Золотой лист клена

________________________________

Свет солнца за Горой Богов

Лучи восходящего солнца медленно окутывали деревянную хижину, с каждым мгновением наполняя ее светом. Фонари, что свисали с дряхлых дощечек крыши, тухло мерцали и покачивались, оставляя за собой белый дым с приглушенным ароматом сосновых шишек. Прохладный горный ветер, что покачивал те потухшие фонарики, со скрипом приоткрыл хлипкие ставни окон, впуская пару осенних листьев клена. Желтые листья, парируя на потоке ветра, то и дело вздымаясь ввысь, плавно падая и вновь взлетая, коварно прокрались за белую ширму. В мгновений до падения на деревянный пол, их сдул внезапный порыв воздуха. Одному, поистине золотому как монета на рынке листку, все же удалось приземлиться у носа Чжи Феншу. Юноша открыл глаза, полного недовольством вида. — Мгу.. - тяжело вздыхая, Чжи Феншу садиться на край кровати. Он вяло поворачивает голову к листку. Тот слегка подергивался, будто готовясь вот вот сорваться с места и вновь устремиться ввысь. Но не успев подняться хоть на долю секунды, кленовый лист вспыхнул пламенем, сгорев, не оставив и пепла. Чжи Феншу вновь вздохнув поднялся с кровати. Сделав пару шагов, он очутился у скрипящего окна, качающегося вперед и назад от утреннего ветра. Подняв ладонь к лицу, Чжи Феншу, махнув развернул ее тыльной стороной к себе. Ставня послушно захлопнулась. “Значит, уже наступила осень. Следом за ней зима, а это верный признак страшного холода и мучительного голодания. “ Скривив лицо и тут же помотав головой в разные стороны, Чжи Феншу уставил свой взгляд на окрасившийся драгоценный лес. Хижина, что являлась пристанищем молодого мужчины, стояла на вершине Горы Богов, из-за которой вставало солнце и всходила луна на небо. Люди, живущие в деревне у подножья, регулярно слагали о ней легенды, пересказывая и записывая друг для друга. Кто-то предполагал, что гора таит за собой могучие бедствие, которое настигнет мир, когда наберётся сил. Кто-то думал, что гора, это обыкновенный лес. А кто-то, не предполагал и не думал, просто затевая осаду на ее вершину. Чжи Феншу, признаваясь, при первой “атаки” подумал что люди помешались, и даже хотел снизойти на землю, дабы разобраться с недугом настигнувший смертных. Но узнав, что это ничего более, чем простая любознательность его соседей, быстро смирился с периодическим шумов в лесу. Ему незачем было устраивать разборки, спускаясь вниз и усмирять людей. С человеческим запасом сил, даже самый опытный и “могучий” воин, не сумел бы найти к нему дорогу без определенных знаний. Дело далеко было не в бездарности людей в освоении духовных практиках, они просто не знали о них. Чжи Феншу всегда поражался людской упертости в своих убеждениях, от чего и отгородился сосново-кленовым лесом, дабы не портить мировоззрение чужих душ. Что до сочетания деревьев, он всегда объяснял это тем, что ему нравится запах сосны, да и к тому-же, это дерево, что зимой, что летом не спускает изумрудных ветвей и всегда укроет от человеческого взора. Клен же, был массивен, густ и удивительно красив в осенний период. Ему нравилось любоваться золотистыми листьями, перед снисхождения на землю. Он снова тяжело вздохнул. “Каждую осень, одно и тоже. Спускаюсь, осматриваюсь, наедаюсь и опять по наступлению весны возвращаюсь на гору. Вот почему люди, так уперто не признают духовную энергию? Из-за их принципиальности, или же глупости, я вновь и вновь покидаю свое пристанище, дабы убедиться, что никакое отклонение в духовной энергии не погубила очередного человека, что опять таки, толи из-за вредности, толи из-за глупости, полез туда, куда не следовало соваться.” - отведя взгляд от драгоценного леса, Чжи Феншу медленно подошел к полке с вещами. Сходя на землю, он всегда брал с собой различные амулеты, одежду, обувь и, конечно же монеты. Если с последними тремя было и так все очевидно, то вот амулеты были предназначены далеко не для защиты их хозяина. Пускай Чжи Феншу мог подавлять голод и обезвоживание, быть неподвластным жаре и холоду, ему все же нужна была и вода с едой, и веер с одеялом. На восстановление после долгого воздержания от “людских” нужд, тратилось много духовной энергии, а это, между прочем, дело не быстрое, и отдавать двенадцатую часть года на медитацию, Чжи Феншу не хотелось. И самым простым, а главное эффективным методом, было просто обеспечить себя, всем чем можно и побольше. По этому все лето он готовил амулеты, затем продавал их суеверным людям. Особым смыслом эти деревяшки не наделены, что с ними, что без, не зная как пользоваться духовной энергией, ты их не активируешь. По этому и вложа в них хоть капельку энергии, они все равно валялись где-то в ящиках смертных, так и не придя в работу. Собрав самое необходимое в походную сумку, Чжи Феншу обернулся к шкафу стоящему у кровати. Открыв его и достав телесно-золотую мантию, словно цветущая пшеница посреди лета, он тут же надел ее, завязывая бордовый пояс на своей талии. Затем вытащил