Как очистить историю перерождений

      — Со мной все хорошо!       Барышня Вэй наотрез отказалась выходить к заклинателям. Чжуан Шэнкаю удалось преодолеть преграду из слуг, запугав их буйством темных сил, и пробиться к ее комнате, но там его ждали лишь запертые изнутри двери и неумолимая стража.       — Барышня Вэй, я явился сюда по следу из темной энергии, — стращал ее заклинатель. — Вы в опасности.       — Мне ничто не угрожает! Я замечательно себя чувствую! — упорствовала та.       — Ну все! Убирайтесь отсюда! — прикрикнул начальник стражи, примчавшийся на шум. — Кто вам позволил беспокоить юную госпожу?!       Чжуан Шэнкай отгородился от него монашеской метелкой, а в остальном полностью его проигнорировал, вновь обратившись к барышне Вэй:       — Быть может, вам мерещатся странные звуки или преследуют навязчивые видения? Все это поправимо. Я с легкостью избавлю вас от этого, но вы должны выйти ко мне!       — Ничего подобного! — стояла на своем Вэй Сяолинь. — Меня ничто не беспокоит! Уходите!       — Барышня Вэй! — вмешался Ли Фэн. Прижавшись к щели меж створками, он как можно тише спросил: — А как же то, о чем вы мне рассказывали?       Произошла небольшая заминка, после которой девушка заявила:       — Мне приснился кошмар, вот и все! Я очень впечатлительная! Это у меня от матушки!       — Слышали?! Убирайтесь прочь! — вновь вклинился начальник стражи. — Хозяину это не понравится!       Чжуан Шэнкай взмахнул монашеской метелкой, свободную руку зафиксировал на уровне груди и принялся перебирать пальцы, в одной ему ведомой последовательности соединяя кончики указательного, среднего, безымянного и мизинца с кончиком большого пальца.       — Черная тень нависла над поместьем Вэй! — поставленным голосом провозгласил он, так, что у всех присутствующих кровь застыла в жилах. — Не видно ни луны, ни звезд! Одна чернота! И черная тень во тьме! Три феи! Три лучезарные девы уйдут за ним! Двоих он уже забрал!       Слуги и стражники притихли, Ли Фэн и Ма Цинсюй замерли в оцепенении, Сюань Юнь едва удержался, чтобы не закатить глаза.       — Ч-что за чепуха! — подала голос барышня Вэй. — Какой же вздор! Скорее гоните этого обманщика! Он меня пугает!       — Ты мне зубы-то не заговаривай! — взвился начальник стражи. — Вас позвали осматривать дом, вот и осматривайте! Иди-иди! Обметай углы своим конским хвостом, или что ты там обычно делаешь?!       — Уговоры не работают, — шепнул Чжуан Шэнкай Сюань Юню. — Будем прорываться силой?       — Не надо прорываться! — прошипел Ли Фэн. — Я попробую ее уговорить!       Отойдя в сторону и отделавшись от внимания слуг, Чжуан Шэнкай с сожалением произнес:       — Увы, через стену, да еще и в такой суматошной обстановке, исчерпывающих выводов не сделать. Я самую малость приукрасил, но след темной ци тянется через все поместье. Пока трудно определить — где ее источник, и где самая большая концентрация.       — Те символы, что ты оставил на двери в комнату барышни Вэй… — обратил внимание Сюань Юнь.       — Символы?.. — переспросил Ма Цинсюй. Он ничего подобного не заметил, ведь его наставник даже не прикасался к двери.       — Это заклятье-оберег, — пояснил Чжуан Шэнкай. — От проклятья не избавит, но должно попридержать разгул темных сил и злых духов. Кто знает, может, и этого будет достаточно.       Сюань Юнь кивнул.       — Осталось наведаться в Павильон Безмолвия.       — Поспешим!       В павильоне почившей госпожи Сун Чжуан Шэнкай долго осматривался. Пускай его глаза были абсолютно слепы, он не утратил способность видеть потоки энергии.       — Какой отвратительный фэншуй! — с порога заявил он. — Этот павильон следовало бы снести и разбить на его месте пруд. Как нужно не любить свою супругу, чтобы отселить ее именно сюда?       — Слуги сказали, что павильон построили специально для госпожи Сун, — произнес Сюань Юнь. — И место она выбрала сама.       — Если эта женщина не понимала что делает, то она очень невезучая, а если понимала — то ненормальная, — беззастенчиво заключил Чжуан Шэнкай. — Это место подходит разве что для культивации темной ци… Похоже, госпожа Сун и в самом деле имела отношение к последователям темного пути.       — У Сун Яо было много причуд, но она ни дня в своей жизни не совершенствовалась, — послышался спокойный мужской голос со стороны входа в павильон.       — Министр Вэй, — Сюань Юнь сложил руки в приветственном жесте.       Вэй Цзюньвэй кивком ответил на приветствие и добавил:       — Моя супруга не была наделена ни кротостью, ни терпимостью, ни талантами. Она была способна разве что вытворить какую-нибудь мерзость, чтобы досадить мне. Ищите живых, а не мертвых, — посоветовал он. — В этом доме нет призраков, и уж тем более никто не проводил здесь темных ритуалов и жертвоприношений.       — А как же воск на полу и клок шерсти животного? — поинтересовался Сюань Юнь.       — Засохший воск? — усмехнулся Вэй Цзюньвэй. — Так это обычное дело. А клок шерсти, должно быть, занесло сквозняком.       — При всем уважении, министр Вэй, но в этом помещении действительно ощущается густая концентрация темной ци, — заметил Чжуан Шэнкай.       — Так ведь здесь она и умерла, — ответил на это Вэй Цзюньвэй. — Вот прямо здесь, на этом самом месте… — он помолчал немного, затем тоскливо добавил: — Сун Яо… Она была несчастна в этом доме. А я был глух к ее страданиям и слишком упрям. Я ничуть не удивлен, что слуги обходят этот павильон стороной. Наверное, тут и в самом деле осталось что-то зловещее после ее смерти… Если сможете с этим разобраться — я совсем не против. Но к смерти служанки Цзы, а уж тем более к моей дочери это не имеет никакого отношения.       — Может быть, у вас есть объяснение и тому, что помещение было прибрано, а замок открыт? — поинтересовался Сюань Юнь.       — Есть, — со вздохом признался Вэй Цзюньвэй. — Я должен был рассказать раньше, чтобы избежать всех этих недоразумений… Я просил служанку Цзы раз в месяц наводить здесь порядок и не болтать об этом. Линь-эр тяжело пережила смерть Сун Яо, да и для меня это все еще больная тема, я не хотел, чтобы слуги снова начали трепать ее имя.       — Поэтому служанка Цзы убиралась по ночам? — догадался Сюань Юнь. — Но почему именно она? Разве она не няня барышни Вэй?       — Раньше она была личной служанкой Сун Яо, — пояснил Вэй Цзюньвэй. — Она ухаживала за ней с самого детства и вместе с ней прибыла в этот дом. Она одна не сторонилась ее и никогда не чуралась этого павильона. Сун Яо любила ее как старшую сестру. Если бы тут и обитал призрак моей покойной супруги, она не стала бы нападать на служанку Цзы. Кроме того, за все эти годы не было никаких инцидентов. Ли Юнь, если тебя интересует мое мнение — убийца пробрался снаружи. У меня есть основание полагать, что он связан с кланом Чэнь.       — Клан Чэнь? — переспросил Сюань Юнь.       — Мятежный клан. Шесть лет назад я разоблачил заговор, казнил лидера и три сотни его приспешников. Однако император помиловал женщин и детей из семей мятежников, приговорив их к ссылке на окраины империи. Не мне осуждать решения Его Величества, но я считаю, что сорную траву следует вырывать с корнем. Я казнил бы всех без исключения. Я приказал присматривать за ними и докладывать мне о подозрительных перемещениях. Недавно поступила информация, что кое-кто из них мог вернуться в столицу и, вероятно, ищет мести. Я бы не удивился. Поэтому завязывай со всей этой ерундой и берись за настоящее расследование!       Сюань Юнь умолк в задумчивости. Мог ли он и в самом деле уцепиться за ложный след? Безусловно, с барышней Вэй творилось что-то неладное, и это было связано с проклятьем, терзавшим ее мать, но имеет ли это отношение к смерти служанки Цзы? Быть может, служанку убил, ищущий мести выходец из мятежного клана?       — Но как же жемчужина? — вдруг вспомнил он.       — Какая жемчужина? — спросил Вэй Цзюньвэй.       — Я извлек жемчужину из сердца убитой, — ответил Сюань Юнь. — И пришел к выводу, что убийца обладает духовными силами. Были ли в клане Чэнь мастера, способные пронзить сердце человека жемчугом?       — Жемчуг в сердце… — задумчиво протянул Вэй Цзюньвэй. — Я такое уже видел… Однако не в клане Чэнь. Хотя… Теперь я уже не уверен. Неужели?..       — О чем вы говорите, министр Вэй? — спросил Сюань Юнь.       — Призрак, что терроризировал Палату по уголовным делам около года назад, — Вэй Цзюньвэй напряженно вздохнул. — В сражении он использовал короткий клинок, но осматривая тела убитых, мы заметили, что в некоторых случаях раны нанесенные клинком не были смертельными. При более тщательном осмотре мы обнаружили крошечные отверстия и жемчужины в их сердцах. Мы так и не нашли ответа — как жемчуг мог пробить плоть… Если такая техника существует, мог ли кто-то из клана Чэнь освоить ее?       — Жемчуг в сердце? — подключился к обсуждению Чжуан Шэнкай. — Существует множество различных техник, но с жемчугом в сердце я еще не сталкивался. Следует разузнать об этом.       — Я полагал, что выбор орудия убийства был спонтанным, — произнес Сюань Юнь. — Но если Призрак Палаты по уголовным делам тоже использовал жемчуг, то это в корне меняет дело.       — Почему именно жемчуг? — задумался Чжуан Шэнкай. — Довольно дорогой и кичливый способ убийства. Тут должна быть какая-то подоплека. Какой-то секрет.        — Думаю, это можно назвать особым почерком убийцы, — заключил Сюань Юнь. — Разузнав об этой технике, мы, вероятно, вычислим преступника.       Вэй Цзюньвэй хмуро произнес:       — Так значит, Призрак вернулся и на этот раз пробрался в мой дом… И что ему здесь понадобилось? Я не храню дома никаких секретных документов, а если это выходец из клана Чэнь, который ищет мести и жаждет убить меня — почему же он ни разу не попытался? Сколько бы раз мы не сталкивались в Палате по уголовным делам, этот трус давал деру еще до того, как я успевал обнажить меч. Но раз уж ему удалось пробраться в мой дом незамеченным, отчего же не попытал удачу и не попробовал прирезать меня во сне?       — На эти вопросы у меня пока нет ответа, — признал Сюань Юнь. — Но если это и в самом деле тот самый Призрак, хорошо, что здесь бессмертный мастер Чжуан. Его талисманы и защитные заклинания помогут отпугнуть злоумышленника.       Вэй Цзюньвэй устало вздохнул.       — Не отпугивать его надо, а ловить и обезвреживать.       Понаблюдав за тем, как Чжуан Шэнкай обивает монашеской метелкой углы павильона и оставляет на стенах магические талисманы для выправления потоков энергии и очищения пространства от темной ци, он завел разговор на другую тему:       — Кстати говоря, Ли Юнь, я слышал, ты довел старика Паня до сердечного удара?       — Помощнику министра стоило бы поберечься в его-то возрасте, — ответил на это Сюань Юнь. — Он слишком переволновался, отчитывая меня.       — Да, мне обо всем доложили в мельчайших деталях, даже не сомневайся, — вздохнул Вэй Цзюньвэй. — Старик Пань из тех, кому всю жизнь приходилось очень стараться, чтобы выделиться и чего-то достичь. Он не блистал ни талантами, ни красноречием, ни красотой. Несмотря на знатное происхождение и блестящее образование, ему часто приходилось глотать пыль за теми, кто был менее знатен, но умел произвести хорошее впечатление. Потому он и не любит выскочек вроде тебя — красивых, да еще и талантливых, берущих высоту за высотой.       — Я не держу на него зла, — произнес Сюань Юнь. — Как он? Сможет вернуться к работе?       — Кто знает… — пожав плечами, неопределенно ответил Вэй Цзюньвэй.       — Министр Вэй, если помощник министра Пань не сможет вернуться к своим обязанностям, каковы мои шансы получить его должность? — неожиданно поинтересовался Сюань Юнь.       Вэй Цзюньвэй изумленно уставился на него, а затем расхохотался.       — А ты времени даром не теряешь! Нахватался наглости от старшего брата? Вот так амбиции!       — Шансов нет? — с совершенно серьезным видом уточнил Сюань Юнь.       — Года не прошло, как ты получил чин, а уже метишь в помощники министра? — продолжал добродушно смеяться во все горло Вэй Цзюньвэй. — А мою должность не хочешь? М? Чего мелочиться? Ты, безусловно, прекраснейший самородок, талант с самых низов. Но… О моей благосклонности к тебе итак болтают без умолку, а что скажут, если я вот так возьму и продвину тебя в помощники министра? Что, думаешь, нет никого достойнее тебя? Министерство чинов точно учредит на мой счет проверку! Меня обвинят в фаворитизме, а то и в чем похуже! Так ты тогда, хотя бы ради приличия женись на моей Линь-эр!       Сюань Юнь озадачено посмотрел на него, пытаясь понять — шутит он или нет. Вэй Цзюньвэй, все так же посмеиваясь, похлопал его по плечу и заявил:       — А что? Я и сам невысокого происхождения, так что не брезгую. Главное ведь, чтобы человек был достойный! У вас будут красивые детки!       — У кого будут детки? — так и не добившись успеха с уговорами, как раз подоспел Ли Фэн.       — Министр, — сдержано произнес Сюань Юнь. — Боюсь, барышне Вэй больше приглянулся мой старший брат.       Вэй Цзюньвэй уставился на ничего не понимающего Ли Фэна.       — Ну уж нет, — тут же перестав смеяться, произнес он. — У них будут ужасно глупые дети!       Сюань Юнь с улыбкой заметил:       — Я обошел своего старшего брата в карьере, если обойду и в женитьбе, наши предки мне этого не простят.       — Кто собрался жениться? — встревоженно спросил Ли Фэн.       — Вы точно родные братья? — с досадой глядя на него поинтересовался Вэй Цзюньвэй. — Как вышло, что вы такие разные? Эх… — отмахнулся он, а затем обратился к Чжуан Шэнкаю: — Уважаемый бессмертный, что скажете? Много злых духов изловили?       Ни одного злого духа повстречать так и не удалось — лишь беспорядочные потоки темной ци. Барышня Вэй так и не изъявила желания выйти из своей комнаты, поэтому установить природу ее проклятья тоже не получилось. Помимо прочего выяснилось, что убийцей может быть тот самый Призрак Палаты по уголовным делам — предположительно выходец из мятежного клана, освоивший темные искусства ради мести. Быть может, это вовсе не имело отношения к Павильону Безмолвия и проклятью барышни Вэй, но представляло собой давно утерянную ниточку, ведущую к старейшине Гуанминю.       — Младший брат, — тихо позвал Ли Фэн.       С вечерним отчетом было давно покончено, на столе потрескивала свеча, Сюань Юнь корпел над своими записями. Ли Фэн то и дело бросал на него задумчивые взгляды, но все никак не мог решиться отвлечь его. И все же, набравшись смелости, он спросил:       — Ты все еще подозреваешь барышню Вэй?       — Трудно сказать, — не отрываясь от своего занятия, неопределенно ответил Сюань Юнь.       — Я думаю она ни в чем не виновата, — произнес Ли Фэн, затем, помолчав немного, добавил: — Положим, мятежники — это лишь предположение министра Вэя, но жемчуг указывает на то, что убийца — это Призрак. Не думаешь же ты, что Призрак — это барышня Вэй?       — А что ты об этом думаешь? — поинтересовался Сюань Юнь.       — Конечно же, это не она! — протянул Ли Фэн. — Хоть мы с тобой столкнулись с Призраком всего один раз, но я уверен, что это никак не может быть барышня Вэй! Только вспомни, как этот Призрак сражался! А барышня Вэй как тростинка — от дуновения ветра того и гляди переломится! Да и зачем ей прорываться в Палату по уголовным делам? Очень сомневаюсь, что она имела отношение к ритуалу пятилетней давности! Сколько ей было лет? Десять?       — Ее мать могла иметь к этому отношение, — напомнил Сюань Юнь. — Все дело в проклятье.       — Мы ведь так и не выяснили, что это за проклятье… — насупился Ли Фэн. — А может, и правда это все мятежники? Уж в этом случае барышня Вэй точно не при делах! Не думаешь же ты, что она может иметь отношение к мятежному клану?       — Это и в самом деле маловероятно, — согласился Сюань Юнь. — Может быть, ты и прав. Я полагал, что барышня Вэй могла бы использовать духовную технику, не требующего прямого физического контакта, вроде управления жемчугом, но в движениях она довольно неуклюжа. Мастеру боевых искусств было бы трудно скрыть выправку и так успешно притворяться. Все-таки жаль, что нам так и не удалось исследовать природу ее проклятья.       — Ну ничего, вот сыграете свадьбу, сможешь исследовать ее вдоль и поперек, — буркнул Ли Фэн.       