Огни ночного города

Черный матовый мерседес скользил по свободным улицам ночного Лондона. Это был морально тяжелый день. Да какой день? Весь последний месяц все валилось к чертям собачьим. Она владела самым крупным и элитным борделем в столице. В этом бизнесе трахали всех. Но в последнее время было ощущение, что больше всего трахают ей голову. Голова кипела от насущных проблем, которые надо было решать. Спать не хотелось, в крови кипел адреналин. Поэтому женщина нарезала круги по ночному городу. Без плана. Без цели. Гермиона вышла из клуба, где стало слишком душно после количества выпитого алкоголя. Сегодня она рассталась с Роном. И не просто рассталась. Этот.. этот… это подобие человека заявило, что она абсолютно фригидная и то, что его коллега Лаванда с радостью прыгнула на его член, в то время как Гермиона, будучи с ним в отношениях, как можно больше избегала секса, а во время процесса так и вовсе кривилась, когда он механически тыкал в неё туда-сюда. Как можно получать от этого удовольствие? В книгах пишут, что секс, это что-то невероятное. Люди совершали подвиги ради этого, а мужчины были готовы за ночь с Клеопатрой заплатить ценой собственной жизни. Так и что же выходит? Но она не была фригидной. Она знала, как хорошо ей бывает наедине с собой, лежа в кровати, в душе, когда под горячими струями воды, в пелене пара её тело содрогается в диком кайфе, после полностью расслабляясь. Но как это можно было сравнивать с пиханием члена Рона туда-сюда? Раз она не фригидная, тогда что с ней не так? На улице было лето. На Гермионе была короткая белая юбка и черный топ. Образ дополняли высокие каблуки, на которых было уже достаточно трудно идти. Вокруг было пусто и тихо, пока с другой стороны улицы компания парней и начала свистеть, выкрикивая что-то неразборчивое. Во главе шел самый высоки парень, видимо, самый наглый. — Эй? Ты весьма кстати гуляешь тут одна. Познакомимся? Это мои друзья, не бойся они очень… — он злорадно усмехнулся. — Дружелюбные. Давай к нам? Гермиона не отвечала, делая вид, что ничего не слышит. Однако с каждой секундой это становилось все сложнее. И вот, когда компания парней почти сравнялась с ней, на улице раздался рев двигателя. Черный корабль, по другому не скажешь, буквально подкрадывался к Гермионе, немного рыча и напоминая пантеру. Тонированные окна опустились и приятный низкий голос брюнетки произнес: — Что ты делаешь тут в такое время, девочка? Гермиона, которую уже выбесили парни и достаточно нагнали адреналина в кровь, огрызнулась. — А вам какое дело? — Как грубо, малыш. Мне абсолютно плевать. А вот молодым людям, кажется, нет. — она обвела глазами противоположную сторону улицы. — Садись в машину. — левая рука легла на ручку двери, разблокировав замок. — Ещё чего. А если вы меня изнасилуете? — Ну, лучше я, чем пятеро идиотов. Это было справедливо. Но Гермиона все ещё не решалась, шагая рядом с плывущим вдоль узкого тротуара s-классом. Адреналин выбрасывался в кровь с бешеной силой. Ее загнали в угол? Хотя большая доза алкоголя продолжала настаивать на своем. Женщина была не похожа на человека, который будет повторять дважды. В любую секунду её нога нажмет на газ, оставив Гермиону наедине с её проблемами. Последней каплей стал выкрик наглого парня, собравшегося перейти дорогу со своей свитой. — О, так к тебе подружка присоединилась? Как насчет того, чтобы скрасить наш вечер, девочки? Гермиона, больше не думая ни мгновения, схватилась за ручку полностью остановившегося авто, а ещё через секунду опустилась в мягкое кожаное кресло, захлопнув дверь. Брюнетка лишь усмехнулась на фразу парня. — Как насчет того, чтобы твое ебало скрасило асфальт, мальчик? Может, твоих друзей? Усмешка растянулась на пухлых алых губах брюнетки, чуть оголяя зубы. Пока парень встал в ступор, она нажала на газ, и его ругань заглушил рев мотора, а железный конь уже во всю несся по дороге, оставив позади ту треклятую улицу. Женщина была красива, несомненно. Она была чем-то на подобии произведения искусства. Черные длинные волосы лежали блестящими крупными локонами. Черное платье было в обтяжку и выше колена, обнажая стройные красивые ноги и обтягивая пышные формы, чуть скрытые волосами. Красная помада была единственным, что