Во имя мести

До родов оставалось немного, а это означало, что пора готовиться к появлению ребёнка. Всё оставшееся время Коралина потратила на закупку пелёнок и вещей. Откуда деньги? У неё есть Леви, да и она сама не рукой деланная, поэтому время от времени поворовывала. Да, стыдно, но всё было не так и плохо. На ее месте любая другая девушка скорее бы выбрала путь заработка денег через пастель, нежели воровство. В проституции всё намного легче, да и деньги там зарабатываются честным трудом. А воровство.. Очень низко, но что она могла поделать? Все эти две недели Леви изводил себя. Не давал себе покоя, загружая мыслями свою голову и не давая спать ночами. Несколько раз к нему в комнату заходили Фарлан с Изой, говоря что-то о том, что не нужно ломать голову и не спать ночами, так как уже совсем скоро ему не удастся заснуть из-за естественных причин, таких как ребёнок. Он всё прекрасно понимал, но деть навязанные мысли никуда не мог. Леви всё размышлял, что было бы, не встреть он её тогда. Не было бы никакой любви, нежеланного ребенка, ссор. Парень встряхнул головой. Смысла нет думать о таком. Встретились глазами впервые – любовь. Начали встречаться – ребёнок. Беременность – ссоры. И так далее. Можно было бы продолжать такую цепочку целую вечность. Парень был взвинченный и нервный, и даже хоть и пытался это как-либо скрыть, все окружающие сразу могли понять, что происходит. И его можно было понять. Парню всего семнадцать лет, а уже буквально через несколько недель он станет отцом и должен будет похоронить мать своего будущего ребёнка. Так думали все. Но не он. Да, с первым фактом он полностью согласен. Ему правда придётся стать отцом. Более ответственным, мыслящим не пахом, а головой и больше не влезать в такие ситуации в жизни. Но вот с тем, что Коралина должна умереть, Леви был в корень не согласен. Черт, рассказал Фарлану с Изабелль на свою голову. Теперь слушать слова поддержки по несколько раз на дню. Те как будто уже похоронили её. Вчера он приходил к мистеру Митту, чтобы узнать, что сподвигло врача дать такую оценку ситуации. Леви не верил, что она правда может умереть. Это всё казалось каким-то бредом поехавшего на голову. Буквально два месяца назад врач приходил и констатировал факт о том, что беременность протекает нормально и никаких проблем при родах возникнуть не должно. А сейчас он говорит, что она может умереть при родах? –Понимаете, –мужчина приспустил очки и потер переносицу. –У нее преэклампсия. Возможно из-за того, что это её первая и довольно ранняя беременность. Этим страдают многие. –он замолчал, видимо, обдумывая, что говорить дальше. –Это одно из наиболее опасных осложнений во время беременности. Повышается артериальное давление, позже проявляется протеинурия...        Парень больше не хотел слушать этого. Леви сильнее нахмурился и выставил перед мужчиной руку, заставляя того замолчать и в первые пару секунд непонимающе похлопать глазами. Леви же перешёл сразу к теме: –Она умрёт? Без гарантий? Парень сжал челюсть так, что появились желваки. Было больно это произносить. Митт покачал головой, надевая очки. Задумчиво почесал седую бороду. –Нет, бывали случаи, где девушки выживали, но навсегда оставались прикованы к постели. Либо, наоборот, ребёнок оставался инвалидом. Леви промолчал. Лишь прикрыл глаза на секунду, а далее поблагодарил доктора за информацию и пулей вышел и кабинета. Инвалидность... Он был одновременно и рад, и расстроен этой новостью. С одной стороны, человек продолжит жить дальше. Она будет рядом с ним. Будет продолжать любить его, а он её. Но так бы было, будь он эгоистом. С другой стороны, Леви считал, что умереть лучше, чем остаться инвалидом на всю жизнь. Так как это будет уже не жизнь, а самый настоящий ад. Он не хотел из-за своей эгоистичности приковать её к постели навсегда.

