Как очистить историю перерождений

      Дни потянулись удивительно спокойные. Ни призраков, ни хулиганских разборок, ни полиции. В один из таких прекрасных дней на планерке директор Ван объявил, что необходимо поднять рейтинг школы и поэтому в Наньбэй будет проходить фестиваль в честь Праздника середины осени. Важнейшей частью фестиваля будет театральная постановка по мотивам мифа о богине луны Чанъэ. Так как талантами Наньбэй не богата — их всего два, и оба учатся в классе 2-F, все учителя единогласно решили, что именно этот класс должен взять на себя постановку спектакля.       — И кто же будет играть богиню? — поинтересовался Сяо Цинфэн.       Лин И сдержано кашлянул в кулак.       — Учителя считают, что вы с Янь Цзинси как самые красивые и самые талантливые ученики должны исполнить главные роли — Чанъэ и Хоу И. Так как ты немного ниже ростом, тебе больше подойдет роль Чанъэ.       — Отказываюсь! — отрезал Сяо Цинфэн.       — Ну же, Сяо-шиди, из тебя получится прекрасная богиня, — протянул Тянь Жаньшао.       — Заткнись! Тебя забыл спросить! — огрызнулся тот.       — Не вижу в этом ничего дурного, — вклинился Янь Цзинси.       — Это потому что тебе досталась мужская роль! — возмутился Сяо Цинфэн.       — Я могу исполнить роль богини, — предложил Янь Цзинси.       Сяо Цинфэн нахмурился, скрестил руки на груди и заявил:       — Ты и так на полголовы выше меня, а с высокой прической и украшениями — потеряешься в небесах! Ладно уж, сыграю Чанъэ. Лучше уж исполнить роль богини, чем смотреться коротышкой рядом с женщиной!       — Какую версию пьесы мы будем ставить? — спросил Янь Цзинси.       — Ди-директор сказал, ч-что можно к-креативить… — ответил Лань Нин. — Но п-придерживаться основной те-темы.       Расхожая версия мифа о богине луны Чанъэ повествовала о стародавних временах, когда на небе вдруг появилось сразу десять солнц, и на землю обрушилась страшная засуха. Реки пересыхали и повсюду бушевали пожары. Люди молились богам о помощи, и Небесный владыка призвал героя — стрелка Хоу И. Герой разил из своего лука солнца — одно за другим, и те, погаснув, падали вниз. Но когда люди увидели, что на небе осталось всего одно солнце, они перепугались, что если сразить и его, то они будут обречены на жизнь в вечной тьме. Тогда они тайно вытащили последнюю стрелу из колчана Хоу И. Так на небосводе осталось одно единственное солнце. Люди были спасены от бедствия и боги наградили героя эликсиром бессмертия. Если этот эликсир выпьет один человек — он вознесется на небеса, если его разделят двое, они обретут бессмертие. У Хоу И была красавица-жена — Чанъэ, и он не задумываясь решил разделить с ней вечную жизнь. Но когда он был на охоте, в дом ворвался злодей, пожелавший присвоить чудодейственное снадобье. Чанъэ, в отчаянии, не зная как еще уберечь эликсир, выпила его до капли. В то же мгновение тело ее стало легким, словно перышко, ветер подхватил ее и унес на небеса. Вернувшись слишком поздно, Хоу И уже ничего не смог поделать. Он страшно тосковал, но однажды ночью, любуясь полной луной, он разглядел на ней знакомые очертания — это Чанъэ, в одиночестве поселившаяся в Лунном дворце, взирала на мужа с небес. Произошло это на пятнадцатые сутки восьмого лунного месяца — в день середины осени. Потому на этот праздник и принято любоваться полной луной и вспоминать о Чанъэ.       Однако у этой истории было немало интерпретаций. Стоило углубиться в изучение мифа, как начинали вскрываться неоднозначные подробности. К примеру, десять солнц — отнюдь не безликое бедствие. То были десять золотых воронов — сыновья Небесного владыки Ди-цзюня и богини солнца Сихэ. Из года в год, изо дня в день, они следовали ритуалу, исправно сменяя друг друга на небосводе, но однажды им наскучил устоявшийся порядок и они, сговорившись, высыпали на небо всей гурьбой, и не подозревая, какие последствия повлечет за собой их маленькая шалость.       