было не черным. Машина, салон, её одежда, ночь. Все было черного цвета. Гермиона сидела в большом замешательстве. Она пошутила про изнасилование, да? Она хочет выкинуть её где-то в безопасном месте? Отвезти домой? Совсем не похоже. — Я повторю вопрос для особо одаренных. Какого черта ты шляешься в таких местах ночью? — Я шла из клуба. — Это заметно. Скажи, у тебя нет мозга? Заходить в самый криминальный район Лондона в таком виде? Или у тебя фетиш на то чтобы тебя изнасиловала толпа ублюдков, а потом скинула твой труп в реку? Гермиона сначала опешила. Но какого черта какая-то незнакомка вообще её отчитывает? — А, может, и да. Может, мне плевать, что со мной будет. А вам какое дело вообще? — Малыш, не хами. Я тоже умею быть грубой, поверь, тебе не понравится. — Я видела. — Нет. — руль аккуратно и сексуально вращался в ее руках на поворотах. Они остановились на светофоре. — Открой бардачок. Гермиона сначала посмотрела на женщину с недоверием, после чего нерешительно протянула палец вперед, и в открывшемся отделе увидела черный пистолет. Приехали. Она села в машину к незнакомой женщине со стволом и успела ей не единожды нахамить. Пару секунд она смотрела на оружие. А женщина не боится, что она сейчас выхватит его и выстрелит в неё? Отогнав, возможно здравые мысли куда подальше, Гермиона тут же аккуратно захлопнула бардачок, вновь переводя взгляд на женщину. На губах той вновь заиграла усмешка. — Захочешь покончить с собой, могу одолжить. Он все равно списан. А вообще это просто самооборона. Гермиона сглотнула. Кажется, убивать её не собирались. Левая рука женщины лежала на руле, в то время как правая спокойно листала медиатеку в поисках трека под настроение. Как будто она ехала со старой знакомой, а не с незнакомкой, отобранной у маньяков тремя минутами ранее. Женщина действительно была потрясающей. Во всех смыслах этого слова. — Что случилось? Ты не похожа на человека, для которого набухаться в хлам и шляться ночью – обычное дело. Гермиона колебалась какую-то секунду. Но потом из неё вырвалось все. — Я рассталась с парнем. Темноволосая женщина хмыкнула, будто другого ответа она и не ожидала. — Наркотики, измена, насилие, все вместе? Она что, психолог? Врядли психологи нынче ездят на таких машинах. — Он изменил мне. А потом аргументировал это тем, что я фригидная. — А по факту он какой-то лох, которого невозможно хотеть. Верно? — Откуда… Вы что, семейный психолог? — Почти. — женщина свернула на дорогу, ведущую в пригород. — Я владею борделем. А-ху-еть. Прекрасно, Гермиона Грейнджер, великолепно. Ты сидишь ночью в машине хозяйки борделя, которая уносит тебя за город, а ещё у неё пистолет. И ты ей хамила. Кажется, ей больше никогда не стоит пить. Если она вообще выживет. Молчание затянулось. — А ты чем занимаешься? Сколько тебе лет вообще? — Мне двадцать, учусь в университете. — М-м-м, — протянули алые губы. Почему Гермиона на них вечно смотрит? — Студенточка. Ещё, небось, отличница. — Да… Вы точно не психолог? — Нет. Просто с моей работой многое знаешь о жизни, о людях. Ну и о сексе. А твоя ситуация с парнем абсолютно типичная. Не парься из-за таких лохов и живи дальше. Живи дальше. — Вы не убьете меня? — вырвалось у Гермионы. Женщина заливисто рассмеялась. — Почему тебя это так пугает, девочка? Пять минут назад ты сказала, что согласна на расклад при котором тебя трахнут пять парней и кинут в реку. Что случилось? — Я… я передумала. — Неужели? — И насиловать вы меня тоже не собираетесь? — А ты так хочешь этого? — она перевела откровенно пошлый взгляд с трассы на Гермиону. — Я… Что? Нет. — растерялась девушка. Это было похоже на флирт. Флирт на острие ножа или под дулом пистолета. — Ну, тогда нет. Я за добровольный секс. Возможно грубый, но добровольный. — Да зачем оно вам. С такой работой это врядли ваша потребность. — Нет, крошка, нет. Я занимаюсь бизнесом, не важно какой он. Я не трахаюсь с клиентами, потому что я не товар. Я не трахаюсь с сотрудниками, потому что у меня принципы. И вообще, последнее время я трахаюсь только с работой, так что, твоя теория ошибочна. — Неожиданно. Но все же, такая как я не заинтересует вас. С каких пор ты, Гермиона Грейнджер, отличница, превосходная студентка, сидишь и невзначай