1983

***

Джеймс Поттер 23 года Чистокровный Биологический отец Угрозы №2 — Привет, Джеймс. — О, здарова, Боунс. Сегодня твоя очередь копаться в грязном белье моей семьи? Как себя чувствуешь? Зеленая жилетка не жмет? — В прошлый раз вы с Робертсом остановились на том, что весной семьдесят пятого ты пригласил Лили на свидание, а она тебе в категорической форме отказала. — То есть не расскажешь, как поживает трус, который при первой же возможности переметнулся на сторону Волдеморта? — Лучше называй его Лорд-министр. От греха подальше. — Я сейчас обделаюсь от страха. — Можешь зубоскалить сколько угодно, Джеймс, но слухи ходят, что скоро прежнее имя Лорд-министра произносить смогут лишь… ограниченный круг лиц, словом. — Передай ему, если встретишь, что он похож на школьницу, которой ее имя кажется немодным. Я учился с такими. И ты тоже. — Вернемся к делу. Как долго Лили игнорировала твои знаки внимания? — Ты серьезно? Когда мы были на шестом курсе, Бродяга твердил, что я позорюсь на весь Хогвартс уже третий год. А сейчас ты хочешь убедить меня, что все вокруг были слепыми и глухими? Особенно твоя школьная подружка, да? Главная Сплетница Гриффиндора. Хватит строить из себя строгого чиновника, Боунс. Ты хоть и сволочь, но память-то тебе не отшибло. Я не скрывал, что хочу встречаться с Лили, а она не скрывала, что не хочет. — Впоследствии, когда вы уже были вместе, ты задавал ей вопрос, почему она себя так вела? На самом деле ты был ей неинтересен или это было обычное женское кокетство. — Нет, мы это не обсуждали. — Допустим. А ты как считаешь?.. — Но я знаю, что у нее был очень строгий отец. Мистер Эванс считал, что красота его дочери — это проклятие для нее и наказание для него. — Правильно я понял, что лично ты со своим тестем знаком не был? — Не был. Он умер, когда Лили было шестнадцать. Все, что я о нем знаю, я знаю с ее слов. — Как взгляды мистера Эванса влияли на его отношения с дочерью? — Ну, для начала он не хотел отпускать ее в Хогвартс. Закрытый пансион, куда он без особого приглашения директора попасть не мог, был самым страшным и невероятным вариантом школы для его дочери. Лили говорила, что родители собирались отправить ее в частную школу для девочек. — Почему они отказались от этой идеи? — Не знаю. Похоже, профессор Макгонагалл хорошо делала свое дело. Наверное, она смогла убедить Эвансов, что нельзя ребенка с магическими способностями ограничивать в их использовании. Исследования, которые когда-то проводились целителями госпиталя Святого Мунго и которые Волдеморт, разумеется, прикрыл, давали однозначные результаты; дети, которым искусственно запрещают использовать магию, становятся опасными не только для себя, но и для окружающих. Таких после принятия Закона о магическом образовании все больше, кстати. Чего ты сразу рожу такую скорчил? Поддерживаешь идею нового правительства, что магглы воруют у нас способности, а своих не имеют? — Это официальная доктрина Нового Магического Министерства, Джеймс. — Можешь ею подтереться. — Итак, несмотря на опасения, мистер и миссис Эванс позволили дочери учиться в Хогвартсе. Отразились ли взгляды отца на поведении Лили? — Угу. Он запрещал ей всяческие контакты с парнями. Думал, что она пойдет по рукам или типа того. Что ее совратят или что она сама захочет пользоваться своей красотой, чтобы соблазнять мужчин. Отец пытался привить Лили отвращение к мужчинам. Летом запирал дома и устраивал допросы, чтобы убедиться, что она ни с кем… короче, ты понял. Он был ненормальным. — Только очень наивный человек мог думать, что девушка-подросток вдали от дома будет следовать этим абсурдным указаниям. — Родители часто бывают наивны. Они почему-то считают, что знают о своих детях все. — Миссис Эванс придерживалась тех же взглядов на воспитание дочери, что и ее муж? — Не думаю. Хотя Лили вскользь упоминала, что ее мать предпочитала помалкивать, даже если была не согласна с мужем. — Стало быть, после смерти отца Лили освободилась от строгого надзора, и вы начали встречаться? — Нет, не так. Два этих события никак не связаны. Мистер Эванс умер летом после