В шелках

Лунный свет, пробиваясь сквозь тончайшие облачка, освещал блестящую красную поверхность свадебного паланкина. Эфир чувствовал себя чужим в этих роскошных, вышитых золотом, свадебных одеждах. Тяжёлый шёлк свадебного покрова, холодный и неуютный на коже, лишь подчёркивал дискомфорт. Паланкин казался теперь гробом, уносящим его в неизвестность. Восемь тщательно отобранных носильщиков ждали уже не один час. Они стояли неподвижно, как статуи, лишь едва заметное дрожание плеч выдавало их напряжение. Тишина, окружающая паланкин, была давящей, густой, словно предвестник надвигающейся бури. Даже шелест ветвей вековых деревьев, обычно убаюкивающий, звучал зловеще, как шёпот призраков. Внезапная остановка паланкина выбила его из оцепенения. Он резко поднял тяжёлую занавесь, намереваясь узнать что произошло, но вместо этого увидел... пустоту. В тот же миг, опустив голову, он увидел огромное количество тел, лежащих вокруг паланкина. Солдаты, охранники, слуги - все были мертвы. Их лица, искажённые агонией, молили о спасении. Эфир дёрнулся от окна, вглубь паланкина. В воздухе витал резкий запах крови, смешанный с едким ароматом сгоревшей травы. Ветер рисовал мелодии в листве деревьев. В этот момент Эфир, сидя в паланкине, уловил звук - кто-то усмехнулся, и этот смех, казалось, был одновременно и юношеским, и девичьим. Занавеска паланкина слегка приподнялась, и через этот узкий просвет под ярко-красной свадебной вуалью он увидел незнакомца, который протягивал ему руку. Тёмно-бирюзовые перчатки с золотыми наклейками, длинные пальцы, украшенные зелеными отметинами на бледной коже. Эфир, пытаясь сохранить спокойствие, обдумывал, как ему действовать. Стоило ли оставаться неподвижным, как статуя, или же стоит сыграть роль растерянной невесты, испуганно отстраняющейся от незнакомца? Тем временем незнакомец проявлял удивительное терпение, не проявляя ни малейшего нетерпения. В этот напряженный момент, Эфир решил поддаться спонтанному порыву и протянул руку. Но только он приподнялся, чтобы отодвинуть занавеску и выбраться из паланкина, незнакомец, предугадывая его движение, поднял красный полог и нежно взял его за руку. Его хватка была легкой, почти бережной. Эфир с трудом выпрямился, опираясь на руку незнакомца. Едва оторвав взгляд от земли, он заметил у своих ног безжизненное тело мужчины, лежащее в неестественной позе, лицо искажено агонией. Носки собственных красных туфель, единственное, что он видел из-за плотной фаты, мелькали перед глазами,  отмечая каждый шаг по безжизненной дороге. Сперва тёмная, рыхлая земля гор сменилась гладкой, холодной каменной кладкой. Незнакомец, не прекращая вести его, одной рукой осторожно приподнял край свадебной фаты. Эфир ждал этого момента. Он замер, наблюдая, как медленно поднимается тяжёлая, багряная ткань. В тот момент, когда красная фата полностью упала, его охватил прилив энергии, напоминающий мощный поток Гео энергии. В глазах помутнело, вокруг завихрилась тёмная дымка, просвечивающаяся зелёными искрами. И тогда же незнакомец исчез. Эфир огляделся. Перед ним, раскинувшись среди облаков, возвышался огромный дворец, выполненный в традиционном стиле Ли Юэ. Изумрудные купола блестели на солнце, отражая пейзаж окружающих гор. Раз уж он оказался здесь, Эфир решил двинуться к воротам. Входя во дворец, Эфир постарался закрыть за собой врата так, чтобы они выглядели нетронутыми, словно никто и не входил. Но порывы ветра, усилившиеся с недавних пор, распахнули массивные двери, нарушив его задумку. Эфир развернулся, но тогда же замер, его зрачки сузились до узких щёлочек. Перед ни стояла толпа неподвижных девушек. Их фигуры, облачённые в тёмно-коричневые и серо-зелёные платья, были скрыты чёрными вуалями, оставляющими лишь глаза, которые были плотно закрыты. Эфир, быстро взяв себя в руки, начал считать девушек одну за другой. Первая, вторая, третья... Итак, он досчитал до десяти. Десять. Наряды девушек были разные: некоторые выглядели выцветшими, почти