчивыми и устроил драку!       Сюань Юнь и сам смутно припомнил, как одна девица, набравшись наглости, влезла ему на колени и хотела его поцеловать. Это напомнило ему довольно неприятную сцену из прошлого. Тогда перед битвой ему нужно было набраться сил, и старший брат прислал к нему три сотни женщин для культивации. Он точно так же восседал на ложе, а они, словно околдованные, одна за другой взбирались ему на колени, бились на нем до изнеможения, крича и извиваясь, отдавая ему все без остатка, а потом, обессиленные, падали вниз. Их тела, их лица, их прикосновения… все это было Сюань Юню неприятно. Но их энергия заполняла его черное духовное ядро, многократно увеличивая его мощь, и он выстоял в этом бою. Выстоял, но никогда не желал повторять.       Он оттолкнул ту наглую девицу, и она упала на пол, поднялся шум, прибежала охрана…       — К счастью никто не пострадал, и мне удалось все уладить, — сообщил Чжуан Шэнкай. — А потом ты рыдал и отправлял своему учителю стихи о любви. «Твой, словно облако, наряд, а лик твой — как пион, что на весеннем ветерке росою окроплён»! Ха-ха-ха!       — Ч… ЧТО?! — выпалил Сюань Юнь.       — Да шучу-шучу! — смеясь, признался Чжуан Шэнкай. — Ты не рыдал.       — А стихи?..       — А про стихи — правда. Заставил меня вспоминать любовную лирику.       — …       Сюань Юнь оборвал звонок и открыл Вичат. В мессенджере висело несколько непрочитанных сообщений от Лин И.       «Сюй Чжун… Я вижу, что ты настроен очень серьезно».       Это был ответ на целую прорву сообщений, которые Сюань Юнь отправил ему по пьяни. Чжуан Шэнкай не обманул — там и в самом деле была любовная лирика, целые поэмы — с древних времен, до современности, и даже несколько строк из популярных песен. Наверняка подсказанных Чжуан Шэнкаем или же услышанных в клубе.       Сюань Юнь крепко выругался. Его необъяснимым образом тянуло к Лин И, но он не готов был подписаться под всеми этими выраженными в стихах чувствами. Опьянение — страшная штука, если оно до такой степени затуманивает разум.       Далее следовало еще несколько сообщений:       «Мы обязательно это обсудим… Прости, что сбежал. Я не должен был так поступать. Давай поговорим после уроков?».       «Сюй Чжун, ты дома?».       Сюань Юнь взглянул на часы и только теперь понял, что проспал почти весь день. Очевидно Лин И заходил за ним перед школой, а после того как ученик не открыл дверь — решил ему написать.       «Если не хочешь меня видеть, я понимаю… Но ты не должен прогуливать школу. Я просто надеюсь, что ты не заболел. Пожалуйста, ответь».       Следующее сообщение было отправлено через несколько часов.       «Сюй Чжун… Ребята сказали, что ты был на других уроках… Мне нужно с тобой увидеться, ответь».       Бумажный Воробей. Он был запрограммирован посещать уроки других учителей, но его алгоритм не учитывал то, что хозяин может безответственно нажраться и не прийти в школу.       «До каких пор ты собираешься от меня бегать?».       Зато марионетка была обучена избегать встреч с Лин И. По всей видимости учитель отчаянно пытался встретиться с Сюй Чжуном весь день, но тот в прямом смысле от него убегал.       Последнее сообщение гласило:       «Я все понял, ты не хочешь меня видеть. Но ты не можешь все время пропускать мои уроки. Я твой учитель, и я не смогу постоянно закрывать на это глаза. Мы должны все обсудить. Я правда не знаю о чем ты сейчас думаешь, но очень хочу разобраться. Что бы там ни было, я пойму и приму это. И мы вместе решим, что делать. Давай встретимся после уроков».       Уроки как раз должны были закончиться с минуты на минуту. Сюань Юнь даже не знал, в какой части города он находится. Быстрее всего оказаться в школе он мог, перенеся свое сознание в тело бумажной марионетки. Устроившись поудобнее, он закрыл глаза и сосредоточился. В следующее мгновение он смотрел в тетрадь глазами Бумажного Воробья. Все было как обычно. Школа без него не рухнула, темные силы не пошли в разгул, а заклинатели прилежно выполняли задание учителя.       