***

26 марта. Время 23:47. Началось. Девушка глубоко дышала, опираясь на стол, а из глаз вытекали мелкие слезинки. Леви стоял рядом, не зная, как ей помочь. Вообще, он и изначально чувствовал себя лишнем в этом процессе. И даже первое время не соглашался как-либо принимать в этом участие, несмотря на частые уговоры Коралины. Но позже, узнав о её возможной смерти, Леви решил, что будет рядом с ней. Понимал, что Коралине страшно, и она не хочет быть одна в такой момент. За эти несколько недель попытался настроить себя на то, что, скорее всего, она умрет. Чаще начал приходить и проводить с ней время, а перед родами решил переехать к ней. До беременности они некоторое время жили вместе, но потом решили пожить раздельно, так как сильно надоедали друг другу. Она отказывалась прибираться каждый день, а он только и долбил этим мозги. Дальше же... В принципе, понятно, что было дальше. Коралина легла на кровать, глотая слезы, а через секунду сжалась и простонала, понимая, что больше не может терпеть боль. Леви только хотел начать ругаться, мол, «где носит этого врача?», как в дверь раздался стук, и уже через секунду седой мужчина стоял на пороге. В руках у него был большой медицинский чемодан. Митт мазнул взглядом Коралину, которая, похоже, даже не обратила внимания на его приход и продолжала стонать, стягивая простыню пальцами. Больше мужчина не задерживался. Быстро прошел внутрь уже знакомого помещения и надел специальные перчатки. Парень же лишь чуть недовольно посмотрел на мужчину. Подошёл к Коралине и взял её за руку. Дальше всё было как в тумане. И не только для девушки, но и для Леви. Коралина кричала так громко, срывая свой обычно нежный голос, что перепонки парня готовы были просто лопнуть. Леви продолжал молчать, лишь сжимая её руку сильнее. Та, в свою очередь, впивалась своими ногтями в его кожу настолько сильно, что оставались маленькие кровавые полулунные следы. Врач всё это время пытался принять ребёнка. Удалось это только спустя двадцать бесконечно-мучительных минут. В доме раздался детский плач. Голова кружилась, а в голове стоял противный звон. Парень боялся представить, что чувствует сейчас она. Леви взглянул на такую же дезориентированную Коралину. Она всё ещё не могла отдышаться. По её лбу стекал пот вперемешку со слезами, а всё её тело мелко подрагивало. Девушка чувствовала, что медленно начинает терять сознание. Темнота медленно затуманивала ей глаза. Мистер Митт аккуратно взял ребёнка и осмотрел. Улыбнулся. –Поздравляю, мисс, вы были правы. У вас девочка. –он быстрым взмахом руки обрезал пуповину. Начал пеленать всё ещё громко плачущего ребёнка. Коралина слабо улыбнулась и устало опустила голову на кровать. –Как ты? –наконец смог задать вопрос. В его горле будто застрял ком. Он боялся услышать ее ответ. А ещё страшнее было его не получить. Коралина сильнее сжала руку Леви, мотая головой. Наверное, пыталась сказать, что всё нормально. Она побледнела, а её глаза начали закатываться. Через пару секунд девушка потеряла сознание, ослабляя хватку. Леви тут же опустился на колени у кровати и взял её лицо в свои руки, не сильно тормоша. Коралина, похоже, и не собиралась приходить в сознание. Ну же... Я ведь обещал... –Не оставляй меня.. –прошептал в самое ухо, чтобы девушка услышала, но она продолжала лежать, не подовая признаков жизни. Конец. Леви сжал челюсть, а из глаз так и норовили брызнуть слезы. Почему именно она? Он обещал ей, что сделает всё возможное, чтобы она не... Ком слез вновь подкатил к горлу. Леви отчаянно прижался к груди Коралины, пытаясь услышать сердцебиение. Ничего. Пустота. Всепоглощающая, кромешная и беспросветная. –Нет смысла... –Леви вздрогнул от голоса врача. Мужчина уже запеленал девочку и положил на грудь умершей матери. –Даже с ребенком увидеться не успела. Леви рыкнул, не понимая, к чему он сейчас говорит такое. А тот сразу замолк. Губы девушки через некоторое время посинели, а сама она выглядела так, будто просто заснула. –Я найду кормилицу. –подавленно сказал врач. Леви не ответил. Кивнул. Огладил волосы Коралины. Вся постель была мокрая, склизкая и в крови. Парень не обращал на это внимания. Ему было всё равно. Взгляд теперь упирался в хрупкое создание на груди матери. Короткие тёмные волосы всё ещё были сырые. Казалось, она очень похожа на него самого. Нос, губы, даже какие-никакие черты лица. Все его. Младенец иногда мычал, но тут же умолкал, что не могло не радовать. Маленькие ручки сжимали ночное платье Коралины. Парень привстал и потянул руки к ребёнку, но тут же остановился, так и застывая в таком положении. И как он собрался взять ребёнка на руки, даже не зная, как правильно? Леви хмуро посмотрел на младенца и отдернул руки, напрочь отказываясь от этой идеи. Сейчас бы уронил её и... И у тебя бы больше не было проблем. Леви откровенно напугала эта мысль. Он тут же попытался отбросить её куда подальше. И о чем он вообще думает? Митт, похоже, понял, из-за чего Леви так быстро оторвал руки на полпути к ребёнку. Мужчина встал, снял перчатки и взял девочку на руки, подходя к Леви. Леви инстинктивно протянул руки навстречу, а врач принялся объяснять: –Мы кладём голову ребёнка на сгиб руки, чтобы она не свисала. Этой же рукой придерживаешь туловище. –мужчина аккуратно стал перекладывать младенца на руки Леви. Парню же оставалось впитывать информацию. –Другой рукой можешь придерживать её ноги или руки. Как угодно, –Марк улыбнулся, как только ребёнок полностью оказался на руках парня. Как только ребёнок оказался на его руках, он взглянул на её лицо. Пустой взгляд серых глаз, сверлящий в ней дырку, медленно упал обратно на девушку. Леви впервые почувствовал такую злость и стыд за себя. Ведь это из-за него она умерла. В шестнадцать лет. Рано. Очень рано. Хотя в Подземном городе это считалось нормой. Дети, что рождались здесь, и тех, что бросали в этом мусоре, и до девяти еле дотягивали. Думая о таком, Леви неосознанно сжал младенца в руках, из-за чего, в ту же секунду дом снова наполнился детским рёвом. –Черт. –обратно перевёл взгляд на ребёнка и расслабил руки. Врач ещё несколько минут подавленно смотрел на Коралину, после чего стал собираться. –Я обязательно сообщу, если найду кормилицу. –Спасибо. –выдавил. Он уже собирался уйти, как остановился и обернулся. –Примите мои соболезнования. –глаза, вновь упали на тело не дышащей Коралины, –Если не уберегли любимую, то хотя бы уберегите дочь. Она единственная, что от неё осталось. Как память. –хмыкнул. Леви уже не злился. Он просто смотрел на Коралину. Красивая. Но вот только неживая. Из неё как будто иссякли всё краски. Стала бледной, а губы её стали на два оттенка синее. Парню вдруг резко вспомнилась мать. Она лежала так же неподвижно, не дыша, не издавая каких-либо звуков. Все ему дорогие люди умирали, и сейчас эта мысль врезалась в голову со звоном, заставляя голову будто налится свинцом. Неужели не так? Снова он наблюдал за смертью тех, кого любил. Какая ирония. –Сам разберусь, –спокойно ответил, пытаясь не слушать плачь ребёнка. Митт кивнул и, больше не говоря ни слова, удалился. Парень вновь посмотрел на ребёнка. –Не ной... Как будто тебе одной тут хреново. –Последние слова были негромкими, а язык почему-то начал заплетаться. Как он и думал, он ничего не чувствовал по отношению к этому ребёнку. На самом деле он и не пытался что-то почувствовать к нему. Единственное, что сейчас ощущалось особенно ярко, так это гнев, грусть и тоска. –Как ты там хотела её назвать? Рианой? –кивнул не оборачиваясь, –Хорошо, Коралина, всё будет хорошо, обещаю. И снова оно. Обещаю...