штаны точно того же цвета что и мантия, вместе с коричневыми сапогами. Чжи Феншу уже давно знал, что нисходя на землю к людям без теплой одежды, будет вынужден тратить долго копившию духовную энергию, на такую мелочь. “В идеале, лучше бы найти шубу из овечьей шерсти, мало ли, какой будет зима на этот раз” - с этой мыслью он, чуть не позабыл о главном. Спускаясь с Горы Богов, Чжи Феншу использовал духовную энергию для смены лика. Пребывая каждую осень в одном облике, селяни местных деревень со временем запоминали его и доставали расспросами о цели его странствий. Сменяя лик он оберегал себя от лишнего внимания. Махнув рукой он не глядя сменил обличие. Ему незачем было видеть себя, чтобы знать как он выглядит. Закончив, Чжи Феншу вышел из хижины, направляясь в глубь сосново-кленового леса. Спешить на землю ему было не нужно, но и томиться в своем убежище лишнее два-три дня ему тоже не хотелось. “Чем быстрее начну, тем быстрее закончу, надеюсь владения людей не сильно разрослись за это лето, а то будь здоров, к весне не управлюсь” - Чжи Феншу прибавил шаг и бодро вступил на территорию драгоценного леса. По сути своей, печать что и была тем самым лесом, представляла собой заклятие блуждания, и не зная как рассеять его, тот кто попадал в такое заклятие был обречен всегда возвращать туда, откуда начал. Чжи Феншу ухмыльнулся “Такой простой и незаурядный способ скрыться от чужого взора” Пройдя еще пару шагов, он почувствовал следы своей духовной энергии. Протянув левую руку перед собой он зажал все пальцы кроме мизинца и указательного, делая жест похожий на бычьи рога. Такой жест, Чжи Феншу называл накопительным. полностью описывая его предназначение. Провернув кисть руки ладонью вниз, он сменил пальцы, и теперь прижатыми были все, кроме указательного и среднего. Он провел рукой вниз, и печать что стояла перед ним - развеялась. Сделав шаг, Чжи Феншу ступил на человеческую землю. Он тут же развернулся, сложил руки ладонь к ладони, и сжал их в кулаки. Печать вновь надежно окутала драгоценный лес Спустившись вниз по протоптанной сотней людей дорогой, он пришел в деревню Риъчжуй. У подножья горы стояли две деревни. Риъчжуй и Чинлауло. Первый стоял со стороны востока, второй со стороны завода от Горы Богов. Причиной по которой Чжи Феншу спустился именно к Риъчжуй, было более раннее утро, так как за горой другая сторона не освещалась в настоящем времени. Замедлив шаг он прошелся по главному рынку деревни. Тот располагался прямо у подножья горы, по этому не пройти его, было невозможным. Множество небольших деревянных лавок были покрыты тканью. Солнце встало совсем недавно, а это значило что в ближайшее пару часов, эти ткани будут укрывать маленькие деревянные коробочки. Спускаясь каждую осень, Чжи Феншу проводил в одном поселении три дня, за тем отправлялся в новое. Он ощупывал духовные потоки, ища в них брешь и если убеждался что все в порядке, выжидал пару дней и пускался в путь. Вот и сейчас идя неспешным шагом вдоль главного рынка, он применил духовную энергию, концентрируя ее в руке. Сжав безымянный палец большим, он ухватился за слабо уловимую нить и прощупывая ее от начала до конца. Не успев задержать ее и на долю секунды, как та в одно мгновение порвалась высвобождая мощный сгусток энергии. Если бы Чжи Феншу изначально мог бы предугадать такой исход событий, он мигом бы ухватил нить и восстановил ее, но за одну тысячу лет, такого никогда не происходило. — К..как это… - не успев озвучить свою мысль, со стороны горы послышался резкий гул огня. Мигом обернувшись, Чжи Феншу замер в немом страхе. Лес, что был окутан печатью, полыхал алым, кровавым пожаром. Его печать сорвал сгусток энергии и окутал пламенем всю Гору Богов. Не нужно было бежать на вершину, чтобы убедиться, от его хижины не осталось и пепла, а лес сгорит до тла. “Нужно срочно будить селяний! Если не остановить пожар, то учесть горы настигнет и деревню!” - Чжи Феншу мгновенно сорвался с места и начал стучать по дверям людей. — Кто такой смелый!? — Что за вздор! Солнце только встало а шума на всю деревню! — Что происходит? — Кто стучит по дверям?! Я только уложила сына! Недовольные крики людей доносились изо всех домов. Кто-то даже вышел с кочергой от камина, дабы настучать надоедливому человеку трезвоня по дверям. — Пожар на Горе Богов, нужно срочно остановить его! Не сделаете это сейчас, ваша деревня сгорит так, что и пепла не останется! Скорее, тащите ведра! - звонко галдящий Чжи Феншу, продолжал стучать по дверям селян, твердя о сокрушительном бедствие. Люди, будто сами облитые водой после услышанного, тут же повылазили из своих домов и бросились тушить поступающее пламя. — Несите лопаты! - прозвучал голос в толпе - Нужно выкопать землю, тушить бесполезно, огонь подступил слишком близко! Чжи Феншу тут же применил духовную энергию, пытаясь усмирить бушующее пламя. Столкнувшись с другим сгустком энергии, бедствие умерило свой пыл, позволяя людям успеть вырыть канаву вдоль деревни.