истёртыми временем; другие же, напротив, были новыми, с современным кроем. Эфир, немного поколебавшись, приподнял вуаль одной из девушек. Его взгляд встретился с мертвенно-бледным лицом, настолько белым, что в лунном свете оно отливало лёгким зеленоватым оттенком - ужасающее зрелище. Но ещё ужаснее была искажённая гримаса на лице, сведённом судорогами смерти, - застывшая улыбка. Он осторожно поднял вуаль следующей... Та же неестественная, пугающая улыбка, растянувшая губы в призрачном оскале. У всех десяти девушек на лицах застыла улыбка. Холодный пот выступил на лбу Эфира, сердце колотилось в груди, как бешеная птица. Старая женщина, выплывшая из теней дворца, подошла к нему. Её голос был тих и спокоен, как шёпот ветра в заброшенной часовне. — Не бойся. Они здесь, чтобы быть рядом с тобой. — Почему они улыбаются? Как это возможно? — Эфир, всё ещё не в силах оторвать взгляд от женских фигур, прошептал. — Улыбка... Это маска, которую они носят, чтобы скрыть свою истинную судьбу. Каждая из них была принесена сюда против своей воли, подобно тебе. Девушки, выбранные господином, приносятся в жертву, чтобы умилостивить его. Но их души не исчезают. Они остаются здесь, прикованные к этому месту, вечными помощницами невест господина. Это их проклятье и их защита одновременно. Они обречены быть здесь, навсегда привязанными к этому месту. Каждый раз, когда выбирается новая невеста, души предыдущих присоединяются к ней, становясь её вечными спутницами. Они видят всё, слышат всё, но не могут ничего изменить. И теперь, они будут служить тебе. Дворец погрузился в тишину, лишь эхо шагов раздавалось по мраморным полам, когда женщина, облачённая в скромное платье, повернулась к Эфиру. — Пойдём. Господин ожидает тебя уже очень много времени. — Господин?.. Рекс Ляпис? — Эфир переспросил, его голос дрожал от волнения. Женщина лишь кивнула. Она развернулась и сделала шаг вперед, а Эфир, чувствуя, как сердце колотится в груди, неохотно последовал за ней. — Да, идём, — произнесла женщина. Эфир старался взять себя в руки. Каждый шаг давался с трудом, и в голове крутились огромная тонна мыслей. — Кто вы? — Спросил он, пытаясь разорвать тишину, окутывающую их. — Я? — Женщина тихо усмехнулась, остановилась и на мгновение посмотрела на Эфира, а затем продолжила путь. — Я всего лишь слуга, принадлежавшая господину. И слуга, которой не положено вообще с тобой разговаривать, — добавила она. — Понимаешь? Холодок пробежал по спине Эфира, он оглянулся на девушек, стоящих в зале. Их улыбающиеся лица навсегда запечатлели момент, когда они были счастливы. Но сейчас это счастье выглядело как проклятие. Они прошли в купальню, где воздух был насыщен ароматом трав и масел. В центре комнаты стояла большая деревянная ванна, слегка прикрытая ширмой, расписанной белыми птицами, парящими над тёмными горами. Над ванной развивался густой тёплый пар, окутывающий всё вокруг. — Залезь-ка в купальню, нужно тебя быстро вымыть и подготовить, — сказала женщина. Эфир, не имея другого выбора, снял одежду и аккуратно погрузился в воду. Тёплая вода обняла его, и напряжение, что он чувствовал, начинало отпускать. Старушка вылила на него ведро с чистой водой, помогая помыться. Когда она закончила, то вытащила его из воды, чтобы обтереть тело мягким полотенцем и намазать маслами. После этого она нанесла духи на шею и запястья Эфира, которые должны были привлечь внимание Моракса. — Это твоя первая брачная ночь, поэтому ты должен выглядеть безупречно, — произнесла женщина с гордостью, будто это было её личное достижение. Она расчесала короткие волосы Эфира, не скупясь на похвалы о том, насколько красивыми и мягкими они оказались на ощупь. Затем, она заплела волосы в виде небольшого пучка на макушке, аккуратно закрепив его серебряной шпилькой, которая блестела в свете свечей. Эфир сидел неподвижно, стараясь не мешать женщине. Его выбор пал на простое, но роскошное платье. Глубокий красный цвет, подчёркнутый золотой вышивкой, скрывал под собой фигуру так мастерски, что определить пол было практически невозможно. Последний взгляд в зеркало перед тем, как его повели в огромный зал, заставил сердце биться чаще. Лестница, казалось, тянулась бесконечно, каждый шаг отдаваясь эхом в тишине.  