обсуждаешь с незнакомой взрослой женщиной, не хочет ли она тебя трахнуть? Где твоя жизнь свернула не туда? — Почему же? Ты все-таки фригидная? Как грубо. — Нет. — отрезала Гермиона обиженно. — Просто… у меня нет опыта… почти. И вы такая красивая… — Да, я слышу это не один десяток раз за день. Но не от студенток отличниц, разочарованных в парнях. Ты выделяешься из толпы. Знаешь, люди сильно переоценивают опыт перед эмоциональной стороной. Если нет искры и страсти, любой чертов опыт, даже самый лучший, будет обычной механикой. — Разочарованных в парнях… — повторила Гермиона фразу. — А вы… даже не знаю, как спросить… — Десять минут назад ты была сильно смелее. Спрашивай прямо. Я даже твоего имени не знаю, о чем ты паришься? — А у вас было… с девушками? — Наверное даже больше, чем с парнями. Хотя четкого распределения у меня нет. — И что вам больше понравилось? — От партнера зависит. И опять же, не от опыта, а от того, сколько химии между вами. Они ехали молча еще какое-то время. Пока Гермиона не опомнилась. — Куда мы едем? — Понятия не имею. Это снимает мне стресс. — А мне добавляет. Женщина вновь усмехнулась. У Гермионы от этого пошли мурашки по коже. — Ну, мы всегда можем развернуться в сторону города. Если ты попросишь. Что? Как? — П..пожалуйста? — Нет, сладкая, слишком просто. Поцелуй меня. — Что?! — В щеку. И мы поедем обратно. — она стрельнула взглядом темных глаз на девушку, бросая вызов. Гермиона замялась. Обычный жест, с которым она здоровается с родителями и подругами в контексте ночи и этой устрашающе красивой женщины звучал крайне пошло. Но, кажется, это нельзя было сравнить с тем, что её могут завести в лес. Не факт конечно, что женщина не шутит и развернется, но попробовать стоит. Девушка выпрямилась в кресле, а ещё через секунду потянулась к бледной щеке, на секунду прижимаясь к ней губами. Ее кожа была мягкой и теплой, в отличие от жесткого и холодного характера. Гермиона на мгновение вдохнула запах дорогого сладковатого парфюма, после чего отстранилась. Щеки её обожгло румянцем. Женщина посмотрела на неё кажется со своей коронной усмешкой. — Точно отличница. Краснеет от невинного жеста. Гермиону залило краской ещё больше. Но не могло ни радовать то, что машина замедлила ход, а после крутого поворота на сто восемьдесят градусов, они ехали в сторону города. Она сдержала слово. — Приятно. — Целовать меня или то, что мы едем к городу? — Возможно, и то и другое. — Во-первых, я всегда сдерживаю свои обещания. А, во-вторых, ммм, ты решила раздеться? Гермиона в этот момент аккуратно скинула туфли, так как ноги уже просто не выдерживали. Но после комментария вновь покрылась румянцем. — У меня просто устали ноги. — Главное, что не руки. — Что? — Что? Студентка чувствовала, как алкоголь немного отпускает и прежняя стеснительность возвращается. Спустя время, словно почувствовав это, брюнетка спросила: — Уже не такая смелая, когда возвращается трезвый разум? — Вовсе нет. Что у вас случилось? — В плане? — Вы сказали, что вождение снимает стресс. — Работа. Пару конфликтов и выноса мозга за вечер. Конечно, вождение это не самый лучший вариант снятия стресса… но у меня был только он, когда я вышла из офиса. — Почему? — Потому что я не бухаю по сомнительным клубам в мини юбках с намеком на то, чтобы меня изнасиловали. — У меня не было таких целей. Просто одежда была подобающей случаю. — возмутилась Гермиона. — Ты сидишь в машине ночью у незнакомой женщины. Уверена, никаких целей? — белоснежные зубы сверкнули оскалом. — Ну, одежда и правда подобающая. — Вам нравится унижать людей? — Где ты нашла тут унижение? Просто светская беседа. — А, ну да, точно. Что-то я забылась. Продолжайте. — Когда у тебя был первый секс? Боже. У неё все разговоры к этому сводятся? Профессиональная деформация? — В восемнадцать, два года назад. — С этим парнем? Гермиона кивнула. — И ты терпела два года то, чего не хотела? — Я не скажу, что это было часто. Чаще я просто сама…… Не важно. — Важно. — Почему? — Потому что я разговариваю с тобой. Продолжи фразу. — Я не могу. — Я второй раз тебе это говорю. Я даже имени твоего не знаю. Возможно, мы больше никогда не увидимся. Что ты теряешь от откровенного разговора? — Вы и так поняли, о чем речь. И да. Я