Сюань Юнь оторвался от бумаг и пристально посмотрел на него.       — Я и барышня Вэй?       — А что? Разве Вэй Цзюньвэй сегодня не сосватал тебе свою дочь? — напомнил Ли Фэн.       В комнате воцарилась тишина, посте чего Сюань Юнь сделал вывод:       — О? Так ты ревнуешь?       — Что?! — Ли Фэн едва не подскочил на месте от неожиданно прямолинейного вопроса.       — Не думай, что я ничего не замечаю, — произнес Сюань Юнь.       — А?.. А ты замечаешь?..       — Разумеется. Тебе не о чем переживать. Я не заинтересован в барышне Вэй.       — В-вот как… рад это слышать…       Ли Фэн не находил себе места и не знал как реагировать на все эти неожиданные признания, сердце его ускорило бег, а щеки запылали, давно он не испытывал ничего подобного. Тем временем Сюань Юнь продолжил:       — И все-таки не советую тебе терять голову. Если она виновна, тебе будет трудно это принять, ну а если нет, я замолвлю за тебя словечко перед Вэй Цзюньвэем.       — А? О чем это ты?..       Осознание обдало Ли Фэна ледяной волной.       — Так ты обо мне и барышне Вэй?! — выпалил он.       — Разумеется, — подтвердил Сюань Юнь. — О ком же еще?       — Все вовсе не так! Мы с ней не… Я не… Она для меня… Я просто переживаю о ней, как о младшей сестренке, вот и все! Нет у меня к ней никаких романтических чувств!!!       — Нет?       — Нет!       — Ну, как скажешь.       Сюань Юнь безразлично пожал плечами и вернулся к своей работе. Ли Фэн какое-то время помалкивал, не зная, как побороть неловкость. От долгих и тягостных раздумий он принялся разглядывать и наматывать на палец прядь выбившихся из прически волос.       — А сам ты… что думаешь об этом? — в конце концов, все-таки спросил он, как бы невзначай.       — О чем? — будто бы уже позабыв суть недавнего разговора, уточнил Сюань Юнь.       — О женитьбе… — напомнил Ли Фэн. — Может, и не на барышне Вэй, а вообще…       — Я об этом не думаю, — совершенно безразличным тоном ответил Сюань Юнь.       — Неужели совсем? — не отставал Ли Фэн, продолжая терзать несчастную прядь и разглядывать ее, будто ничего интереснее в жизни не видел. — Не хочешь связать свою жизнь с верным спутником, который будет заботиться о тебе, поддерживать тебя во всем, скрашивать твое одиночество?       — Зачем же мне для этого кто-то вроде барышни Вэй? — поинтересовался Сюань Юнь, а затем добавил: — Со всем перечисленным и ты прекрасно справляешься.       Ли Фэн остолбенел. Он никак не мог понять — глумится над ним Сюань Юнь или же он совершенно искренне не понимает, о чем говорит? Для того-то Ли Фэн и затеял этот разговор, чтобы, наконец, выяснить, на какую волну настроен этот древний демон в романтическом плане. Наблюдая за ним все то время, что они провели вместе, он один единственный раз видел, чтобы Сюань Юнь уединился с женщиной. В то же время, пока они были стражниками и спали бок о бок в казарме, тот каждую ночь жался к Ли Фэну, доводя его до умопомрачения.       Так какие же у него были предпочтения?       Ли Фэн уже отчаялся, пытаясь его понять. Иногда, причесывая Сюань Юня, он украдкой касался его шеи или мочки уха, чтобы посмотреть на реакцию, но никакой реакции за этим не следовало. Каждый вечер он поддавался греховным порывам, утопая в неудержимых фантазиях, пока однажды Сюань Юнь не попросил его делать это пореже, признавшись, что он все слышит и даже чувствует характерный запах. В тот раз Ли Фэн едва не сгорел со стыда и решил, что после такого Сюань Юнь больше не позволит ему прикасаться к своим волосам, но тот, как ни в чем не бывало протянул ему гребень и ленту.       Стоило только Ли Фэну смириться с тем, что Сюань Юнь совершенно к нему равнодушен, как вдруг тот вытворял нечто эдакое, переворачивая все с ног на голову.       — Ну… младший брат… Это ведь не все, что супруги могут дать друг другу, — робко напомнил он. — А как же удовлетворение естественных потребностей?       Ли Фэн хотел было добавить, что раз уж его записали в женушки, то он и эту обязанность готов принять на себя, но все же постеснялся.       — Ах это… — произнес Сюань Юнь. — Да, пожалуй, это проблема. Боюсь, я не смогу удовлетворить женские потребности.       — П-почему? — удивленно спросил Ли Фэн, и тут же пожалел об этом прямолинейном вопросе.       Неужели Сюань Юнь бессилен?! Кто знает этих бессмертных демонов! Быть может, у них от долгой жизни все атрофируется? В конце концов, редкий мужчина остается активен после пятидесяти лет, что, если срок активности демонов столь же невелик? Неужели его лучшие годы позади? А может, демоны от природы устроены иначе?       — Черное духовно ядро, — пояснил Сюань Юнь, прервав хаотичные размышления Ли Фэна. — Оно очень агрессивно. Суть совершенствования Хэйсинь — в поглощении энергии ян из всего живого. Люди — один из ценнейших источников, а самый простой способ выкачать из человека энергию ян — это единение тел или, так называемое, парное совершенствование. Только в случае с Хэйсинь оно носит односторонний характер. Даже если я постараюсь сдерживаться изо всех сил, мой партнер все равно будет истощен, и на восстановление ему могут потребоваться недели или месяцы.       — Ох… — выдохнул Ли Фэн, выслушав его. — Так дело в этом? И как же быть? Неужели нет способа?.. Такие как ты вынуждены коротать вечность в одиночестве?       — Таких как я мало заботит здоровье и благополучие людей, — ответил Сюань Юнь. — Кроме того, можно связать свою жизнь с другим Хэйсинь.       — О…       — Еще один вариант — гарем.       — Гарем? — оживился Ли Фэн. — Так ведь никто не запретит тебе взять еще двух или трех жен!       — Двух или трех недостаточно, — покачал головой Сюань Юнь.       — Сколько же нужно? — спросил Ли Фэн.       Сюань Юнь задумался, затем изрек:       — Думаю, можно обойтись тремя сотнями обычных женщин или же двумя сотнями совершенствующихся.       — Тремя сотнями??? — не поверив своим ушам, переспросил Ли Фэн.       — Для следующих по пути совершенствования Хэйсинь это вполне обычное дело, — пояснил Сюань Юнь.       — Вот так-так, братец! Кто бы мог подумать?!       Ли Фэн не знал — плакать или смеяться. В конце концов, он пришел к выводу, что ситуация все же грустная. Ведь это означало, что даже если бы у него и был шанс, их «единение тел» он, скорее всего, не переживет. Заниматься любовью раз в несколько месяцев, а все остальное время восстанавливать силы — что за жизнь?!       Внезапно его осенило. Он спросил:       — Младший брат, а трудно ли стать Хэйсинь?       Если такое возможно, почему бы не попытаться?       Смерив Ли Фэна долгим пронзительным взглядом, Сюань Юнь ответил:       — Очень трудно. Прежде всего, необходимо возвести основу духа и сформировать духовное ядро, а это дано далеко не каждому. Только те, кто от природы наделен талантом к совершенствованию, достигнут цели. Придется ступить на темный путь. Для обращения в Хэйсинь необходимо множество жертв. При этом, следует помнить, что самая главная жертва — это твоя собственная душа. Переродившись Хэйсинь, ты обретешь огромную силу и вечную жизнь, но утратишь связь с небесами. Если кто-то сумеет погасить твое черное духовное ядро, ты уже не войдешь в круг перерождений и не начнешь сначала. Ты не попадешь ни в высшие, ни в низшие миры. Ты просто исчезнешь. Перестанешь существовать.       Все это прозвучало так мрачно и отталкивающе, будто существование Хэйсинь это величайшая ошибка человечества.       — Неужели ты через все это прошел? — тихо спросил Ли Фэн.       — Нет, — спокойно ответил Сюань Юнь. — Я из урожденных Хэйсинь. Я никогда не был человеком.       — Ого… — выдохнул Ли Фэн, и вдруг, улыбнувшись, заметил: — Выходит, твои родители все же повстречали друг друга! А… — осекся он. — Твоя мать ведь не была одной из сотен измученных наложниц?..       — Нет. Урожденные Хэйсинь появляются только если оба родителя сформировали черное духовное ядро. В союзе с обычным человеком такое невозможно. Мои родители любили друг друга.       Ли Фэн облегченно выдохнул, а затем спросил:       — И что же с ними случилось? Они все еще живы?       — Нет, — ответил Сюань Юнь. — они оба давно мертвы.