Хоу И и Чанъэ на тот момент уже были небожителями. Ди-цзюнь отправил их на землю разобраться с проблемами людей и даже сам даровал герою особый лук и стрелы. По-видимому произошло какое-то недопонимание, раз в итоге Хоу И попросту перестрелял золотых воронов, оставив в живых только одного. Боги за это вовсе не награждали стрелка эликсиром бессмертия, напротив, вместе с супругой он был изгнан из Небесного царства и они оба сделались смертными. Эта история лишь положила начало эпосу о стрелке Хоу И, который, увидев страдания людей, продолжил бороться с чудовищами.       А вот Чанъэ мирская жизнь пришлась совсем не по вкусу, отношения между супругами портились, но однажды Хоу И разузнал как добыть тот самый эликсир бессмертия и отправился в странствие. Каждое его приключение — это отдельная история, в конце концов, эликсир он благополучно добыл и принес его своей супруге.       Обстоятельства, при которых Чанъэ выпила эликсир, так же имеют несколько интерпретаций. По одной из версий, она выпила его лишь из малодушия, чтобы вернуться на небеса, но после пожалела и постыдилась возвращаться в Небесное царство. Опасаясь, что боги не примут ее, она в одиночестве поселилась в Лунном дворце.       Согласно еще одной версии, там — на луне она схлопотала возмездие за свое вероломное предательство и превратилась в жабу, а компанию ей на веки вечные составили — лунный кролик, толкущий в ступке травы для эликсира бессмертия, и У Ган, приговоренный вечно рубить османтусовое дерево. Иными словами — тот еще дурдом.       Обсудив все версии этой истории, класс единодушно пришел к выводу, что постановка могла бы выйти весьма сюрреалистичной, но упор все же стоит делать на романтику и традиционные ценности.       — Н-нужно до-добавить драмы, — настаивал Лань Нин. — Н-нам нужен а-антагонист.       — Ант-что? — переспросил кто-то из одноклассников.       — Со-соперник, — пояснил староста.       — По легенде Хоу И сражается с бедствием, — напомнил Янь Цзинси. — Десять солнц — десять золотых воронов и есть его соперники.       — Д-да, но они о-обезличены. Нам нужен пе-персонифицированный антигерой.       — А чем плох Пан Мэн? — поинтересовался Сяо Цинфэн.       Пан Мэн, согласно некоторым заметкам, был учеником Хоу И, вторым лучником Поднебесной, который не смог превзойти своего учителя и попытался его убить. Ему же приписывали попытку присвоить эликсир бессмертия.       — В-всем хо-хорош, — кивнул Лань Нин. — У ме-меня есть идея, ка-как сделать его еще лу-лучше…       — Хмм? Обаятельный злодей? — протянул Тянь Жаньшао.       — Никто не говорил, что злодей должен быть обаятельным! — фыркнул Сяо Цинфэн.       — Я и-именно об этом и ду-думал, — возразил Лань Нин.       — Да он же просто напрашивается на эту роль! — воскликнул Сяо Цинфэн.       — Я и с-сам хотел п-предложить, — признался староста. — Т-тянь Жаньшао, сы-сыграешь роль золотого ворона Пан Мэна?       — Хо? — ухмыльнулся тот. — С удовольствием.       Сяо Цинфэн закатил глаза.       — Ого, интересный замысел! — похвалил Лин И.       — Идея, и правда, любопытная, — согласился Янь Цзинси.       — На самом де-деле я уже на-набросал сценарий в общих че-чертах, — признался Лань Нин. — Нужен до-доброволец для еще одной же-женской роли — бо-богини Сихэ.       Воцарилась звенящая тишина. Все дружно сделали вид, что они здесь не при чем.       — Ро-роль не бо-большая…       — Вот сам и играй, — хмыкнул кто-то.       — Вот-вот, — согласились с ним другие ученики.       — Я бы сы-сыграл, но не думаю что бо-богиня за-заикалась…       — Будете тянуть жребий, — заключил Лин И.       До конца урока все роли были распределены. Юй Чэню досталась роль Небесного владыки Ди-цзюня — отца десяти золотых воронов и мужа богини Сихэ. Недолго думая, он выбрал себе «жену» среди своих приятелей.       — Почему я?! — возмутился бритоголовый парнишка.       — Ой, уймись, — фыркнул Юй Чэнь. — Все знают, что когда у тебя волосы отрастают длиннее пяти сантиметров, ты становишься похож на девку!       Бритоголовый захлопнул рот. Это была чистая правда — Вэй Синь с детства был очень хорошеньким. Но это была не мужская, а женская красота — большие открытые глаза, пухлые губы, маленький аккуратный нос. В средней школе из-за этого у него начались проблемы. Единственное, что пришло ему в голову — это побриться наголо и научиться драться. Он с готовностью ввязывался в драки и всегда ходил немного побитым, с гордостью нося синяки и ссадины, искренне считая, что они делают его лицо мужественнее. Он мечтал заработать какой-нибудь брутальный шрам, но серьезные ранения обходили его стороной и все ссадины заживали без следа.       — А еще ты артистичный, — добавил Юй Чэнь, чем даже немного смутил приятеля.       Юй Чэнь пользовался в классе немалым авторитетом, и спорить с ним никто не решался. Когда хулиганы увидели, что их лидер без вопросов готов принять участие в спектакле, они и сами мало-помалу втянулись в процесс.       Лань Нин проявил чудеса драматургии и предложил сценарий, в котором Тянь Жаньшао исполняет роль случайно выжившего золотого ворона, который решает отомстить Хоу И. Притворившись человеком, он втирается к нему в доверие и становится его учеником. Между ними развиваются крепкие дружеские отношения, но, в конце концов, золотой ворон предает стрелка. Именно он вынуждает Чанъэ выпить эликсир, а позже забирает обезумевшего от разлуки Хоу И в Солнечный дворец, где тот становится узником. Чтобы подлить масла в огонь его страданий золотой ворон позволяет Хоу И раз в год видеться с Чанъэ в день середины осени.       Тянь Жаньшао был в восторге, и пообещал, что заставит зрителей рыдать. Его настрой оказался весьма заразительным и вскоре, к работе подключились даже те, кто до последнего пытался держаться в стороне от всего происходящего. Работа закипела, были назначены часы репетиций. В честь этого весь класс даже освободили от вечерних занятий. Глядя на то, как Юй Чэнь и его банда принимают активное участие в постановке, учителя не могли поверить своим глазам.       — Учитель Лин, чем вы их опоили? — поинтересовался математик.       — Вы им угрожали? — спросила учительница истории.       — Даже не представляю, что вы им пообещали… — произнесла учительница географии.       — Учитель Лин просто родился с аурой лидера, — ответил им всем директор Ван. — У него сильная, выдающаяся душа, ученики это чувствуют.       — Ох, правда? — воскликнула учительница географии. — Что же у вас за история перерождений?       Лин И сдержано улыбнулся. Ему вовсе не хотелось это обсуждать, однако вместо него с этим успешно справлялся директор Ван.       — Его прошлая жизнь отмечена знаком правителя!       — Да вы что?! — хором восхитились учителя.       — В том, что ученики так охотно взялись за постановку, нет моей заслуги, — проявил скромность Лин И. — Это Янь Цзинси и Сяо Цинфэн положительно влияют на весь класс. За короткий срок они добились определенного статуса и расположения одноклассников, даже Юй Чэнь прислушивается к ним.       — Юй Чэнь — это просто что-то! — заметил математик. — Похоже, эта авария пошла ему на пользу, мозги на место поставила!       — Да-да! — оживилась учительница географии. — И на моих уроках он успел проявить себя. Я чуть в обморок не упала, когда он вызвался к доске!       — Бывает же такое! — закивала учительница истории.       — Мой класс, глядя на ваш, так воодушевился, — вмешался физик. — Они решили устроить небольшое представление с опытами.       — А мой класс устраивает географическое кафе с блюдами разных провинций! — похвасталась учительница географии. — Такие умнички — сами придумали!       Видя, что учителя переключились на обсуждение своих классов, потихоньку закончив дела, Лин И засобирался домой. Сюй Чжун, Янь Цзинси, Сяо Цинфэн и Тянь Жаньшао как обычно ждали его около учительской.       — Как репетиция? — спросил Лин И.       — Чудесно, — протянул Тянь Жаньшао. — Загляните как-нибудь посмотреть.       — У меня хоть и главная роль, но всего пара сцен и очень мало реплик, — пожаловался Сяо Цинфэн. — Такое ощущение, что это история не про богиню луны, а про Хоу И и золотого ворона. Мне, как Чанъэ, глядя на них хочется сказать: «ой, да катитесь», выпить эликсир и вознестись со спокойной душой. Гордо и независимо!       — Кажется, эликсир бессмертия будет со вкусом уксуса, — рассмеялся Тянь Жаньшао. — Шимэй, не ревнуй.       — На драку нарываешься?! — прорычал Сяо Цинфэн.       — Решили что-нибудь с костюмами? — игнорируя их перепалку, спросил Лин И.       Янь Цзинси ответил:       — Юй Чэнь воспользовался своими связями и достал для нас костюмы и реквизит со съемок какого-то сериала.       — Ого! Вот это здорово! — воскликнул Лин И.       — Но кое-какие декорации все равно нужно будет сделать.       — Я даже не сомневаюсь, что у вас все получится!       Неожиданно сбоку хлопнула дверь. Из кабинета выскочил ученик и Лин И едва не налетел на него. Ученик шарахнулся в сторону и умчался так быстро, что учитель не успел разглядеть его лица. Однако успел Сюй Чжун. Он произнес:       — Староста?       — А? — удивился Лин И. — Это был Лань Нин?..       Дверь кабинета снова хлопнула, и на этот раз из него вышел Юй Чэнь. Вид у него был очень недовольный и напряженный. Сейчас он как никогда напоминал себя прежнего, готового кинуться на любого, кто косо на него взглянет.       — Юй Чэнь, — обратился к нему Янь Цзинси. — Что произошло?       Тот смотрел на заклинателя так хмуро, будто решал — врезать ему или проигнорировать. Наконец, цокнув языком, он бросил:       — Да ничего, — и пошел прочь.       — Что это с ним? — фыркнул Сяо Цинфэн. — Потерял контроль?       — А это для него не опасно? — забеспокоился Лин И.       Янь Цзинси кивнул:       — Нам лучше пойти за ним.       — Хмммм, — протянул Тянь Жаньшао, когда заклинатели ушли. — С тех пор как Юй Чэнь вернулся, между ним и старостой чувствуется какое-то напряжение.       — Тянь Жаньшао! Тебе наверняка что-то известно! — воскликнул Лин И. — Говори уже!       — С чего это вы взяли, что мне об этом что-то известно? — удивился ученик.       — Ну, ты ведь знал про дислексию!       — Я просто догадался, когда увидел тетрадь. Можно сказать, ткнул пальцем в небо.       — Да никому бы такое и в голову не пришло!       — Да ладно вам, учитель, если так интересно — расспросите их самих. Сплетничать за спинами людей не хорошо.       Лин И прикусил язык. Подобного замечания от Тянь Жаньшао он никак не ожидал. С другой стороны, он ни разу не видел, чтобы этот ученик сплетничал у кого-то за спиной. Он попросту не гнушался высказывать свое провокационное мнение прямо в глаза оппоненту. Учителю и в самом деле стало за себя стыдно.       