Гермиона. — Беллатрикс. — Красиво. Звезда, полагаю? — Да. Семейная традиция. — она закатила глаза. — Вам идет. Звучит властно, красиво и пугающе одновременно. — Тебе тоже идет. Гермиона… для отличницы, которая два года сама себе доставляла удовольствие вполне подходит. Девушка залилась краской, кажется, вместе с ушами. Обычно так краснел Рон. От воспоминаний о парне, измене и расставании начинало тошнить. — У вас случайно нет выпить? — А что случилось? Все таки не хватает смелости? — Что? — Забей. Она свернула на правую полосу, они как раз вернулись в город. А ещё через минуту припарковала машину у круглосуточного магазина. — Что нынче предпочитают образцовые студентки? Виски, бренди, водка, может, джин? — Виски… но сейчас не продают по времени. — Ну, это тебе. Сиди здесь и не цепляй никаких парней с улицы. — А так хотелось. Беллатрикс взяла черный толстый кошелек и вышла на улицу, оставив машину заведенной. Прошло буквально пару минут, как дверь автомобиля снова открылась. Пока женщина шла от магазина к авто, Гермиона успела рассмотреть шикарную фигуру, которую так плотно обтягивало платье. Беллатрикс села обратно и протянула Гермионе бутылку дорогого виски и кока-колу. Девушка не знала, сколько это стоит, но определенно это было больше всей её стипендии во много раз. — Он может быть жестковат для тебя, поэтому, если что запьешь. — Ммм… спасибо, но не стоило… — Мелочи. Считай, что это угощение кофе. Просто ночной. Гермиона открыла бутылку и сделала пару аккуратных глотков. Напиток обжигал горло, но был столь приятным, особенно в контрасте с бадяжным клубным алкоголем. Она не была пристрастна к выпивке, но сейчас, это было то что нужно. Двигатель снова взревел, унося их далеко от магазина. — Куда мы? — Смотреть на огни ночного города. Гермиона уже не тревожилась. Она откинулась на спинку кресла, решив для себя, что если за эту ночь её пообещали не убивать, то будь что будет. Спустя минут двадцать рева турбин, тихих глотков Гермионы и неназойливой музыки, они выехали на площадку. Кажется, эта машина была не предназначена для столь плохих дорог, а потому её хозяйка бережно обводила колесами ямы, не давая им травмировать подвеску. Кажется, она знала каждую яму. А остановилось авто лишь тогда, когда перед ними рассыпались тысячи огней, освещая лучший город земли. — Парламентский холм. — Это… очень красиво. Я никогда не была тут, особенно ночью. Беллатрикс ухмыльнулась и заглушила машину. Её правая рука легла на ногу Гермионы, обнаженную из-за слишком короткой юбки. Девушка сглотнула, но не двинулась. Место прикосновения обожгло приятным теплом. На прикосновения Рона она так не реагировала. — Что вы… ради чего это всё? Вы ведь просто могли высадить меня в безопасном районе и уехать домой. — Могла. Но есть одно «но». — К..какое? — Гермиона забыла как дышать, когда Беллатрикс наклонилась к ней, находясь в каких-то сантиметрах. Она чувствовала её дыхание на своих губах, вплоть до момента, пока они не слились в одно целое. Она целовала сначала аккуратно, но не долго. Углубляя поцелуй она с каждым движением показывала свою власть, превосходство. Это было так страстно. Так требовательно. Рука, лежащая на ноге девушки начала подниматься выше. Гермиона не заметила, когда ей стало настолько жарко. Низ живота неумолимо ныл, а из губ, которые сейчас ласкала Беллатрикс, вырвался приглушенный, еле различимый стон. Она отстранилась так же быстро, как вторглась в личное пространство Гермионы. Девушка тяжело дышала и смотрела в темные глаза. — Зачем вам это? — Ты видела себя? — видимо, отвечать вопросом на вопрос для неё было нормой. — Да, но я думаю, у вас более чем огромный выбор… кого угодно. — Ты права. Но я не люблю тех, кто вешается мне на шею. Мне скучно и противно. А вот украсть паиньку отличницу и показать ей, что такое настоящий секс, это уже по мне. Ты можешь сказать мне «нет». Я не убью тебя и просто отвезу домой. Но если ты скажешь «да»… я буду делать с тобой все что захочу, сладкая, все. Выбор за тобой. Гермиона смотрела в угольно-черные глаза ещё мгновение, после которого приблизилась и вовлекла женщину в новый поцелуй. Та вновь быстро взяла верх, и правильно расценив ответ девушки, буквально вжимала ее в кресло из дорогой