нашего пятого курса, а встречаться мы начали только на седьмом. — Но тогда получается, что Лили отказывала тебе вовсе не потому, что боялась гнева отца. — Получается. — Что смешного, Джеймс? — Вы все так старательно копаетесь в том, кто с кем спал в школе, но до сих пор сами не понимаете, что именно хотите услышать. Вы понятия не имеете, как пристегнуть полученные сведения к бреду Трелони, который она выдумала, нажравшись хереса. Вот скажи мне, Боунс, какая разница, сколько раз я звал Лили в Хогсмид? Ты не допускаешь, что я просто был ниже нее до тех пор, пока нам не исполнилось шестнадцать, и ей это не нравилось? — Или у нее были парни, о которых ты не знаешь. — Или так. Или ее лучшая подруга была влюблена в меня, и она не хотела ее обижать. Все это не имеет никакого отношения к Гарри. — К Гарри, может, и не имеет, но цель этого проекта — узнать как можно больше о родителях детей, подходящих под описание. Составить их портрет. Описать привычки. Выяснить, что на самом деле творится в их душах. Сыворотка Правды, увы, бессильна, волшебники давно научились обманывать ее. — Я слышал, она не используется, потому что человек под действием Сыворотки не скажет ничего путного о своих чувствах. — И это тоже. В какой момент все поменялось, Джеймс? Когда вы с Лили сблизились? — Я понятия не имею. Просто поменялось. Мы выросли. Однажды я понял, что мы больше не цепляемся друг к другу. Может, после СОВ она перестала считать меня придурком? Раз уж я умудрился сдать двенадцать штук. — А ты? Твои чувства к ней стали сильнее? Интерес трансформировался в нечто более интимное? — А твои чувства к жене появились до или после гибели Медоуз? Сколько прошло месяцев, прежде чем ты женился? Три-четыре, не больше, да? Никак любовь с первого взгляда случилась. Или нет у тебя к ней никаких чувств и просто нужно было забыться? — Замолчи, Поттер. — Уже не хочешь слышать мои ответы? Я хочу сказать, что не собираюсь обсуждать свои чувства к Лили с тобой, Боунс. — Тебе придется. — Хочешь продолжить? Легко. Миссис Боунс знает, что она — всего лишь твоя попытка пережить смерть Доры? Бедные дети, наверное, нелегко жить в семье, где родители чужие друг другу люди. Они ведь вырастут и все поймут. — На сегодня это все. Завтра придешь в то же время. — Рад, что мы поняли друг друга.

***

Питер Петтигрю 23 года Чистокровный Свидетель по делу Угрозы №2 Примечание: зарегистрирован в качестве анимага 16 декабря 1981 (№ 1034 в Реестре) — Мистер Петтигрю! Проходите, уважаемый, сюда-сюда, в кресло, шляпу на столике можете оставить. Миссис Фадж передает вам преогромнейшую благодарность за настойку, спина как новенькая. — Я только рад был помочь, сэр. Те травы мне привозят из Африки, ну, а я уж для самых, в общем, важных клиентов… — Конечно-конечно! Я в долгу не останусь, уж будьте покойны. Всегда-а-а можете на меня рассчитывать. Ах, как вы похожи на вашу матушку, помню, тогда ваша лавка исключительно цветочной была… И мы с миссис Фадж были молоды, а теперь уж травки-то понужнее цветов будут, согласны? — Наш ассортимент удовлетворит любые запросы. На днях ожидаю дремоносные… — Ну-с, перейдем к делу, мистер Петтигрю. Как давно вы с Джеймсом Поттером дружите? — Я… э-э… С первого курса. Ну, мы не то чтобы… Я хочу сказать, что после школы мы стали намного меньше общаться. — По какой причине? — Да как-то так вышло… Ну, он сразу женился, а у меня… мама умерла, пришлось взять на себя лавку. Некогда было, в общем. — Согла-асен, согласен, мистер Петтигрю, школьная дружба частенько остается в стенах Хогвартса. Впрочем, именно ваше соседство в годы учебы меня и интересует. Ведь в школе вы тесно дружили? — Ну-у, можно и так сказать. Мы жили в одной спальне, там волей-неволей… — Разумеется! Хотя, вы знаете, Питер — могу я вас так называть? — редкий случай, когда близкими друзьями становятся все обитатели спальни. Все четверо. — Это только видимость. На самом деле, это Джеймс и Сириус всегда ходили вместе, все знали, что они лучшие друзья. Профессор Макгонагалл говорила, что они не разлей вода. Но без нас с Ре… с номером «О-двадцать четыре» они