Тянь Жаньшао, махнув на прощанье рукой, побрел вперед. Лин И произнес:       — Сюй Чжун, я подал тебе дурной пример. Запомни — сплетничать не хорошо.       — Учитель, многое зависит от точки зрения, — возразил ученик. — По-вашему, детективы, ведущие следствие не обсуждают дело, а сплетничают? Сплетни — плод праздного любопытства, нередко подкрепленного завистью или осуждением. Вы же просто проявляете беспокойство, желаете разобраться в ситуации и помочь своим ученикам.       — А?! — выдохнул Лин И. — А ты прав! Умеет же Тянь Жаньшао запудрить мозги! И что же вы думаете по этому поводу, Шерлок?       Сюй Чжун задумчиво помолчал, затем произнес:       — Я думаю, у старосты есть какая-то тайна. Эта тайна известна только Юй Чэню. Раньше у Юй Чэня тоже была тайна, известная только старосте. Они хранили секреты друг друга, и это была своего рода гарантия, что никто из них не проболтается. Но секрет Юй Чэня был раскрыт, а его проблема решена. У старосты не осталось гарантий, и он переживает за сохранность своей тайны.       — Ого, вот так версия! — подивился Лин И. — Настоящая детективная дедукция!       — Обычная психология, — возразил Сюй Чжун. — Люди нервничают, когда им есть, что скрывать и особенно когда их секреты находятся под угрозой. Они начинают вести себя странно и действовать нелогично.       Лин И внимательно посмотрел на ученика.       — Что? — спросил Сюй Чжун, поймав на себе его взгляд.       — Да ничего, — улыбнулся тот. — Просто иногда ты рассуждаешь как взрослый, а иногда совсем как ребенок.       — Вы о поцелуях? — совершенно беззастенчиво уточнил Сюй Чжун.       Лин И едва не харкнул кровью от такой прямолинейности. Он вовсе не хотел опять затрагивать эту тему, но ученик разгадал тайный смысл его слов.       — Глубоко разбираться в одних вопросах и не иметь опыта в других — совершенно нормально, — спокойно произнес Сюй Чжун. — Шерлок Холмс, например, не знал, что земля вертится вокруг солнца. Так же и я — мало что понимаю в вещах, которыми прежде не интересовался.       Конечно же, Лин И был рад услышать об отсутствии у его ученика всякого сомнительного опыта, но… никогда не интересовался? Быть нецелованным в семнадцать лет совершенно нормально, но какой подросток ни разу не задумывался о поцелуях? С Сюй Чжуном и этим его старшим братом все выходило совсем странно.       Лин И не знал стоит ли развивать эту тему и пытаться вывести ученика на чистую воду. Нужно ли Сюй Чжуну такое вмешательство в его личную жизнь? Поразмыслив немного, он произнес:       — Сюй Чжун, если когда-нибудь захочешь поговорить… о чем угодно — о поцелуях, о старшем брате или еще о чем-нибудь, этот учитель к твоим услугам. Я выслушаю тебя без осуждения и помогу, чем смогу.       — Учитель, — задумчиво посмотрев на него, произнес ученик. — А вы когда-нибудь целовались?       — К-конечно, целовался, — ответил Лин И, окончательно убедившись, что этот ребенок просто мастер неловких вопросов. — Я встречался с девушкой в университете.       «Встречался» — это было громко сказано. Эти «отношения» закончились, не успев начаться. Кайли была студенткой по обмену из Великобритании. Заграницей к историям перерождений относились куда спокойнее, далеко не каждый знал свой расклад дюжины знаков, работодатели нечасто обращали на это внимание, а религиозные люди и вовсе не признавали реинкарнацию. Кайли была весьма прогрессивной девушкой. Положив глаз на Лин И, она заявила, что ее не волнует вся эта ерунда.       