заключённый

Только Глеба перевели в общую камеру, а он уже в первую неделю успел натворить столько, что Сидорина вновь отправляют к нему надзирателем в изолятор. Честно говоря, он был рад этому ровно столько же, как и нет. С какой-то стороны снова будет хорошая прибавка к зарплате и какой-никакой собеседник, а с другой стороны это бессонные ночи и до жути неудобное рабочее место. Андрей же улетел в отпуск с начальником, не сможет подменить. Но делать нечего, и вот Серафим подходит к решётке и громко стучит по ней. – Викторов, на выход. – Отвали от меня, я никуда с тобой не пойду. Мне тут лучше. Вот если Андрей придёт, то я подумаю. – Не заставляй меня применять силу и вытаскивать тебя отсюда. Выйди спокойно, пока на тебя не нацепили наручники. – Мне похуй, делай, что хочешь. Иди дальше радуйся, что избавился от меня. – Это, конечно, Глеб выдумал. По крайней мере ему показалось, что полицейский был особо рад. В любом случае надо же было придумать причину обиды на него. А пока кучерявый витал в своих раздумьях об обиде, его хватают за шкирку, как маленького котёнка, грубо берут за запястье и тащат к изолятору, где вновь закрывают, но уже без наручников. – Ты себя так нахуя ведёшь? Разве нравится тут сидеть одному? – Но в ответ лишь тишина. Полное игнорирование. Викторов лишь улыбается и пялит куда-то в стену. Больше заводить диалог с ним Серафим не собирался. Ближе к вечеру ему поступает звонок от начальника, с информацией о том, что напарника на ночь предоставлено не будет. – Да ну серьёзно? Федь, так сложно найти кого-нибудь, кто просто будет сидеть тут ночью? Ты издеваешься. Мне тут безвылазно сидеть? А жить я когда буду? – Жить ты, Сидорин, будешь тогда, когда будешь являться более ценным сотрудником. Это вообще самая лёгкая работа, ты просто наблюдаешь за мальчиком. Не делай из этого вселенскую проблему. – Доносится по ту сторону телефонной трубки. – Лёгкая? Лёгкая, Федь? Это самое настоящее издевательство. Других сотрудников что-ли нет, для такой лёгкой работы? Я же никогда не занимался этим, почему именно я. – А ты предлагаешь мне там посидеть? Ты вообще с катушек слетел, Серафим. Нахуя ты нужен тогда, если не можешь выполнять свою же работу. – Мужчина уже срывается на крик, видимо, был в плохом настроении. – Зачем кричать то сразу? Я понял всё, сижу. – Сиди. И не порть мне отдых, иначе останешься без премии. – После этих слов звонок был сброшен абонентом, а Серафим нервно закурил. Ему предстоит просидеть тут в одного целую неделю, а то и больше. Это же самое настоящее издевательство, как Федя не может этого понять. – Так поменяйся с Андреем, в чём проблема. Мне его вообще-то приятнее будет видеть, и ты, будешь отдыхать. – Наконец заговорил Глеб. – Он в отпуске. Я поговорю потом с начальством и обязательно передам, что ты хочешь его видеть. – Правда? – С надеждой произнёс кучерявый, и слегка улыбнулся. – Спасибо большое. А хочешь, иди домой, я никому не расскажу, обещаю. – Если бы всё было так просто. По всему участку камеры, и выход осуществляется только по пропускной карточке, которая отправляет в базу данные о времени входа в помещение и выхода из него. – Серафим сразу грустно вздыхает. Еще даже сутки не успели пройти, а он уже до безумия устал. – Курить будешь? – Давай. – Кучерявый сразу привычно двигается к одной из стен и прижимается к ней спиной. Именно такую позу он всегда принимал во время того, как Серафим заходил покурить. – Че дуешься то на меня? Что я успел такого сделать? – Заходя, произносит полицейский. Он протягивает парню пачку сигарет, сам же достает одну и сразу же подкуривает. – Ты кинул меня. Кинул и просто ушёл. Еще и радовался. А я думал мы друзья. – Какие друзья? Ты просто заключённый, за которым я периодически поглядываю из-за твоего хуевого поведения. Не делай из этого драму, пожалуйста. – Такие слова явно обидели Глеба, но сейчас взаимоотношения портить не хотелось. Неизвестно сколько еще им придётся тут просидеть вдвоём, общаться с кем-то надо же. – Когда мне побриться дадут? Меня бесит всё это. – Указывая на лицо, говорит Викторов. Надо перевести тему, обижаться будет потом. – Самому побриться точно не дадут, запрещено, но вот могут побрить. Я поговорю если что, можешь не переживать. – Почему вообще за наркотики сажают? В некоторых странах они легализованы вообще-то. – Снова переводит тему, пытаясь поймать долгий диалог. – За тяжёлые наркотики везде сажают, не думай, что ты особенный. – А почему я тебе не нравлюсь? – Ты разве должен всем нравиться? – Этот вопрос очень позабавил Серафима, даже заставил немного усмехнуться. – Да. Ты вообще отказываешься от меня даже не попробовав. Это глупо. Может всё-таки?... – Парень снова пристаёт, пытается подсесть ближе, потрогать, но его руку быстро перехватывают. – Расслабься. Ты просто не в моём вкусе и всё. – Нуу. Давай я всё-таки тебе отсосу и ты меня отпустишь? – Я не собираюсь тебя отсюда вытаскивать. – Сидорин встаёт, теперь уже смотря на парня сверху вниз. Он явно недоволен. Глеб снова кидает свои пошлые фразочки, которые так раздражают. – Мог бы и помочь. Это же и в твоих интересах от меня избавиться. Ты же так этого хочешь. – Не в моих интересах получить огромный штраф и лишиться работы из-за тебя. Я не собираюсь с тобой больше это обсуждать. Если тебя посадили, то это значит, что на это есть причины. – Какой ты злой. – Теперь и Глеб встает на уровень Серафима, подходит к нему ближе, чуть ли не в плотную. – Ебаться ты не хочешь, вытаскивать меня тоже не хочешь, так чего ты, блять, хочешь? – Чего хочу? Хочу домой к Арсению. Хочу спать, жить нормально. Наконец уделить ему хоть какое-то внимание и заботу, а не пропадать тут сутками. – Уже не выдерживал, слишком накопилось за это время. – Кто ещё такой Арсений? Парень твой, да? И давно вы вместе? А почему я не в курсе? – Сразу много вопросов, но внутри кучерявому всё понятно. Теперь все отказы Серафима оправданы и даже не стоит пытаться крутить перед ним жопой. – Ага, парень. Пушистый такой, на четырёх лапках. Усатый еще, с наглой мордой. – Это котик получается, да? А покажи. Покажи, мне интересно. – А полицейский в ответ улыбается, треплет его по кудряшкам и берет в руки телефон, чтобы показать парочку фотографий кота. – Смотри. Он точно лучше любого парня. – Такой хорошенький... А вот чисто теоретически, если меня переведут обратно, то ты будешь ко мне приходить? – Буду, куда ж я без тебя денусь. Начальство всё равно просит иногда устраивать обход по камерам для проверки обстановки. – На что Викторов просто мило улыбается. Он точно понял, что коту необходим хозяин, они ведь очень контактные животные, поэтому спустя три дня, путём долгих уговоров начальства, Глеб договорился о переводе в общую камеру. На этот раз вёл его даже не Серафим, а какой-то другой злой дядька. Он точно сделал правильно. Серафиму так будет лучше. Ну и коту в первую очередь.