Вспоминая наставления сестры, Эфир чувствовал нарастающее волнение. "Помни, братец, во время всего процесса молчание обязательно. Женские речи отвлекают, замедляют процесс зачатия наследника. А вам нужно действовать быстро, понимаешь?" Старушка, едва показав невесту в комнату, поспешила удалиться, оставляя Эфир наедине с царящей в спальне тьмой. Ни единой свечи, ни единого луча света из окон - лишь два ярких, янтарных глаза сияли в кромешной темноте. Это была первая встреча с мужем, и он должен был признать: Рекс Ляпис невероятно красив. Высокий, с идеально сложенным телом, грациозный и статный. Слухи о его способности менять облик подтвердились - он предстал перед ним в полудраконьей форме, и Эфир был благодарен, что он остановил свой выбор именно на ней, а не на чем-то более… устрашающем. Витые тёмные рога, плавно переходящие в ярко-золотой оттенок к кончикам. Длинные, тёмные когти на руках, - Эфир уже представлял, как они вопьются в его кожу, - расходились по рукам, покрытым тёмной кожей с едва различимыми золотыми символами. Тёмно-золотистые чешуйки покрывали его тело - щеки, руки, ноги, грудь, живот - переливаясь в полумраке. За его спиной вздымался мощный, тёмный хвост, с пышным янтарным кончиком, лениво покачивающийся, едва касаясь кровати. На Мораксе были только простые штаны из какой-то необычно гладкой, почти шёлковой ткани, едва прикрывающие его внушительные размеры. — Ты готов? — Глубокий, мелодичный голос Рекс Ляписа прорезал тишину спальни. Эфир, не в силах ответить словами, лишь слабо кивнул головой и сел на кровать. — Тогда начнём, — прозвучало тихо. Дракон придвинулся к нему, склонился, уперевшись руками по обеим сторонам от Эфира, его взгляд скользил по телу невесты. Воздух в комнате сгустился, наполнившись напряжением. И только тихий вздох Эфира - единственный звук, нарушивший тишину. — Я никогда не брал мужчин, — пробормотал дракон, его голос стал ниже, почти шёпотом. — Ты первый. Резким движением Рекс Ляпис перевернул Эфира, прижав его лицом к простыням. Руки Бога легли на поясницу Эфира, скользнули под платье, почувствовали нежную, хрупкую плоть. Нежное прикосновение сменилось  более решительным, твердым сжатием ягодиц Эфира, вызвав стоны боли и страха. Рекс раздвинул ноги Эфира, его взгляд стал ещё более пристальным, сосредоточенным. Он нашел цель - нежное, розовое отверстие, пульсирующее жизнью и невинностью. — Я не буду брать тебя в первую ночь, — сказал Рекс Ляпис, его голос звучал спокойно. Эфир отвернулся, его плечи задрожали. Стон боли и отчаяния снова сорвался с губ. Дракон провёл пальцем между его ягодиц, лёгким касанием проведя по девственной коже. — Не дергайся, — прошипел дракон, вжимая палец в тугую дырочку. Каждый миллиметр, каждая капля крови была запечатлена в памяти Бога. Его глаза следили за реакцией Эфира. Ноги Эфира подкосились. Когда количество пальцев увеличилось до пяти, Рекс Ляпис наконец отстранился, наблюдая за медленно сокращающимся анальным отверстием, влажным и покрасневшим. Его дыхание слегка сбилось, на щеках проступили капельки пота. Слабая, почти виноватая улыбка растянула его губы, когда взгляд упал на невесту - Эфир был в пышном, алом платье, которое сейчас было смято и покрыто тонким слоем влаги.   — Господин, вы закончили? — Прошептала старуха, выйдя из скрытой ниши в стене. Её руки, морщинистые и костлявые, были испачканы в ярко-красных чернилах. Дракон кивнул, его движения были медленными и тяжёлыми. — Возникла ли связь? — Нет, — Дракон ответил, его голос был глубоким и хриплым. — Позови Ли Мин. — Но господин... — Женщина попыталась возразить, но поняв, что возражения будут бесполезны, поспешила выполнить приказ, исчезнув в лабиринте коридоров.