кожи. Ее тело было так близко, такое горячее. Одна рука опустилась на грудь Гермионы и девушка невольно подалась вперед. Она едва сжимала её через топ, вторая рука раскрепощенно гуляла по ногам, доходя до края юбки и возвращаясь обратно к коленям. Губы с языком все ещё исследовали рот Гермионы, в котором оставался привкус виски. В моменте Беллатрикс отстранилась и студентка чуть было не застонала от досады. Но темноволосая женщина лишь хриплым голосом сказала: — Пойдем назад. Я хочу быть ближе к тебе. Спустя меньше чем минуту, Гермиона села на заднее сиденье автомобиля. Тут было просторно и мягко. Но холодные кожаные сиденья касаясь её кожи вызывали дрожь. Все это длилось лишь до момента, пока горячее тело женщины не оказалось совсем близко. Дрожь от холода прошла, но добавилась новая. Дрожь от её прикосновений. Каждое касание было уверенным. Она знала, что делает. Она делала это не один раз. Губы с остатками алой помады вновь впивались с рот студентки со страстным поцелуем. От неё так божественно пахло. Мягкие кудри сплетались с волосами Гермионы. Она была чертовым великолепием. Красивая, нет, сногсшибательно красивая, уверенная в каждом своем действии, она имела полную и безоговорочную власть, которой хотелось подчиняться без остатка. Руки обнимали Гермиону за талию, притягивая к себе ближе, делясь теплом и не желая торопить события. Она оторвалась от девушки и провела рукой по щеке покрытой румянцем, спустилась к подбородку. Сильной рукой задирая его выше, Беллатрикс открыла незащищенную ничем шею студентки, на которой через мгновение уже оставались следы алой помады. Горячие губы целовали достаточно грубо, прикусывая кожу зубами. Такая нежная кожа. Такая нежная девочка. Беллатрикс не могла больше терпеть. Вновь вернувшись к губам, она опустила руку вниз, поднимая юбку и наконец прижимаясь сквозь белье к центру девушки. Она была горячей. Горячей и бесстыдно мокрой. А ещё более увлекательным было то, как она прижималась навстречу движениям Беллатрикс, которая ласкала её ладонью через белье. — В тихом омуте, Гермиона, в тихом омуте. Она одним движением руки сняла топ с девушки через голову, оголяя её небольшую упругую грудь. Гермиона краснела, щеки пылали. Но такие приятные движения руки не давали ей шансов сопротивляться. А когда губы женщины коснулись розового соска, девушка нежно простонала. На что получила лишь короткий выдох. Она все ещё ласкала её через белье. Это было лишь началом, а Гермиона уже чувствовала, что близка к концу. Ей так хотелось большего. И молитвы её тела были услышаны. Правая рука стянула промокшие трусики Гермионы и прошлась вдоль ноги вверх, останавливаясь перед желанным прикосновением. Она подняла её к лицу девушки и все тем же охрипшим голосом почти прошептала: — Мы говорили про унижение. Да, ты угадала, мне нравится унижать людей. Открой рот, малыш, открой. Гермиона подчинилась чуть разомкнув губы. Два длинных пальца погрузилось ей в рот ложась на язык и немного двигаясь вперед-назад. Вторая рука держала за волосы. Девушка автоматически начала посасывать пальцы, которые двигались, доставая почти до самого горла. Сдерживать рвотный рефлекс становилось все сложнее и в уголках глаз выступили слезы. Женщина очевидно получала удовольствие от такого вида студентки. Она рассматривала её детально, ловя каждый вздох. — Люблю послушных девочек. Иди ко мне. Она освободила рот девушки и переместила руку ей между ног. Там было так жарко. Глаза Беллатрикс загорелись, когда она прикоснулась к нежной коже, полностью покрытой скользкой смазкой. Пальцы водили вверх-вниз, задевая клитор. — Скажи мне, малышка, с какого момента ты такая мокрая? — Ммм, с… аа, боже, с того момента… Как вы попросили вас поцеловать. — это все было каким-то чертовым унижением. Особенно ответ женщины. — Вот так, сладкая. Твой мальчик никогда не видел тебя столь возбужденной? — Н..