***

Прошла неделя с того момента, как Коралину похоронили. Леви не спал. Последние события вставали перед глазами и не прекращая прокручивались. Над ним будто издевался собственный разум, заставляя всё думать, думать, думать. Парень готов был рвать на себе волосы, лишь бы перестать думать об этом. Но мозг считал иначе. На самом деле Леви не мог заснуть не только из-за надоевших мыслей. Каждая ночь теперь выглядела одинаково. В комнате стоял громкий плач младенца, который всё никак не мог успокоиться. Глаз Леви задергался. Он попытался вновь её успокоить, покачивая на руках. Бесполезно. Голова и без того болела, а от её плача могла, казалось, расколоться на две части. –Да что не так?! –Леви перешёл на крик, но тут же стих, вспоминая, что Фарлан с Изабель спят. Вздохнул. Это было невозможно терпеть. Она была буквально его головной болью. Леви уложил ребёнка на кровать рядом с собой и взял в руки погремушку. Начал водить ею перед лицом Рианы. Девочка замолчала, внимательно наблюдая за игрушкой в руке отца. Отец..дочь..Леви не мог произнести эти слова. Складывалось такое чувство, будто Риану отдали на некоторое время, чтобы парень последил за ребёнком. Н-да, Леви то уж точно это сможет сделать. Фыркнул, снова рассматривая Риану, что теперь тянула маленькие ручки к погремушке. Даже через время Леви всё так же ничего не чувствовал по отношению к ребенку. Ни умиления, ни какой-то отцовской любви. Вообще ничего. Это был просто ребёнок. Его ребёнок. Ни больше, ни меньше. Но также за это время он чётко решил для себя, что не оставит Риану одну. Леви понимал, что девочка тут не при чем. Она всего-навсего жертва обстоятельств. И бросить её на улице было бы просто бредом. В дверь тихо постучались. Леви поднял глаза на вошедшую в комнату Изабель. Она улыбнулась и подошла ближе к кровати. –Как дела? –Иза присела рядом, аккуратно гладя волосы Рины, –Вижу, ты её успокоил. Парень цыкнул. –Надолго ли? –первый вопрос Леви благополучно пропустил мимо ушей. Разве она не видит, как дела? Да и вообще, правда ли её волнует его состояние? Изабель хмыкнула. –Я даже начинаю скучать. –голос перешёл в шёпот. –По чему? –парень недоуменно взглянул на девушку. –Ну, знаешь, по тому, как мы гуляли втроём по улицам, много шутили, могли устроить какой-нибудь грабёж. –она замолчала на секунду. –А теперь вон всё как... Леви потер лицо одной рукой, другой всё ещё играл с Рианой. Он, несомненно, понимал Изабель. Сам начинал скучать по тем моментам раньше. Но иначе сейчас не мог никак. Изабель поняла, что сказала лишнего. Тут же улыбнулась и приободряющие подмигнула Леви. –Братишка Леви, надо будет развеяться когда-нибудь, да? Парень кивнул. –Да, когда-нибудь. Оба не знали, когда наступит это "когда-нибудь". Но оно должно быть. Это они знали наверняка.