Ее настрой был заразителен, Лин И уверовал, что благодаря ей избавится от своего проклятья. Она была ему искренне симпатична, но этой симпатии хватило ровно на один поцелуй. Сразу после этого у него начались панические атаки, он превратился в параноика и подсознательно отовсюду ждал смерти. Поначалу он отшучивался на этот счет, но очень скоро всем стало не до смеха. Разумеется, у них ничего не вышло. Кайли уехала, и Лин И испытал облегчение. Он решил, что, видимо, время еще не пришло, а она — не была той самой.       Откровенно говоря, он не особо переживал по поводу того, что в его жизни может никогда и не появиться та самая женщина. Не появится — и черт с ней, он заведет себе кошку. А лучше кота — от женщин одни неприятности.       — И как это было? — спросил Сюй Чжун.       — Эм… Знаешь, не думаю, что мой пример можно считать исчерпывающим и показательным… Что именно ты хочешь узнать?       Ученик умолк на какое-то время, тщательно формулируя вопрос и, наконец, спросил:       — Значит, между мужчинами тоже может быть настоящая любовная связь?       Предлагая Сюй Чжуну поговорить по душам, Лин И и предположить не мог, что парнишка сходу начнет задавать подобные вопросы. Проклиная себя за опрометчивость, он попытался собраться с мыслями, сдержано кашлянул в кулак и произнес:       — Может. Некоторых мужчин привлекают другие мужчины. В целом общество пока не приемлет такой вид отношений, но в некоторых странах это уже считается совершенно нормальным.       — Привлекают? — переспросил Сюй Чжун. — Вы говорите о сексуальном влечении?       — Ну… и не только. Люди одного пола влюбляются друг в друга точно так же, как и люди противоположных полов. Но тут очень важно не запутаться, потому что любить можно по-разному. К примеру, ты можешь всем сердцем любить своего старшего брата, но тебе никогда и в голову не придет его поцеловать. Если же у тебя появляется такое желание, то это уже нечто большее, чем братская любовь.       Сюань Юнь снова погрузился в раздумья.       Он провел немало времени в интернете, изучая этот вопрос, прояснил для себя все физиологические нюансы, прочитал несколько коротких историй, прошерстил пару тематических форумов, но чтобы сформировать окончательное представление, он должен был еще и обсудить это с кем-то с глазу на глаз. Сюань Юнь решил, что Лин И, как никто другой подходит для подобных разговоров.       Когда они добрались до дома, Лин И предложил:       — Можешь зайти, если у тебя еще есть вопросы.       Всю дорогу, перебирая бусины на четках, которые пришлись весьма кстати, учитель усиленно думал — имеет ли он право говорить со своим учеником на подобные темы и давать ему какие-либо советы, и все-таки решил, что лучше уж это будет он, чем какой-нибудь «старший брат». Раз Сюй Чжун решил довериться ему, он не мог от него отмахнуться и должен был помочь ему по мере своих возможностей.       Лин Мэй еще не вернулась с работы, так что Лин И посчитал уместным пригласить ученика и продолжить разговор на своей территории. Сюй Чжун кивнул и вошел вслед за учителем в его квартиру. Устроившись в гостиной, они еще какое-то время молчали, пока Лин И, наконец, не решился спросить:       — Сюй Чжун, какие именно отношения у тебя были с тем старшим братом?       — Я не помню, чтобы мне когда-либо хотелось его поцеловать, если вы об этом, — ответил ученик. — И не думаю, что ему подобное было бы интересно. У него были сотни любовниц.       — Сотни?..       — Он открыто флиртовал с женщинами, даже если они были врагами.       — Врагами?.. Да что за человек этот твой старший брат?!       — Но с мужчинами он всегда держался достойно… Сам не знаю при каких обстоятельствах у меня возникло убеждение, что поцелуи между мужчинами — это не более чем выражение братской почтительности…       Сюй Чжун сосредоточено хмурил брови, уже не в первый раз задаваясь этим вопросом, а у Лин И начало складываться впечатление, что этот загадочный старший брат — глава какой-нибудь преступной группировки.       — Так может быть, ты просто увидел двух целующихся мужчин и старший брат подшутил над тобой? — неожиданно осенило Лин И. — Знаешь, иногда так бывает, что обстоятельства забываются, в памяти остается лишь впечатление, смутная ассоциация.       — Наверное, вы правы, — согласился Сюй Чжун. — И все же не могу отделаться от мысли, что я что-то упускаю. Учитель…       Он внимательно посмотрел на Лин И. Вот уже несколько дней его мучило странное желание — поцеловать этого человека. Каждый раз он напоминал себе о том, что это тело отныне принадлежит старшему брату, и не известно — осознает ли он, чувствует ли все, что с ним происходит. Если да, то ему подобные эксперименты точно не придутся по вкусу. Кроме того — существовала еще одна причина для воздержания…       — Что? — спросил Лин И, так и не дождавшись продолжения.       — Ничего, — пошел на попятную Сюй Чжун.       — Что ж, — вздохнул Лин И. — Самое главное — помни, твои родители возлагают на тебя определенные надежды. Ты не должен жертвовать своими истинными чувствами, но обязан помнить, что твой выбор может принести им разочарование. Ты должен быть готов к тому, что окружающие тебя осудят. Но даже если это произойдет, у тебя есть я. Я поддержу тебя и не стану осуждать.       Сюань Юнь затаил дыхание. Произнося эти слова, Лин И даже подумать не мог, что несмотря на ошибочный контекст, они все же найдут отклик в черном сердце древнего демона.       — Спасибо, — произнес тот, мягко улыбнувшись. — Жаль, что мы не встретились раньше.       Его улыбка — столь редкое событие — в очередной раз взволновала учителя, а слова прозвучали слишком печально, как будто был упущен некий важный момент.       — Сюй Чжун… — растеряно пробормотал Лин И, чувствуя, что должен еще что-то сказать. Но он так и не успел ничего придумать, его отвлек звук открывающейся входной двери.       — Вы уже дома?! Ну ничего себе! — удивленно воскликнула Лин Мэй, войдя в гостиную и водрузив на стол несколько объемных пакетов. — Мне лунных пряников на год вперед надарили!       С ее появлением атмосфера в корне изменилась, исчезло возникшее между учителем и учеником напряжение. Лин И расслабился и принялся изучать содержимое пакетов. Лин Мэй, выудила из одного первую попавшуюся коробку и протянула Сюй Чжуну:       — Держи! Передай родителям. Братец, остальное тебе! Унеси в школу, глаза б мои их не видели!       — Парочку-то оставим? — спросил Лин И.       — Если хочешь, — бросила Лин Мэй, на ходу стягивая пиджак и расстегивая блузку.       — Чаю? — спросил брат.       — Я в душ! — заявила сестра. — А потом чаю.       — Сестрица такая непосредственная, — отметил Сюй Чжун, когда она скрылась в ванной и включила воду.       — Она не со всеми такая, — улыбнулся Лин И. — Просто она относится к тебе как к младшему брату.       Он даже представить не мог, какие выводы его ученик сделал для себя из их разговора. Сам он совершенно запутался и не понимал — помог он ему хоть чем-то или нет. Что касалось загадочного старшего брата — вопросов у него появилось еще больше, но он не рискнул продолжать этот разговор. Самое главное — ему искренне хотелось поддержать Сюй Чжуна, позаботиться о нем, защитить его от всяких подлецов, от злых языков, от осуждения. Лин И поймал себя на мысли, что тоже относится к нему, как к младшему брату, и эта мысль показалась ему совершенно естественной.       Про себя он подумал:       «Мы точно встречались в прошлых жизнях!».