Приключения Отца Пшеничкина

      Ночь спустилась на Сан-Сантьяго, жизнь в городке постепенно стихла. Отец Пшеничкин расхаживал по комнате, сон все никак не находил на него. В его голове было полно мыслей насчет лесничего. Он прильнул к окну и стал наблюдать за ночной красотой города: по улочкам разгуливал единственный фонарщик и зажигал фонари. — Хм... что же с ним не так...       Патер подошел к камину и поворочал несколько поленьев, которые только разгорались. В комнату постучались. — Да-да?       В комнату зашел Санчес. — Доброй ночи, падре, чего Вы не спите?       Священник указал ему на кресло. — Садитесь, я расскажу.       Когда Санчес сел в кресло, Пшеничкин достал из буфета бутылочку сливок, а потом налил себе и гостю по чашке. — Угощайтесь.       Пока житель пил сливки, патер рассказывал ему о своих теориях насчет Лесничего. Голос священника был тихим, будто он боялся того, что это кто-то услышит, кроме них. Санчес внимательно слушал Пшеничкина и попивал из чашки прохладные и вкусные сливки. Комнату освещал лишь свет от пламени камина, которое, словно дракон, пожирало древесину, превращая ее в тлеющие угольки.       Санчес поставил чашку на стол, когда полностью допил сливки, и обратился к патеру. — Что ж, я понимаю, что Ваши догадки не построены на пустом месте. Могу лишь дополнить, что лесничий раньше был замешан в неких темных делишках, то ли карманником был, то ли домушником. Поэтому все же грешок у него есть.       Священник почесал щеку, а затем взял из небольшого кованного ведра кочергу и стал расхаживать с ней по комнате, что вызвало у хозяина трактира недоумение. — Что Вы делаете? Священник взмахнул кочергой и опустил ее на пол. — Я стараюсь понять, насколько быстро можно махать условным топором.       Санчес стал крутить свой ус. — Мне кажется, что у Вас есть довольно серьезные подозрения?       Патер кивнул. — Да, интуиция не та вещь, на которую стоит всегда полагаться, но иногда она выручает.       Священник направился к небольшому подсвечнику, рядом с которым стояло деревянное распятие, взяв его, он направился вниз. — Патер! Что Вы удумали?!       За ним побежал и сам хозяин трактира, догнать священника он успел, когда тот уже хотел открыть дверь и выйти на улицу. — Пшеничкин, одумайтесь, Бога ради! Это будет не лучшей идей!       Санчес смотрел на жителя, словно моля об этом. — Я должен узнать правду, сами подумайте, вдруг он все же имеет больше темных тайн? Или Вы хотите чтобы он когда-нибудь сжег Вам трактир?       Хозяин трактира вздохнул и кивнул, а затем протянул ему масляную лампу. — Возьмите ее, это лучше, чем свеча.       Патер взял фонарь и улыбнулся, затем обнял на прощание Санчеса и вышел на улицу.       На улице было уже достаточно холодно, ветер ударил в лицо жителя, его капелло романо едва ли держалась на нем, поэтому патер придерживал ее рукой. Лишь свет от фонарей освещал дорогу, ночь была безлунной и беззвездной. Ветер завывал, словно хор из нечисти. Выйдя на окраину Сан-Сантьяго, патер взглянул в темный лес, деревья тряслись на ветру.       Патер перекрестился и пошел вглубь леса.       Напевая "Радуйся Мария", он медленно шел по небольшой тропке, под ногами хрустели ветки. Обстановка становилась страшнее, свет от фонаря был тускловат, но священник был доволен и этим. Он медленно шел, осматриваясь по сторонам, крепко сжимая распятие. Вдалеке он обнаружил домик того самого лесничего, подойдя к нему ближе и заметя горящую лампу внутри, священник решил зайти внутрь.       В доме не было ни души, лишь ощущение некого ужаса и предзнаменования чего-то. На столе стояли бутылки с выпитым алкоголем и еда, кровать была не заправлена, на печке стоял чугунок. Но больший страх нагрянул на священника, когда он заметил в окне возле дерева лежачий силуэт. *Выйдя из дома, он подошел к нему и ужаснулся: Это был житель, его голова была разбита ударом тупого предмета, кровь медленно стекала по его лбу, лицо было бледное как смерть, на траве остались еще не запекшиеся капли крови. Священник склонился над ним, поставив фонарь на землю и начал молиться* — Вечный покой даруй усопшим, Господи, и да сияет им свет вечный. Да покоятся в мире. Аминь.       