Мальчик-спаситель

      Наутро всё было как обычно. Из кухни шли какие-то звуки, вероятно, Экко готовит завтрак. Он всё ещё надеется, что я поем. Глупо, хотя соблазн поесть и жалость к нему заставляют меня встать с кровати. В момент появляется надежда на то, что он увидит, что мне на него не всё равно. Да, это противоречит моим недавним мыслям о том, что нужно максимально показать, что он мне безразличен, хотя это не так. Но что я могу сделать против своих чувств?       На кухне Экко вертелся у плиты, то переворачивая омлет на сковороде, то наливая чай. Я хотела подойти к нему, может быть, обнять со спины или извиниться за своё постоянное холодное отношение, но на деле застыла в дверном проёме. Он не замечал меня, будто хотел отзеркалить моё поведение

«Игнор. Вот как это, оказывается, неприятно»

      Но нет. Он просто не видел, что я проснулась. Я пожелала ему доброго утра, на что он устало буркнул:"Доброе".       Я, наверное, не выглядела такой жалкой никогда до этого момента. Вся грязная и в физическом смысле, и в моральном, крохотная и зарёванная.       Причиной боли в глазах являлся не только плач ночью, но и ослепительный утренний свет. В последние дни я не особо выхожу из своей комнаты, а если и выхожу, то везде закрываю шторы.       Экко смотрел на меня, а потом пригласил за стол, хоть завтрак еще не был приготовлен.       –Я пойду это... умоюсь.       И снова я сбежала от диалога, от него. Он заслуживает кого-то лучшего. Нормальную девушку, а не меня, что кое-как здоровается с утра. Пересилить себя и заговорить с ним трудно, особенно после того, что было ночью, но я всё равно считаю себя невозможно ужасной.       В ванной на раковине я обнаружила своё кровавое лезвие. Как Экко мог его не выкинуть? Но в любом случае, я хочу постараться перестать повреждать себя. Внутри меня и так всё сломано, пусть хоть красивая внешность сохранится. Хотя... какая красивая внешность? Сейчас мне и душ не поможет. Бесчисленные шрамы и порезы не украшали тело, а только уродовали. В отражении зеркала я заметила насколько сильно отросли мои тёмные корни волос, вытесняя выцветшие синие.       Тёплая вода придавала тепла, но не согревала полностью. Я опять просто стояла под струёй воды и пыталась отмыться от грязи внутри. До мочалки и геля руки не доходили.       Вдруг послышался стук в дверь.       –Джинкс? Всё в порядке?       Нет. Чёрт возьми, нет. Мне стоило ответить, но привычка не отвечать на этот вопрос никуда не исчезла.       –Джинкс, я сейчас войду.       –Не надо.       Я набралась сил и машинально стала проводить утреннюю рутину. На кухне Экко, и он ждёт когда я выйду. Нельзя и сейчас его подводить в таком простом действии. Просто позавтракать вместе с ним. Желание поесть у меня было, желание провести с Экко время тоже было, но вот сил ни на что не было.       Кое-как переодевшись, я перешла прихожую и ступила на кухню. Парень ел. Пахло вкусно, но в то же время отвратительно. Меня воротило от нормальной еды, было проще съесть глину, чем омлет.       –Садись, я и тебе приготовил,–мягко обронил он, вставая со стула.       –Я...–что делать? сказать, что не голодна? или молча уйти?–Я не хочу,–и ушла из кухни к спальне.       –Подожди. Посмотри на меня.       Я остановилась, но не обернулась. Сразу появился страх осуждения и отвращения. Глаза были готовы расплакаться от одного его слова.       –Я пытаюсь, Джинкс. Если ты не принимаешь моей помощи, то почему сама не стараешься спастись?       "Экко, я просто..."–начала было я, но остановилась в попытке найти слова. Он смотрел на меня с интересом. Впервые за последнее время я наконец начала объясняться вместо того, чтобы закрыться в комнате. Но именно его надежды на разговор сдавливали меня и душили, что я была не в силах продолжить.       От незнания что делать я начала плакать. Опустилась на пол и спрятала лицо в колени. Экко опустился ко мне и обнял.       Через секунд 30 я пересилила себя и наконец открылась, но только физически. Открыла руки и обняла его. Его белая футболка быстро посерела и намокла.       –Ты всё ещё не хочешь говорить?       –Я хочу, но,–я всхипнула, хоть и старалась больше не прерываться,–но не могу. Ты не поймёшь.       Экко начал гладить меня по спине и прижался своей головой к моей.       –Нет же. Если бы я был на такое способен, то давно бы оставил тебя, не так ли?–он поднял свою голову и одну прядь моих волос.       Я не знала что сказать. Хотелось, чтобы это было правдой. Я кивнула.       –Поешь, потом на улицу пойдём, развеемся. Ты уже нездорово выглядишь.       Раны заныли. Нужно было поесть, хотя бы чтобы не посеять почву для нового конфликта.       Экко встал и помог подняться мне. На кухне он подал мне тарелку с омлетом. Аппетит одновременно был и не был. Я ковырялась вилкой в еде, чувствуя на себе пристальный взгляд парня. С огромным усилием я наполовину опустошила тарелку, после чего отодвинула её от себя и невинно посмотрела на Экко. Я ждала хоть какую-то реакцию. Он, видимо, тоже.