нет. Пожа…луйста… — Пожалуйста что, маленькая шлюха? От такого обращения в любой другой момент, Гермиона бы выбежала из машины и послала нахер. Но сейчас… сейчас ее это возбуждало ещё больше. Она так хотела почувствовать эти пальцы внутри. Так сильно. — Пожалуйста, сделайте это. — Конкретнее, Гермиона. — этот голос, он был таким бархатным, таким манящим. — Пожалуйста… ааа, трахните меня. — она не могла сдержать стонов, потому что умелые пальцы ласкали клитор так четко попадая, что можно было кончить лишь от этого. Но когда Беллатрикс вновь поцеловала Гермиону, а два длинных пальца погрузились в неё на всю длину, у девушки вырвался громкий стон, который был растворен в страстном поцелуе. Она добавляла темп. Умелые пальцы были такими сильными. Они каждый раз сгибались на конце, задевая приятную, ту самую точку. Да, вот так, боже. Она не выдержит это долго. Как это было шикарно. Неужели можно получать удовольствия даже больше, чем от самоудовлетворения? — Скажи мне, Гермиона. Тебе было так хорошо с ним? Ты стонала так же сладко? Пыталась сама насаживаться ещё сильнее? — она шептала ей прямо в ухо. Дыхание обжигало. — Н..н…нет, ммм, аааах, да.. даа, — не сильно связные слова вырывались из её рта в перемешку со стонами, когда горячий язык провел по мочке уха. — Я чувствую как ты сжимаешь их. Тебе так хочется кончить? — Ааахх, да, да, да, пожалуйста. Я так близко. Я умоляю, пожалуйста. — дыхание было максимально сбито. Ей было так хорошо. Она так хотела этого. — Даже так, — усмехнулась Беллатрикс. — Ну, хорошо, маленькая шлюха. Пусть будет по-твоему. Она ускорила темп. Стимулируя самую чувствительную точку так, что у Гермионы задрожали ноги, которые она свела, не давая женщине убрать руку. Мышцы начали хаотично сокращаться, а стоны стали громче. Это было ахуенно. Она падала в пропасть сама не замечая, как вцепилась руками в женщину, притягивая её ближе, держась так, словно боялась разбиться. Беллатрикс продолжала двигать пальцами медленно, пока Гермиону отпускал оргазм. Самый сильный оргазм в её жизни. Чуть ослабив хватку она поняла, что оставила красный след на ноге женщины. — Это… это было так хорошо, просто ахуенно. Беллатрикс рассмеялась. — Она ещё и материться. Тебя не учили, что это плохо, малыш? Она протянула руку и не сильно, но со звонким хлопком ударила Гермиону по щеке. — Ай, что? — Тшш. Ты же не думаешь, что я с тобой закончила? Нет. Оближи, — она поднесла к губам Гермионы пальцы, блестящие от её собственной смазки. — Возьми их в рот. Я хочу чтобы ты смаковала свой вкус. — Это унизительно. — Очень. Но если ты не хочешь меня слушать… — еще один хлопок раздался в машине, а щека девушки покраснела. Этот удар был сильнее. А ещё через секунду Гермиона сама обхватила длинные пальцы губами, чувствуя соленый вкус на языке. Она погрузила их так глубоко, что студентка начала кашлять и давиться. А затем резко вытащила. Аккуратные ногти начали гулять по коже девушки, задевая сверх чувствительные в данный момент соски. От этих прикосновений Гермиона чуть вздрагивала. Рука двинулась дальше, проходя про плоскому животу и опускаясь к юбке, которая все ещё была на студентке. Кажется, женщине это не мешало. — Сколько раз ты кончаешь от своих пальцев, Гермиона? — снова этот соблазнительный тон. — Один.. два когда перевозбуждена. — А мне нравится число три. — сказала Беллатрикс, вновь погружая пальцы в разгоряченное лоно. Сначала входя на всю длину, а потом полностью вытаскивая. И так несколько раз. Влажный звук заставлял девушку краснеть, но новая волна возбуждения накатывала на неё с ещё большей силой. Женщина не спешила увеличивать темп, а потому Гермиона сама начала подаваться вперед, желая большего. По мимо этого она притянула Беллатрикс в поцелуй, она так хотела касаться её, чувствовать каждым миллиметром кожи и губ. Теперь уже её собственные губы опустились на шею брюнетки, проходясь поцелуями по тонкой и бледной коже. Женщина откинула голову назад, предоставляя больше пространства. Гермиона вдыхала запах Беллатрикс, который пьянил больше любого алкоголя. Она целовала её шею все ниже, пока не опустилась на грудь. Пальцы женщины начали двигаться в ней активнее, когда губы перешли на большие упругие груди. Она спускалась все ниже. Одной рукой аккуратно снимая лямку платья Беллатрикс, оголяя стоящий в напряжении сосок. Девушка обхватила его губами и начала ласкать горячим языком. Дыхание старшей женщины сбилось и стало глубже, а рука начала трахать её ещё быстрее. Почти доведя Гермиону до пика, Беллатрикс вновь почувствовала как ее сжимают мышцы и достаточно резко