Прозвенел звонок с урока. Ученики попрощались с учителем, разбились на группы и пошли по своим делам. Сюань Юнь тоже поспешил на выход.       — Сюй Чжун!       Тянь Жаньшао навалился на него, приобняв за плечо.       — Ты что же, правда избегаешь учителя Лина? — спросил он. — Что он натворил, признавайся!       — Отстань от него! — вступился за Сюй Чжуна Сяо Цинфэн. — Не вежливо лезть к людям с такими вопросами! Разберутся и без тебя!       — Ты не прав, Сяо-Сяо, — возразил Тянь Жаньшао. — Безразличие ранит сильнее ненависти. Некоторым людям необходимо выговориться, чтобы разобраться в ситуации и принять важное решение. Сюй Чжун, мое дружеское плечо к твоим услугам!       — Мне это не нужно, — ответил тот. — Я поговорю с учителем.       — Вот видишь! — возликовал Тянь Жаньшао. — Я только спросил, и он сразу же решился на разговор!       — Это не твоя заслуга! — фыркнул Сяо Цинфэн.       Сюй Чжун попросил, обратившись к заклинателям:       — Не могли бы вы сегодня не сопровождать нас?       — Хорошо, — с пониманием согласился Сяо Цинфэн.       Янь Цзинси кивнул в подтверждение своей солидарности.       Сюй Чжун отправился к учительской. Лин И так торопился встретиться с ним, что в рекордные сроки закончил работу. В результате он вышел из учительской именно в тот момент, когда подошел ученик. Их взгляды встретились.       — П-привет… — взволнованно выдохнул Лин И.       Сюань Юня вдруг тоже охватило волнение. Он вспомнил все те стихи, которыми завалил учителя ночью и понял, что даже не представляет себе, как теперь будет выкручиваться. Если бы только он мог выбирать, он, несомненно, поддался бы порыву, чтобы удовлетворить все свои потребности, насытиться этим человеком сполна и не мучиться. Если бы он мог выбирать, он позволил бы себе сблизиться с ним, к чему бы ни привела эта близость. Они просто плыли бы по течению жизни бок о бок…       Но… было слишком много «но».       Это тело принадлежит старшему брату. С ним необходимо обращаться бережно. Нельзя использовать подобным образом тело старшего брата. Тем более учитывая особенности Хэйсинь. Да и вообще — нельзя. Совершенно неприемлемо. И привязываться к Лин И нельзя. Ведь он должен исчезнуть. Он — жертва. Такова цена. Поэтому необходимо выкинуть из головы всякие глупости и постараться сохранить дистанцию.       — Учитель… — тихо произнес Сюй Чжун. — Пойдемте домой.       Лин И кивнул.       — Ты не отвечал весь день, — некоторое время спустя, произнес он. — Я волновался.       — Я забыл дома телефон, — ответил на это Сюй Чжун.       — О… вот оно что…       — Все, что я написал ночью… если честно, я немного выпил.       — А…       — А потом мне было стыдно показываться вам на глаза. Вы, наверное, в шоке.       — Ну… ты меня немного напугал… — признался Лин И. — Но еще больше я испугался, когда ты начал меня игнорировать. Сюй Чжун, я очень хорошо к тебе отношусь. Ты не просто мой ученик, ты мой друг, но…       — Давайте забудем, — перебил его Сюй Чжун.       Лин И даже не нашелся, что на это ответить. Он целый день готовил речь о том, что не собирается безапелляционно отвергать его чувства, но и принять их прямо сейчас не может. Сюй Чжун должен хотя бы закончить школу, а уж потом, если его интерес выдержит проверку временем, можно будет подумать об отношениях. Однако все пошло совсем не по тому сценарию, что Лин И выстроил в своей голове.       — Я обещаю держать себя в руках, — продолжил Сюй Чжун. — Думаю, все дело в гормонах. У меня такой возраст, понимаете? И, похоже, какие-то специфические предпочтения. Я только познаю свою сексуальность и надеюсь, что вы с пониманием отнесетесь к некоторым глупостям и ошибкам, которые я могу допустить.       Лин И снова промолчал. Сюй Чжун не редко ставил его в тупик то своими детскими выходками, то слишком уж взрослыми суждениями. Вот и сейчас он выкатил все шаблонные отговорки, которые сам Лин И поочередно отмел, потому что посчитал их обидными и даже травмирующими.       «Это что, защитная реакция? — подумал он. — Сюй Чжун решил сам навесить на себя все ярлыки, чтобы не выслушивать это от меня? Ну и какой от этого толк? Если я соглашусь с ним, он решит, что угадал мои мысли. В результате получится, что все эти выводы, так или иначе, исходят с моей стороны».       — Сюй Чжун, — позвал Лин И. — Никакие это не глупости. Это твои чувства, и это важно.       Ученик покосился на учителя. Сюань Юнь в этот момент ощутил укол раздражения. Ему хотелось поскорее закрыть эту тему, а не рассуждать о чувствах. Лин И продолжил:       — Но и мои чувства тоже важны. А еще есть законы и правила, общественные нормы, которые необходимо соблюдать. Все это нужно учитывать.       — Я это понимаю, — произнес Сюй Чжун.       Они зашли в лифт, и между ними воцарилось неловкое молчание. Крошечная кабинка медленно поползла вверх. Чуть ли не каждый день они ездили в этой кабинке вместе с заклинателями, но сегодня она казалась особенно тесной даже для двоих.       Лин И украдкой покосился на Сюй Чжуна. Несмотря на разницу в росте, их руки были совсем рядом, одно движение — и соприкоснутся. Пальцы переплетутся так, что захватит дух. От одной мысли мурашки побежали по коже.       Сюй Чжун украдкой покосился на Лин И. Несмотря на разницу в росте, ему не составит труда прижать этого человека к стене и поцеловать, а затем развернуть его к себе спиной и ударить по кнопке, останавливающей чертов лифт. Правда, у бумажной марионетки все равно нет соответствующих функций. Сюань Юнь тихо порадовался, что в этот момент его настоящее тело далеко, иначе, сдержаться было бы гораздо труднее.       Двери лифта медленно открылись и двое молча вышли на лестничную клетку.       — Так между нами все по-старому? — спросил Сюй Чжун.       Лин И ответил:       — Не совсем, но… все хорошо.       Они разбрелись по своим квартирам.       Сюй Чжун обернулся маленьким бумажным человечком, едва за ним закрылась входная дверь. В номере отеля Сюань Юнь тихо выругался себе под нос. Взглянув на экран своего телефона, он обнаружил сообщение от Чжуан Шэнкая:       «Пока ты себя не угробил сомнительными микстурами, позволь предложить тебе один артефакт. Змеиное сердце — помогает унять любовный жар. Плюсы: небольшой, можно носить как кулон, выглядит стильно, работает. Минусы: превращает носителя в ледышку, отбить возлюбленного с помощью этого артефакта не получится, тот, кто его носит — не полюбит и не захочет никого. Это помогает сосредоточиться на деле, но может сделать носителя пренебрежительным по отношению к людям, которые когда-то были ему дороги. И нет никакой гарантии, что чувства вернутся».       К сообщению прилагалось фото небольшого черного камня с зеленоватым отливом. По форме камень и в самом деле напоминал крошечное сердце, возможно, когда-то это и было сердце змеи.       «Мне это подходит, — коротко ответил Сюань Юнь и добавил: — Что ты хочешь взамен?».       Сразу же последовал ответ:       «Дружище Сюань, он не одноразовый. Потом вернешь. Ну а если сломаешь или потеряешь, как-нибудь сочтемся. Сам заберешь или отправить курьера?».       — Ты можешь не отвлекаться на переписки, пока я с тобой разговариваю? — раздраженно спросил Цзинь Шэ.       Уже какое-то время он пытался добиться от Чжуан Шэнкая ответов на свои вопросы.       — Ты такой токсичный, — бросил Чжуан Шэнкай. — Я вообще-то деловой человек.       Отправив еще пару сообщений, он убрал смартфон и обратил все свое внимание на гостя.       — Так, что ты там спрашивал?       — Школа! Ты был там?! — повторил уже заданный ранее вопрос Цзинь Шэ.       — Да, поразительное место, — ответил Чжуан Шэнкай.       — А поподробнее?       — О, я не знаю. Это… отличное место для рождения темного бога.       — Издеваешься?! — прорычал Цзинь Шэ.       — Ну, немножко, — рассмеялся Чжуан Шэнкай. — Если хочешь знать, увидел ли я Санъян-цзюня или кого-то из его последователей — нет. В этой школе вообще очень трудно что-либо разглядеть, все мерцает и переливается, мне физически больно на нее смотреть. Но мне и самому любопытно, в чем там дело, так что я задержусь в этом городе. Кстати говоря, по поводу портрета Сы Жэня…       — Как ты об этом узнал? — насторожился Цзинь Шэ.       — У меня везде глаза и уши, — расплывчато ответил Чжуан Шэнкай. — У Цзыюань ведь не собирается упрятать его куда подальше, чтобы не расстраивать старейшин? Потому что я не позволю ему это сделать.       Его тон — обычно веселый и беззаботный, угрожающе похолодел. Цзинь Шэ прекрасно понимал, к чему он клонит.       — С этим портретом еще ничего не ясно, — насупившись, ответил он.       — Ну разумеется, — усмехнулся Чжуан Шэнкай. — Кроме того, что его написал император Гуанминь.       — Нам не известны причины и обстоятельства.       — Ну да… только то, что наш Светоносный золотой лотос водил дружбу с Сы Жэнем — одним из семи генералов Хэйсинь, что подтверждает информацию о расколе и о том, что Хэйсинь правили бал с обеих сторон. А еще Сы Жэнь сообщил ему о Жемчуге в сердце — темной технике, которую в последний раз использовал этот, как его? Как его там звали? Старейшина Гуанминь! Точно! Еле вспомнил, такое редкое имя!       — Хватит ерничать! — вспылил Цзинь Шэ.       — Правда глаза колет? — усмехнулся Чжуан Шэнкай. — О, я понимаю. Ведь я тоже сражался на стороне черт знает кого. Мои родители и братья погибли в той войне. Закрывая глаза на истину, вы не делаете им чести!       — Только ты считаешь этот бред истиной!       — Тогда объясни мне, как появился этот портрет и что с этим чертовым жемчугом?!       — Хэйсинь считали императором Санъян-цзюня, и это послание могло предназначаться ему! — заявил Цзинь Шэ. — А портрет… Мало ли, возможно, императору Гуанминю просто захотелось его написать…       — А, ну да, Сы Жэнь — просто мечта художника! Муза! Кто бы не захотел? Наверное, Его Светоносное Величество хотел создать серию портретов генералов Хэйсинь. Может, стоит поискать остальные?       — А может, и стоит! В том-то и дело, что мы ничего не знаем наверняка! А ты предвзят! Тебе так хочется доказать всем свою правоту, что ты готов принимать желаемое за действительное! Но когда Санъян-цзюнь переродится и вернет свои силы, будет поздно что-то предпринимать!       — Может быть, ты просто боишься посмотреть ему в глаза? — в очередной раз подколол его Чжуан Шэнкай.       Цзинь Шэ криво ухмыльнулся и процедил сквозь зубы:       — Ты не знаешь его так, как я. Ты верно подметил — он не родился злодеем, но он всегда был амбициозным и гордым. Он родился правителем и никогда не примирится с миром, в котором он — никто. Чжуан Шэнкай, ты свернул на темный путь, но я верю, что твоя идеология не пошатнулась. Ты по-прежнему желаешь помогать людям. Между тобой и им есть разница. Только поэтому я еще не выдал тебя.       Оба какое-то время молчали. В конце концов, Чжуан Шэнкай протянул:       — Все, ты меня утомил, проваливай.       — Я постараюсь что-нибудь выяснить, — вдруг произнес Цзинь Шэ.       — О чем? — спросил Чжуан Шэнкай.       — О прошлом. Об этом портрете, обо всем. Я начну копать, но только чтобы убедить тебя, что ты ошибаешься. Я хочу, чтобы мы снова были на одной стороне.       — Ого… Наконец-то я услышал от тебя хоть что-то приятное. Даже не верится. Можешь повторить? Я включу диктофон.       — Да заткнись ты! — выплюнул Цзинь Шэ. — Ты меня бесишь и всегда бесил! Я просто считаюсь с твоими талантами и хочу, чтобы ты помог нам отыскать Санъян-цзюня!       — Хорошо-хорошо, убеди меня, — согласился Чжуан Шэнкай. — Ты же знаешь, я, в отличие от вас всех, умею признавать свои ошибки. Если ты сможешь аргументировано доказать мне, что Санъян-цзюнь чудовище и его возрождение не принесет миру ничего кроме тьмы и разрушений, я сделаю все от меня зависящее, чтобы этого не допустить.       — Договорились, — самоуверенно и твердо произнес Цзинь Шэ.       — Договорились, — подтвердил Чжуан Шэнкай.