Закрыв глаза убитого и, перекрестив его, житель встал с травы и, прихватив фонарь, пошел дальше.       Медленно идя по траве, Пшеничкин старался не думать о том, что лесничий ходит где-то в округе. Он набрел на небольшой овраг в низине которого был маленький ручей. Он внимательно осмотрел его и вздохнул. — Никого. Только труп и все.       Житель осмотрелся и вдруг его сердце екнуло, вдали стоял тот, чей вид заставил пот стекать по лицу: он стоял в сером пальто до колен, в его руках было что-то, напоминающее ручку от топора. Несмотря на холод, который пробивал патера до костей, он встал и, мужаясь, направился в сторону силуэта. — Я все же был прав насчет Вас.       Силуэт вздрогнул, а затем повернулся. Это был лесничий. Он сначала опешил, но затем расплылся в жутковатой улыбке. — Вы довольно проницательны, Отец, я удивлен этим.       Лесничий закинул топор за плечи. — Когда я увидел вас на чаепитии, я сразу понял, что Вы нечисты, но сейчас мои догадки подтвердились. Особе- — Особенно, когда Вы нашли убитого Диего?"       Житель отступил от лесничего. — Да... но за что вы его убили?       Лесничий нахмурился. — Он был близок к правде, которую не должен знать никто, ни единая душа. — Вы один из мародеров?       Лесничий яростно взглянул на священника, а затем на его лице появилась безжалостная улыбка. — Вы самый проницательный из всех, кого я видел.       Священник тем временем осматривался по сторонам, пытаясь найти путь к отступлению, но тщетно. — Вы убили творение Божье за то, что она знала о Вас истину, Бог может принять искупление, но искреннее, у Вас есть еще шанс покаяться.       С неба пошел дождь. Лесничий снял топор с плеча. — Мне жаль, но Ваши благородные слова я буду помнить всегда, я постараюсь убить вас быстро.       От этих слов священника парализовало, но, отойдя от шока, он стал бежать. Лесничий бросился за ним.       Сквозь мрак, дождь и ужас патер бежал по лесу, надеясь убежать от него. Но не было видно абсолютно ничего. Он слышал нарастающие шаги сзади него.       Повернув в сторону оврага, Пшеничкин споткнулся и упал на мокрую траву, он поднял над руками распятие и стал молиться, предчувствуя неминуемую гибель. — О, милосердный Иисус! Прости нам наши прегрешения, избавь нас от огня адского и приведи на небо все души, особенно те, кто больше всего нуждаются в Твоём милосердии. Аминь.       Священник закрыл глаза и сжался... но ничего не случилось. Единственное, что он услышал это вскрик, а дальше глухой звук падения* — А? Что?       Он встал с травы и взгляд его упал на овраг.       Спустившись вниз оврага, Пшеничкин увидел возле камней, которые лежали у ручья, тело лесничего: тот поскользнулся и упал вниз на камни. Дождь тем временем все лил и лил, на труп падали капли, накаляя мрачную обстановку.       Подойдя к трупу и повернув его, он посмотрел на лицо, щеки которого были окроплены кровью: удар пришелся на висок, отчего наступила моментальная смерть. Опустив его тело, он помолился о душе погибшего. — Боже, Ты видишь нашу скорбь из-за того, что внезапная смерть унесла из жизни нашего брата Рамона. Яви Своё безграничное милосердие и прими его в Свою славу. Через Христа, Господа нашего. Аминь.       Священник закончи молитву и побрел к подъему с холма.       Прошло несколько часов.       Жители узнали об этой ситуации только тогда как Пшеничкин вернулся в Сан Сантьяго, они были потрясены. Убитого Мануэля Валенсо похоронили на следующий день на церковной земле, равно как Рамона Брандте , хотя вместо надгробия ему поставили обычный деревянный крест.       Пшеничкин тем временем сидел на лавочке и внимательно наблюдал за пейзажем, все прошедшее казалось ему сном, но это было его первое расследование и тяжким испытанием в Сан-Сантьяго, для которого он начал становиться народным героем и любимцем...