вышла. Девушка раздосадованно оторвалась от груди и произнесла что-то невнятное. Но руки сами потянулись дальше, опускаясь на красивые бедра. Она так хотела её. Хотела доставить ей удовольствие. Заставить стонать. Хотела снова чувствовать над собой эту чертову власть, которая сносила крышу. Она словно читала мысли. — Иди ко мне, маленькая шлюшка. Я знаю, ты хочешь этого. Гермиона аккуратно задрала вверх черное обтягивающее платье. О, ну конечно. Черные стринги. Кто-то сомневался в цвете? Эта женщина маньяк черного цвета. Она так же аккуратно подцепила нижнее белье с двух сторон, касаясь руками разгоряченных бедер и потянула вниз. — Там мягкий пол, крошка. Как раз для твоих коленок. Намек был более чем прозрачный. Девушка сползла вниз, становясь коленями на что-то мягкое. Беллатрикс подняла одну ногу, практически ставя её на сиденье авто и девушка придвинулась ближе. Конечно, ей было страшно. Но бешеное желание перебивало все остальные чувства. Она начала с середины бедра, аккуратно пробираясь поцелуями к центру Беллатрикс. И когда обратного пути не было, она почувствовала как властная рука опустилась в волосы, направляя её. Девушка аккуратно провела языком снизу вверх, мгновенно ощущая вкус женщины. Вы когда-нибудь пробовали мед и соленую карамель вместе? Это было чем-то нереальным. Она тут же повторила движение, но уже задерживаясь в верхней точке подольше. Обводя языком влажный клитор и лаская его из стороны в сторону. Она не знала сколько времени прошло. Она была готова делать это вечность. Этот солено-сладкий вкус, это сбитое дыхание и пальцы в ее волосах. Бедра двигающиеся ей на встречу. Смазка, текущая из женщины от желания. Желания Гермионы. Боже. Когда девушка в очередной раз ускорилась лаская клитор из стороны в сторону кончиком языка она наконец услышала то, чего так хотела. Приглушенные стоны срывались с самых прекрасных в мире губ. — Ммммм, да, да, вот так, шлюшка моя, вот так, давай, да, дааа ммм, блять. — Беллатрикс немного сжала голову Гермионы бедрами, тело сотрясалось от настигнувшего оргазма, но она все равно заглушала звуки собственного удовольствия, рьяно кусая губы. И девушку это не устраивало. Она отстранилась лишь немного. Совсем недолго отдышавшись, Гермиона начала покрывать поцелуями бедра, плоский живот, гладить её руками и вдыхать пленительный запах тела. Пройдясь поцелуями везде, где только можно, она вновь решительно прильнула к сочащейся промежности. А в ответ на свои действия получила лишь довольную усмешку. Не выдержав такой наглости, Гермиона ввела в женщину один палец, сразу ощущая сокращение крепких мышц. Она немного осваивалась в новой роли, но вскоре добавила второй палец, двигая ими аккуратно, совсем немного ускоряя темп. Это стерло с лица усмешку и заставило Беллатрикс вновь вцепившись ее волосы, откинуть голову назад. Она трахала её то быстро, то снова замедляясь. Рука начинала затекать, а женщина, видимо, решила, что тишина и отсутствие унижений затянулись. — Ну ты же просто маленькая шлюха. Ты знаешь меня час и уже падаешь мне в ноги. Ещё и не желая отрываться. Просто бесстыдная шлюха. Слова обжигали щеки, но она лишь ускоряла темп. — Ммм, хорошая, хорошая маленькая сучка. Поласкай себя, сладкая. Я хочу чтобы ты кончила вместе со мной. Ты же послушная девочка, да? Ммм… да, хорошо, да. Гермиона опустила вторую руку между своих ног, начиная стимулировать клитор. Она уже была на грани оргазма, ведь женщина и до этого трахала её, доводя до края. Она ласкала себя и чувствовала, как чужие мышцы начинают сжимать её пальцы. Понимая, что сама она уже не выдерживает, она наклонилась и прижалась ртом к клитору Беллатрикс, лаская его языком и втягивая внутрь вакуумом. Это было более чем верным решением. Ее ноги задрожали. Она чувствовала как сама падает в бездну, но несмела прекращать своих действий. Громкие и абсолютно не сдержанные стоны стали ей за это наградой. Ее пальцы сжали внутри сильные мышцы, начиная сокращаться. Их накрыло цунами. Накрыло с головой без возможности выбраться. Гермиона задыхалась от проделанной работы и от оргазма, накрывшего так сильно. Это было чем-то потрясающим. Тот миг, когда они обе это чувствовали, одновременно падая в пропасть. Это было лучше, чем пишут в