прекрасно обходились. — Что вы имеете в виду? — Ну-у, они часто решали, чем мы займемся на выходных или куда пойдем в Хогсмиде… а еще у них иногда были какие-то дела, о которых мы даже не знали. Особенно на старших курсах. Когда я говорил, что не хочу куда-то идти, Сириус всегда отвечал, что ему плевать. — Зачем же вы продолжали общаться со столь эгоистичными товарищами? — Ну-у, а что мне оставалось? Своих они не трогали, но могли превратить твою жизнь в ад, если ты им чем-то не понравился. — Стало быть, после выпускного вы вздохнули с облегчением? — Да мне и до него было нормально. Говорю же, мы дружили, просто иногда возникали мелкие разногласия. К тому же, со временем мы стали ходить в Хогсмид по отдельности. Они с девчонками ходили, ну, а мы, в общем, вдвоем. — Так-так, а расскажите поподробнее, что за девушки это были? Одни и те же или?.. — У Сириуса каждый раз новая, а у Джеймса… по несколько месяцев одна и та же бывала. — Вы окажете мне огромную услугу, если вспомните имена студенток, которых мистер Поттер приглашал на свидание, будучи на пятом-шестом курсе. — Я… не всех помню. — О-о, ну хоть кого-то вы должны были запомнить. — Да, я… ну, хорошо, я попытаюсь. Арлин Эббот. Еще… Элизабет Шонненфилд. И Сьюзен Дервент. С ней он долго встречался, почти весь шестой курс. Наша однокурсница с Равенкло. — Как любопытно. Определенно, очень любопытно. — Почему любопытно? — О, не обращайте на меня внимания, мой мальчик, продолжайте. Весь шестой курс, говорите? А как же его будущая супруга? — Она редко ходила в Хогсмид. И когда Джеймс ее звал, отказывалась. — Отчего же? Школьники обычно любят это местечко. — Не знаю. Я не спрашивал. — М-м, а мистер Поттер не делился с вами случайно… у него с этими девушками была интимная связь? — С Арлин точно была. С Элизабет тоже, я… в общем, я сам видел. Случайно. Они не особо стеснялись. — А мисс Дервент? — Ну, они целый год встречались. Правда, Сьюзен была… вроде как из тех, кто до свадьбы не занимается ничем таким. Она знала, что Сохато… Джеймсу это не нравится, но все равно не давала. Ой, я хотел сказать… — Я понял-понял. А мисс Дервент не боялась, что Джеймс бросит ее из-за этого? Или она рассчитывала на замужество? — Еще как рассчитывала. Ну, он единственный ребенок в известной семье, сами понимаете… Сьюзен его жутко ревновала. — К будущей миссис Поттер? — Нет. Не только. Однажды Джеймса поцеловала одна… Ну, это произошло после матча, на глазах у всей школы, поэтому Дервент тоже видела. Устроила ему такой скандал. Весь праздник испортила. Обычно Сириусу удавалось любой конфликт обратить в шутку, но в тот день он как-то не был настроен… — Не припомните, как звали ту особу, ставшую причиной ссоры мистера Поттера и мисс Дервент? — Да, я… в общем, помню. Кажется. — Смелее, мой мальчик! Строго между нами. — Это была жена Нежелательного лица номер один. Ну, тогда она еще не была его женой, конечно. — Вот как? А мистер Поттер? Как он отреагировал? — Кажется, он не ожидал. Хотя она, ну, ко всем популярным парням клеилась. И к нему тоже. В принципе, никто не удивился, что она так сделала, просто внезапно получилось. — А Лили Эванс как себя повела, став свидетельницей этого инцидента? — Я не знаю. Я не следил за ней. Кажется, ее вообще не было на том матче. — Она что же, не интересовалась квиддичем? — Нет. И не скрывала этого. — Какая интересная девушка, наша миссис Поттер. К квиддичу равнодушна, однако вышла замуж за популярного игрока, в Хогсмид выбиралась неохотно, хотя для студентов это едва ли не единственная возможность покинуть замок. Когда случилась та неловкость с поцелуем, не припомните? — То ли в конце пятого, то ли в начале... Мне кажется, это был финал незадолго до СОВ. Тепло было. Мы без курток сидели. — Спасибо, мистер Петтигрю, на сегодня это все. — Как все? Я думал, вы будете спрашивать про… — Не смею вас больше задерживать, Питер. Мы пришлем сову, если появится необходимость побеседовать с вами повторно. — Э-э… хорошо, сэр. Я тогда пойду? — Конечно-конечно, ступайте. И сообщите, когда вам снова пришлют те чудодейственные травы. Обещаете?..