*От лица Экко*

      Наконец она пошла ко мне навстречу. Она начинает уступать. Наверное, понимает, что нуждается в спасении.       Когда я стал радоваться такому простому жесту? Мы не заметили как из самых близких друг для друга людей стали незнакомцами. Как давно я не чувствовал между нами былой близости...

***

      Первый момент, когда она казалась мне ближе и желаннее всех, произошел в 9 классе на новогодней школьной дискотеке.       Всю вечеринку мы собирались быть вместе, но во время бурных танцев затерялись в толпе. Я даже и не понял как это произошло, она, наверное, тоже. Я нашёл её, когда началась музыка для медленного танца.       Она стояла в углу зала, теребила манжету кофточки и потерянным взглядом смотрела в пол. Ей было некомфортно. Ей было страшно.       Нашедши её, я протянул руку и позвал за собой на танец. В её глазах вновь появился огонёк, страх ушёл.       Фиолетовые блики скакали по её лицу и шее, меня слепила её красота. Волосы то и дело переливались из-за светодиодных прожекторов. Она смотрела на меня и улыбалась, а потом опустила голову мне на плечо.       Молчание в тот момент было приятным, так как не было слов, застрявших в горле. Все мысли мы будто передавали на телепатическом уровне.

***

      Полюбил бы ли я Джинкс такой, какой она есть сейчас? Не знаю. Всвязи с её нынешним состоянием, не думаю, что она бы открылась мне, если бы мы были незнакомцами. Но в этой девушке меня привлекала не та школьная, юная краса, не её вечный энтузиазм. Я просто любил её.       –Экко?       Джинкс вытащила меня из размышлений, она смотрела вопросительно. Я отозвался.       –Можно мы не пойдем на улицу? Там как будто буран начинается.       Февраль даёт о себе знать. Я согласился с Джинкс и предложил посмотреть что-нибудь на телевизоре, на что она растянуто ответила:       –Я лучше в комнату пойду.       Что ж, нельзя требовать от неё многого сейчас. Нам нужно разделиться. Главное, чтоб она не нашла... Точно! Я же не спрятал лезвие!       Оно лежало где-то в ванной. После того, как я вчера обнаружил Джинкс, я так и не убрал его в надёжное место. Надеюсь, она не видела, где оно находится.       Как оказалось, оно лежало нетронутым на раковине, так что Джинкс его, вероятно, не заметила.       Пока я выходил из ванной, до меня стал доноситься шум в спальне. Что-то разбилось.