книгах. Она отстранилась и какое-то время просто сидела на полу, приходя в чувство. — Тебе удобно? — усмехнулась женщина. — Может, все таки предпочтешь сиденье? Гермиона нашла в себе силы подняться к Беллатрикс, не находя сил ответить ей. Она прижилась к плечу женщины, все ещё тяжело дыша. Рука опустилась ей на волосы, аккуратно поглаживая. Они сидели какое-то время. С губ старшей женщины переодически слетали колкости, но в них не было злости как прежде. — Что я говорила тебе про число три? Гермиона не успела понять, как женская рука вновь оказалась в ней. Два пальца трахали её сильно быстрее и грубее, чем в предыдущие разы. Не говоря уже о том, что к ним вскоре присоединился третий. — Скажи мне, сладкая, тебе понравилось мне лизать? Тебя было просто не оторвать. Понятно, с каждым разом её вопросы будут все более унизительными. Но у Гермионы не было вариантов не отвечать, когда три длинных пальца грубо насаживали её. — Д..да. — прошептала она. — Громче, малыш, у меня прекрасная шумоизоляция. — Да! — чуть было не выкрикнула Гермионам потому что возбуждение нарастало в геометрической прогрессии. — А что ты чувствовала, когда я дважды кончила тебе на лицо? Боже. Она сведет с ума. — Отвечай. Иначе я остановлюсь. — но вопреки своим словам, она пока только разгонялась. — Ааа, ааах, блять, мне было хорошо, ааа, мм, так приятно, ты такая сладкая на вкус, мммм, ах, такая горячая. Мне так хотелось доставить тебе удовольствие. — Да, и ты с этим справилась. Скажи, ты кончала с кем-нибудь одновременно? — Н..нет, ни…никогда. Боже, пожалуйста, не останавливайтесь. Я сейчас… Она не смогла договорить, так как ещё один палец опустился ей на клитор. За это можно умереть. Её накрывало так сильно. Стоны слетали с языка вперемешку с матом, руки хватали теплое тело рядом, притягивая ближе к себе, держа так крепко. В приоткрытых глазах она видела, как расплываются огни ночного города. Ей ещё никогда в жизни не было так ахуенно. Оргазм был мощный и долгий. Беллатрикс не убирала руку, продлевая сладкие мгновения удовольствия и девушка была ей за это благодарна. Она продолжала чуть насаживаться на эту сильную руку, истекая соками удовольствия. Неземного удовольствия. Кажется, теперь она тоже может писать книги с описанием подобных сцен. Когда её немного отпустило, она повалилась без сил, откидываясь на спинку сидений. Тут было так мягко и приятно. Ещё приятнее стало когда рука прижала её ближе к теплому телу, которое тоже вздымалось вверх вниз от тяжелого дыхания. Поездка обратно была молчаливой, но расслабленной. Гермиона почти лежала на переднем сидении боком к Беллатрикс и рассматривала женщину, стараясь запомнить каждый миллиметр её красоты. Встретятся ли они ещё когда-нибудь? Даст ли женщина ей хоть шанс, чтобы связаться с ней? Она была состоятельной. Возможно, у неё есть семья и дети… фу, нет. Надеюсь нет. Возможно, она каждый вечер выезжает так и это просто развлечение. Ещё хуже. В глазах начинало щипать. Поэтому девушка перевела фокус внимания на салон из черной кожи. Кошелек лежал рядом со маленькой стопкой чего-то черного. Гермиона поняла, что это была стопка визиток. Она взяла одну из стопки и начала крутить в руках. На зеленом матовом фоне серебряными буквами было выведено «Беллатрикс Блэк». У неё даже фамилия черная. Ниже был номер телефона. Гермиона едва было перевела на него взгляд, как машина остановилась. Ещё через секунду крепкая рука выхватила визитку из её пальцев. Ну конечно. Девушкам, которых встречают так, визитка богатой бизнесвумен ни к чему. Гермиона уже хотела насупиться, но рука женщины достала ручку и на обратной стороне вывела ещё несколько цифр красивым косым почерком, положив бумажку на ногу. После чего протянула Гермионе. — Это личный. Будет желание посмотреть на огни ночного города – пиши. Гермиона только сейчас поняла, что они стоят около её дома. — Хорошо. Тогда… спокойной ночи? — Спокойной. — легкий поцелуй обжег щеку Гермионы алым пламенем. Такой невинный жест… А ещё через минуту черный мерседес рассекал улицы Лондона, будя кого-то низким ревом. Она не давала свой номер однодневкам. Даже рабочий. Иногда, она даже не знакомилась с ними, а если и знакомилась, то на следующий день не помнила имени. Но Гермиона…